На днях стало известно, что Региональный общественный фонд «Духовное наследие» завершил работу над новым уникальным изданием. Президент фонда, первый губернатор Омской области Леонид Полежаев сообщил на официальном сайте «Духовного наследия» о выходе книги «ТюкалинскЪ», посвященной истории этого небольшого города. Каждый проект фонда становится культурной сенсацией и ценнейшим вкладом в изучение и продвижение истории нашего региона. О важности этой работы, людях, которые отдают ей свои силы и душу, и ситуации в культурной жизни Омской области и всей страны «Ч» и побеседовал с руководителем, всегда уделявшем культуре колоссальное внимание.
- Леонид Константинович, почему темой новой книги, созданной возглавляемым вами фондом, стал Тюкалинск, город по современным меркам совсем небольшой? Чем он заинтересовал вас и авторский коллектив издания?
- Тюкалинск – из старейших городов Омской области, ему 250 лет. Он сыграл заметную роль в истории нашего края, потому что стоял на пересечении путей освоения Сибири, что само по себе очень интересно. Ведь в центре внимания историков, и тех, кто интересуется нашим общим прошлым, должны быть не только глобальные события, «батальные сцены» и так далее. Но и повседневность человека. Сложная, но интересная созидательная жизнь. Не рассказывать о ней значит ополовинивать историю.
К сожалению, я часто вижу, что особого интереса к своему прошлому у людей нет. Кто-то считает, что им, его веком, жизнь и ограничивается, и прошлое и будущее малоинтересно. И прививка уважения к своему прошлому, знаний о нём, очень важна. А когда мы подменяем жизнь симулякрами и сиюминутными интересами, мы рискуем получить совсем не то общество, которое хотели.
- Как шла работа над книгой?
- Издание книги - это скрупулезный, ответственный и серьезный труд. С каждым проектом мы приумножаем свой опыт, и может быть, книга о Тюкалинске, будет для нас лучшей. Мы не стремимся к беллетристичесности. Хотя я требую от авторов, чтобы текст был максимально простой и человечный, понятный любому читателю. В то же время добиваемся очень точной исторической достоверности, поэтому в наших книгах много ссылок на архивные материалы. География поиска широкая – архивы Петербурга, Москвы, Тобольска, Омска, Барнаула. А теперь мы вышли за пределы России. Работая над книгой о Тюкалинске, мы связались с библиотечными архивами Гарвардского университета. Оказывается, там, за океаном, о нас знают. Там внимательно смотрели на нас и писали про нас ещё в начале 19-го века. И этот взгляд издалека очень любопытен. Надо сказать, что нам охотно предоставляют материалы, архивы открыты. Просто перевод тоже требует времени. В те далёкие годы Тюкалинск был своего рода «транспортным хабом». Он играл важную роль в развитии всей нашей цивилизации и внешних связях с миром и, по-хорошему, мог бы быть одной из территорий, романтизированных не менее пресловутого Дикого Запада, о котором мы знаем куда больше по произведениям массовой американской культуры, нежели чем об истории своей страны. Наше отсутствие любопытства к самим себе порой откровенно раздражает. Надеюсь, что своей работой мы сможем разбудить чей-то интерес к прошлому.
- И когда омичи смогут познакомиться с результатом этой работы?
- Презентация книги «ТюкалинскЪ», скорее всего, пройдет в сентябре. Это действительно довольно любопытная книга, которая вызовет интерес не только у самих тюкалинцев. Ведь с этим городом связано множество жителей Омской области разных возрастов и поколений. При этом, я сторонник того, чтобы наши издания были в школах. Чтобы учителя истории, литературы могли прибегать к этим ценным источникам. Обогащать знаниями себя и рассказывать о прочитанном школьникам и студентам. Правда, должен с сожалением отметить по опыту наших прошлых проектов: альманаха «Три века Омской культуры», издания «Записок из Мертвого дома» Достоевского с иллюстрациями Георгия Кичигина, на официальном уровне они получили куда больше внимания за пределами Омской области, чем здесь.
- Но ведь эти книги и в Омске стали своеобразным раритетом?
- Не соглашусь с вами. «Три века омской культуры» - это культурное явление. Книга есть в Российской национальной библиотеке в Санкт-Петербурге и в Государственной российской библиотеке в Москве, в Российской государственной детской библиотеке. Очень тепло было встречено и наше издание «Записок из Мертвого дома». Каждый год наши книги становятся лауреатами премии «100 лучших товаров России». Но при этом они почти неизвестны в Омске. Областное министерство культуры старается не замечать деятельности фонда вообще, и выхода изданий в частности. Как будто их не существует. Складывается впечатление, что те, кто не способны создать что-то подобное сами, предпринимают массу усилий, чтобы, по крайней мере, «затушевать» то, что делает фонд. О чем это говорит? Это говорит о духовной и нравственной убогости людей, которые сегодня, что называется, руководят нашей культурой.
