Второе геленджикское утро с сюрпризами на старой автостанции. Нашего автобуса нет. Пассажиры стонут и ругаются. Кассирша ничего не знает. Редкостный, и, похоже, хронический бардак. Люди сперва обречённо ждут, а затем, отчаявшись, просто уходят. Привычно. Что ж, планы на ущелье с водопадами отменяются. Хорошо, что есть план с альтернативой, и есть шанс, что через 10 минут приедет автобус на Кабардинку. Хотя кто-то сказал, что их вообще отменили. Все. Сидим, ждём. Вот уж 40 минут как. Автобуса нет. Похоже, пора привыкать спать на лавочках остановок… Но автобус на Кабардинку приехал-таки! И быстренько домчал нас — вот молоденькие посадки сосен на въезде (таблички «Сосна чёрная»), вот олень под деревом, павлин с лампочками в хвосте… Мы въехали в Кабардинку.
Милейшее местечко — ещё в предыдущий транзитный проезд оно Лене приглянулось. И сейчас понравилось — уютный городок, красивая аллея к набережной, вкусно пахнущие кафешки… Жара уже с утра стояла несусветная, мы старались идти по тенёчку. Славная дорожка под сенью огромных сосен, с лавочками, с качелями — чудесное место для прогулок! Мы, правда, свернули в сторону — собирались посмотреть расхваленный в интернете «Старый парк». Думали, что он исторический. Оказалось — современный. Да какой!
Создатели парка, судя по всему, не страдали ни дефицитом фантазии, ни дефицитом денег. А вот со вкусом и чувством меры тут была налицо явная беда. Мы с весёлым изумлением взирали сквозь забор на богатырей, Горыныча, проросшие орнаментальными деревьями стены зданий, барельефы со святыми и летописцами… Ух, сколько тут было всего на квадратный сантиметр! И входной билет — 600 рублей. Мы показали язык разнузданному дракончику над воротами — и обошли это чудо архитектуры и ландшафтного дизайна стороной.
Какими-то задами и закоулками мы чудом выбрались на улицу. Видели милые гостевые домики — в стиле прежних лет, очень уютные с виду. Потом над крышами ларьков показалось побережье, далёкие горы, морская гладь невозможно-прекрасного лазурного цвета. Но нас отвлекла от устремлённости к набережной кафешка под названием «Сытый кот», где мы не преминули устроить себе вкусный, хотя и возмутительно ранний обед.
Потом вышли на набережную, прошлись по сувенирными ларькам. И отправились по дороге, отчаянно жаркой и залитой беспощадным, без намёка на тень, солнцем — к диким пляжам южнее мыса Дооб, туда, где, выброшенный штормом на берег, вот уже несколько лет ржавеет африканский сухогруз «Рио».
Отыскали лестницу вниз, к пляжам. Денег с нас за спуск, против ожидания, не взяли. Море внизу лежало яркое, звонкого цвета, и далёкие горы завершали идеальность пейзажа.
Мы пошагали вдоль моря влево, сперва по гальке, а потом по вырубленной грейдером дороге. Слева возвышались фактурные скалы с сосновым лесом.
12 декабря 2018 года грузовой корабль под флагом африканской республики Того двигался в сторону Новороссийского порта для погрузки, но попал в сильный шторм. Судно с оторвавшимся якорем выбросило семиметровой волной к берегу рядом с Кабардинкой. Капитан корабля подал сигнал бедствия, но из-за непогоды береговые службы Новороссийска не смогли подобраться к судну и вытащить его. Команда корабля, состоявшая из 21 человека (граждане Румынии и Сирии), не пострадала и ещё 4 месяца после посадки «Рио» на мель находилась на борту судна. Оценив степень катастрофы и поняв, что сумма страховки не покроет расходы на снятие балкера с мели, турецкий судовладелец отправил экипаж на родину, а корабль так и остался у Кабардинки. В 2019 г. сухогруз был продан российским частным лицам.
Андрею мечталось поснимать сухогруз в пасмурный день, а вышло в солнечный. И оказалось — не напрасно! С солнышком он был очень эффектен — могучая громада, зарывшаяся боком в галечный пляж. Под бортом плескалась зелёная вода, в тени гиганта пляжники устроили лежбище — а наверху, у трапа, собирали деньги за подъём на палубу. 500 или 1000 рублей в зависимости от программы просмотра. Ну уж нет, дудки! Тем более, что фото- и видеосъемка на борту «Рио» была запрещена.
