КАЗ – 608, как только не называли этот автомобиль в простонародье, особенно мне нравился псевдоним Колхида. Со страниц славной газеты «Правда», иногда писали о достижениях этого завода детища отечественной автомобильной промышленности. Я помню на передней полосе изображение автомобиля КАЗ с передним приводом удивительно похожим на КАМАЗ. Это чудо техники до нас не дошло, а вот автомобиль под именем КАЗ – 608 мне удалось оседлать и трудиться на нём несколько лет. После ГАЗ – 51 я пересел на ЗИЛ – 585 кабина, которого, мне показалась довольно объёмной по размерам, а вот когда я впервые очутился в кабине тягача КАЗ – 608, то она мне показалась просто огромных размеров, да ещё со спальным местом. Не автомобильная кабина, а аквариум, застеклённый со всех сторон. Обзор прекрасный с любой стороны и груз тоже весь как на ладони. После получения государственных номеров в ГАИ автомобиль готов к работе. И вот первый рейс в отдалённый районный центр нашей области. Дорога можно сказать не ахти, кое - где посыпана щебнем, а в основном грунтовая. Солончаки выделяются белым налётом то - тут, то - там. В дождь эти места не проезжие, сиди и жди солнышка или хотя бы небольших заморозков. В дороге первым делом от тряски по ямам и колдобинам начали выпадать боковые стёкла заднего обзора автомобиля КАЗ - 608. Тут больших проблем не стало, лежанка большая и поместить стёкла было достаточно места. Но возникала проблема с отоплением салона, всё тепло от небольшого медного радиатора отопителя уходило для обогрева околоземного пространства, а затем и космоса. Благо, что шубу и валенки я с давних пор на расстояние более ста километров всегда возил с собой. И так я прибыл в бывший уездный город на современном автомобиле в овчинной военной шубе и самокатных чёрного цвета валенках. Местные граждане, имеющие зелёные паспорта СССР с восхищением восприняли появление новейшего автомобиля. Хотя я не разделял восторг трудолюбивых трудящихся и образованной районной интеллигенции. Мне, честно говоря, не терпелось прижаться к хорошо натопленной печи. Но поддерживая марку представителя областного центра, я с трудом показывал всем желающим кабину КАЗ – 608. О выпавших стёклах пришлось сочинить байку, что это я их вынул от необыкновенной жары в кабине во время движения по дороге. Серьёзные люди, конечно, посмеивались, ну а не технари верили. Нагрузил я восемь тонн по максимальному тоннажу и собрался в обратный путь. Один дед в партизанском кожане посоветовал мне набить соломой пару мешков и заткнуть вместо выпавших боковых стёкол. Я как внучёк послушался дедушку и на первом же поле набрал соломы и с удовольствием утеплил кабину. Обратный путь мне показался довольно таки приятным. Сначала я снял шубу, а затем валенки. Уже при въезде в город, преодолев громадную лужу мне послышался какой - то скрежет металла. Механик на воротах осмотрел мою машину и пошёл выписывать заявку на ремонт. Утром я бодро прохаживался по жестяницкому цеху. Начальник колонны сразу начал меня распекать - Ты почему новейшую технику гробишь? Может, имеешь желание на поточке шприцевать тавотницы карданных валов. И так далее тому подобное полоскание моих мозгов. Я не пытался защищаться от нападок руководителя, прекрасно понимая, что ему на планёрке тоже достанется от директора автобазы. Ситуация прямо сказать не очень приятная, но по нашим меркам предсказуемая. Ведь, работали мы по плану, и к тому же надо было его выполнять, да ещё брать социалистические обязательства с обязательным перевыполнением не ниже пяти процентов. Система обязывала и рекомендовала вызывать на соревнование водителей своей автоколонны. Мы заполняли соответствующие бланки и шли к «победе коммунизма» в нашей любимой стране. Никита Сергеевич обещал привести нас к полной победе коммунизма в 1980 году. Мы, конечно, искренне верили в скорое чудо, при котором будешь получать по потребностям, работать по способностям. Ну а пока не наступил коммунизм, начальник методично учил меня уму - разуму. Потом его обступили шофера нашего дружного коллектива, и он окунулся в новые заботы и разрешение различных проблем. Мастер жестяницкого цеха обрадовался, когда толпа шоферов, наконец, покинула пределы его юрисдикции. Тут он почувствовал, наконец, себя полным хозяином и мы начали с ним разрабатывать стратегию восстановления моего пока ещё нового автомобиля. Оказалось, что и кабина местами имела нарушение в сварочных швах. Точнее говоря, точечная сварка на наших крепких Сибирских кочках и рытвинах лопалась, нарушая красивые и стремительные формы кабины цвета морской волны прекрасного Чёрного моря. И вот после консилиума начальства было принято единственно правильное решение. Проварить при помощи автогена все соединительные швы конструкции кабины. Закрасить, чтобы не ржавели зелёной нашей любимой краской. Блеск и изящность форм автомобильного совершенства была явно нарушена и если точнее, сказать, обезображена. Начальник автомастерской послал меня в шорный цех, где, кстати, трудился мой дядя бывший шофёр первого класса. Он повредил себе ногу во время работы на лесовозе и с тех пор работал шорником. Комиссия не допустила его для работы за рулём, а он откровенно скучал по баранке и в следствии, чтобы успокоиться, принимал немного на