Глава 67.
Перед завтраком Елина спустилась на кухню. Пожилая женщина хлопотала у плиты. — Как вас зовут, фру? — Так тётушка Фай меня зовут, милая. А вы, никак, хозяйка новая? Давно пора было Глену не мотаться, где ни попадя, а делами заняться. Очень радая я, что будет в доме хозяйка. Сейчас завтрак доделаю, милая, уже скоро. — Тётушка Фай, а можно я тут с вами посижу? У меня холодно ещё в комнате, а здесь печка так славно греет. — Посиди, милая, посиди. Ко мне сейчас мало кто заходит. Как Бюве новую повариху завёл, так все тама и кормются. Тебя как зовут-то, детка? — Елина. — Ты, милая, не серчай на меня. Стара я уже тута топтаться, да и ушла бы, да некуда. Ну и опять же, всё присмотрю хоть как-то за домом. Каша, между тем, подгорала, но повариха явно не замечала, пока приличная порция не плеснула в огонь. Задымило и завоняло. Елина вскочила и сдвинула котелок с кашей с огня. — Ох ты-ж, спаси Единый! Ах, я старая перечница, ничего, милая, уже не могу толком. — Тётушка Фай, а почему ж вы не увольняетесь? Или вам идти некуда? Я вижу, что вам уже тяжело работать. — Дак ведь сгорел дом-то. Пожар ведь был, дом-то и сгорел, пол села тогда пострадало. Дак я все деньги-то скопленные отдала сыну, а сама-то тут пока. Хозяин приехал, дак расчёт даст. Дом-то сынок отстроит скоро, а я ещё бы коровку купила и овечек. А хлыщ-то этот того гляди обманет. Скажет хозяину, что я не работала и заберёт всё. — Тётушка Фай, а сколько вам должен господин Бюве? — Дак за три с лишним года, милая. Как сказали, что барона долго не дождёмся, мол под короля отдали земли-то все, дак он и не платит. Всё говорит: — Вернётся хозяин — с него и требуй, а у меня нету денег-то лишних. За всё время разговора на кухню никто не заглянул. Ни горничные, ни работники. Ну, не может же быть, чтобы даже конюха на службе не было? Елина посмотрела на кашу и попросила отвести её в погреб. — Дак пойдём, милая, пойдём. Вот это хорошо, вот это ты молодец — сразу всё и посмотришь. — Тётушка Фай, а где горничные и остальные все? — Дак в башне отдельно готовят они. Повариха-то новая сама кормит. А Том, конюх-то старый, дак уволился с полгода назад. Сказал — надоело ждать. Хлыщ-то, слышь-ка, и ему денег не платил. Да и на кормёжку скудно совсем давал. Так и ушли все. Кто год проработал, кто два продержался. А все сейчас новые, сюда и не ходят. В погребе было грустно. Висел початый окорок, корзина с двумя десятками яиц. Масла нет, молока нет, половинка глечика сметаны, лук-морковь кончаются, баки пол мешка, на такую толпу — раз, ну, два приготовить. А ведь впереди зима. — Тётушка Фай, а крупы есть? — Дак как не быть-то, есть, конечно. Крупы тоже было небогато. Кормить людей всё равно надо. — Тётушка, вы помогите мне, я сама хочу вкусненькое мужу приготовить. Можно? — Готовь, милая, а я подам что надо, или почищу, или ещё что... Так, в котелок воды и рис — варится. Гарнир будет. Елина нарезала окорок мелкими кубиками, тётушка Фай начистила лук. Лук Елина покрошила, кинула к окороку, в глубокую миску, туда же полтора десятка яиц, муки, соли и приправ, какие нашла. Добавила всю сметану. Перемешала, лизнула каплю, досолила и добавила ещё немного муки. Густота должна быть как на оладьи, ну, примерно. Благо, масло растительное было. Достала большую сковородку и, шустро орудуя, принялась жарить ленивые котлеты. Пока жарила — ещё немного поболтала с кухаркой. Оказывается, вчера Бюве сказал, что никто и не приедет. Вот она спать и пошла. А утром-то встала рано, по привычке — а во дворе солдаты. Дак побежала кашу варить на завтрак. Дома Елина такие ленивые котлеты делала со свининой или курицей, ну, здесь уж что получится. Получилось огромное блюдо лепёшек. Закрыла крышкой и придвинула поближе к огню — чтобы не остыли. Крупа доварилась. Попросила тётушку Фай поставить воды на чай и пошла за помощью — одной всё не унести. В столовой у ненакрытого