Поселок Тума мало чем отличается от многих других местечек России. Дорога, пересекающая этот населенный пункт, небольшие магазинчики, традиционный сельский быт... Типичная жизнь российской глубинки. Но есть здесь одна интересная достопримечательность. Неожиданно видеть на скромной улочке поселка большой, величественный храм. Он удивляет не только масштабами, но и интерьерами. Стены сельской церкви украшает редкостная роспись, повторяющая шедевры русской живописи начала прошлого века.
Текст: Зоя Мозалёва, фото: Андрей Семашко
Когда-то Тума была железнодорожным узлом, потом селом, а в 1938 году получила статус поселка городского типа. До 1917 года это местечко именовалось Тумой Николаевской. После революции решили, что можно обойтись и без второй части названия.
Местные жители не без гордости вспоминают, что в советский период поселок некоторое время являлся центром Тумского района. Было это, правда, недолго. Но, надо признать, Тума и сегодня вполне справилась бы с таким званием: жизнь здесь течет активная и интересная. И какие бы изменения ни происходили с этим населенным пунктом, главная тумская гордость оставалась незыблемой – удивительный храм, построенный здесь в ХIX веке.
ДВУХВЕКОВАЯ ИСТОРИЯ
В этом году Троицкому храму Тумы исполняется 200 лет. Этот просторный каменный храм построили, когда прежний, деревянный уже не мог вместить всех прихожан.
Сохранились сведения, что разрешение на строительство тумской церкви было дано грамотой царя Алексея Михайловича еще в 1649 году. Первый храм был возведен в честь пророка Илии. А в 1791 году было дозволено построить новую церковь, в честь Святой Троицы. Она была тоже деревянной и сгорела в пожаре 1841 года. Каменный храм начали строить еще до пожара, в 1823-м. Известный рязанский историк, священнослужитель Иоанн Васильевич Добролюбов в своем труде «Историко-статистическое описание церквей и монастырей Рязанской епархии» писал, что приделы церкви были освящены в 1841 году, центральный, Троицкий – в 1851-м. На одном из ярусов колокольни можно увидеть надпись «1896 год» – эту дату считают годом окончания строительства храма в его нынешнем виде. В новом, большом храме могли разместиться все желающие – около тысячи человек.
Правда, простоял новый храм недолго: в 1901 году снова случился сильный пожар. Повреждения были серьезными. Сгорела колокольня, разбились колокола... Восстановили храм всем миром.
Размеры храма серьезные: 80 метров в длину, 40 – в ширину, высота центрального купола – более 40 метров. Колокольня видна издалека, с какой бы стороны к Туме ни приближаться. Высота ее – 65 метров, да еще около 15 метров составляет шпиль с крестом.
Согласно воспоминаниям сельчан, собранным местным жителем В.М. Мининым, строительство колокольни было связано с определенными сложностями. Так, из-за грунтовых вод яму для фундамента колокольни нельзя было делать глубокой. Вырыли неглубокий котлован, забили дубовые сваи, а по контуру – рельсы. Затем залили яму свинцом, поверхность тщательно выровняли, и на нее выложили каменные глыбы. Время показало, что все было сделано правильно: сооружение стоит прочно.
Изюминка тумского храма – его роспись. На стенах здесь можно увидеть известные евангельские картины знаменитых художников. Храм был расписан в 1910 году, фрески сохранились до наших дней. Уцелел и двухъярусный иконостас из белого каррарского мрамора с колоннами из цветного мрамора, а также удивительной красоты метлахская напольная плитка, которую настоятель храма когда-то выписал из Харькова...
ЛЕГЕНДЫ ТУМСКОГО ХРАМА
После выхода в 1922 году декрета «Об изъятии церковных ценностей для спасения голодающего населения России» имущество храма серьезно пострадало. «Снимали оклады, выносили ценности, – рассказывает настоятель храма Пресвятой Троицы иерей Михаил Митрохин. – Вытащили все, церковное имущество было серьезно разграблено. Арестовали настоятеля, правда, к счастью, вскоре отпустили».
А в 1930-м случилась интересная история. «Тогда произошли события, которые назвали «тумским бунтом». После празднования Дня Красной армии в храм пришли комсомольцы, отняли ключи, вели себя очень вызывающе, курили, матерились... Все это вызвало возмущение верующих, – рассказывает отец Михаил. – Когда в соседних деревнях узнали, что закрыли последний на всю округу храм в Туме, началось восстание. К храму стали стекаться крестьяне. Однако советская власть его не отдавала. Тогда люди начали подавать заявления о выходе из колхоза...». Вскоре из столицы прибыла комиссия, и трех высокопоставленных лиц района сняли за превышение полномочий и недоработки в антирелигиозной пропаганде. Храм открыли, богослужения возобновили. Тумчане отстояли свой храм.