грудь. С ним разговаривать было намного легче. Он предложил сшить зимний чехол на переднюю облицовку, что в наших суровых условиях было весьма приемлемо. Чехол получился весьма шикарный коричнево - красного цвета и в прошитую клетку. Эмблему завода со словом «Колхида» я прикрутил поверх чехла. Пока занимался наведением автомобильной красоты, заключающейся в строгой симметрии. Вспомнил из школьной программы, как аргонавты добывали «золотое руно». На место стёкол мне выгнули уголки из прозрачного пластика и установили на место, добавив дополнительные крепления. В конце рабочего дня я зашёл к начальнику выслушать, как говориться его решение. Он махнул рукой, молчком указал на дверь, давая понять, ладно иди, работай. Расшифровку его решения я услышал в диспетчерской. Оказывается, мой автомобиль предлагали приближённым людям к начальнику, но те решительно отказались. По непроверенным данным слухи о ненадёжности данного автомобиля просочились с европейской части нашей необъятной Родины и достигли ушей Сибирских валенок. Вот так я оказался заложником новой машины. Ну, что же мы Сибиряки люди крепкие, и в любых условиях не пропадём. Работал я на этом так называемом горном тягаче ещё несколько лет. Когда переходил на автомобиль другой марки, то про себя подумал, а ведь мне медаль за храбрость полагается. Но как говориться опустим сантименты, засучим рукава и вперёд на танки, как говорили наши любители отечественного пива осаждающие одноимённые киоски. Первое время, сидя за рулём Колхиды, я правой рукой пытался поставить машину на ручной тормоз. Сила привычки, знаете ли, весьма сильна, рука сама тянется к рукоятке ручного тормоза, а он против всех правил устроен с левой стороны за водительским сидением. Ручник поднимается к верху и чем - то похож на подобные конструкции с других автомобилей. Но конструкция немного дополнена. Механическим приводом, разводим колодки барабана стояночного тормоза на коробке передач. Затем при помощи тяги включается тормозной кран, и подаёт сжатый воздух на пневматический кран полуприцепа. Далее он срабатывает, и сжатый воздух идёт в тормозные камеры, кулаком раздвигая колодки моста на правом и левом тормозном барабане. Все эти механизмы надо смазывать своевременно, а то втулки из цветных металлов придут в негодность и эффект торможения понизится за счёт множества люфтов. Для этого предусмотрено множество тавотниц и конечно в шоферском инструменте имеется ручной шприц для смазки трущихся деталей. Мало приятного лазить под машиной и искать тавотницы среди грязи смешанной с мазутом и маслом. Выпачкаешься основательно, а спецодежду выдают на один год. А тут за один раз её надо чистить и стирать, тоже проблема не маловажная. Пока машина новая грязь на свежую краску, практически не прилипает, со временем происходит старение металла и его начинает разъедать коррозия тут и образуется вечная твёрдая плёнка разной толщины, состоящая из разных материалов нашей матушки планеты Земля. Ручной тормоз на Колхиде был явно недоработан и не обкатан во время испытательных поездок по автополигону. Однажды на нашей автобазе отключили электроэнергию и меня сняли с ТО – 2 и посадили на автомобиль одного водителя из «клуба Зелёного змея». Он как раз ушёл в обычный запой после получки, правда, предъявил больничный лист. И вот я еду на этом не ухоженном автомобиле на небольшой строй объект в районе крупнейшего порта нашей страны. Что строили, я уже не помню, хотя работа кипела как говориться «ключом». На площадке около прорабской будки возвышалась куча металлолома, в мою задачу входило отвезти эту гору во Вторчермет по улице Беловежской. Я отметился у прораба, и моё время пошло, оставалось только дождаться автокрана на базовом шасси ЗИЛ – 164. Прораб сначала нервничал, его кормили обещаниями о скором прибытии автокрана, потом он перегорел и занялся обычным своим делом. Мне только оставалось устроиться ближе к электропечи и в пол глаза дремать. Так вот и рабочий день подходил к концу, а работы не предвиделось. К пяти часам на улице потеплело, и я заглушил двигатель. Вот в этом и состояла моя роковая ошибка, через некоторое время воздух на полуприцепе вышел, и Колхида покатилась вдоль улицы Фабричной прямо на кучу металлолома. Раздался шум и скрежет металла о металл, и машина остановилась, не нанеся горе железа ощутимых повреждений. Зато у автомобиля лопнул выпускной коллектор из высокопрочного чугуна. Трубы глушителя были привязаны на проволоке от того и получилась эта поломка. Я не подал вида, что автомобиль серьёзно пострадал. Как не в чём, не бывало, вернулся в будку, дожидаться конца смены. Приходилось держать марку нашей автобазы и не разводить антимонии о плохом обеспечении запасными частями. Пролетев в гараж мимо механика, я кинулся в моторный цех за коллектором. Николай Антонович мастер цеха меня недолюбливал, поэтому я старался не попадать ему на глаза. Антонычу казалось, что я над ним посмеиваюсь, и он при моём появлении иногда разражался отборной бранью. Не знаю почему, но я к нему всегда относился с уважением. Слава богу, коллекторов на мойке лежало несколько штук, и, схватив чугунную деталь, побежал к своему другу Федоруку Александру Петровичу мастеру текущего ремонта. Почти до конца второй смены я менял