– Есть градообразующие предприятия, есть градообразующие личности. Эти определения полностью относятся к чебоксарскому заводу электроизмерительных приборов и его главному конструктору Моисею Бурштейну, – говорит депутат Государственной Думы Анатолий Аксаков. – Вообще, нам не мешает более глубоко изучить эпоху создания в Чувашии крупнейших электротехнических предприятий.
Это же феномен – буквально на пустом месте была создана передовая промышленность, которая работала в интересах освоения космоса, ядерной энергетики, фундаментальной науки. В нынешние времена, когда страна переживает очень непростой исторический этап и восстанавливает свою индустриальную мощь, этот опыт просто бесценен.
В Чебоксары приехали талантливые инженеры и управленцы – русские, евреи, украинцы, представители других национальностей. Под их крылом быстро росли местные кадры. И все называли себя советскими людьми. В этом единстве и заключался секрет их неисчерпаемой энергии. Моисей Бурштейн был одним из тех, кто откликнулся на приглашение Чувашии. Вместе с ним из Омска приехали специалисты самого разного направления.
Конечно, молодых «варягов» привлекала возможность быстрого получения квартир, в республике в те годы развернулось небывалое жилищное строительство. А при первом знакомстве они убеждались в том, что Чебоксары – это отнюдь не медвежий угол.
«В Омске в это время были пустые полки. Все магазины торговали только китайскими яблоками. Больше ничего не было. В 3 часа ночи надо было занимать очередь за хлебом. Иначе останешься и без хлеба. В Чебоксарах же, где совсем недавно был создан чувашский Совнархоз, – настоящее изобилие. В магазинах не было разве что птичьего молока. Рынок – дешевый», – вспоминали приезжие специалисты.
И все же главным стимулом было другое. Люди ехали в Чувашию, поскольку стремились реализовать свой потенциал, их привлекали перспективы роста, возможность осуществить самые смелые замыслы.
– Мне довелось читать мемуары этих первопроходцев, – продолжает Анатолий Аксаков. – И не уставал удивляться их оптимистичному восприятию жизни. Построили новый цех – праздник, освоили новую продукцию – праздник, вместе поработали на субботнике, потом отдохнули на природе – вообще море эмоций. И при этом как спорили друг с другом, отстаивая свое мнение.
Впечатлил в прочитанном эпизод посещения Госплана директором завода Леонидом Яковлевым, приехавшим, чтобы получить фонды на пластик. Ему там поначалу открытым текстом сказали, что толкачу из какой-то Чувашии делать нечего, дефицит распределен по другим регионам. Но Яковлев учинил настоящий скандал, особо напирая на то, что является депутатом Чебоксарского городского Совета, а народному избраннику чиновники отказать не вправе. И ведь настоял на своем. А нынче, между нами говоря, даже депутату Госдумы не всегда удается преодолеть бюрократические барьеры. Так что могу только позавидовать тем, кому довелось жить с этими искренними, честными, принципиальными людьми.
– Михаила Бурштейна пригласили из Омска на работу в Чебоксары одним из первых, – пишет в своих воспоминаниях Леонид Яковлев, директор завода (1988-1994гг). – У него были удивительное чутье и интуиция на все новое. По его инициативе наш завод стал выпускать несколько типов цифровых приборов. Также он стоял у истоков разработки щитовых приборов для атомных станций, аппаратуры, пригодной к работе в условиях особого тяжелого механического воздействия.
Михаил Соломонович предложил крепить на резиновых амортизаторах измерительную часть, не меняя внешний вид приборов. Они прекрасно выдерживали повышенные нагрузки. Приборы этой серии получили государственный Знак качества. С его подачи началось сотрудничество с Ульяновским политехническим институтом, освоение информационно-вычислительных комплексов.
Если Михаил за что-то брался, то проявлял потрясающую увлеченность. В коллективном садоводческом товариществе выращивал гигантские кусты томатов, редкие сорта перца и цветов. Весьма азартно играл в преферанс. У него была пышная шевелюра и походка а-ля Чарли Чаплин, что придавало ему несколько комичный вид. Однако человеком оставался очень серьезным и ответственным. За дело брался всей душой, но и чувство юмора ему не изменяло.
Однажды сидим в кабинете главного инженера и о чем-то спорим. Внезапно входит Бурштейн, мы его спрашиваем, что он думает по данному поводу. «Не знаю, о чем речь, но я против», – отвечает он. Все засмеялись, а он остался доволен произведенным эффектом. На совещании у руководства завода было объявлено, что в одном из цехов начальника и заместителя поменяли местами. Новость Бурштейн прокомментировал в свойственном себе стиле: «От перемены слагаемых сумму покоробило».
Да, библейским именем Моисей его называли лишь по официальным поводам. А коллеги и друзья предпочитали его звать просто Мишей. «Он не раз и не два появлялся в моей жизни в самые критические ее переломные моменты. Каждый раз он выскакивал как будто из ниоткуда, и мигом переворачивал мою судьбу на сто восемьдесят градусов. Именно Миша уговорил меня переехать из Омска в Чебоксары. Более того, с его подачи я стал инженером, хотя уже подал документы в медицинский институт, – пишет в своей книге мемуаров один из ведущих специалистов ЗЭИП Лев Прейгерман.
– А дело было так. С друзьями почти случайно зашел в приемную комиссию Кишиневского госуниверситета. Уже на выходе произошло непредвиденное. Раскинув руки так, как будто он собирался обнять весь мир, на нас стремительно надвигался небрежно одетый парень невысокого роста с огромной развевающейся шевелюрой черных курчавых волос. Я остолбенел – это же Миша Бурштейн.