стола толпились растерянные учителя и мальчишки. Глен зашел в противоположную дверь одновременно с ней. Бюве держался в стороне от всех. — Бюве, где завтрак? — Барон явно злился. — Господин барон, я сейчас спрошу у фру Фай. — А не стоит беспокоиться, господин Бюве. Завтрак сейчас будет, а вот мне интересно, что ели на завтрак вы? Вот что вам сегодня готовила личная повариха? — Госпожа баронесса, вы говорите загадками. В замке только фру Фай имеет доступ к продуктам и готовит тоже она. Было совершенно непонятно, считает ли Бюве её молоденькой идиоткой или здесь что-то другое? Замок в отвратном состоянии, прислугу практически выгнали без денег, ну не может же он все грехи свалить на старую повариху. Или она действительно идиотка, а тётушка Фай величайшая актриса в этом мире? — Хорошо, господин Бюве. Пригласите сюда горничную, пусть она накроет на стол. Или это тоже должна делать фру Фай? — Да-да, конечно, госпожа баронесса, сей минут... Бюве выскользнул в дверь. — Глен, он не сможет сбежать? — Вчера вечером я приказал выставить караул и закрыть ворота. Вообще-то войн очень давно нет. Обычно ворота на ночь не запирают — нет смысла, караульных достаточно. Но мне не нравится то, что я вижу. Пришла сонная горничная. Елина отправила её на кухню и приказала принести еду. Бюве вернулся ещё с одной горничной, гораздо моложе и симпатичнее. Она шустро стала доставать из буфета посуду и накрывать стол, была ласкова и улыбчива, стреляла глазками. Из-за стола барон встал подобревший. — Тётушка Фай по-прежнему прекрасно готовит. Жаль, что она не успела напечь блинчиков. Ну, надеюсь, к чаю в кабинет будут булочки. Пойдёмте, Бюве. Елинька, будь добра, распорядись подать чай в кабинет.
Глава 68.
— Так господин барон, книги-то все у переплётчика. Поистрепались обложки, так я и отдал. У нас тут, знаете, без вас-то, типографию поставили. И там отменные переплётчики есть. Но вы не сомневайтесь — сегодня к вечеру уже готовы будут, мастер мне твёрдо обещал. Сам и принесёт, и я сразу же к вам с отчётом. Даже не волнуйтесь, так всё и будет. А вот к вам рейв Лун просился с утра. Непременно хотел повидать и отчитаться. Уже подъехал, мне доложили. Позволите его в кабинетик к вам пригласить? Негоже старичка ждать-то заставлять. — Зовите, и подайте в кабинет горячее. — Всенепременно, сейчас же распоряжусь лично! Обязательно принесут, сей же минут. — Елина, может ты пройдешь и составишь нам компанию? — А вот и правильно, молодая хозяюшка, чтобы сама во всё вникала. Очень, господин барон, верное решение-то! — Бюве, вы слышали, что я просил подать в кабинет? — Уже бегу, сей секунд. Сам лично подам. Рейв Лун уже семенил нетвёрдой походкой к барону. Его сопровождали два охранника, каждый нёс тяжёлый мешок. Прошли в кабинет, там горел камин, было тепло и сухо. Солдаты с трудом взгромоздили мешки на стол и, синхронно поклонившись, удалились. — Что-то, господин барон, больно вам не терпится! Подняли спозаранку. Ну, я рад, так рад, что вернулись. Деньги-то копятся, сумма-то громадная. В кабинет с подносом в руках ловко скользнул фром Бюве. На подносе стоял исходящий паром кувшин и три роскошных серебряных кубка. Поставив на стол поднос, Бюве ловко разлил напиток по кубкам и, с поклоном, придвинул барону и мэру, а третий отнёс Елине, сидевшей чуть в стороне, на маленькой скамеечке. Улыбнулся ей и подал прямо в руки. — Пока горячий — он очень вкусный! И так же тихо исчез за дверью. Рейв Лун смешно поводил над бокалом носом — Ах, какая красота, давно я такой богатый глинтвейн не пил. По запаху, господин барон — прямо как ваша матушка драгоценная готовила. Не иначе тётушка Фай рецепт вспомнила! Ну, не стану отказываться, редко такое перепадает! Ваше здоровье! — и с удовольствием отхлебнул из бокала. Барон смотрел на мэра с улыбкой: — А вот всегда вы были лакомкой, рейв Лун! Елина тоже понюхала — пахло