коллектор и домой попал на служебном автобусе, так и не поделившись ни с кем своими приключениями. Не хотелось выглядеть перед общественностью в роле неудачника. После ремонта и технического обслуживания руки в нашей среде приходилось отмывать бензином. Самые удобные баки были у Колхиды, они находились сразу за кабиной и ничем не были закрыты. Открывай крышку бака и суй туда тряпку или ветошь. Вот эта доступность и сыграла со мной однажды злую шутку. Если я старался аккуратно намочить тряпку бензином, то другим моим коллегам автомобилистам было всё равно, и они могли занести в баки что угодно. Вот однажды возвращался я из дальнего села гружёный озимой пшеницей. Время было поздней осенью, дожди прошли и мы, не считаясь со своим личным временем, работали круглые сутки. На удивление все шофера были охвачены особенным подъёмом, вывезти хлеб с сельских токов на элеватор. Тут мне кажется, людей охватывал необыкновенный энтузиазм передающийся силой своего предназначения как частицы Земли. Ну конечно не без «уродов» в славной шоферской семье, уж так мозги пропьёт, что его ничем не проймёшь. А дело было так, только мой автомобиль поравнялся с деревенским погостом, дорогу мне перебежал необыкновенный зверёк, которого я видел только в учебниках. Честно говоря, мне стало не по себе, бежит на двух ногах и опирается хвостом, а на нём такая кругляшка в виде шайбы. Чертовщина, да и только, как только тушканчик скрылся с глаз двигатель начал глохнуть и совсем затих. С одной стороны дремучий лес, а справа кресты неприятная картина в ночное время. Тут меня озарило, что кончился бензин. Я выскочил из кабины в глухую ночь. Было темно и страшно тихо, такой тишине можно позавидовать, когда ложишься спать в шоферской гостинице на оживлённой трассе. Я нащупал крышку бензобака и сунул руку в горловину, бензина было вполне достаточно. Тогда я поднял кабину и проверил систему зажигания, тоже всё в порядке. Башку чесать было некогда, и я начал продувать трубки, для подачи бензина. Наконец в баке послышалось бульканье воздуха. Я накачал бензин в карбюратор, пару раз нажал на педаль акселератора и двигатель благополучно заработал. В кабине пахло бензином от моих рук, пришлось открыть боковые окна, сразу охватила лесная прохлада и начала охватывать меня до кончиков пальцев. Автомобиль работал на полную мощность, и я въехал по дороге в дремучий лес, так, во всяком случае, казалось в ночное время. Только я проехал с десяток километров как автомобиль опять зачихал, задёргался и безответственно заглох. Луны на небе не было и в помине, её закрыли тёмные облака насыщенные, скорее всего сыростью и холодом. В голову полезли странные мысли, я вспомнил о полёте космического корабля «Союз – 15». Мне подумалось, как там космонавты Дёмин и Сарафанов в это – же время летают в космосе. Наверно им то - же страшновато вдали от земли. Хотя техника у них не моей чета, вряд ли на ходу развалится и остановится. Поэтому скорее всего летают они вполне комфортно и не переживают по разным мелочам. У нас в России, как всегда впадают в крайности при суперсовременной космической технике, до маразма отсталый автомобильный транспорт. Прошло столько лет после войны, а мы пользуемся трофейными канистрами со свастикой. Я сплюнул и отбросил эти свои рассуждения, включил переноску и начал проходить всю систему трубок подачи топлива. Особенно я старался прочистить соединения уголком. Потом слил бензин из бака и удалил скопившийся мусор. Когда начало светать мой автомобиль пересёк городскую черту Барабинска. У элеватора никого не было один я горемычный начал будить работников весовой. Вес автомобиля с хлебом зафиксировали в товарных накладных. На деревенском току весов для таких больших машин пока ещё не было, и нас отправляли, не ставя вес в накладных. Я попытался пошутить с девушкой лаборанткой, но она бедная на ходу досматривала сон и ответила мне полным немым равнодушием. На подъёмнике никого не было, «ответственный» за приёмку груза и за процедуру разгрузки безмятежно храпел в небольшой каморке. Даже мухи роем летающие в помещении не доставляли неудобства стойкому работнику элеватора. На мои неправедные действия, нарушавшие мирный обывательский сон, товарищ ответил отборным российским матом. Вот так и закончился этот обыкновенный рейс на необыкновенной машине. На обратном пути я посадил попутно худенькую молодую женщину, добиравшуюся из районной больницы, до деревни Устьянцево к себе домой. Мы разговорились, и меня поразила её жизнерадостность, как она переносила тяжёлую болезнь. Видно было, как она слегка морщится, когда машину подбрасывает на кочках. К моему удивлению женщина рассуждала, очень здраво, вся её речь имела логический смысл. Поругала нас шоферов, что мы теряем хлеб в пути, не имея хороших палаток, для укрытия кузова. Она до предела захватила меня своей правдой о крестьянской жизни. Заготовкой сена для коровы, добычей комбикормов для домашних животных. Я потихоньку переваривал слова молодой женщины и всё более убеждался в её правоте. Деревенские магазины на отшибе и плохо снабжаются бытовыми товарами. Хорошей книги не достать, на полках в основном макулатура. Когда она попросила остановиться на свёртке к её деревне, я тут же нажал на тормоза. Она положила на