Его знал весь университет: и преподаватели, и студенты. Бессменный член комитета комсомола и профкома, дежурный оратор на всех собраниях, неизменный член президиумов. Он вихрем носился по коридорам университета, успевал со всеми встречными переброситься парой слов, церемонно раскланивался с преподавателями, вечно весь в заботах, всегда решал какие-то проблемы, но при этом был круглым отличником и считался гордостью вуза.
Только я один знал совершенно другого Бурштейна. Мы были с ним земляками из села Романовка, что в Молдавии. До 1939 года – территория Румынии, что во все времена внушало кадровикам определенные подозрения. «Румын» по указу Сталина даже в Красную Армию не призывали. Миша остался круглым сиротой по окончанию Великой Отечественной войны. Его родители и младший брат Пиня погибли в концлагере. Дедушка и бабушка умерли в эвакуации где-то на Урале. А он без профессии вернулся в 45-м в Романовку. Здесь его приютил заведующий местной пекарней. Мишу он взял к себе разнорабочим, поселил с собою на квартире, устроил в вечернюю школу. А затем отправил в университет, и в течение всех пяти лет учебы поддерживал материально.
Впрочем, жил Миша очень скромно вместе с товарищем в маленькой полуподвальной комнатушке одного из университетских корпусов. Сами готовили себе еду, избегая даже дешевую студенческую столовую. На сэкономленные деньги Миша, бывший страстным библиоманом, покупал книги. Так вот, буквально в пять минут Бурштейн уговорил меня забрать документы из медицинского института и подать их на физмат. А, чтобы я не передумал, вместе со мной съездил за ними.
«Руководство завода на первом этапе – Арабянц, Зацеркивный, Бурштейн – были патриотами приборостроения, имели хороший опыт и знания. Они были не чужими людьми на ведущих предприятиях отрасли, что очень помогало на этапе становления «Электроприбора». Руководители добиваются успеха, когда осознают, что их сотрудники – живые люди. У нас так и было», – пишет в своих мемуарах ветеран предприятия Геннадий Конюхов, которому в этом году исполнится 90 лет.
В июне 1960 года на Чебоксарском заводе электроизмерительных приборов было создано специальное конструкторское бюро, которое приступило к разработке приборов собственной конструкции. Они успешно прошли испытания и стали базовой конструкцией для целой серии щитовых электроизмерительных приборов. Через год правительство страны приняло окончательное решение о внедрении в производство на ЗЭИП приборов собственной разработки, признанных более технологичными по сравнению с приборами, разработанными родственным предприятием Ленинграда.
Завод посетили заместитель главного конструктора космических систем С. Марченко и летчик-космонавт СССР А. Николаев. Велись переговоры о возможности разработки приборов для использования на космических объектах. Нашли взаимопонимание, заключили договор. Начались разработка и выпуск приборов серии «Горняк». Некоторые из этих приборов и сегодня изготавливаются на предприятии. Естественно, потребовались новейшие информационные технологии. На заводе был создан отдел автоматизированных систем управления производством (ОАСУП). У истоков его создания стоял М. Бурштейн. В дальнейшем длительное время ОАСУП возглавлял Г. Манеев.
По словам Конюхова, завод оставался на передовых позициях даже в смутный период конца 80-х годов прошлого века, когда вся промышленность разваливалась буквально на глазах. Однажды Конюхов показал новую разработку московскому специалисту. Тот восхищенно зацокал языком и деликатно спросил, сколько заплатили за шедевр. – Очень хорошую премию – 400 рублей, – гордо ответил конструктор. Собеседник посмотрел на него с разочарованием: У нас партвзносы платят больше, чем твоя премия. Как говорится, каждому – свое.
В числе первых завод приступил к комплексной механизации и автоматизации технологических процессов. К этим работам были привлечены проектные организации Москвы, Гродно, Смоленска, Гомеля и Чебоксар. На предприятии был внедрен целый ряд робототехнических комплексов. В 1986 году Указом Президиума Верховного Совета СССР завод был награжден орденом Трудового Красного Знамени, десятки работников предприятия награждены орденами и медалями СССР.
– На предприятии бережно сохраняется опыт предыдущих поколений заводчан, внесших значительный вклад в развитие отечественного приборостроения. Нынешнее поколение успехами и достижениями подтверждает свой высокий профессионализм и верность трудовым традициям, – говорит генеральный директор «Электроприбора» Валерий Слесарев. – Завод, начав свою деятельность с разработки и производства стрелочных электроизмерительных приборов постоянного тока, на сегодняшний день превратился в лидера отрасли по производству приборов постоянного и переменного тока, измерительных преобразователей, многофункциональных приборов, измерительных шунтов и трансформаторов тока для всех отраслей промышленности России.
Как отмечает руководитель предприятия, в рамках программы импортозамещения ОАО «Электроприбор» удовлетворяет спрос в щитовых электроизмерительных приборах отечественных потребителей по всей России, партнеров в странах СНГ. Продукция поставляется в Китай, Индию, Бангладеш, Турцию и другие страны. Производственные мощности позволяют выпускать 20 тысяч стрелочных и 5 тысяч цифровых приборов.
– В детстве, показывая пальчиком на главный заводской корпус, я говорил дядям и тетям: это дом, в котором живет мой папа. То же самое могли повторить и большинство ребят нашего двора. Вся жизнь наших родителей была связана с этим предприятием, – рассказывает Игорь Моисеевич Бурштейн. – И для нас все заводские дела становились делами большой семейной важности. Удивительное время, удивительные люди. Не зря отец всегда говорил, что самые лучшие годы он прожил именно в Чебоксарах. И сегодня мы отмечаем наш общий праздник.
Фото из семейного архива и заводского музея.