Когда речь заходит об иностранцах на русской службе, то на ум сразу приходят наёмники XVII - XVIII веков. Как правило, в генеральских или офицерских чинах, и вербовавшихся за немалые деньги. Подобные эксперименты с личным составом были в особом ходу при Петре Первом, нуждавшимся в заграничных военспецах. Однако служить в русской армии доводилось и простому люду. Как говориться из самых низов, только «из-за бугра». Тем не менее, иностранцами они считаться не переставали, а находились просто на военной службе у другого государя, который мог и сократить им срок службы и отпустить досрочно восвояси.
Такова история моравского крестьянина Матиаса Свободы, за которого попросили «оттуда».
11-го августа 1847 года Военному Министру графу А. И. Чернышёву легло на стол послание из Министерства Иностранных Дел следующего содержания:
«… Австрийский посол при Высочайшем дворе граф Коллоредо ходатайствует об увольнении из нашей военной службы и о возвращении на родину австрийского подданного Матиаса Свободы, который ныне находится в Тульской Инвалидной Команде.
Препровождая при сём к Вашему Сиятельству копию с письма графа Коллоредо по сему предмету, покорнейше прошу Вас, Милостивый Государь, почтить меня уведомлением, какой ответ можно будет сделать австрийскому послу на вышеизложенное его домогательство…» .
Причина проявленного интереса была неизвестна. Откуда вдруг и с чего вспомнили о каком-то там Свободе в австрийском МИДе? Чай не важная птица ведь!
Тем не менее, делу был дан законный ход, и бюрократическая машина завертелась! 19-го числа Инспекторский Департамент запросил у Командира Отдельного Корпуса Внутренней Стражи формулярный список Свободы и поинтересовался
«… заслуживает ли он поведением и усердием Всемилостивейшего Государя Императора внимания по настоящему о нём ходатайству…» .
Ответ был, как и ожидалось, соответствующий:
«… рядовой этот, как свидетельствует ближайшее его начальство, по хорошему поведению и примерному усердию к службе вполне заслуживает по настоящему ходатайству Монаршей милости…» .
В присовокуплённом к рапорту формулярном списке, составленном 20-го сентября 1847 года, говорилось:
«… рядовой Матвей Матвеев сын Свобода, 50-ти лет, мерою 2 аршина 7 ½ вершка, лютеранского исповедания; имеет Высочайше установленную нашивку на левом рукаве мундира. А как награждённый другой нашивкой, представлен в числе прочих в сём 1847 году, но разрешение ещё не последовало.
Лицеем бел, чист, волосы светло-русые, глаза голубые, нос остр.
В службу вступил из вольных крестьян Австрийской Империи Бринского уезда, деревни Пульков; не бывши в службе взят в плен под г. Варшавой 25-го марта 1831 года.
Определён в Тульский Гарнизонный Батальон 15-го августа 1831 года; в Крапивенскую Инвалидную Команду - 2-го марта 1832 года; в Тульскую Инвалидную команду – 1-го октября 1846 года.
Российской грамоте читать и писать не умеет, в домовых отпусках не был, в штрафах, по суду и без суда не бывал. Холост.
Состоит при команде налицо…» .
Как видно, иностранец был примерного поведения, хоть и без наград. Однако на службе состоял всего 16 лет и 2 месяца.
Все эти сведения легли в основу доклада по Инспекторскому Департаменту, который был озвучен царю 11-го октября, где в числе соображений было высказано следующее:
«… Подобные рядовому Свободе люди, на основе существующих законоположений, обязаны прослужить общий 25-летний срок. Поэтому увольнение рядового Свободы от службы, с возвращением на родину, зависит от Монаршего благосоизволения…» .
12-го октября на доклад была наложена Высочайшая резолюция, а 14-го числа Дежурный Генерал Инспекторского Департамента генерал-адъютант П. Н. Игнатьев сообщил Государственному Канцлеру графу К. В. Нессельроде, что
«… Государь Император, по всеподданнейшему докладу Его Величеству ходатайства австрийского посла графа Коллоредо, изъяснённого в отношении Вашего Сиятельства № 6576, Высочайше повелеть соизволил уволить рядового Тульской Инвалидной Команды Матиаса Свободу, как австрийского подданного, из военной службы с возвращением на родину…» .
В общем, повезло моравскому крестьянину, что о нём как-то вспомнили на родине. Хотя, служил он тут поначалу в гарнизоне (может, не доверяли), а затем и вовсе в инвалидной команде. Служба была не пыльная, правда и без наград. Ну, а под старость (Свободе-то 50 минуло!) появился шанс вернуться в родные края.