сидение один рубль, и я как всегда начал отказываться от платы. Но она так пронзила меня своим взглядом, что я только сказал до свидания. Обычно я не брал денег за перевозку попутчиков, а тут как загипнотизированный смотрел на неё. Отъехав километров, пять я решил вернуться и довести больную женщину до деревни. Она обрадовалась и опять начала рассказывать про нашу жизнь, но в её понимании это прекрасное время провождения человека на Земле. Сделав небольшой крюк километров в тридцать, я выскочил на большак, ведущий к деревне Белово, конечной точки маршрута у великого озера Чаны. В Белово стояла наша бригада, занимая большой пятистенный дом. На наше счастье один колодец в селении выдавал чистую питьевую воду без присутствия соли и других минералов. В озере водилась разная рыба, даже имелся в наличии байкальский омуль. Когда мы прибыли в деревню, началась уборка кукурузы, точнее говоря силосной массы. Кукуруза в наших суровых климатических условиях на зерно не вызревала. Управляющий отделением совхоза поставил меня тоже возить силос. Но как, ни прискорбно волокуши вылетали с моего кузова, а силос предательски оставался в полуприцепе. Ребята помучились со мной пол дня после обеда старший мужчина на бурту отказался от моих услуг. Пол кузова от строительных грузов имел вмятины, борта были неровные, и масса кукурузы застревала по этим причинам. А попробуйте, покидайте вилами десять тонн силоса, на целый день силёнок не хватит. После этого до начала уборки хлебов мою машину использовали на разных строительных перевозках. После нескольких рейсов на элеватор у меня полетела рессора, коренной лист полам. Еле добрался до ремонтной базы, и стал крутить гайки. Наши работники меня предупредили, чтобы я не пил сырую воду, она тут была, что твоя щёлочь. Прикрутишь болт, окунув его в местную воду, потом ни за что не отвернёшь. После работы я мирно сидел на лавочке и смотрел, как пастухи гнали огромное стадо коров на «ферму». Тут ко мне подсел дружок Тырышканов и предложил купить на двоих пол - литра московской. Как было отказаться после тяжёлой работы. Двести пятьдесят в те времена для меня было, что для медведя дробь тройка. Но всё равно действие напитка на мозговую деятельность было, и я позабыл про запрет не пить сырую воду. После горячего ужина, я выпил целую кружку сырой воды из питьевого бака. Ночью меня и тошнило и рвало, казалось, что к утру точно помру. Утром я бледный и больной зашёл к начальнику. Сундуков Виктор Григорьевич посмотрел на меня и только покачал головой. Его кредо в воспитании водителей не позволяло ему грубо разговаривать с подчиненными. Кстати в партию он мне рекомендовал вступить несколько лет спустя. Утром из города возвратился его водитель и привёз целую канистру обской воды. Я слёзно попросил стакан воды, и на удивление мне стало намного легче. Закончив с рессорой к обеду, я не пошёл в столовую, а поехал грузиться в Белово. Дорогой я страшно захотел пить, в канавах вдоль дорог в тех местах стояла дождевая вода. И вот я кружкой черпаю воду прямо около дороги и с удовольствием пью. А рядом плавают жуки плауны и квакают лягушки. Нашёл выход из трудного положения, природа дождевой водой сделала мне своё одолжение. Уборочная кампания, заканчивалась, ну а я возил зерно с тока на элеватор по обычным нашим дорогам с ямами и колдобинами. Автомобиль мой за это время претерпел много поломок и отказов работы механизмов и агрегатов. Особенно стала меня доставать рулевая колонка, только прикрутишь тяги крепления, они опять вырываются прямо с металлом. Бригадир смотрел на мой автомобиль и диву давался, как я ещё успеваю выполнять норму на уборке урожая. Нам перед уборочной кампанией выдали книжечки, в которых были перечислены нормы выработки на рабочий день. Закончилась для меня уборка, когда ремонтная база отбыла в город, а у меня отказал генератор. Делать было нечего, и бригадир с разрешения начальника отправил мой автомобиль в город. Я выехал рано утром надеясь достичь областного центра к вечеру. При моей крейсерской скорости с учётом стоянок я должен достичь конечной точки маршрута через десять часов. Как только я проехал Барабинск и миновал Куйбышев, начал крапать предательский дождь, делающих солончаки непроезжими. А ведь в начале своего приезда в Барабинский район я как раз в этих местах трое суток стоял на трассе из - за бездорожья. Тогда хоть с собой был запас продуктов, а теперь и куска хлеба не было. Но мне повезло, поднялся юго - западный ветер и разогнал предательские тучи. Правда дорогу он подмочил, и приходилось буквально карабкаться, чтобы не свалиться в кювет. Тут на встречу выскочил бортовой Камаз, проявляя полнейший эгоизм, к моему автомобилю шёл на «горный тягач» прямо в лоб. Мне пришлось взять правей и Колхиду потянуло по грязи поперёк дороги. Как я смог выровнять автомобиль не пойму, но пришлось основательно и отчаянно буксовать. Вот теперь я опять еду посреди дороги и на душе немного уложилась злоба на водителя Камаза, ведь такие болваны только о себе и думают. А Колхида она и в маленькой луже может забуксовать, такая у машины неудачная конструкция. Может рама у неё короткая, или кабина тяжёлая даже расположение седельного устройства вносит свои коррективы трудно понять. В Убинском я позволил