Мы, конечно, искупались тут же, у «Рио» — жара стояла невыносимая.
Потом Андрей сообщил, что пляжи тянутся отсюда до самого Геленджика, до которого идти в три больше, чем уже пройденный нами путь до «Рио» — семнадцать километров к уже пройденным пяти. Лена идею поддержала. И мы отправились открывать новые берега — вдоль моря!
И хороша была идея, и плоха. Хороша оттого, что пляжи оказались чудо как красивы! Камни, скалы и сосны, и облака в небесах, и волшебный переменчивый свет на море! А плоха — потому что неудобная для ходьбы галька очень скоро сменилась откровенными булыжниками внушительных размеров.
А затем — и вовсе скальными гребешками, зубцами, торчащими под немыслимым углом, опасно щерящимися трещинами и острыми краями. Идти было откровенно страшно! Мы лезли по краешку, оскальзываясь и моча ноги в морской волне, и оказывались на всё новых безлюдных пляжах.
В конце концов Лена не выдержала и выпросила небольшую остановку, чтобы попробовать сделать этюд...
Море сияло изумрудной полосой у горизонта, разнокалиберные корабли стояли контрастными силуэтами, по небу летали тучи вперемешку с облаками. И сияли золотом и зеленоватым серебром хищные полосатые скалы, окаймлявшие бухты. А мы купались в диких бухтах, снова и снова рисковали ногами, дивились скальным стенкам, и игре света на воде. И в одной из бухт нашли округлый грот в скале — удивительный, какой-то первобытный, почти космический… А на самом деле, как нам подсказали в комментариях — это воронка от врезавшегося самолёта во время ВОВ, и наверху есть памятник погибшему экипажу.
В конце концов, изрядно вымотанные борьбой с ландшафтом, поминутно восторгаясь суровой первозданностью пейзажей в пробивающихся сквозь тучи солнечных лучах, мы «упёрлись» в прижим. Выглянув за поворот, мы увидели ровную скальную стену. Её подножие росло из залитых морем острых каменных «пил», густо заросших водорослями. Идти босыми ногами по такому минному полю было бы сущим безумием — как знать, что таится под водой и слоями скользких водорослей? И даже если удастся пройти этот участок без травм — что потом? Дальнейший берег был скрыт за стеной скалы. А полосу «узких» пляжей мы за всё время успели пройти лишь на треть!
И Лена, ещё пять минут назад уверенная, что назад этим путём она не станет возвращаться ни за какие коврижки, вынуждена была подытожить: да, возвращаемся!
Назад, впрочем, идти оказалось немного удобнее. Дело было в угле «произрастания» каменных «пил». И мы — обошлось! — прошли эти дикие участки.
И скальные завалы — путь по огромным, зачастую шатающимся под ногой каменюкам. И снова искупались — солнце палило так, что запросто можно было схлопотать тепловой удар…
На одном из самых уже лёгких участков, на исходе каменного завала, Лена потянула-таки сухожилие, и остаток пути хромала. Впрочем, набитые о гальку и щебень мозоли и без того уже поработали над походкой… Вот наконец и сухогруз. И снова очень эффектный в вечернем свете!
В феврале 2022 года стало известно, что корабль попал под конвенцию об «Удалении затонувших судов». Сухогруз планировали утилизировать до 2025 года. Но уже в ноябре появились новости, что сухогруз «Рио» начали демонтировать. Завезли спецтехнику, начали спиливать детали, мешающие основной работе. Обещали выполнить все работы за четыре месяца. В январе этого у берега оставался уже полый корпус корабля. Так что мы успели «забежать в последний вагон»...
Мы доковыляли до лестницы, кое-как вскарабкались на дорогу. Андрей купил в фургончике на повороте лимонад со льдом, и мы отправились к автобусной остановке.
И — о чудо! — стоило нам подойти к ней, как приехал автобус, согласно расписанию, и даже на 5 минут раньше! И мы поехали в Геленджик. Лена смотрела в окошко на Кабардинку, удостоверяясь, что она ей действительно нравится! И думала, что если выйдет день с целевым релаксом, то она была бы не прочь вернуться сюда. Просто погулять по городу и набережной…
А в Геленджике оказалось, что ноги совсем не хотят идти в горку по улице Садовой! Кое-как доковыляв до дома, заглянув по пути в «Магнит», мы смыли с себя следы сегодняшних жарких странствий — и принялись готовить ужин.
14 июня 2022 г.