Хотя культурой руководить нельзя. Культурой нужно жить. Ведь культура – это главный идеологический и пропагандисткой механизм, который должен работать с очень большой интенсивностью, с глубоким знанием дела и пониманием творческих задач. А нынешняя команда областного министерства, на мой взгляд, на это не способна. Как результат, культура в Омске просто деградирует, а руководители этого не понимают. Но это их проблема. Мы идем своим путем.
- Леонид Константинович, как губернатор вы уделяли духовной стороне жизни общества огромное внимание. При вас строились храмы, открывались театры, устанавливались новые памятники, расширялись и обогащали свои коллекции музеи. Почему вы так «болели» культурой и сделали её приоритетом в своей политике?
- Потому что я понимал, какое место культура должна занимать в жизни человека. Именно через культуру власть работает с людьми. И мнение народа определяют институты, которые формируют духовные, морально-нравственные установки. Поэтому те ценности, что мы транслируем, чрезвычайно важны. Я что, церквями занимался оттого, что я верующий? Никогда я не был глубоко верующим и уже не стану. Но я понимаю место церкви в развитии общества. Какой бы она не была - это один из культурных стержней, вокруг которого вращается духовная жизнь общества.
Почему духовное начало было таким выпуклым в деятельности Администрации области в девяностых годах? Потому что само общество осталось без идеологического стержня. Церковь мы «раздавили» еще в двадцатых годах, а в девяностые вожди начали провозглашать, что и коммунизм был ошибкой. И чем было заполнить пустоту? Мы начали заниматься восстановлением и строительством церквей, поддерживали музеи, театры, потому что там могло звучать слово, дающее обществу нравственное направление.
Предлагать людям какую-то очередную искусственную альтернативу, давать им ложную цель, было нельзя. Мы старались опереться на те основы, корни духовной традиции, из которых можно было получить новые живые ростки. Поэтому с точки зрения власти – это было чисто прагматическое решение. И тогда оно было оправдано на мой взгляд.
- Оправдались ли ожидания, если смотреть на избранный тогда культурный курс с точки зрения сегодняшнего опыта?
- В какой-то степени да. Хотя в последнее время заметен скепсис общества по отношению к церкви, но это уже зависит от самих церковников. Церковь должна была вести миссионерскую деятельность, не прислоняясь к власти, не становясь её «политотделом». В итоге материальную базу восстановили, храмов много построили, но глубокую веру в общество вдохнуть не удалось. Но это поправимо, главное, что у людей что-то за спиной есть. И сегодня каждый человек, верит он или нет, проходя мимо того же Успенского собора, может ощутить причастность к великой истории, глубокой духовной культуре. Он может не заходить в эту церковь, не переступать её порога, но в нем всё равно живёт чувство значимости традиции. Мечеть для мусульманина, синагога для иудея и так далее - это инструменты консолидации общества, для сохранения того морально-нравственного начала, которое предохраняет от оскотинивания и деградации.
- Наверное, это была непростая работа…
- Расти над собой всегда тяжело. Я постоянно привожу пример: культура – это словно огромный камень, который своими руками нужно катить в гору. Каждый метр на этом пути достигается с величайшим трудом. Одному человеку этот путь не под силу, а вот дружными стараниями многих людей - возможен хороший результат. Но если на секунду пожалеть себя и отпустить эту глыбу, она стремительно несётся вниз, и мы получаем тотальную деградацию. Сегодня мы видим её везде, на каждом шагу, и в искусстве, и в человеческом общении. Культурный уровень теперь совсем иной, чем 30 лет назад.
- Можно ли исправить эту ситуацию и заинтересовать настоящей, в том числе традиционной русской культурой молодёжь?
- Наверное, можно, если этим заниматься. Только не топорно, не в лоб, не одномерно. Посмотрите телевизор. Бесконечные программы, казалось бы, о спорте. В основном силовом. Эти боксы, борьба без правил, мордобитие. Это что эстетика? Где интеллектуальная борьба или гармония физического тела? Молодёжи навязывается комплекс силы. Фильмы соответствующие подбираются, в основном не нашего происхождения. Таким образом, мы сами выбираем себе дорогу. Но если мы выберем дорогу через ринг, то ринг мы и получим. Может кому-то этого достаточно, я не знаю. Но гармоничные личности выходят за пределы ринга.
