«Раньше я задавал своим студентам-физикам вопрос — сколько книг вы прочитали за прошедшую неделю, месяц, год. Ответы разочаровывали, но оставляли надежду. Однажды знакомая археолог посоветовала упростить задание и задавать вопрос — куда впадает Волга. Теперь я делаю так и вижу, что ситуация плачевна. Студенты не говорят, что она впадает, скажем, в Каму, они говорят: если надо, это можно быстро найти в Интернете», — так образно обрисовал ситуацию с образованием декан физфака МПГУ им. В.И. Ленина, руководитель Троицкого технопарка ФИАНа, доктор физико-математических наук А.В. Наумов.
Для разговора с журналистами о проблемах образования в стране он, а также доктор физико-математических наук, зав. отделом математического моделирования нелинейных процессов ИПМ им. М.В. Келдыша РАН Г.Г. Малинецкий, исполнительный директор фонда Андрея Мельниченко А.М. Чередник и член-корреспондент РАН, директор Института народнохозяйственного прогнозирования РАН А.А. Широв приняли участие в научном кафе «Эпоха просвещения: перезагрузка?». Заседание кафе провел Фонд Андрея Мельниченко при помощи журнала «Химия и жизнь» в Москве, 13 июня 2023 года.
«Я считаю, что у нас есть прекрасно работающая и хорошо продуманная очень умными людьми система образования, — говорит А.М. Чередник. — Только направлена эта система на уничтожение нашей страны».
Как это может быть? Казалось бы, по улице ездят современные автомобили, люди делают покупки в магазинах, прогуливаются беззаботные влюбленные. И все воспринимают это как норму, как то, что будет всегда. А это не так. В сущности, мы до сих пор используем ресурс, накопленный советской системой образования, когда школа старалась готовить человека-творца, гармонично развитую личность и гражданина своей страны. Именно эти люди придумали, спроектировали и построили всю ту гражданскую и военную инфраструктуру, которая до сих пор обеспечивает жизнедеятельность большой страны.
Однако с тех пор ситуация в образовании сильно изменилась и, по мнению большинства участников кафе, отнюдь не в лучшую сторону. В основе этих преобразований лежало три идеи. Первая: школа не должна учить знаниям, умениям, навыкам, она должна быть такой, чтобы ученику было комфортно в ней находиться. То есть, каждый может учиться в меру своих сил и способностей. Отсюда пошел разнобой учебных программ и, фактически, запрограммированное разделение подрастающего поколения на элиту с относительно хорошим образованием и всех остальных. Вторая: советская школа воспитывала человека-творца, задача нашей школы воспитать квалифицированного потребителя. Причина появления такой идеи проста: у образованного человека несколько иные запросы, нежели у человека с низким уровнем культуры и узким кругозором, а это плохо сказывается на оборотах рыночной экономики. Третья: для образовательного учреждения не нужно ничего, ведь все лекции можно записать, а семинары проводить онлайн. Так получается большая экономия, в пределе выходит, что главным человеком оказывается бухгалтер, обеспечивающий хорошую финансовую отчетность, и при нем директор или ректор, который добывает финансирование. И действительно, масштабное слияние школ позволило сократить административный аппарат системы образования на низовом уровне. Эти подходы были воплощены в ходе нескольких этапов реформирования системы образования и привели к результату, который выглядит чудовищным в глазах людей, понимающих к чему идет дело.
Результат же таков: в сущности, в стране отсутствует среднее образование, его дает не более 5% сохранившихся школ. А без среднего образования нет и высшего, оно сейчас похоже на дерево с обрубленными корнями: внутренние ресурсы позволяют распускаться новым листьям и дерево кажется живым. Однако это иллюзия: ресурс закончится и листья засохнут в одночасье.
Что же делают остальные 95% школ? По меткому выражению самих детей, они служат «камерой хранения», которая должна содержать ребенка в безопасности, пока родители находятся на работе. Знания, навыки и умения ученики добывают частным образом из каких-то иных источников, главным из которых оказывается Интернет с его феноменом вероятностной правды, когда истиной оказывается то утверждение, та идея, за которое проголосовало ногами (числом посещений странички) большинство пользователей. Какие уж тут размышления о том, куда впадает Волга — в Каму, Каспийское море или Черное: как Вики напишет, так и верно.