Росписи храма действительно поражают. «Посмотрите вверх – это копия триптиха Виктора Васнецова «Радость праведных о Господе. Преддверие рая». В Покровском приделе – опять же васнецовский «Воплощенный Сын Божий». Вот его же «Троица». А этот придел посвящен Михаилу Нестерову, – продолжает экскурсию настоятель. – Здесь мы видим «Бориса и Глеба», «Благовещение». Есть картина, которая называется «Христос на Руси» («Святая Русь»). Правда, у нас она несколько обрезана, как сейчас говорят, кадрирована: можно видеть копию только центральной части полотна».
Фреска, на которой изображены равноапостольные князь Владимир и княгиня Ольга, полностью повторяет такую же во Владимирском соборе в Киеве, выполненную Виктором Васнецовым. Отец Михаил нашел заключение искусствоведов, написанное в 1976 году, – тогда пытались реставрировать храм, и эксперты просили остановить работы, чтобы не повредить роспись. Специалисты пришли к выводу, что фрески тумского храма – это «классическая академическая стеновая живопись рубежа XIX–XX веков, выполненная мастерами школы Виктора Васнецова».
«Конечно, когда сравниваешь фрески с оригиналами, видно, что это не Васнецов, а работа копиистов», – говорит отец Михаил. Во время экскурсий он нередко показывает гостям репродукции работ Васнецова и предлагает найти отличия. «К примеру, в росписи «Радость праведных о Господе» я хотел показать как-то персонаж, смотрю, а его на нашей фреске нет, – делится отец Михаил. – Или, например, в нашей версии полотна «Явление Христа народу» Александра Иванова нет группы кающихся». На стенах храма помимо копий картин Виктора Васнецова, Михаила Нестерова, Александра Иванова можно также увидеть копии работ Вильгельма Котарбинского, Генриха Семирадского и других живописцев того времени.
Большинство из тех, кто попадает в храм, восхищаются его красотой. Впрочем, находятся и те, кто не разделяет общих восторгов. «К нам как-то приехал один монах, ходил по храму и твердил: «Какой ужас. Как вы здесь молитесь? Это же не храм, а галерея», – смеется отец Михаил. Настоятель говорит, что такое живописное оформление церковного интерьера встречается редко.
Тумчане любят свой храм и берегут то, что смогли сохранить предки. При этом многие местные жители убеждены, что Виктор Васнецов все-таки приложил руку к его росписи. Это одна из легенд местного храма: якобы писали фрески ученики великого художника, но руководил артелью сам Васнецов.
БРАТСТВО СВЯТОГО НИКОЛАЯ
В конце XIX века настоятель храма Стефан Остроумов организовал в приходе настоящий культурный центр. В Туме действовало Братство Святого Николая Мирликийского. «У нас есть отчет о деятельности братства с 1893 по 1902 год. Оно занималось выдачей ссуд и пособий бедным, содержало школы. Здесь действовала библиотека, проводили праздничные чтения, – рассказывает отец Михаил. – В Туме даже организовали издательство, сами печатали книги и распространяли их. Большую работу общество вело по борьбе с пьянством».
У Стефана Остроумова был верный соратник и помощник – доктор Клевезаль. Отец Михаил показывает отчет: доктор тщательно записывал численность населения, все случаи обращения к врачу... Отец Михаил долго расстраивался из-за отсутствия фотографии доктора, который так много сделал для Тумы.
А три года назад один прихожанин принес старый снимок, на котором были запечатлены Стефан Остроумов и еще несколько человек. Фотографию отец Михаил постоянно держал на своем столе. Не так давно священник побывал в Рязанской областной библиотеке имени М. Горького – в юбилейный год там будет организован выставочный проект, посвященный истории Троицкого храма, – и решил посоветоваться с ее сотрудниками о том, как можно было бы найти фотографии доктора Клевезаля. А заодно показал тот самый старый снимок. «Специалист краеведческого отдела рассмотрела групповую фотографию и говорит: вот это и есть Клевезаль, – рассказывает отец Михаил. – Она заметила, что у него часы на жилете закреплены под правую руку – как она объяснила, так всегда делали врачи, потому что левой они измеряли пульс. Обратила она внимание и на то, что доктора всегда ходили в костюмах-тройках. На фото доктор Клевезаль стоит между отцом Стефаном и своей женой – Верой Антоновной. Ее мы идентифицировали точно. У Клевезалей не было своих детей, но у Веры Антоновны было много крестников. И своим крестникам она часто дарила Евангелия, в которые вклеивала свою фотографию».