себе посетить столовую, аккумулятор явно разряжался и поэтому я не пользовался стартером. На машине было два храповика, один на двигателе, другой на удлинителе, для пуска двигателя автомобиля вручную. Конструкция храповика предусматривала уберечь водителя от травм рук и других органов. Когда крутишь пусковую рукоятку и создаёшь нужный крутящий момент, происходит впрыск топлива и на свечи подаётся искра. Двигатель набирает обороты и как бы автоматически храповик отбрасывает пусковую рукоятку. Правду скажу, когда зажигание установлено слишком рано, то рукояткой можно травмироваться в основном выбивается большой палец руки. Поэтому на незнакомом автомобиле стараешься держать ручку так чтобы успеть убрать руку. Пусковая рукоятка на КАЗ - 608 имела несколько иные размеры, чем на автомобилях ЗИЛ. Рукоятки бывало, и воровали, я пошёл в кузницу и кузнец мне отковал из кругляка точно такую же. Осталось просверлить отверстие и вставить небольшой пруток по размеру храповика. В самодельной рукоятке не было приспособления для прокрутки, чтобы руку не захватило. Зная это, я пусковую рукоятку рукой держал, не сжимая, а в свободном вращении. Не имея пусковой рукоятки, да со слабым аккумулятором и с дряхлым стартером можно и замёрзнуть в дороге. Естественно без троса тоже в рейс ехать было бессмысленно, когда заглох двигатель или капитально устроился в сугробе или в луже с грязью. И так покушав в столовой, которая находилась в небольшом торговом центре, я отправился к своей ненаглядной Колхиде. На сытый желудок и жить и работать намного спокойней и главное интересней и даже веселей. Двигатель остыл и завёлся с пол – оборота приятно заурчав, набирая положенные по техническим характеристикам обороты. Через несколько минут в кабине стало тепло. Я включил скорость и покинул гостеприимный районный центр хлеборобной области. Пейзажи за окном были в общем однотипные. Бескрайние поля сменялись берёзовыми колками или кустарниками, как и по всей Западно - Сибирской низменности. Уже в сумерках не зажигая света фар и габаритных огней я достиг селения Кабинетное. Оно получило название в честь царского кабинета управляющего этими богатыми землями. Дальше в темноте ехать не имело смысла, я припарковался подальше от обочины и полез на спальное место с полным намерением уснуть и отдохнуть. Утро встретило меня лёгким туманом, скрывающим строения и кое - где оставив неясные силуэты домов. Взяв в руки отполированную до блеска рукоятку, я начал заводить двигатель. Двигатель не запускался, тогда я перемкнул катушку зажигания и мотор ожил. Пока всё моё путешествие проходило более, менее удачно. Я двинулся в сторону Новосибирска бывшего когда - то под названием Ново – Николаевск, названого в честь царя Николая Кровавого. Город развивался на удивление всему миру довольно быстрыми темпами. Несмотря на старания царской администрации проявляющей реакционность в отношении прогрессивного роста города, он созидался не по дням, а по часам. До города оставалось километров пятьдесят, когда аккумулятор окончательно разрядился. Двигатель заглох, и я остановился напротив посёлка Коченёво. Наступила полная тишина, не стало слышно работы мотора и громыхания полуприцепа на наших идеальных дорогах. С одной стороны подпрыгивать на кочках и падать в ямы вполне нормально, зато не уснёшь за рулём и вернёшься домой живым и невредимым. С другой стороны бьёшь автомобиль и наносишь явный вред государственному имуществу. Социалистическая собственность приходит в негодность, и портится, раньше это приписывалось к явному вредительству и человека могли запросто объявить врагом народа со всеми вытекающими последствиями. Всё это рассуждение промелькнуло в моей голове и в куче пыли от проезжающего автомобиля УРАЛ. Только пыль улеглась, как я заметил вдалеке ещё один такой – же трёх - мостовый вездеход. Это была явная удача, оставалось только схватить буксирный трос и помотать им, показывая, что процедура помощи окажется не очень обременительной по времени. Водитель, на вездеходе зная, что при нагрузке машину не так трясёт, остановился и сдал, назад давая понять, что можно цеплять трос. Я защёлкнул фаркоп и застраховал его самодельной булавкой. Подбежал к уральской кабине и выразил свои чувства восхищения поступком водителя. Для приличия я спросил, сколько с меня за буксировку. - Ладно, поехали, для меня и одного спасибо хватит, - сказал настоящий шофёр. Я оговорил место остановки в городе около театра сразу за мостом, и мы тронулись в путь дорогу. Для пополнения сжатого воздуха в баллонах я иногда включал четвёртую скорость, и компрессор накачивал нужные атмосферы. Кататься на буксире мне было не ново, случались поломки и я вижу задние габариты буксира. Тогда ещё не было аварийной кнопки. Потом уже с приходом заморской «цивилизации» учёные с полосатыми жезлами начали вводить всякие новшества. Естественно не бескорыстно деньги и степени получались буквально из воздуха. Ну а пока мы мчимся спокойно по городскому бездорожью с полной уверенностью, что нам никто не помешает. После свободной жизни на просторах бескрайних полей, немного было не по себе, но быстро после бритья и городского транспорта люди опять начинают жить по определённым правилам. Через два дня я на отремонтированном