Учитель в России последние два—три столетия был очень уважаемым человеком. Это, как и самоценность разносторонних знаний безотносительно к их полезности – два краеугольных камня русской культуры. Теперь он стал менеджером, оказывающим образовательные услуги. Кто же уважает мнение менеджера? К тому же и заработная плата не велика, порой менеджер клининга в крупной корпорации получает значительно больше, не говоря уж о популярном тик-ток блогере.
Так был убран авторитет учителя, авторитет его слова, его мнения, по крайней мере в крупных городах: все-таки система образования очень инерционна, и реформа не быстро ползет из столицы на периферию. Пустое место было занято иными авторитетами, которые умеют бойко обращаться со словами и камерой смартфона, создавать мемасики с фотожабами.
Свой вклад в антигосударственную образовательную систему вводит и ЕГЭ. Процедура, придуманная с благой целью — обеспечить равноправное поступление в ВУЗы для выпускников из нестоличных регионов, превратилась в форменный кошмар. Последние три года ученики, которые планируют продолжить образование, зазубривают наизусть ответы на каверзные вопросы, придуманные составителями заданий ЕГЭ или Всероссийской олимпиады школьников. При этом зазубренные сведения, правила, даты, числа оказываются не связанными в целостную картину: она ведь для успешного ответа не требуется. Большая часть зазубренного улетучивается на следующий день после испытания, хотя что-то и остается.
При таком подходе все время уходит на те один-два предмета, которые нужны для поступления в выбранный ВУЗ. А остальные школьные знания оказываются не нужны. На эти предметы не обращают внимание, и не удивительно, что выпускники-физики даже не задумываются о том, куда впадает Волга. То есть, целью образования для огромного числа учеников оказывается не освоение богатств русской и мировой культуры, что опять-таки всегда было основополагающей ценностью русского общества, а подготовка к ЕГЭ по достаточно произвольно выбранным предметам.
А почему произвольно? Потому, что перспективность будущей специальности выбирают родители, а то и сами дети за три года до сдачи ЕГЭ, ведь в девятом классе их делят на группы по специалитету, обрубая тем самым список изучаемых предметов. И вернуться, скажем, с экономико-юридического направления в естественно-научное, если вдруг решил заняться не международной экономикой, а биотехнологией, уже не получается никогда. В рамках системы ЕГЭ такое обеднение программы обучения неизбежно: не сосредоточившись на одном-двух предметах хорошо ЕГЭ не сдашь.
Казалось бы, выбор будущей профессии должен осуществляться в соответствии с прогнозируемой ситуацией на рынке труда, но об имеющихся там перспективах подозревают разве что специалисты, до 99% граждан эти сведения не доходят. Зато общая ситуация на рынке труда — вот она, перед глазами: высокооплачиваемая работа есть у экономистов, госслужащих, программистов и тик-токеров.
Дополнительный эффект ЕГЭ состоит в том, что из-за интенсивной подготовки к нему или к олимпиаде будущие выпускники два года находятся в состоянии тяжелого психологического стресса, который в какой-то степени снимается лишь к третьему курсу института, если удалось в него поступить. Как раз тогда, когда молодой человек начинает задумываться: а куда я, собственно, попал и что я тут делаю? Где я буду работать?
Скажем, знаменитый ранее Физтех выпускает столько физиков, что скудный рынок труда не может их всех поглотить. Ну да, благодаря славе легендарного ВУЗа его выпускник работу все-таки найдет, потому абитуриенты и борются за высочайший бал ЕГЭ по физике и математике. А вот у выпускников ВУЗов попроще ситуация с работой выглядит не очень радужной. Подозревая это, молодые люди и не выбирают специальности, связанные с техникой. Дело дошло до того, что число выпускников, сдающих ЕГЭ по физике в 2022 году оказалось меньше, чем число мест в ВУЗах, где такой экзамен требуется.
Таким образом, итогом тридцатилетия реформ образования стала серьезная деформация рынка труда. Как рассказывает член-корреспондент РАН, директор Института народнохозяйственного прогнозирования А.А. Широв, сейчас сложилась нетипичная ситуация, когда работников высокой квалификации по многим техническим специальностям стало слишком мало, чтобы занять все вакансии. И, в то же время, работодатели не могут нанимать таких специалистов, потому что они запрашивают слишком высокие зарплаты.