Возможно, теперь священнику удастся реализовать свой давний проект: поставить памятник Стефану Остроумову и доктору Клевезалю. «Когда я рассказал о нашем храме и его настоятеле скульптору Олегу Седову, он предложил сделать памятник сразу обоим – настоятелю и доктору, ведь каждый из них заслуживает доброй памяти», – говорит отец Михаил.
ХОДОКИ К СТАЛИНУ
В 1937 году Стефана Остроумова арестовали. Его сослали на десять лет на Север, дальнейшая судьба протоиерея неизвестна. Колокола сбросили и увезли на переплавку. А в храме разместили зернохранилище. Сырость вредила фрескам, но все же они уцелели. Сохранилась и напольная плитка, несмотря на то, что по «зернохранилищу» ездили на телегах.
В 1940-м над храмом нависла очередная угроза. «В декабре 1940 года исполком Тумского района решил разрушить храм. В архиве сохранилась папка с надписью «Дело по закрытию тумского храма», – рассказывает отец Михаил. – Начато оно было 6 декабря 1940 года, закончено 6 июня 1941-го. До начала войны оставалось 16 дней. За это время успели сломать только три малые башни». Неподалеку от храма, рядом с парком, можно увидеть красивую башенку с золотым куполом – настоятель объясняет, что вокруг большого купола было еще четыре таких башенки. Сохранилась одна, остальные снесли за те самые 16 дней.
В папке с делом о закрытии храма сохранилась смета по переустройству на 9756 рублей. Планировалось разрушить малые купола и снять кресты с колокольни и центрального входа. На месте алтаря должен был расположиться экран – здесь намеревались сделать кинотеатр на 600 мест. Значилось в смете устройство комнат для кружков. И последним пунктом в ней было прописано проведение малярных работ, чтобы закрасить фрески.
Непростой этап пережил храм и в годы Великой Отечественной войны. В 1941-м немцы подошли к Рязани. Это вызвало переполох в Туме. Колокольню решили взорвать – опасались, что высокая башня могла стать ориентиром для артиллерии. Заложили взрывчатку, позаимствованную у проходивших воинских частей. Жителям окрестных домов велели уйти подальше. Грянул взрыв, однако колокольня не поддалась, даже трещины не образовалось. Напоминает о том взрыве только поврежденная напольная плитка. После первой неудачи от затеи отказались. А потом колокольню использовали в качестве наблюдательного пункта: на железнодорожный узел Тумы регулярно совершались авианалеты, надо было держать небо под контролем, и колокольня в этом очень помогала.
После войны в храме возобновились богослужения. С этим периодом связана еще одна легенда тумской церкви: местные старожилы рассказывали, что делегация из Тумы отправилась в Москву, к Сталину. Ольга Алексеевна Школьникова, долгое время работавшая в храме старостой, подробно пересказывала историю, которую в свое время поведала ее мама. «Поначалу делегация отправилась в Рязань, к местному владыке, но он не мог самостоятельно принять решение об открытии храма. Тогда тумчане решили идти к Сталину, – рассказывала Ольга Алексеевна. – А время послевоенное, денег нет, месяца за четыре собрали средства по окрестным деревням. Была в Туме монахиня Акилина, она и организовала этот поход». Говорят, делегация тумских прихожан – человек 20 в лаптях – прямиком пришла в Кремль. И, как гласит легенда, Сталин их принял и разрешил открыть храм. Правда, на этом приключения ходоков не закончились. Рассказывают, что председатель райисполкома порвал бумагу, полученную от Сталина, хотя, конечно, в такое самоуправство верится с трудом. Тогда тумчане собрали вторую «экспедицию» и вновь попали на прием к Сталину, и он снова дал им бумагу. В итоге ключи от церкви вернули верующим. Ольги Алексеевны Школьниковой сегодня уже нет, а подробности того похода тумчане до сих пор передают из уст в уста. Отец Михаил к таким легендам относится с иронией: «Может быть, и были ходоки. Может, дошли до Рязани... Остальное уже народ дополнил. Я сомневаюсь, что тумскую церковь открыли по личному указанию Сталина».