автомобиле КАЗ – 608 прибыл к новому клиенту из строительных боссов. Прораб был на вид средних лет, но такой холёный и ухоженный как барин из произведений Льва Николаевича. Неделю мы с ним мотались по строительным делам, немного пообвыкли друг к другу. Но случилась небольшая трещина в наших отношениях. Около завода «Сибремточстанок» напротив неработающего городского кладбища образовалась огромная лужа, скорее всего, забилась ливнёвка. Я проезжал этот участок дороги с осторожностью. А в этот солнечный и погожий день луч солнца ударил прямо в глаза и я на мгновение отвернулся, этого хватило вильнуть рулём, и я попал одним колесом в колодец. Бедный мой прораб буквально полетел по моей необъятной кабине. Я - то сам удержался за баранку левой рукой, а правой пытался поймать барина, чтобы тот не разбился. Как следствием этого деяния я был отправлен в командировку, возить, щебень на просёлочную дорогу. Труба зовёт и вот я опять на родном московском тракте, изучаю месторасположение солончаков, ухабов и ям. В дороге я ещё раз прокрутил события той недели и запомнил только слова начальника. «Заруби себе на носу клиент всегда прав». Прибыл я в посёлок Убинское вместе с другими водителями и конечно у нас был и наш бригадир. Конечно, с оркестром нас никто не встречал, кроме свиньи, которая лежала в луже около нашего общежития и что - то бравадно хрюкала. И так в сухую погоду мы возили щебень на дорогу до деревни Раисино. Там нас разгружал трактор с длинной лопатой, а рабочие помогали закрывать борта. Всё, в общем, было более - менее сносно, кроме столовой, там подавали блюда, приготовленные на местной воде, и они имели определённый вкус. Вода тут была солёная, и допустим компот, имел вкус солёно - сладкий. После нескольких дней напряжённой работы наши машины стали ломаться, а это сопряжено с ремонтом в полевых условиях. Однажды я не успел во время прибыть на разгрузку, и дорожники уехали, заглушив трактор. Возвращаться обратно с грузом мне не захотелось, схватив лопату, кинулся разгружать десять тонн щебня. Работа скажу я вам не очень приятная уже в конце разгрузки. С меня лилось семь потов, что поделаешь работа, есть работа. Наконец закрыв последний борт, я с облегчением уселся в кабину и отправился отдыхать. В общежитии меня развеселили местные ребятишки, рассказав мне недавно приключившуюся историю. По дороге неслась машина на большой скорости и сбила соседскую свинью. Водитель остановился и задумался, что теперь будет. Потом подошёл мужик из местных и водитель ему объяснил, что она упала из кузова. Он попросил его помочь забросить свинью в кузов. Когда мужик пришёл домой то понял, что это была его родная свинья. Вот такие чудеса иногда бывают от небрежности. Один превысил скорость, другой был не внимателен. Насколько достоверна была история, я не знаю, но моё настроение немного, улучшилось. Проработав несколько дней, меня постигла неудача, навстречу вылетел ГАЗ – 53 и резко вывернул на полосу щебня. Он поднял колёсами щебёнку, та попала на протекторы его задних колёс, которые бросили камни, в мою сторону придав им при этом определённое ускорение. В результате мои лобовые стёкла рассыпались на мелкие кусочки от удара. В кабине стало сразу свежо и полно битого стекла. Калёное стекло рассыпается, но вреда водителю не приносит. Вечером я поехал в город на поезде за новыми стёклами. Таких на складе не оказалось в наличии, и наши умельцы вырезали два стекла из прозрачного оргстекла. Начальник снял меня с командировки и приказал отправляться в город. Я шибко не расстроился, отработал ещё день на щебёнке и после ужина отбыл домой. Пошёл небольшой дождик, и мне пришлось включить щётки стеклоочистителя. Разъезжаться со встречными машинами в темноте оказалось не так просто, они слепили меня своими фарами. Через пластик получалось преломление света от фар встречных машин. Это отражалось болезненно на глазах, приходилось напряжённо присматриваться на дороге особенно при разъездах со встречными автомобилями. Пока я ехал до города щётки стеклоочистителя оставили полосы на оргстекле, и ещё больше уменьшив видимость. На автобазе собрался консилиум, стали решать, как выйти из создавшегося положения с лобовыми стёклами. Один из мудрецов предложил поставить вместо лобового стекла боковое стекло двери кабины. Подварили пластину и пожалуйста можно ехать добывать тонны и тонно километры, государственного плана. Стекло поставили на водительскую сторону, вполне достаточно для обзора. Ну а для пассажиров и оргстекло сгодиться. Хотя с моей машиной как говориться вышли из положения, но отправлять в командировку больше не решились. Видно Колхиды для таких работ не очень подходящие автомашины. Да и любой день непогоды это верные простои в районах бездорожья. А ведь наши экономисты не дремлют и стараются непосильным трудом уменьшить трудозатраты за счёт увеличения нереальных плановых заданий. Кстати, с их подачи КАЗ – 608 был 8 - тонный, а стал 10 - тонный. Росчерком пера увеличился тоннаж, а машина стала от этого потреблять на километр пробега почти литр бензина. Правду скажу, бензина в наши времена было хоть залейся, и стоил он сущие копейки. За границу стратегическое сырьё не продавалось и оно не разоряло предприятия и организации. Был разумный подход