Вроде бы совсем недавно на сцене Приморского академического краевого драматического театра имени М. Горького с большим успехом прошли первые премьерные показы спектакля про Лидию Русланову "По морозу босиком..." (12+), после чего можно было бы говорить о достойном завершении театрального сезона в Горьковке. Но вот новое событие — премьера спектакля по пьесе современного московского драматурга и театрального педагога Родиона Овчинникова "С Наступающим..." (18+), режиссерский дебют Народного артиста РФ Сергея Гармаша, и в зале Горьковки вновь аншлаг и аплодисменты. Обозреватель ИА PrimaMedia Александр Куликов побывал на одном из премьерных показов спектакле и, как всегда, делится с читателями своими наблюдениями, мыслями, чувствами и ассоциациями.
"Зачем я живу?"
Если "По морозу босиком…" я бы назвал оптимистической трагедий со счастливым финалом, то "С Наступающим!.." — это всё-таки комедия, которые так любят зрители. Порою сатирическая, порою фарс, порою пародия, а порою и комедия дель арте — это когда актеры импровизируют на заданную сюжетную тему, и у каждого при этом своя маска. Ну, там Бригелла и Панталоне, Арлекин и Пьеро, Доктор и Пульчинелла, Пат и Паташон, Счастливцев и Несчастливцев, Громов и Цандлер, русский и еврей.
Встретились как-то под Новый год русский и еврей на лестничной площадке элитного дома… Звучит, как начало анекдота. Как анекдот и продолжается. У еврея жена русская, у русского — еврейка. И трое сыновей — Егор, Степан и Ермолай.
У еврея карьера на телевидении, слава известного шоумена, продюсера, всеобщая популярность, шестикомнатная квартира на троих (он, жена Маша и дочь Ариша), денег куры не клюют, куча знакомых, готовых прийти на помощь (на взаимообразной основе), в общем, жизнь, про которую принято говорить: "Удалась".
У русского, как было сказано выше, жена, которую тоже зовут Мария, и трое сыновей, правда, все оболтусы — гвоздя в стену забить не могут, а мусорное ведро со скандалом выносят. А еще — служба в театре, безрадостная какая-то — за последние 5 лет ни одной новой роли, и в кино ролей нет, озвучка иногда только, так что одна возможность хорошо заработать — перед Новым годом облачиться в костюм Деда Мороза, нацепить бороду, взять в руки посох и пойти по заказам — по квартирам да корпоративам.
И всё равно денег кот наплакал, а если и заводятся лишние — тратятся на врачей-дерматологов и бабок-знахарок, поскольку у младшего, Ермолая, какая-то непонятная короста на всем теле появляется. Мучается пацан, в школу ходить не хочет, стесняется. Бабки говорят, к морю надо ехать. А где денег взять? Новый год не каждый день.
Зато у русского любви не меряно.
"Жизнь бы отдал за своих архаровцев!"
"Кажется, вот так бы поймал первого встречного и залюбил бы насмерть. Вы даже не представляете, сколько в этой груди нерастраченной любви, нежности".
Но и тот, другой, тоже любит. Жену Машу и дочь Аришу.Только себя и свою работу он любит больше. Это ему так кажется. А на самом деле... Вот чтобы понять это, видимо, сам Бог в новогоднюю ночь посылает Кириллу Цандлеру встречу с однокурсником по театральному институту Михаилом Громовым.
Чтобы не получилось, как в известном стихотворении Юрия Левитанского: "Жизнь прошла — как не было. Не поговорили". А чтобы, наоборот, и встретились, и поговорили, и ни за что обиделись, и помирились, и шуму натворили, и помянули ушедших, и признались друг другу в том, о чем обычно не говорится даже самым близким людям, что держится глубоко в душе, и обнимались потом ласково, пели, балагурили, пили и курили, и тост за Него подняли.
"А давайте просто на Него. За то, как Он любит нас всех без исключения, что создал в единственном экземпляре. Поймите, ведь таких, как каждый из нас, никогда не было, нет и не будет. Я вот не верю в эти черновики индусов. Вот Он строг. Вот сразу набело, но с какой же любовью он вытачивает каждого из нас. С какими-то ушами, носами, привычками… И не устает".
И один из них, тот, чья жизнь удалась, у которого получалось многие проблемы решать одним телефонным звонком, у которого свой счет накопился к этой стране, ее вождям и громовым, и у которого есть тайная "советская" квартира — с тараканами, текущими трубами, старыми вещами и пластинками, с "радиоточкой", к которой подключен магнитофон, а на нем крутятся 300 часов записи с Кристалинской и Магомаевым, "Вестями с полей" и "Театром у микрофона", с сообщением о полете Гагарина, — и вот этот человек неожиданно для самого себя говорит (в подпитии отчасти, как Сатин у Горького):
"Мне глубоко наплевать на Брежневых, Хрущевых, Сталиных этих, Первомаи, партконференции… Я просто думаю, что человек, который жил во всем этом, старики наши, они жили, верили, надеялись на что-то, а потом в одночасье это признали ошибкой, черной дырой, забыли, прокляли. Ты пойми, Громов, что если жизнь моего народа не проходит у меня через… я хочу, чтобы ты понимал, что я русский человек… И если жизнь моего народа не проходит мне через сердце со всеми мерзостями и победами, зачем я живу? Зачем я утром просыпаюсь?"