Во время экскурсий отец Михаил рассказывает об эпохальном для Русской церкви событии, которое произошло 4 сентября 1943 года. Тогда в Кремль на встречу со Сталиным были приглашены три митрополита – Сергий (Страгородский), Алексий (Симанский) и Николай (Ярушевич). Результатом беседы владык с главой страны стало заметное улучшение положения Церкви: были открыты некоторые храмы и монастыри, возобновилось издание журнала Московской патриархии и было решено избрать патриарха – им вскоре стал митрополит Сергий (Страгородский). Кроме того, были открыты духовные семинарии. «Есть даже такой церковный анекдот, – рассказывает отец Михаил. – На встрече владыка Сергий сказал, что у церкви очень мало кадров. Сталин спросил: почему? И якобы тогда владыка Николай ответил: мы готовим церковные кадры, а они становятся советскими руководителями. Это был намек на то, что сам Сталин почти окончил духовную семинарию».
СОВРЕМЕННАЯ ЖИЗНЬ СТАРОГО ХРАМА
Здание храма было возвращено верующим в 1947-м. Начало процесса его возвращения связано с именем Григория Хомутова. «27 лет Григорий Тимофеевич работал в тумской школе, был учителем начальных классов. Потом ушел на фронт, а когда вернулся, стал священником – говорят, был минером и дал обет: если останется жив, посвятит жизнь служению Богу, – продолжает рассказ отец Михаил. – Конечно, служить в Туме, да и вообще в Клепиковском районе, ему не разрешили, ведь это был, можно сказать, идеологический прокол. Представляете, сколько за 27 лет работы у него было учеников? Сколько человек в Туме его уважало? И вдруг он появляется здесь в рясе, с крестом. Такого советская власть допустить не могла. Его направили служить в другой район, потом он служил в миссии в Палестине, потом – в Германии, а после вернулся в Рязань и был назначен настоятелем Скорбященского храма, около которого и был похоронен в 1978 году. Но до этого он все-таки стал свидетелем открытия храма в его родной Туме...».
В 1990-е годы с помощью благотворителей на колокольню тумского храма удалось повесить колокола. В 1996-м весь поселок собрался, чтобы принять участие в водружении 30-пудового колокола. Теперь тумчане привыкли встречать каждое утро под колокольный звон.
В XXI веке о тумском храме появилась еще одна легенда. Рассказывают, что патриарх Алексий II, который приезжал в Рязань в 2002 году, изменил план своего визита в Рязанскую епархию, чтобы посетить храм в Туме. А побывав здесь, сказал: «Господь бы меня не простил, если бы я этого не увидел...» Храм и правда впечатляет. Местные жители заслуженно гордятся своим храмом и заботятся о нем.
«Мы хотим вернуться к той деятельности, которая была организована здесь в начале прошлого века. Хотим, чтобы храм был культурным и просветительским центром поселка», – делится планами отец Михаил. В храме сегодня и правда много интересного: здесь действуют туристический центр, студии хореографии и рисования, секции самообороны и рукопашного боя. «Педагоги у нас как местные, так и те, кто приезжает из разных мест. Хореограф вот из Рязани, художница – из Москвы. Евангельские встречи веду я. Занятия йогой – бывший полковник ФСБ. Что касается йоги, перед каждым занятием мы читаем молитву, так что ничего, можно – мы ее «катехизируем», – шутит священник. – Еще хотим музей создать, уже сейчас собрано немало артефактов».
До сих пор в храм возвращают то, что считалось утерянным в период разорения. Среди таких экспонатов – икона, спасенная одним из прихожан. «Иконы сжигали, бросали в огонь. Вот, видите? Образ опален снизу. Но до того, как отправить икону в огонь, совершалось надругательство: по лицу и по руке изображения наносили удар топором. К нам не раз привозили иконы с такими следами – как будто их когтями кто-то царапал. Мы их реставрируем, но вот эту решили оставить как памятник человеческому безумию. Ладно, пусть ты не веришь, но ведь должен понимать, что это произведение искусства, – недоумевает отец Михаил. – Сохранили бы икону просто как картину. Однако времена были такие...».
Но, говорит священник, радует то, что среди реставраторов и искусствоведов того периода было немало тайно верующих людей, которые спасали святыни. «Да и простые прихожане сохранили многое, хоть это и было рискованно. Нам приносят сохраненные святыни – ниточка не прерывается. И мы стараемся быть достойными преемниками предков. Помимо сохранения наследия стараемся возрождать традиции того времени, – делится отец Михаил. – Сегодня мы пытаемся заниматься тем, чем занималось братство, существовавшее при храме более ста лет назад».
Жизнь в старом Троицком храме бьет ключом. И сегодня здесь собираются прихожане, приезжают паломники, любители истории и искусства. Каждый находит здесь что-то свое.