Если вдруг в транспорте заиграет песенка «я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл», а сидящий рядом человек вдруг разулыбается, будто его с днём рождения поздравили – возможно, так оно и есть. Как и то, что этот кто-то – Шнырёк.
ФИО: Дмитрий Владимирович Стахин.
Кодовые имена: Шнырёк, Пацифист, Потеряшка
Особенность: избегание опасности
Должность: оперативный сотрудник, курьер
Он удивительно точно подходил своей кличке – маленький, шустрый, белобровый человек с хитроватым прищуром исподлобья, с суровыми бровями и добрыми глазами. Эдакий маленький солдат большой войны, который всегда скрасит свою боевую жизнь маленькими солдатскими радостями.
Свою карьеру он начал во время Второй Чеченской. Тогда его, как и остальную роту малообстрелянной пехтуры, направили на усиление контингента. Роту раскидали по аванпостам – для наращивания количества стволов в ожидании большой операции.
Во время доставки его взвода к месту службы, они попали в засаду. Головной БТР словил в борт гранатомётный выстрел, вышел из боя сам и перегородил дорогу остальным. Солдаты горохом посыпались из машин, пытаясь укрыться за бортами, но безуспешно – боевики сидели по обеим сторонам дороги.
Армейцев грамотно прижали, и преимущественная огневая мощь в виде танка сопровождения была бесполезна, так как не могла задрать свою пушку на нужный угол. Подмога шла, но раньше чем через двадцать минут появиться не могла чисто физически.
Тогда-то и выявилась его странность – в самой гуще боя он… потерялся. И нашёлся только спустя пару часов, уже после того, как ущелье вдоль-поперёк-наискосок обшарили прибывшие десантники, выковыряв духов из всех щелей.
Он вылез из-за придорожного камня, где комфортно спрятаться могла лишь большая ящерица или небольшая крыса. Причём сам объяснить внятно, где он был, и почему так получилось, не смог.
В тот момент это никого особо не заинтересовало. Война – такое состояние, когда в чудеса и мистику верится гораздо легче. Ну скрылся удачно, может, под машиной спрятался. А что отвагу не проявил – не страшно, служба длинная, ещё успеет. Себя для матери сберёг, в панику не впал, в плен не сдался – уже неплохо.
Но когда через месяц на блокпост было совершено нападение, и рядовой Стахин умудрился деться из ограниченного мешками с песком периметра, причём на глазах уже опытных военных, вокруг него начала сформировываться определённая… аура.
Жизнь на блокпосте и так не сахар, тем более, когда тебя считают трусом. А ведь ты даже ничего особенного не делаешь, просто испытываешь колоссальное желание спрятаться, сделаться маленьким-маленьким. Меньше пули, меньше снаряда, потому что сейчас ты больше киноэкрана, а жить уж очень хочется.
Здравая доза боязни ещё никому не помешала. Безрассудно храбрые вообще долго не живут. Не имеешь боязни – значит, погибнешь по-глупому. Объяснения были верные, но в отношениях с товарищами по оружию не помогали.
Выручил его развед-майор, пришедший посмотреть на исчезающего салабона. Побеседовав с ним по душам за закрытой дверью, майор загадочно улыбнулся, похлопал вспотевшего от напряжения Стахина, и пошёл договариваться о переводе пацифистного рядового к себе в подчинение.
И тут талант Шнырька начал приносить пользу. Трудно, знаете ли, поймать курьера и отобрать у него план операции, если он куда-то девается при первой попытке нападения. А уж изловить исчезающего ординарца со сворованной канистрой спирта…
Тут, правда, был нюанс – Шнырьку удавалось раствориться в пространстве, только если ему угрожала непосредственная опасность. То есть пока часовой автомат с предохранителя не снимет и предупредительный выстрел не сделает, исчезнуть ему не удавалось.
Из-за этого порой случались досадные проколы, когда его принимал патруль в самоволке, или нагонял часовой с одним штык-ножом. Или когда боевики решили взять не только приказы, но и говорливого языка. Тут уж Шнырьку пришлось их провоцировать, чтобы схлопотать прикладом по черепу. И исчезнуть на два часа, а потом ещё час выдавливать себя из крохотной щели между валуном и скалой.
Ему грозил трибунал за утерю документов, но поскольку он вовремя об этом доложил и сумел избежать плена, то дело замяли, приказ отменили, а спецура отправилась в рейд по вылавливанию групп диверсантов.
По демобилизации его талант с охотой восприняли в фельдъегерской службе. Предварительно слегка подправив ему внешность в сторону незапоминаемости. После чего он входил не в одну группу сопровождения особо ценного груза, а несколько раз уносил на своей небольшой спине секреты государственной важности, всеми правдами и неправдами стремясь из точки А в точку Б.
Наград не имел, интересных чинов тоже – не положены по роду службы. Это в сочетании с нетерпимостью исполнения формальностей (вроде козыряния старшим чинам и умению ходить строем), в конце концов, привело к скандалу с непрофильным начальством, после чего его попёрли с сытной должности.
И едва он вышел из магазина с тремя бутылками водки, намереваясь по такому поводу уйти в запой, в подворотне его уже поджидал Семёныч. Они добрались до ближайшей уютной скамеечки, душевно выпили, качественно закусили, обстоятельно поговорили, со вкусом подрались с милицейским патрулём и скрылись в неизвестном направлении на автобусе.
Так Шнырёк попал в ЧОО и очень неплохо там прижился. Его талант избежать неприятностей даже под горным обвалом никак не мешал в тех случаях, когда случалась неведомая ерунда. Которую, естественно, с радостью на ЧОО и спихивали.
Вернуться к архиву