Шаман жил в Белене, на самой его окраине. В дощатом сарае на курьих ножках. Узкий, но длинный, дом змеёй уходил вглубь невидимого двора.
Мы поднялись на жилой этаж через дырку в полу, к которой была приставлена лестница, и передо мной предстал длинный узкий коридор меж двух серых стен, сбитых из необработанных досок - из таких делают заборы в русских деревнях.
Стены никак не были облагорожены, просто серые пыльные деревяшки, в которых даже двери не имели ручек. Собственно, и двери-то было сложно заметить, я просто знал, что они там есть.
Шаман - обычный мужичок под полтинник в футболке и кепке с козырьком на затылке. Он мало чем походил на классический образ колдуна, но почему-то в его способности хотелось верить.
Мы зашли в "приемный кабинет": комнату с несколькими пластиковыми стульями (рядом с двумя из них стояло по небольшому ведру и рулону туалетной бумаги), старым столом, забитым склянками, статуэтками, свечами и фотографиями неизвестных людей (позже он объяснил, что кого-то из этих людей он помогал найти, кого-то пытался вылечить или наоборот наказать).
У горящих свечей стояла фотография очередной его жертвы: молодой девушки. Ее пытались приворожить. Позже, когда колдовские чары ее опутают, фотографию сбросят и она потеряется в кипе таких же, как она людей, в чьи судьбы вероломно вмешались.
На стене висел пыльный кусок толстой лианы, это и было то растение, из сока которого изготавливают аяуяску. Под столом большая пластиковая банка, наполненная "шоколадом" - концентрированной аяуяской.
Обычно именно в таком виде ее развозят по регионам и соседним странам. Вообще, официально, аяуяска находится вне закона, но в Амазонии на это все закрывают глаза. В горных же провинциях, или уж тем более в Лиме, с ней могут возникнуть серьезные проблемы… Во всяком случае мне так сказали.
После небольшой лекции сеньор Пепе́, так звали шамана, завел в комнату еще одного человека - старика, лет на двадцать старше его самого. Представил его колдуном, который будет помогать проводить церемонию (на самом деле, мне показалось, что это просто сосед, который согласился помочь за стакан галлюциногенного напитка, но позже в процессе трипа, это мнение много раз менялось).
Он посадил его на стул рядом с которым стояло пустое ведро (именно поэтому я и заключил, что пришлый просто будет триповать вместе со мной), меня же усадил напротив. Объяснил для чего ведра, хотя это было ясно и так - для рвоты, и начался ритуал…
Прежде всего, сеньор Пепе достал мутную, покрытую пылью и грязными разводами пластиковую бутылку с аяуяской, налил около ста грамм темной жидкости в стакан. Закурил сигарету и начал читать заклинания, заговаривая и окуривая ароматным дымом мою порцию. Закончив, он наполнил оставшееся свободным пространство стакана до краев дымом, и приказал пить.
Аяуяска по вкусу оказалась, как противное лекарство с травяным привкусом, которое тут же попросилось наружу. Тем временем остатками, вытекшими из стаканчика, шаман рисовал точки у меня под глазами и на лбу. Те капли, что остались после этого, он просто вылил мне на макушку.
Затем я выпил по небольшому глотку ещё из двух бутылочек обжигающие жидкости (мне кажется, это было чем-то противорвотным) и началась церемония.
Свет в комнате погасили, сеньор Пепе затянул песню о волшебной сельве и о том, как они сейчас туда пойдут, и ла-ла-ла. Он повторял и повторял эти незамысловатые слова по кругу, а второй колдун в это время окуривал уже меня самого.
Так продолжалось полчаса. Никакого прихода не было совсем. Тогда шаман заявил, что у меня "много энергии" (не знаю, чтобы это значило) и предложил выпить еще стаканчик. Все повторилось, по макушке вновь потекли противные капли, липким слоем застывающие на волосах.
Прошло ещё минут пятнадцать и меня начало тошнить. Все это время я сидел на неудобном пластиковом стуле и тут подался вперёд. Уперев локти в колени, я опустил на руки голову и затих, борясь с рвотными позывами.