Это же касается и патриотического воспитания. Патриотизм в душе молодого человека нужно развивать не только через автомат Калашникова. Я не исключаю силовой составляющей, но только ею ограничиваться нельзя. Патриотизм – это еще и приверженность человека к месту его жизни, учёбы, работы. Это любовь к книгам, интерес к истории, археологии, этнографии, да к чему угодно. И когда человек что-то об этом мире знает, у него расширяются горизонты восприятия окружающего и происходящего.
- Для этого и существует фонд «Духовное наследие»?
- Да, мы служим культуре. Фонд за время своей работы выпустил десятки изданий. В среднем - по две книжки в год, причём это преимущественно масштабные вещи с хорошим полиграфическим исполнением. Их не стыдно взять в руки, и отрадно, что они наполнены глубоким содержанием.
Альманах «Три века Омской культуры» – это по сути дела энциклопедия культурной жизни региона от самых истоков, от первых дней жизни поселенцев, которые осваивали сибирские просторы, тех самых коренных жителей Сибири. В этой работе мы прослеживаем культурную эволюцию разных народов и конфессий. Как ручейки, которые стекаются в одну стремительную реку, тысячи людей разными дорогами приезжали в Сибирь. Создался уникальный конгломерат народов разных национальностей и вероисповеданий, оказавшихся в новой среде, формирующих новый образ жизни, новую субкультуру в составе русской культуры.
И что интересно, сибирскую культуру при всём её этническом и религиозном разнообразии никогда не сотрясали межнациональные распри. Примеров таких нет, чего не скажешь о Центральной России, Кавказе, Прибалтике и так далее. Здесь другой социальный климат, хотя люди те же. С того же Кавказа, Польши, Прибалтики, переселенцы и каторжане с Украины - Западной и Восточной, с Орловщины, Брянщины, и Вологодчины. И почему-то именно в Сибири они нашли бесконфликтную среду обитания. Где всем есть место, а людей объединяет образ жизни, связанный с трудом.
Я думаю об этом и пытаюсь через наши работы, через отражение эволюции человеческих характеров, культурной жизни - литературы, народного творчества, живописи, музыки, - осмыслить этот феномен.
- Фонд «Духовное наследие» стал логичным продолжением вашей губернаторской работы над культурной жизнью региона?
- Фонд изначально был создан для возрождения Успенского собора и финансировал его строительство. Многие до сих пор считают, что там были использованы бюджетные деньги, и меня критиковали за это, пикеты какие-то были, мол, хватит тратить, лучше бы туда или сюда направить. Но я принципиально был против использования бюджетных денег на это строительство, несмотря на то, что собор был разрушен властью, и, по-хорошему, власть была людям должна. Я считал, что возрождение главного храма православного Омска должно происходить за счет пожертвований. И в него действительно не вложено ни одной бюджетной копейки. Успенский кафедральный собор построен на пожертвования людей из Омской области, Москвы, других регионов. Многие бескорыстно работали на строительстве, волонтёрское движение принимало участие. Смело можно сказать, что это было народным воссозданием.
После завершения строительства фонд свою деятельность свернул. А его «ребрендинг» произошел в 2012 году, когда я после завершения своих полномочий искал себе занятие. Но я хочу сказать, что фонд «Духовное наследие» - это не только Полежаев. Это люди, которые работают здесь уже более десяти лет. И которых, к сожалению, знают в городе гораздо меньше, чем они того заслуживают.
- Мы можем о них рассказать.
- Есть постоянные авторы. Сборник стихов Кутилова «Памятник моей усталости» составляла Татьяна Шкирина. Талантливый человек, известный телевизионный журналист, и эта работа востребована до сих пор. Множество обращений в фонд: «Дайте! Где достать эту книгу?». Пробую второй раз запустить её в тираж. Постоянно принимает участие в работе и причастен к созданию многих наших изданий писатель и поэт Юрий Петрович Перминов. Талантливый автор, исследователь с великолепным чувством языка и знанием литературы. То, что выходит из под его пера, безусловно, восхищает людей. А кто в Омске его хорошо знает?
- В литературной среде его знают неплохо.
- Ну, это узкий круг, а кто отличил его заслуги в культурном сообществе? Он даже грамоты от областного Министерства культуры не имеет, бумажки этой жалкой. Художественное оформление книг фонда определяет художник-дизайнер Ольга Юрьевна Макарова. Я считаю, что это вообще лучший дизайн книг, который далеко выходит за рамки регионального масштаба. Все хотят видеть в своей библиотеке томик «Записок из Мертвого дома» Достоевского, а ведь обложки всего тиража книги сделаны художником-дизайнером вручную. Сделан руками, пальчиками этой женщины, потому что никакая машина такое оформление не сделает. Человек работает на уровне лучших столичных мастеров, но опять же, кто в Омске кто знает Ольгу Макарову?