травами, мёдом, вишней. Потрясающе. Но тут явно изрядная доля спиртного. Она решительно отставила бокал. Ладно бы вечером, но не с утра же, столько дел ещё впереди. — А денежки вот они все и есть. За все три года и два месяца. За третий месяц ещё не всё собрано, так я и не стал везти. — Что за деньги? — Ну, как же, как же... — мэр заволновался. — Его Величество сам лично отписать изволил, чтобы доходы все оставались в мэрии, в сейфе, под охраной. До вашего возвращения. Тут вот всё и есть до медяшки, что собрано. Скоро внучок подойдёт, он книги принесёт. Там всё расписано, сколько собрано, сколько выдано фрому Бюве на зарплату для слуг, на еду, на ремонт замка. Ну, немного я потратил на дорогу — ремонтировать-то нужно, но всё записано, и расписки подрядчиков приложены. И ещё от вашего имени велел погорельцам скот закупить и по золотому на семью. Ну, как всегда делали, если беда случается. И батюшка ваш, пусть Единый будет добр к нему, и вы так же всегда делали. Помните, как три дома в Вершках сгорели? Сами вы и распорядились. Вот так и я так же... И сумму положенную не превысил. А остальное — всё тут, всё, до медяшечки. Сами посчитать извольте. А книгу сейчас принесут. Барон развязал один из мешков. Там были маленькие мешочки разного цвета. — Вот которые желтоватые — там по двадцать золотых. А которые серые — там по двадцать серебрушек. Ну, чтобы, значит, считать удобнее. Вот и считайте. — Пейте вино, рейв Лун, пока горячее, успеем ещё насчитаться. Более того, думаю и считать нет необходимости. Всегда вы были точны и аккуратны. Даже не представляю, как я без вас обойдусь теперь. Вы ведь отставку будете просить? — Так и есть, господин барон, так и есть... Тяжело уже, дело хлопотное, сами изволите знать. Но Таша я готовил на совесть, он уже не мальчишка, набегался-наигрался, и, по чести-то сказать, я последние два года больше для проформы. Так, видимость одна, ну и печать у меня. А управлялся всем он. Ежели надумаете взять — не прогадаете. — Тут и думать нечего, дорогой мой рейв. Ваша рекомендация — лучшая порука. Они болтали с большим удовольствием. Рейв Лун пустился в воспоминания о том, как тут всё без барона было. Рассказывал про пожар, что урожай в этом году хороший, даже очень. Что появилось новое ремесло у женщин. Носки теперь не валяют, а вяжут из шерсти. Очень наблюдать интересно. Барон слушал с улыбкой. Видно было, что такое благополучие его радует, что он наконец-то дома, среди родных стен, что расслабился. Минут через сорок такой уютной болтовни в дверь постучали. — Входите — крикнул барон. Вошёл крепкий мужчина, среднего роста, внимательные цепкие глаза. Подмышкой — два огромных тома. Разложили на столе, Елина подошла, ей было любопытно. Обычные бухгалтерские книги. Одна — приход, другая — расход. Баланс сведён. Разница на столе. Ну, тут пусть Глен сам решает. Хочет — пусть пересчитывает. Она не полезет. — Скажите пожалуйста, рейв Лун, а какие ещё в городе есть мастера? Ну, барон вот говорил про стеклянные мастерские, гончарные, ателье есть, вязать стали, типография тут появилась, а ещё что? — Единый с вами, баронесса. Откуда бы тут типографии взяться? Книги — дело дорогое, такие покупатели в столице, там типографии и ставят. Говорят их уже четыре на окраине есть. Для стекла-то у нас сырье хорошее, а книги не всё ли равно где делать? Вот их поближе к покупателю и изготовляют. Елина и барон переглянулись. — Нет типографии? — Барон вопросительно смотрел на рейва Таша. — Нет, господин барон. И не было никогда. Барон стукнул ладонью по столу. — Да что здесь творится-то? Елина, будь добра, кликни горничную, пусть она сбегает. Да, пусть сбегает. Немедленно его сюда! Но послать горничную за Бюве не успели. Мэр Лун начал хвататься за горло и скрести по нему тонкими старческими пальцами. Таш схватил кубок и попытался его напоить, придерживая за голову. Но было поздно — рейв Лун умер.