Сеньор Пепе истолковал это по своему. Он сказал, что "началось" и к пению амазонской мантры прибавился шелест банного веника (конечно, это был не он, но в кромешной темноте я совершенно не представлял, как выглядит эта шуршащая штука и что вообще происходит).
Меня окуривали, в темноте кого-то били этими вениками (в голову все время лезла картинка и из сельской парилки), сеньор Пепе продолжал петь про сельву.
А между тем я просто сидел и думал, когда же все это закончится и вырвет ли меня сейчас или чуть позже.
По ощущениям все началось примерно через час.
*****
Все время в голове обычного человека раздаются разные голоса, которые сам он не слышит и совершенно не осознает. Если говорить образно, то в подвале человеческого мозга постоянно происходит бандитский сходняк, представители которого вечно спорят между собой, но именно они все и решают за весь остальной дом.
В нормальном состоянии их не слышно, но под действием аяуяски они начали подниматься из своего подвала, деловито проходить в главную залу и рассаживаться по самым дорогим кожаным диванам. Оттуда каждый мог даже не повышая голоса обращаться напрямую ко всему дому.…
Но они поступили мудрее: вместо того, чтобы пытаться перекричать друг друга, подвальные жители начали обмениваться картинками, проецируя их на фасад всего строения. И образы эти мелькали на нем со скоростью пресловутого двадцать пятого кадра.
При этом картинки могли относиться к чему угодно в принципе. Порой, это походило на прошлое (я сижу между двух трамваев, зажав от грохота уши), иногда на прошлое, которого не было (я отбираю хлеб, посыпанный сахаром и смоченный водой у родной сестры, которая никогда не рождалась); иногда это были не картинки, а как бы их эхо, отзывающиеся в голове соответствующими им эмоциями ("Я люблю!", "Я забыл", "Это было круто"), но тоже, которые никогда не случались.
Наверное при должной сноровке можно прекратить эту DDOS-атаку на мозг, выбрать себе подходящий образ, углубиться в него и получить неслыханный трип, но лично мне сделать это было не суждено.
Я маленький, я взрослый, я старый и у меня нет ног. Нет не только ног, но и меня самого, есть чистое сознание, которое вольно делать все, что посчитает верным - и вот этот момент был самым мистическим переживанием всего трипа. Хотя, по сути, был обусловлен лишь тем, что я сидел в кромешной тьме и просто не мог видеть своего тела.
В процессе просмотра бесчисленного ряда картинок мне на плечо свалилось огромное насекомое. Я схватил его рукой (шевелящаяся усатая хрень размером с чайное блюдце, которую я никак не мог видеть в темноте) и в ужасе сбросил на пол. Шаман успокоил, сказав, что это галлюцинации, хотя, уверен, и он не видел реально ли было это насекомое.
Церемония длилась больше двух часов: в это сложно поверить, но почти все время шаманы пели, трясли вениками и окуривали меня. Иногда я проваливался в себя, присаживался на кожаный диван и наравне со всеми рассматривал проекции как бы со стороны.
Тогда я мог их контролировать, но чаще я был в реальности: скрюченный, на неудобном стуле в душной дымной комнате с полнейшей кашей в голове. В это моменты просыпался внутренний фиксатор, которому непременно хотелось все запомнить и он принимался проговаривать все происходящее, загораживая меня от залы и кожаного ох дивана ещё сильнее. Вот с ним я не мог сделать совершенно ничего…
Церемония закончилась в полночь. Меня сопроводили в комнату (пол все время прыгал, становясь то ближе, то дальше) и там меня таращило ещё часа два. В ушах продолжала играть медитативная музыка и управа в мозговом зале никак не хотела уходить в подвал.
Позже меня всё-таки вырвало (ведро доставили в комнату вместе со мной) и тогда стало отпускать. Трип сменился лихорадкой и ещё два часа меня трясло. Уснуть получилось только на рассвете.