Полотно Сурикова «Боярыня Морозова» с 1887 года и по сей день является одним из основных экспонатов Третьяковской галереи, без которого также невозможно представить этот музей, как без «Демона» Врубеля или «Явления Христа народу» Александра Иванова. Я не собираюсь здесь описывать художественные достоинства или историю написания картины, этого есть много от более понимающих людей. Я скорее о своих мыслях и чувствах.
Судьба этой женщины широко известна. Героиня раскола XVII века, соратница протопопа Аввакума, замученная голодом за свои убеждения и почитающаяся старообрядцами как святая мученица. Причем то, что чувства к ней живы и сегодня, я убедилась сама: на предполагаемом месте захоронения Феодосии Морозовой и ее сестры Евдокии Урусовой, в Боровске всегда можно увидеть свечки, конфеты и «хлебца немножко», как трогательно писал ее духовный отец Аввакум, когда его самого морили голодом в застенках.
Меня тут не отпускает вот какая мысль. Ведь это у Сурикова женщина в цепях на санках – бледная старуха с безумным взглядом. А реальная боярыня Морозова до всех этих трагических событий блистала при дворе, была сказочно богата, красива и свободна: «Персты рук твоих тонкостны, очи твои молниеносны, и кидаешься ты на врагов аки лев», - писал ей Аввакум. Все это, а самое главное – жизнь, единственную свою, - отдала она, потому что «будучи научена древнеправославию, новопереучиваться и новые эти признавать законы никогда и никоем образом не посмеем». Стоило ли оно того - умирать за убеждения?
Однозначно для себя я могу определить только то, что убивать за убеждения – это дико. Свобода воли и свобода слова – звучит пафосно, но ведь затем за них и борются, чтобы не жгли на костре Джордано Бруно и не гноили в яме боярыню Морозову.