Совершенно нетрудно предположить, что далее стоимость поддержания реального производства будет быстро и кратно расти при снижении качества специалистов: затратив немало сил и средств на обучение, выпускники ВУЗов просто игнорируют низкооплачиваемые предложения, а сектора с низкими зарплатами и вовсе не привлекают будущих студентов. Получается замкнутый круг: работодатели депрессивных секторов не имеют средств нанять высококлассных специалистов, поэтому нанимают низкооплачиваемых, а высококлассные специалисты не воспроизводятся потому, что молодые люди не хотят связывать судьбу с депрессивным сектором экономики. Что приводит к его дальнейшей стагнации из-за дефицита как смелых идей, так и технической возможности их воплощения в силу малограмотности имеющихся специалистов. А этот сектор называется реальное производство.
В не столь отдаленном прошлом его стагнация не казалась серьезной проблемой: у энергетической сверхдержавы было свое место в международном разделении труда и это отнюдь не создание новых технологий в каком-нибудь машиностроении. То есть, концепция «образование для воспитания потребителя, а не творца», была вполне адекватна в рамках той, ушедшей реальности и соответствующему ей рынку труда. Теперь же ситуация изменилась, и специалисты уже видят, что созданная в ходе тридцатилетних реформ система образования фактически ставит крест на технологическом развитии страны.
После провала идеи энергетической сверхдержавы, имеющаяся система выглядит не просто атавизмом, но и прямой угрозой государственной безопасности. Ведь для того, чтобы на равных участвовать в соревновании за место под солнцем в формирующемся многополярном мире, нужно обладать высоким качеством того, что раньше называли человеческим материалом, а теперь человеческим капиталом. Золотые, а то и бриллиантовые, крупицы этого капитала как раз и составляют люди, способные добывать, обрабатывать и анализировать многоплановую информацию и в результате создавать новую информацию. То есть, люди творческие и всесторонне грамотные, обладающие широким кругозором и способные, даже не будучи географами, с пониманием дела рассуждать о том, куда впадает Волга — в Каспийское море или в Каму.
Имеющаяся система образования вольно или невольно делает приоритетом не творчество, не просвещение, а начетничество, когда человек для построения карьеры должен соответствовать неким формальным критериям, а не обладать ясностью и быстротой ума. Это плохо — люди грамотные знают в мировой истории не один сюжет печального исхода в тех случаях, когда начетчики, не способные разобраться в сути дел, занимали чрезмерно много уровней государственной иерархии.
Коль скоро некоторые участники кафе прямо апеллировали не просто к советской, а сталинской системе образования, которая позволила решить задачу технического и интеллектуального перевооружения страны, уместно привести слова из выступления И.С. Сталина на Первой Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности 4 февраля 1931 года: «Задержать темпы — это значит отстать. А отсталых бьют. Но мы не хотим оказаться битыми. Нет, не хотим! История старой России состояла, между прочим, в том, что ее непрерывно били за отсталость. Били монгольские ханы. Били турецкие беки. Били шведские феодалы. Били польско-литовские паны. Били англо-французские капиталисты. Били японские бароны. Били все — за отсталость. За отсталость военную, за отсталость культурную, за отсталость государственную, за отсталость промышленную, за отсталость сельскохозяйственную. Били потому, что это было доходно и сходило безнаказанно». Благодаря предпринятым тогда мерам, отсталость удалось преодолеть.
Чтобы снова не свалиться в нее и не оказаться в той ситуации, о которой идет речь в приведенной цитате, нужно сломать запрограммированную в нынешней системе образования тенденцию к отсталости, к месту страны в рамках периферийного капитализма. Это можно сделать только за счет перехода от Эпохи потребления к Эпохе просвещения со всеми ее атрибутами: востребованностью мыслителей в обществе, пиетете перед всесторонней грамотностью, авторитетом учителя. Такую задачу нужно, во-первых, осознать, а во-вторых, решить. Иначе, как сказано в упомянутой речи будет так: либо мы сделаем это, либо нас сомнут.
С.М. Комаров,
специально для Дзен-канала журнала «Химия и жизнь»
Благодарим за ваши «лайки», комментарии и подписку на наш канал.
– Редакция «Химии и жизни»