Рассказываем об основателе гимнастической школы Белгородской области
«У папы была такая фигура, что многие завидовали», – перебирая старые снимки, Анна Чечнева задерживается на одном. Атлет с узкой талией и широченными плечами – её отец, Евгений Иванов. Фронтовик. Белгородская легенда. Недавно рыцарь гимнастики отметил 100 лет и шесть месяцев.
В большой семье Ивановых считают каждый день, прожитый Евгением Андриановичем. Конечно, годы взяли своё. Он не может, как раньше, крутить сальто на турнике, стоять в планке. Однако руки по‑прежнему крепкие, а глаза зоркие. Поздравление к недавно полученной медали по случаю юбилея Прохоровского сражения читал без очков.
Местный Шварценеггер
Женя появился на свет в январе 1922-го. Родители говорили, на Рождество. Вот только запись в метрике сделали спустя почти год, 26 декабря. Но уже много лет Ивановы отмечают день рождения главы семейства 13 декабря. И ни зимой, ни летом не убирают наряженную ёлку. Объясняют: у нас каждый день Новый год. Пока папа жив, каждый день – праздник.
Кто бы мог подумать, что родившийся в обедневшей купеческой семье паренёк проживёт век. Да ещё как проживёт! На зависть многим. А ведь детство было непростым. Деда и отца раскулачили. Хотя и в кузне сами работали, и на маслобойне, и на стройке (строили не только в Осколе, но и в других городах) не покладая рук. Но Ивановых назвали эксплуататорами, экспроприировали землю. Дед и отец Жени руки не опустили, на советскую власть тоже трудились в поте лица. И ребятишек к тому же приучали.
«Девятилетний папа помогал отцу и деду строить дорогу, что ведёт от мехзавода к маслозаводу. Таскал тяжеленные вёдра, тачку с песком, – рассказывает Анна Чечнева. – Время было голодное, и чтобы выжить, ходили за 25 километров в район Губкина, меняли соль на продукты».
Может, поэтому Женя вырос невысоким, но крепким. В 1990-е его назовут местным Шварценеггером. Стать атлета Евгений Иванов сохранил до глубокой старости. А ещё – бесстрашие, которое так помогало на фронте.
Дочери вспоминают, что как‑то маме стало плохо. Комната, где она отдыхала, оказалась заперта. Евгений Андрианович, не дожидаясь приезда спасателей, подставил с улицы лестницу к окну и лихо вскарабкался на второй этаж. А было ему уже 80. В 95 лет и вовсе стал героем интернета. Со сломанной, загипсованной ногой на городском празднике начал бодро отжиматься наравне с молодёжью, чем заслужил восхищение и аплодисменты тех, кто занимался воркаутом.
Словно заговорённый
В Великую Отечественную снимать подвиги Евгения Иванова было некому. На сайте «Бессмертного полка» про разведчика и артиллериста всего несколько строчек: «Дошёл до Берлина. В составе 13-го гвардейского артдивизиона от Курской дуги гнал врага на Запад. Среди наград – медали «За оборону Сталинграда», «За победу над Германией» и другие».
На фронт Иванов попал практически с первых дней войны. Как надел гимнастёрку 26 июня 1941-го, так и не снимал до 1946-го. Оттуда, где другие не выживали, возвращался словно заговорённый. Но в декабре пуля достала и его (спустя 80 лет то ранение не даёт покоя). Стиснув зубы, истекая кровью, как мог, перевязал рану. Под пулями, миномётным огнём, считай, на одних руках (вот где пригодилась сила!) вынес себя к позициям наших артиллеристов. Медсестра, всякого повидавшая, плакала: локти бойца стёсаны в кровь, скрюченные кисти рук с покалеченными фалангами черны. Но главное – выжил.
«Папа вспоминал, что в войну они лишь пару раз ночевали в домах. А так – в землянках. Портянки, бушлат отрывали ото льда. Но никогда не жаловался. Решительный, смелый, – продолжает Анна Чечнева. – Рассказывал, как снаряд попал в полевую кухню. И он, не задумываясь, схватил повара и потащил на себе по траншее. А повар немаленький. Но вынес».
