Почему обрамление является важнейшим элементом вашего конечного произведения искусства и как это воспринимается миром в целом.
Если вы художник-живописец, вы, вероятно, рассматриваете обрамление картин как проблему. Если вы выставляетесь в галереях, обрамление - это большие и утомительные расходы.
Но более того, это художественная проблема — нечто, что, несомненно, влияет на то, как воспринимается ваша работа и даже воспринимается ли она вообще, — но сама природа чего находится за пределами искусства живописи и чужда ему.
Разница между хорошей рамкой и плохой кажется почти произвольной — дело случая. Проблема рамы, по мнению большинства художников, сводится к тому, как избежать неправильного выбора рамы, особенно если вы платите за нее много денег.
Каждая проблема - это еще и возможность. Избежать неправильного выбора рамы означает шанс выбрать правильную раму. Нельзя подойти к выбору рамы с безразличием. Рамка, которая нейтральна или безразлична к картине, является плохой рамкой; она портит картину и наносит ей вред.
Причина, по которой это верно, кроется в самой природе картин и их связи с миром. В той мере, в какой жизнь картины зависит от жизненно важных отношений с окружающей ее жизнью, эта жизнь зависит прежде всего от ее непосредственного окружения, то есть от рамы.
Взаимоотношения картин и рам чрезвычайно запутанны, и в этом корень проблемы, с которой сталкиваются художники, обрамляя свои картины.
Истинную природу этих отношений трудно понять, потому что их проблемы уходят корнями в глубь веков — в эпоху Возрождения, когда единство искусств начало распадаться. Но совсем не сложно увидеть, насколько реальны и важны эти отношения.
Если многих художников отпугивали рамки, “убивающие” картину, большинство также видели, как рамка оживляет картину — преображает ее, поднимает на новый уровень значимости и эффективности.
Что я хочу сделать, так это помочь вам, как художнику, ориентироваться на этой проблемной территории, ограничивающей вашу картину, и понять эту преобразующую силу правильной рамки. Я хочу поделиться тем, чему я научился за четыре десятилетия работы в качестве создателя рамок и обрамителя картин — и, что не менее важно, в качестве переобрамителя картин. Я был свидетелем и долго размышлял об использовании рамок и злоупотреблении ими — о том, как рамка может помочь или навредить картине.
Моя цель здесь - поделиться своими наблюдениями о том, что делает рамку правильной или неправильной для картины, а также о том, чему научила меня история об этой непростой взаимосвязи между картинами и их рамами.
Прежде всего, я хочу убедить вас, что рамки важны и заслуживают серьезного рассмотрения.
С практической точки зрения, для художника, столкнувшегося с проблемой обрамления своей картины, в чем разница между правильной рамкой и неправильной рамкой? Эту практическую сторону проблемы я рассмотрю в следующей статье. Что я хочу сделать здесь, так это заложить необходимый фундамент, который заключается в более глубоком понимании того, что в основе своей делают рамки, и их значения.
Наиболее продуктивное участие в творческой работе по обрамлению требует преодоления ряда распространенных заблуждений о раме и, вместо этого, достижения истинного понимания ее назначения и роли — того, что мы на самом деле пытаемся сделать, обрамляя картины.
Нарушенная гармония
Какова природа взаимоотношений между картиной и рамой? Короче говоря, это нарушенные отношения. Один несомненный вывод, который вы могли бы сделать, прогуливаясь по истории искусства в музее, заключается в том, что после сотен лет повсеместного использования рам и даже их физического соединения с картинами, а также после столетий расточения тончайшей резьбы и мастерства в обрамлении картин — вещественного доказательства заботы людей как о картинах, так и об их обрамлении, — художники внезапно решили, что рамки не нужны. Они могли бы взять их или оставить. Как угодно. Решать вам.
Художники-живописцы, в основном равнодушные и часто враждебно относящиеся к раме, передали галереям и покровителям решение о том, как следует обрамлять картины. По сравнению с рамами, изготовленными всего за столетие до этого, качество рамок упало так же быстро, как и их использование, — явное свидетельство повсеместного отсутствия заботы о них.
Углы, когда-то должным образом соединенные настоящими мастерами по дереву с использованием надлежащих столярных изделий — таких мастеров по дереву вполне уместно называли столярами, — теперь соединялись гвоздями. Когда рамы отваливались от картин, все их углы ломались. Двадцатый век, похоже, решил проблему рамки, просто пренебрегая ею и позволяя ей приходить в упадок.
