События, о которых пойдёт речь далее, действительно происходили в течение нескольких часов в полнолуние. Я часто задумывался, не сон ли это, не плод ли воображения моего разума. Ответа я так и не получил. Что привело к данному событию для меня, наверное, навсегда останется загадкой.
У нас с друзьями есть одна маленькая слабость – мы по вечерам и ночью, довольно часто, совершаем прогулки, по старому кладбищу. Любим, ходить среди могил, вслушиваясь в кладбищенскую тишину, размышлять о Вечности, о смысле нашей жизни. К тому же я иногда ищу на кладбище вдохновение. Поэтому нет ничего удивительного в том, что мы втроём отправились на кладбище. Мой друг Валерий был со своей девушкой Альвирой, а я в ту ночь был один.
Ближе к ночи, все кладбище окутал какой то странный туман, который менял очертания предметов и искажал звуки, при этом, не снижая видимости. Нами было принято решение идти в сторону своих домов. Выйдя через ближайшие к нам ворота, мы очутились на пустыре. Туман резко начал рассеиваться, тем самым, открыв вид на город в новом не виданном нами виде. Нигде не было света, не в панельных коробках многоэтажных домов, ни на улицах, где просто обязаны, были светить фонари. Можно было предположить аварию на гидроэлектростанции, но даже машины не вспарывали тьму светом своих фар. И это без пяти час в миллионном городе. Следовательно, авария была тут не причём. И тут мы увидели Её. Она стояла, вся залитая лунным светом чуть в стороне и поэтому не сразу привлекла наше внимание. Гробница.
Это было величественное сооружение из серых железобетонных плит. По своим размерам она приближалась к мавзолею вождя мирового пролетариата. В моей голове носилась не одна сотня мыслей, и все они пытались разумно объяснить этот факт. Массовая галлюцинация, Фата Моргана, экспериментальная голограмма? Ничего здравого на ум не приходило. Мы молча переглянулись и, не сговариваясь, пошли к гробнице. Вблизи она казалась ещё больше, но ничего примечательного снаружи не было, обыкновенный железобетон, изрядно потрёпанный временем. Я протянул руку и коснулся её рукой. На ощупь она была влажной, холодной и шершавой, следовательно, это был не мираж и не голограмма. Обойдя её по кругу, мы обнаружили витую лестницу уходящую вглубь параллельно гробнице. Судя по состоянию лестницы можно было предположить, что её не пользовались четверть века, или около того.
Постояв и покурив, мы решили спуститься вниз. Спуск оказался не очень длинным, я бы сказал, даже коротким. Старые, явно более древние, чем сама гробница, ступени закончились перед высокими дверями из позеленевшей бронзы. В отличии двери были сплошь покрыты всевозможными литыми узорами. Даже при тусклом свете спичек (мы стали их жечь ещё на лестнице, чтоб не оступится) была видна общая тема, объединяющая узоры, а именно плотская любовь. Мой друг одобрительно хмыкнул и потянул на себя ручку двери, выполненную в виде обнажённой женщины.
Она уже поджидала нас внутри, сидя на краю каменного ложа, установленного в центре обширного внутреннего зала гробницы. Мы замерли напротив очарованные её красотой. Женщин подобной красоты, я видел только на картинах Луиса Ройро: мраморно – белая кожа, плавные очертания широких бёдер, высокая, стоячая грудь и короткий полупрозрачный саван. Я стал поднимать глаза выше, скользя при этом по величественной шее, по изящному подбородку, по полным, чувственным губам, тёмно – вишнёвого цвета. Но когда мы встретились взглядами, весь окружающий мир словно перестал существовать. Я никогда не видел у людей таких глаз, я словно окунулся в глубокие родники, окаймлённые молодой растительностью. Эти колдовские, не человеческие глаза прямо – таки заманивали, затягивали в свою глубь, у меня возникло такое чувство, словно душа, отделялась от тела и постепенно переходила в эти глаза. Она моргнула, и наваждение прошло, вернув меня к реальности. И тут тишину нарушил Её тихий, певучий голос, который казалось, звучал отовсюду:
- Здравствуй, наконец - то я дождалась тебя, - при этом, её взгляд, устремлённый на меня, был более чем выразительный.
- Прости, но мы ведь даже не знакомы, - внезапно охрипшим голосом проговорил я.
Своды гробницы затопил её мягкий, счастливый смех:
- Может да, а может, нет, откуда ты знаешь? – она поглядела, на Валерия с Альвирой – молодые люди вы не могли бы оставить нас наедине?
И тут, к моему глубокому изумлению, Валерий понимающе усмехнулся, взял Альвиру за руку и покинул помещение. А я остался один, в гробнице, наедине с Ней.
Теперь я смог осмотреть внутренний зал. Его освещали позолоченные, а может даже золотые светильники, висящие на стенах. Стены были облицованы гранитом, а пол жирно поблёскивал лабрадоритом. В центре этого восьми угольного зала, как я уже говорил, находилось мраморное ложе. Потолок же терялся где - то в сумраке и поэтому не был виден. Но долго любоваться особенностями интерьера мне не дали. Она протянула руки и шагнула вперёд:
- Иди ко мне, - прошептали её губы.