Разве не следует пропагандировать творчество этих людей и гордиться ими? Ведь они - достояние не только фонда, но и омской культуры в целом, они определяют сегодня её лицо и пропагандируют её. Те оценки, которые они получают в фонде и узком кругу специалистов, понятны. Но они достойны гораздо большего.
- Вы общаетесь и дружите со многими известными деятелями культуры. Многие благодаря вам побывали в Омске. С кем из них вам наиболее интересно вести диалог?
- К сожалению, жизнь и время отбирают друзей. Как ни странно может кому-то показаться, но хотя я строитель по специальности, и эта профессия далека от тонкостей культуры, мои друзья, близкие люди, они все из культурной среды. Не только омской, но и российской, и мировой. Более тридцати пяти лет я был дружен с Ильей Сергеевичем Глазуновым. Это имя, конечно, не нуждается в представлении. Если говорить о патриотизме, то это был патриот из патриотов. Своим творчеством, своим образом он демонстрировал не показную, а наполненную искренним переживанием любовь к России, тревогой за неё.
Увы, его уже нет. Как нет Эрнста Неизвестного с которым мы тоже дружили больше трёх десятков лет и Галины Павловны Вишневской, с которой мы познакомились, когда она вернулась из эмиграции. Она здесь часто бывала с гастролями и без гастролей. Два раза в год.
К счастью, продолжается наше общение с Владимиром Теодоровичем Спиваковым, писателем и журналистом Анатолием Сергеевичем Макаровым. Рядом с такими людьми многое воспринимаешь иначе, сам себя воспитываешь и растёшь. И когда это длится десятками лет, складывается своеобразный образ дружбы. Можно жить на большом расстоянии, но находиться в ближайших дружеских отношениях. Долгое расставание на полгода или год не вызывает печали, а встреча - ностальгических воздыханий. Мы сразу втягиваемся в общий разговор, как будто вчера попрощались. Это очень ценно и важно.
- А что вы больше всего цените в людях?
- Честность и талант. Вот и всё. Если человек ими обладает, это многого стоит. Но, к сожалению, в нашем мире у таких людей всегда много врагов. С другой стороны, у настоящего человека, если он действительно настоящий, их просто не может не быть.
- Леонид Константинович, хотелось бы поговорить о Вашей авторской книге «Две реки жизни». Мне пришлось общаться с людьми, знающими вас, как им казалось, но после прочтения книги, усомнившимися в этом…
- Ну, это неудивительно. Книга откровенна, но мне кажется, я рано её написал. Ещё слишком мала дистанция, отделяющая яркие события нашего бурного времени, действующим лицом которого я был, и дня сегодняшнего. Сегодня на многое я уже и сам смотрю иначе. По-другому оцениваю некоторые личности. «Две реки жизни» – это два разных периода моей деятельности. Один – казахстанский, другой – омский. Казахстанский – это достижения высшего профессионального инженерного творчества, омский – период служения. Многих, знаю, «ранило», что в книге мало тепла досталось Омску. Что поделаешь, я же говорю, книга искренняя. То, что я создавал и оставил в пустыне Сары-Арка, та моя река жизни, всегда будет стремительнее и полноводнее того, порой, «мелкотравчатого» настоящего, в котором я жил и живу. Там осталась львиная доля моих надежд, моей энергии, память и благодарность людей, живущие до сих пор. И, конечно, масштабное сооружение, которое по сей день даёт жизнь и перешагнёт в XXII век.
- Читатели газеты хотели бы узнать, чем вы сейчас занимаетесь кроме деятельности фонда, чем ещё увлекаетесь?
- Вы знаете, я не приобрел никаких новых увлечений кроме книг. Главное удовольствие сейчас наблюдать за тем, как растут и находят свое место в жизни мои внуки. Правда, ищет место в жизни пока только один, старший, тоже Леонид, но, мне кажется, он делает это успешно. Двое младших ещё школьники, но их взросление у меня вызывает большой оптимизм, в них уже сейчас видны черты индивидуальности и целеустремленности. Такие Полежаевы в чистом виде. Наблюдая за ними, я не только «умиляюсь» детству и юности, я словно восполняю то, что в своё время не дал прожить себе самому. За увлеченностью делами я многого не замечал в своих детях, но слава богу, они меня не подвели.