Для археологов, которые изучают материальную культуру как свидетельство природы и характера обществ, драматический и масштабный сдвиг в чем-то вроде представления произведений, которые традиционно были выражением высших ценностей и идеалов культуры, вещей, которыми она больше всего восхищается и почитает, сигнализирует не только об изменении смысла и назначения этих произведений искусства, но и о реальном месте и присутствии этих ценностей и идеалов и, следовательно, о самом характере общества. Это трансформационное изменение.
Но какими бы обширными они ни были, подобные вопросы выходят за рамки этой статьи.
Достаточно сказать, что это вопросы огромной важности, которые, какими бы абстрактными они ни казались, отражаются в очень реальных и наблюдаемых отношениях картин с окружающим миром — отношениях, во многом зависящих от рамы для картины.
Итак, думать о рамах - значит думать о значимости самого по себе. Как классно выразился Джон Рескин, “Все истинное искусство - это похвала”. Обрамление начинается с понимания того, что картины, какими бы скромными они ни были, по сути своей важны как человеческое выражение того, что достойно похвалы, и заслуживают нашего пристального внимания и усилий, навыков и знаний, необходимых для того, чтобы перенести их на масло и холст — носители, которые были разработаны для того, чтобы выдерживать и, таким образом, долгие годы фиксировать то, что имеет большое значение для людей.
И это действительно единственная причина, по которой мы обрамляем что-либо: потому что это важно, потому что это значительно. Все, что делает рамка, начинается с этого признания и понимания.
Но если фотографии имеют значение — что, несомненно, чувствуют читатели журналов, — то рамки должны иметь значение, потому что рамки придают картинам значимые места, которые позволяют им влиять на наши идеалы и нашу жизнь.
Рамки важны, потому что картины имеют значение, а картинам нужны взаимодополняющие отношения, обеспечиваемые рамкой, чтобы поддерживать и проецировать свою выразительную силу за пределы иллюзии, изображенной на холсте, в реальность окружающей архитектурной обстановки и жизни, которую она скрывает.
Это звучит теоретически, но внутренний отклик, который мы испытываем, когда видим картину в гармоничной и подходящей раме — переживание, похожее на откровение, и ощущение, как будто мы на самом деле не видели картину раньше, — можно отнести к очень заметной силе удачной рамы (или, я бы сказал, удачно вставленной картины). Потому что то, что делает рамку успешной, - это усиление выразительной силы картины.
В чем разница между рамкой, которая “убивает” картину, и рамкой, которая “оживляет ее”, если использовать два распространенных и очень показательных описания воздействия рамки на картину?
Я считаю, что во многом из-за безудержного злоупотребления рамами мы больше не доверяем им и не понимаем, какими они могут быть, как они могут помочь картинам. Мы больше не понимаем взаимосвязи между картинами и их рамами, потому что мы не понимаем взаимосвязи между картинами и жизнью вокруг них.
Как показывает массовый культурный сдвиг от рамок, за этой потерей понимания кроются гораздо более масштабные и глубокие проблемы. Отказ от рамки - это не поверхностный вопрос меняющейся моды, а отражение гораздо более глубоких изменений.
В течение многих лет пытаясь разобраться в этом беспокойном статусе рамок — несмотря на их очевидную эффективность и действенность — я пришел к выводу, что есть четыре основные причины, по которым мы не понимаем рамок, и все они связаны с изменениями роли и места картин в цивилизации.
Во-первых, мы забыли (или решили проигнорировать) о неизбежной взаимосвязи между картинами и архитектурой.
Во-вторых, наше отношение к картинам изменилось настолько радикально, что, я полагаю, широкая публика больше не понимает по-настоящему, что такое картина (хотя вы, как художник, вероятно, являетесь исключением из этого правила).
В—третьих, наше уникальное современное представление о свободе — это наше уникальное презрение к рамам, прежде всего, к свободе самовыражения — и непревзойденное почитание этой идеи неразрывно связано с общим презрением к рамам. Рамки (особенно из-за истории злоупотреблений ими и посредственных рамок, унижающих живопись) стали восприниматься как не имеющие иной цели, кроме как буквально загонять картину в рамки, стеснять и ограничивать ее - и, следовательно, ограничивать художника.
Однако наша уникально индивидуалистическая концепция свободы и независимости не учитывает того, что истинная свобода зависит от характера и качества человеческих отношений в той же степени, что и от личного самовыражения.
И, наконец (хотя это звучит как натяжка, но это не так), мы потеряли связь с первоначальным пониманием и значением слова "искусство"; то есть, что такое искусство, само определение слова — или, точнее, что такое искусство: место, цель и роль искусства.