Но я уклонился от объятий и отскочил в сторону:
- Сначала объясни мне, кто ты такая и что здесь происходит?
- Что даст тебе моё имя? – пропела она, но, увидев мой недоверчивый взгляд продолжила – в своё мире я была верховной жрицей одного древнего, эзотерического культа, мы практиковали сатанизм, так вы его называете, и чёрную магию, вызывали демонов и приносили человеческие жертвы. Но нашей целью, было, получит ключ к вратам в другие миры.
- Под вратами ты подразумеваешь кого-то из Древних?
- Да. И мне удалось получить ключ к вратам в другие миры, правда, ценой собственной жизни – ключом стала я сама. Богиней Смерти. А смерть-есть переход в другой мир…
От такого откровения, я даже на некоторое время потерял дар речи, когда голос вновь стал повиноваться мне, я спросил:
- Но ты ходишь, разговариваешь, как ты мне объяснишь это? – заметил я.
- Очень просто в полнолуние ко мне возвращается только часть жизненной силы, это самое простое объяснение, я не хочу утруждать тебя всеми подробностями, зачем калечить не подготовленный разум теми тайнами и ужасами, которые знаю я. К тому же все эти рассказы займут очень много времени, а летние ночи таки короткие, - она опять попыталась обнять меня.
Как и в прошлый раз, её попытка не удалась. Поймите меня правильно, она была очень хороша собой, но после услышанного, вряд ли, кто - то из вас, смог бы оставаться и дальше в покоях её гробницы. Да и к тому же мне не доставляла радости мысль, что она мертва, кто знает, чем мне это грозило. Мысль свою я выразил в слух:
- Неужели ты на самом деле думаешь, что я после услышанного подойду к тебе? Да и к тому же обнимать покойников, это вообще что - то противоестественное.
Опять своды залил тихий, приятный смех, она провела рукой по своим густым, огненно – рыжим волосам, которые ниспадали кольцами до самого пола.
- Ты подойдёшь, ведь тебе не часто, а бы даже сказала, крайне редко, женщины дарят свою любовь.
Её удар попал точно в цель, я скрипнул от злости и досады зубами. Откуда она так много про меня знает? Видя моё состояние, она лукаво улыбнулась, показав жемчужно – белые, ровные и возможно очень острые зубы. Плавным, практически не заметным движением мёртвая жрица (или живая Смерть?) сбросила с себя саван. В тот же момент я закрыл глаза, для того чтобы не поддаваться соблазну.
- Ты не простоишь вечно с закрытыми глазами, - пропела она мне на ухо (оказывается, она передвигалась намного быстрее, чем я мог представить) – открой их и посмотри, как я хороша.
Я открыл глаз и понял что пропал, теперь меня не могло спасти ни что. Нет моему взору, предстало вовсе не чудовище, жаждущее моей плоти, не демон, пришедший по мою грешную душу. Она стояла в полуметре от меня и плотоядно улыбалась, радуясь произведённому на меня эффекту.
Как и следовало ожидать, на ней не было ни какой одежды, кроме странной татуировки, изображающей вокруг шеи цепь с каким-то талисманом. Кожа источала странную смесь запахов. Слабый запах тлена мешался с запахом церковного ладана и к ним примешивался ещё третий, едва ощутимый аромат при вдыхании разжигал такую страсть, что руки помимо моей воли стали тянуться к ней. Только благодаря нечеловеческим усилиям мне удалось их опустить. В её завораживающих глазах промелькнула тень удивления, сменившаяся восторгом:
- У тебя очень сильная воля, ни кто не мог мне так долго противостоять моим чарам, значит, мой выбор бы сделан правильно, - она провела по моим волосам, – но хватит сопротивляться неизбежному, обними меня нежно, как любимую женщину…
При этом она сделала ещё один шажок и прижалась ко мне всем телом. Мысленно попрощавшись с телом, душой и жизнью я заключил искусительницу в свои объятия. Её кожа оказалась холодной, прямо – таки ледяной, «Но это пока» – пошептала она мне в ухо и прикоснулась к моим губам своими чувственными, сладкими губами. Ощущение было такое, какое бывает, когда в знойный полдень пьёшь родниковую воду ломящую зубы. Постепенно её тело стало разогреваться от моих поцелуев, кожа стала тёплой, я даже услышал стук сердца, перед тем как волна дьявольского зноя накрыла меня с головой…
Проснулся я поздно утром от холода. Как я смог уснуть на мраморной плите? Жрица лежала рядом, я окинул взглядом её мертвое, до следующего полнолуния тело. В моих ушах стоя ли ее слова: - «Приходи сюда в следующее полнолуние…» Пусть грозит страшная, мучительная смерть за общение с самой Смертью, мне уже всё равно, так как душу свою я потерял этой ночью. Гробницу сразу же после моего выхода из неё окутал вчерашний, странный туман, а налетевший ветер разорвал его в клочья, явив взору высокую, покрытую ещё не высохшей росой траву пустыря.