Не зря говорят: как аукнется, так и откликнется. Позже спасли и его. Какой‑то смельчак выдернул из воронки, где прятался тяжелораненый Женя, и вынес с поля боя. Доктора подлатали, и снова на фронт – Сталинград, Курская дуга, Польша, Германия. Из Германии и привёз единственный трофей. Точнее, подарок – кожаный напульсник.
Пируэты на турнике
Со спортом Евгений Иванов всегда был на ты. Самая большая любовь – гимнастика. До войны работал инструктором добровольно-спортивного общества «Буревестник». На турнике такие пируэты выделывал, что люди диву давались.
«На спор от механического завода вниз по горе проходил на руках, – вступает другая дочь, Мария Игнатова. – Сила и выносливость у него необыкновенные. Женю знали как отличного физкультурника. Пирамиду из пяти атлетов всегда венчал Иванов».
После войны на городских праздниках его незаурядное спортивное мастерство тоже вызывало восхищение. В Германии в 1945-м советские солдаты показывали жителям пригорода Берлина гимнастическую пирамиду. Женя Иванов и в прямом, и в переносном смысле вновь оказался на высоте. Восхищённая физической формой атлета, молодая женщина сняла с руки напульсник и подарила Евгению.
Цирковую гимнастку поразил не только сам трюк, но и то, что люди за четыре года войны сохранили подвижность и гибкость тела. И вместо того, чтобы мстить, выступали перед теми, кого полагалось ненавидеть. Вот уж на самом деле, в здоровом теле – здоровый дух.
Лебединая верность
В Старый Оскол Евгений Иванов вернулся в 1946-м, как и сёстры. Одна – из плена, другая, медик, – с фронта. А вот двоих братьев не дождались. От них остались только фотокарточки.
Наш герой сначала устроился учителем физкультуры, а потом – тренером по гимнастике в спортшколу. Создал акробатическую группу. Его ученики добились немалых побед. Но главное в жизни Евгения Андриановича – семья: жена, Валентина Емельяновна, сын, две дочки.
Анна Евгеньевна вспоминает, каким счастливым было их детство, как дружно, спортивно и весело жили:
«Выходные посвящал не только нам, но и ребятам, с которыми занимался в спортшколе, кто остался без отцов. После войны таких было очень много. Они и сейчас называют его отцом, до сих пор приходят на дни рождения. Он всё время отдавал детям. Зимой – лыжи. Летом – с палатками в поход. Каждое 9 Мая мы несли полевые цветы к братской могиле».
Папа читал книги, а мама-артистка, руководитель кукольного кружка, устраивала праздники. В их скромной квартире собирались ребятишки со всего дома. Из зала выносили шифоньер с кроватью. Ставили огромную ёлку. Вешали между дверьми занавеску и давали концерты, спектакли кукольного театра. А потом всем вручали подарки. Эти праздники давно постаревшие мальчишки и девчонки помнят до сих пор.
20 лет назад супруги не стало. Евгений Андрианович подходил к радио в коридоре, слушал «Лебединую верность» и стонал. От горя и боли.
«Смотрите, вот фотография, где папа и мама прикрепляют на костюм медали, – показывает Мария. – Они всё делали вместе. И никогда не ссорились. Даже голоса не повышали. Мы и безобидного «дурак» не слышали. Полвека душа в душу».
Евгений Андрианович продолжает жить. Словно не только за себя, но и за погибших на войне братьев. Сегодня Ивановы – это ещё и шестеро внуков, 16 правнуков и праправнучка. Всё бы ничего, но болит сердце старого солдата. Как посмотрит новости, так болит.
«Понимаете, он воевал с нацистами. Думал, никогда уже нацизм не поднимет голову, никогда танки с крестами не пойдут по нашей земле, а тут такое… Снова гибнут наши мальчики. Папа очень болезненно всё переносит, – шёпотом, чтобы не слышал отец, произносит Мария. – Но, знаете, он уверен, что и в этот раз враг будет разбит, победа будет за нами».
Елизавета Алексеева