Идея посчитать, какое же воздействие на численность своей добычи оказывают насекомоядные птицы, пришла мне в голову после знакомства с замечательной книгой А.А. Иноземцева "Роль насекомоядных птиц в лесных биоценозах". Помимо собственных уникальных данных, автор приводит и результаты работ многих других исследователей. И везде совершенно неожиданные на первый взгляд, для человека, воспитанного на штампах типа "пустельга - борец с грызунами", "синицы - истребители вредных насекомых" и все в том же духе, цифры. Оказывается, практически везде и все мелкие птицы за весь репродуктивный период съедают на своем кормовом участке менее 10% своей добычи. По большинству видов - и того меньше, хорошо, если это первые 1-2%. Понятно, что ни о какой "борьбе с вредителями" тут и речи быть не может. А вот о поддержании равновесия в природе, каковое равновесие очень даже неплохо сдерживает массовые вспышки размножения отдельных видов насекомых - речь вполне идет. Так что связь здесь более сложная, чем кажется на первый взгляд. Кстати, сама по себе аргументация, что мелких птиц надо охранять, потому что они приносят пользу, истребляя вредных насекомых, тоже сильно нехороша. А если бы насекомых не истребляли? Такая трактовка исподволь приучает человека к мысли, что охранять надо только то, что полезно лично для него. А ведь птицы заслуживают охраны в первую очередь как компонент природных сообществ, занимающий там определенное место, способствующий поддержанию равновесия в природе, а уже затем идут всякие иные соображения.
Какая конкретная цель стояла передо мной, когда я решил посчитать воздействие птиц на добычу? Уже точно не помню, дело было давно. Но точно я не пытался проверять А.А. Иноземцева, скорее уж повторить что-то из его работ на нашем, местном, материале.
А теперь перейдем к дроздам. Для своих расчетов я выбрал Карцевский лес, где плотность гнездования черных дроздов наиболее высокая из всех мест, где я когда-либо их вообще видел. На квадратном километре там обитало в разные годы 28-43 особи, в среднем - 32. Вот эту-то величину я и использовал в своих расчетах.
Дрозды поедают множество самых разных беспозвоночных, но основную роль в питании играли три пищевые группы – жуки, гусеницы и дождевые черви. Дрозды приносили птенцам как взрослых жуков, так и их личинок. Крупных жуков птенцы получали в виде фрагментов, обычно включающих брюшко, реже – грудной отдел и только единично – голову и крылья. Благодаря большой массе, основную долю среди жесткокрылых составил майский хрущ. Дождевых червей в питании птенцов зарегистрировано два вида – «выползок», и «малый выползок», или «подлистник». В отличие от других видов дождевых червей, также обитающих на кормовых участках дроздов, перечисленные держатся под самой подстилкой из опавших листьев, а иногда даже высовывают переднюю часть тела на поверхность почвы для поисков пищи, что и делает их доступными для дроздов. Кроме дождевых червей, единично поедались другие олигохеты.
Представителями почвенной фауны в питании дроздов были также слизни и раковинные моллюски, кивсяки, костянки и геофилы, мокрицы. В целом на беспозвоночных - обитателей почвы пришлось 43,95% всех добытых дроздами особей, составивших 34,33% по массе в рационе.
Нередко поедались представители водной фауны. Это водные жуки и их личинки, личинки пчеловидок («крыски»), пиявки. К водным обитателям относились 5,73% принесенных дроздами беспозвоночных, составивших 10,16% по массе в рационе.
Практически не добывали дрозды насекомых, способных к активному полету – 1,91% по встречаемости и 0,92% по массе.
Гусеницы, которых едят дрозды, в основном относились к семействам совок и пядениц, но были и другие находки, в том числе - даже мохнатые гусеницы непарного шелкопряда, которых якобы едят только кукушки и иволги (уж не знаю, кто это придумал, но на самом деле ими может питаться и питается множество разных птиц). Все же среди гусениц преобладали гусеницы совок, обитающие в травянистой растительности и почве.
Все эти материалы к тому моменту, когда пришла в голову мысль немного посчитать, уже были. Оставалось только провести учет численности самой добычи дроздов, это я также сделал в течение сезона, по стандартным для каждой группы беспозвоночных методикам.
После подсчетов получилось вот что:
На некоторых беспозвоночных черные дрозды оказывали довольно сильное воздействие - за репродуктивный период выедали более 5% от численности этих видов добычи. Это оказались многоножки-костянки, жужелицы и гусеницы совок. Причем если гусеницы совок составляют иногда основу рациона дроздов, то жужелицы поедаются ими довольно редко, но и численность самих этих жуков тоже невелика, поэтому и получилось такое заметное воздействие. Интересно, что жужелицы ведь тоже хищники, а многие еще и неприятно пахнут или ядовиты для птиц, тем не менее, дроздов это не остановило. Ну и как хищники, они считаются "полезными" насекомыми, видимо, благодаря какой-то мистической способности распознавать "полезных" насекомых и "вредителей" и поедать только последних (впрочем, та же самая способность приписывается в популярной литературе и насекомоядным птицам).
Большинство поедаемой дроздами добычи испытывало гораздо более скромное воздействие этих птиц - 1-3% от численности. В этой группе как раз оказались дождевые черви, все остальные многоножки, кроме костянок, майские жуки, все гусеницы, кроме совок и мохнатых гусениц, почвенные личинки жуков и других насекомых, наземные пауки.
Различные мухи, их личинки, взрослые бабочки, представители водной фауны, хотя и поедаются иногда дроздами, но воздействие на их численность оказалось менее 1%.
Надо еще раз подчеркнуть, что эти данные получены для леса с очень высокой численностью дроздов. В большинстве других местообитаний их условно можно считать завышенными в 2-3 раза.
Все вышесказанное не имеет целью опорочить черных дроздов как "бесполезных" птиц, автор далек от такой мысли. наоборот, от примитивного понимания пользы в стиле - съел столько-то гусениц - сохранил столько-то листьев, мы переходим к необходимости понимать птиц как компонент природных сообществ, во всем многообразии их связей с другими видами, необходимых для существования самого природного сообщества в целом.