к нашим национальным богатствам. Заводы и фабрики работали, и на них постоянно не хватало рабочих рук. Понятия безработицы мы советские люди не знали. Вот статья за тунеядство существовала, при повторении антисоветского образа жизни она грозила до двух лет. Работой мы были обеспеченны под завязку, даже приходилось прихватывать субботы. Попробуй не выйди, с машины запросто снимут, а это грозит экономическими последствиями. Поэтому в выходной день, молчком собираешься и отправляешься в рейс. Выдумывали всегда работу с небольшой оплатой труда, теряешь целый день, а получаешь сущие копейки. Допустим, грузишься в Шипуновском карьере и везёшь мелкий щебень в Ярково, через город. Пока поднимаешься в горки на своём горном тягаче, ЗИЛ – 130 - е запросто обгоняют и приходят первыми на разгрузку. Самыми последними прибываем мы на КАЗ - 608, нас на трассе обгоняют как стоячих. По трассе над нами клубится остаточная пыль от дробления камня. Щебёнка это штука пыльная, вроде оденешься по человечески, а пока откроешь борта и закроешь, вымажешься как помазок. Открываешь борта с помощью молотка, щебень своим давлением распирает борта, так же как зерно на уборке урожая. Если ЗИЛ разгрузился и отъехал от пыли и грязи, то у полуприцепа надо закрывать хотя бы передние борта, а то не повернёшь. А чтобы их закрыть, надо оттолкнуть щебень лопатой, который тут же сгружают трактором. Получается трудоёмкая процедура, да к тому же не очень приятная. Без лопаты и без троса на машине ни куда не поедешь, да ещё в кузове запасное колесо и вёдра для воды громыхают. К вечеру домой прибываешь не совсем в хорошем состоянии. Стараешься выбить пыль с верхней одежды, почистить обувь от въевшихся в неё мелких частиц камня. На понедельник заявка в ремонтный цех прицепов. Трактор, разгружавший щебень порвал пол на полуприцепе и оторвался запорный крюк переднего борта. Вроде работы немного, но я такой не один, создалась очередь на ремонтные работы. Некоторые товарищи просто с похмелья, поэтому трудно понять кто по делу, а кто спешит в сорок первый магазин по улице Никитина. К обеду доходит очередь до моего полуприцепа. Прицепщики зло шутят, видно и ты в воскресенье усугубил напитками. Я не вступаю в диалог себе дороже, тут ремонтники хозяева положения и я у них в полной зависимости как раб в древности. Сварщик даёт команду «береги глаза» и начинает священнодействовать с электродом в маске почти такой же, как у космонавта. Я стою рядом с молотком и жду команды, где надо приходиться подправлять нагретый металл, чтобы сварка была прочнее и надёжней. Тут подошёл водитель из первой колонны с ржавым ведром, его осмеяли и объяснили, жесть, вряд ли возьмёт автоген. Купи себе новое, на кислороде денег много зарабатываешь. Так вот и проходит такой заполошный денёк. На ремонте платят сущие копейки, чтобы не разводить лодырей и не устраивать простои автотранспорта. Хотя по правде иногда на ремонтных работах устаёшь хуже собаки, которая в поисках еды нарезает круги по нескольку километров. Наконец сварщик Хромов Владимир Иванович накладывает последний шов. Подходит мастер сварочного цеха и делает отметку в ремонтной заявке. Теперь надо подъехать на малярный участок к Сиктыму. Открываю дверь и попадаю в мир разнообразных запахов красок и растворителей нашего производства. В те времена мы не покупали краску за границей, а целиком развивали эту отрасль, не завися от иностранных импортёров. Сиктым видный и крепкий мужчина на рабочем месте. Кто его наградил таким прозвищем покрыто тайной он отменный специалист по покраске автомобилей. Я спрашиваю разрешение заехать в бокс и подаю ремонтную заявку. Он тут же делает свою отметку и нажимает на кнопку поднятия ворот. Они сделаны из дерева, поэтому легки и бесшумно поднимаются. Я въезжаю в бокс, глушу мотор и выключаю кнопку массы аккумуляторных батарей. Техника безопасности, прежде всего в зоне повышенной опасности. Небольшая искра и последствия могут быть весьма печальными. Маляр даёт мне в руки небольшое ведро и начинает туда наливать разные краски. Потом я минут двадцать смешиваю нитрокраску и довожу её до однотонной массы. «На сын подержи краскопульт», - говорит маляр и наливает в него краску. - Сын так сын водителей у нас около тысячи человек, кто всех запомнит. Как только началась покраска кузова, заработал автоматически компрессор, накачивающий сжатый воздух в два больших резервуара. Стрелка запрыгала на воздушном манометре, дойдя до определённой цифры, остановилась, вслед за ней и затих компрессор. В помещении стало тихо, маляр опустил краскопульт в бочку с растворителем и указал мне на дверь. Я сказал большое спасибо и пошёл открывать ворота, месторасположение кнопки я уже знал. Как только свежий уличный воздух целиком заполнил бокс, я включил массу и завёл мотор. Ремонт окончен, можно отправляться, на свою штатную стоянку и выравнивать автомобиль по линии. Ведь как не суди, а мы числились в военкоматах, как военизированный автомобильный батальон. Каждый шофёр знал своего командира взвода, роты. Первое время за не очень тактичное поведение на дорогах нашего родного Октябрьского района за нами на некоторое время закрепилось прозвище «дикая дивизия». Наверно это название складывалось от нашего раздолблённого подвижного