И поскольку картины, возведенные в статус изобразительного искусства, стали представлять все искусство в целом, наше ошибочное понимание искусства во многом формирует — или искажает — то, как мы обрамляем картины.
В основе своей проблема рамки сводится к вопросу: Будет ли ваша работа связана с миром или отделена от него? Это сложный вопрос, который затрагивает самые глубокие проблемы картин и художников и их отношение к миру — или его отсутствие.
Неизбежная рамка
Распространенным ответом на проблему рамки является отказ смотреть на нее и либо следовать нынешней моде и условностям в рамках, которые производятся массово и продаются художникам-экспонентам, либо придерживаться минималистского подхода — максимально узкого формования (часто “поплавки”, которые обычно узкие и, кажется, не касаются картины), либо вообще без рамки. В конце концов, в чем смысл рамки? Имеет ли значение рамка?
На протяжении большей части истории люди рассматривали картину без рамы как незаконченную картину. Поэтому рамки явно имели большое значение — они действительно имели значение. Проблема рамы заключалась в том, как обрамить картину. Теперь проблема начинается с того, нужно ли обрамлять.
Как создатель рамок, я был бы первым, кто признал бы, по причинам, о которых я расскажу позже, что не каждая картина выигрывает от того, что я обрезаю ее края лепкой — или, по крайней мере, очень плотной лепкой.
Абстрактные картины часто вообще не требуют большого количества рамок. Но на каждую картину, даже абстрактную, влияют ее обстановка и контекст, а также обращение с ней — забота, с которой к ней относятся, о чем свидетельствуют усилия по защите ее краев. Такая забота - это нечто большее, чем просто утилитарная необходимость. Это указывает на некоторую степень уважения и признательности к картине.
Помимо этого, каждая картина выигрывает от подходящей обстановки — и бесспорно, что существуют подходящие и неподходящие обстановки. Как известно каждому художнику, элементы картины — яркий пример этого — цвет - в огромной степени зависят от контекста в плане их воздействия. Но более важный момент заключается в том, что в том смысле, что у картин обязательно есть настройки — в конце концов, они где—то существуют, - рамка неизбежна. Невозможно, чтобы картина висела на стене “без рамы”, поскольку, по крайней мере, она обрамлена окружающей стеной.
Итак, реальный вопрос не в том, обрамлять картину или нет, а в том, почему мы вообще считаем, что это вариант. Рамка, непосредственное окружение картины, устанавливается несколькими важными способами, которые служат эффективности картины, ее связи с более широким миром и, прежде всего, нашему ощущению ее значимости для этого мира.
Как мы пришли к мысли, что можем избавиться от рамки? Каким-то образом мы утратили наше понимание и признательность за то, что делают рамки. Пришло время сделать шаг к восстановлению этого понимания и признательности — и восстановить естественную и необходимую, но нарушенную гармонию между картинами и их рамами.
ОБ АВТОРЕ
Тимоти Холтон родился и вырос в Беркли, Калифорния, где в 1975 году начал изготавливать рамы в уважаемом магазине Storey Framing. Его дизайн рамок проистекает из пожизненного увлечения архитектурой, зародившегося в начале жизни и путешествий по Италии и Греции и культивируемого дома благодаря постоянному знакомству с великими архитекторами и дизайнерами Bay Area начала двадцатого века (такими фигурами, как Бернард Мейбек и Джулия Морган).Не менее сильное влияние оказали дома из коричневой гальки и ремесленников в Беркли, Инвернессе и сельской местности северной Калифорнии. В последние годы он изучал калифорнийский декоративный стиль работ жителей Сан-Франциско начала века Люсии Клейнханс Мэтьюз и Артура Мэтьюза.В 1988 году, после изучения истории в Калифорнийском университете в Санта-Круз и непродолжительной карьеры в живом театре, Тим снова обратил свое внимание на обрамление картин, взявшись развивать свои навыки в столярном деле и резьбе, которые отличают его работы.Весной 1993 года его мебель и зеркала были выставлены в специальной галерее современных ремесленников Музея Окленда во время музейной выставки “Движение искусств и ремесел в Калифорнии: жить хорошей жизнью”. Теплый отклик побудил его позже в том же году открыть Holton Furniture and Frame. (В 1999 году название компании было изменено на Holton Studio Frame-Makers, чтобы отразить исключительный акцент магазина на рамах для картин и зеркал.)
Подготовлено и переведено студией Liza_beth_art
Магазин интерьерного декора и искусства