состава. Громыхание, которого слышалось, на всю округу. Крыльями и ржавыми бортами своих автомобилей мы распугивали даже виды видавших ворон и голубей. Наши автомобили выпускали в воздушное пространство клубы синего дыма и чёрной копоти. До ближайшей улицы Никитина дороги были, не поймёшь какими, поэтому пыль во время нашего выезда к клиентам стояла столбом. Много было всяких чудес, но люди под наши колёса не попадали. Сказывался высокий профессионализм подготовки шоферов такой крупной транспортной организации. Не каждый получивший водительские права проходил испытание находиться в наших рядах. Каждые пол - года у нас выпускался курс новых водителей. Было с чего выбирать, и шёл естественный отбор на выносливость и умение работать. Крутить баранку вроде и простое дело, но мозга должны работать в любых даже экстремальных условиях. Видишь на дороге лужа, а по тротуару идёт пешеход. Надо сориентироваться, и так проехать, чтобы граждане не попали в неприятное положение. Бежит по дороге, какая животина сумей её не обидеть. Они боятся автомашин и это вполне естественно, надо беречь своих младших братьев. Совершаешь опасный манёвр на дороге, просчитай его с тройным запасом времени. Да и не забудь распознать дурака и уступи ему дорогу. Он своё пристанище всё равно найдёт, а ты сбережёшь машину и корпоративную марку езды без аварий родной автоколонны. Соблюдая эти правила, я как - то проезжал до боли знакомую лужу у Сибремточстанка. Навстречу мне двигалась автомашина «Волга» с шашечками такси, я резко сбросил скорость, чтобы не нанести вреда встречной машине. Таксист наоборот резко газанул и понёсся через лужу. Из под колёс его автомобиля вылетел столб воды и грязи прямо мне в боковое окно, которое было полностью открыто. Тут я почувствовал всю прелесть грязевых и водяных ванн. Пришлось остановиться и привести себя и машину в порядок. В Колхиде окна боковые большие и поэтому спрятаться было не куда. Гаишник, видя всю историю с самого начала подъехал ко мне на мотоцикле «Урал» и высказал своё мнение. Он сказал только « Я тоже таксистов терпеть не могу». Коротко и ясно, кто чего стоит и мы с ним были единодушны. Настроение моё немного омрачилось после конфуза с негодяем таксистом. Я продолжил свой путь по улице Никитиной вымощенной булыжниками и слишком узкой для проезда. В те времена по ней курсировал один автобус, а до Сельхозинститута трамвай № 13, значимый номер, но мы люди без предрассудков и не обращали на это внимания. Со временем улицу расчистили и покрыли асфальтом, даже поставили светофор на пересечении с улицей Кирова. Мне надо было ехать в кировский район как раз по этим улицам и на площади около базара сворачивать на бульвар Восход. Тут - то на площади я опять был вынужден остановиться, впереди меня резко тормознул горбатый запорожец, и я резко переключил скорость. Кулиса переключения передач на КАЗ – 608 была около пяти метров, а может и больше. Масса всяких деталей работающих на износ, и имеющих способность к изнашиванию и появлению люфтов. После того как я врубил не поймёшь какую скорость пришлось заглушить мотор и выйти из машины. Зная эту особенность, я ломиком нажал на кулису и поставил коробку передач в нейтральное положение. Вот так тише едешь, похоже, куда и приедешь. * А приехал я в Краснозёрский район с грузом щебня из любимого посёлка Горный. Разгружал нас ДТ - 54 со специальной «лопатой». После этого « удовольствия» порой приходилось заезжать в ремонтную зону. Но самосвалов у нас было очень мало в те времена. * На обратном пути около одной стоящих на пути деревень я взял попутчиков парня и девушку. Они ехали на берег Чёрного моря в Аркадию. Месяц безмятежного отдыха, что ещё надо рабочему человеку. * Я их доставил в аэропорт Толмачёво. Только собрался разворачиваться, из громкоговорителя раздался голос, - водитель грузового автомобиля зайдите в диспетчерскую. - Я оглянулся по сторонам, грузовых машин на стоянке больше не было. * Я хлопнул дверью и пошёл в сторону диспетчерской. Мне махала рукой девушка. Так это же Наташа, с которой мы учились в техникуме. Я обрадовался нашей встрече. Мы разговорились. Наталья Алексеевна Опалёва так было написано на визитке, прикрепленной к её белой кофточке, работала постоянно на этом месте. * Наташа рассказала, - после техникума я пошла, устраиваться в ЗСТТУ. Меня приняли в Центральную диспетчерскую к Портному Семёну Александровичу. Он определил меня линейным диспетчером. Сначала я работала рядом с домом по улице Станционная около Ж.Д. переезда. Стала набираться опыта работы, и меня стали посылать по другим диспетчерским пунктам. Семён Александрович помогал решать насущные вопросы и всегда нас поддерживал молодых работников. Влюблённых в работу пассажирского транспорта. * Город Новосибирск, с громадным количеством работающих предприятий, нуждался в хорошо отлаженной работе пассажирского и грузового транспорта. И мы бывшие выпускники Автотранспортного техникума способствовали работе автомобильного транспорта города. А наши красивые и прекрасные девушки, с которыми я учился с большой ответственностью, относились к своим обязанностям. Мы с Наташей вспомнили и своих преподавателей техникума. Замечательные люди, которые учили нас быть честными и добросовестными.
