- Товарищ полковник, Вы только посмотрите, какая птица попалась! – едва Евгений Владленович появился в коридоре, были первые слова Кравцова, - взяли тепленьким, без шума, даже не очень помяли.
В свете направленных лучей нескольких фонариков подслеповато жмурился давний знакомый.
- Я как-то выпустил тогда из вида… Гена, а что, его разве не закрыли? – Владыкин недоуменно взглянул на Кравцова.
- Евгений Владленович, его не за что оказалось закрывать. Взрывчатки у него не оказалось, шапочку из фольги носить законом не запрещено, а чтобы не орал – года полтора в психушке продержали, - прояснил Владыкину Кравцов.
- Не полтора, а три, - неожиданно подал голос задержанный, - и без показаний к ограничению.
- Гена, давай-ка отойдем, - Владыкин потянул Кравцова в сторону от столпившихся и наблюдающих офицеров. Удалившись на несколько метров, полковник вполголоса продолжил, - запиши фамилии Партизанских оперов и ППСников и отпускай по домам. Предупреди, что операция секретная, язык за зубами пусть держат. Да, еще по благодарности всем и по месячному окладу премия. Наших оперов тоже отпускай, в райотделе они уже без надобности.
Внизу на лестнице затихли шаги уходящих офицеров.
- Гена, сними с него наручники, он не опасен, - Владыкин обратился к задержанному, - Вы ведь не опасны, я не ошибаюсь?
- Не опасен. Можно было помягче обращаться, - задержанный повернулся спиной, закованными руками к Кравцову.
- Напомните, как Вас зовут, лет уже много прошло, могу и ошибиться.
- Корниевский Владимир Юрьевич. Доктор технических наук. Профессор.
- Пойдемте, покажете свои чертоги, Владимир Юрьевич. Да поговорим по душам, решим, что дальше делать будем. Игорь Павлович, пойдем посмотрим, поинтересуемся. Вам, как специалисту интересно может быть.
- Мать моя! – ахнул, увидев стойки с аппаратурой Морозов, - лет двадцать назад за такую коллекцию я б полжизни отдал! Какие генераторы, боже мой! А это что у нас? Ого, таких осциллографов я вживую вообще не видел. И все работают?
- И не увидели бы, если бы я вам не попался. Вот эти частотные анализаторы, например, во всей стране только у меня в лаборатории были, на заказ из Японии привезли, - со скрытой гордостью произнес Корниевский, - а когда кафедру разогнали, все в утиль хотели сдать. Не нужна им, видите ли, наука. Три ящика водки сторожу институтскому поставил, чтобы вывезти разрешил.
- Сюда-то как попали, Владимир Юрьевич? – Владыкин проверил рукою стул на шаткость и сел, оседлав его, - как у Вас ключи от этого помещения оказались?
- Когда спутниковую аппаратуру здесь ставили, еще СССР был, спецы из Севастополя монтировали и сдавали заказчику. А потом, когда страна рассыпалась, и при первой неисправности на завод обратились, им счет на такую сумму выкатили… Вот ко мне и обратились, больше в области спецов по такой аппаратуре не было. Разумеется, все допуски по секретности быстро сделали. Да все равно, работал здесь под непрерывным наблюдением «человека в штатском». Работы было много, приходилось перенастраивать целые блоки, перепаивать схемы, ночи напролет сидел, самому интересно было. Я работал, товарищ наблюдал. Иногда он приходил выпивший, даже сильно выпивший. Один раз он мне проболтался, что электропитание здесь напрямую на подстанцию заведено. Когда работы подходили к концу, однажды он уснул, ключи у него вывалились. По какому-то наитию я спрятал их среди блоков, которые забирал в институт на перепрошивку.
- После выписки из больницы чем занимались? Где проживали?
- Здесь и проживал. Жена, пока меня лечили, развелась, квартиру продала и искать ее не было ни смысла, ни желания. Товарищ, у которого в гараже вся аппаратура была сложена, умер. Слава Богу, его жена пустила меня на пару дней. За это время здесь порядок навел. Сколько раз себя за те ключи похвалил, не сосчитать! Потом понемногу аппаратуру сюда перетащил, подключил. В институте делать было нечего, кафедру разогнали, да и не взяли бы после психушки. Подрабатывал, чем придется, в основном по электричеству, радио. Хорошо получалось с подработкой репетитором – по математике и физике. Сто процентов моих учеников поступают в технические вузы в первых рядах абитуриентов, даже те, кто в школе в троечниках ходили.
- Владимир Юрьевич, Вы понимаете, что просто так, бесследно, Ваш эксперимент пройти не может? Вам выбирать – едем в управление и оформляем все протокольно, или…
- Гражданин полковник, я бы предпочел «или». Я правильно обратился, «гражданин»? Или все-таки «товарищ»?
- А вот это от Вас зависит. Кстати, Вы давно последний раз ели? У меня предложение - заехать в кафе, поужинать, да и поговорить. Вы не против? Господа офицеры, едем?
- Товарищ полковник, мне бы домой, я вызовы просмотрел - жена все линии оборвала, может быть, Саша отвезет меня? Да и ему оттуда до дома недалеко.
- Конечно, Игорь Павлович, конечно! Спасибо Вам огромное за помощь! Александр Дмитриевич, Вам тоже! По благодарностям и премиям – разберемся и сочтемся. Я в долгу не останусь. Напоминаю, хотя и понимаю, что излишне: что видели и слышали – никому! Александр Дмитриевич, Вам в дополнение отгул. Либо завтра, либо по желанию. – Владыкин, проводив взглядом Морозова и Видаева, повернулся к Корниевскому.
- Владимир Юрьевич, возьмите документы, какие у Вас имеются, закрывайте кабинет, поедем ужинать. Вот и подполковник уже на слюну исходит. Поехали!
Напряженный день не прошел бесследно для формы. Официант подозрительно покосился на пыльные брюки и крайне несвежие рубашки, брезгливо отвернул нос от Корниевского и, подумав, предложил столик на открытом воздухе вдали от входа в беседке, заплетенной диким виноградом. Посетителей это более, чем устраивало. Не было навязчивых соседей, лишних ушей и громкой развязной музыки. Можно спокойно разговаривать, ожидая, когда официант принесет заказанные блюда.
- Владимир Юрьевич, скажите, а как Вы пришли к идее воздействия на мозг? – Владыкин решил не тянуть и задать главный вопрос сразу и в лоб.
- Скажите, Вам удобно будет, если я Вас буду называть «товарищ полковник»? Давайте уже полностью знакомиться, а то Вы меня знаете, а я только звания вижу.
- Да, Вы, конечно, правы. Я – начальник управления МВД по городу Владыкин Евгений Владленович. Мой коллега, он же старинный друг, начальник полиции города подполковник Кравцов Геннадий Сергеевич. Ну, что ж, формальности соблюдены, рассказывайте.
- Давайте я издалека зайду. Сначала с женой до скандала рассорился. До сих пор не понимаю, что на меня, на нее нашло. Ни до того, ни после у меня такого не было. И знаете, одно на другое наложилось – я уже говорил, что кафедру закрывали, нам финансирование урезали до минимума. У жены зарплату задержали. И ладно бы молодые, горячие да необузданные были. Так нет, более четверти века вместе прожили, хуже бывало, но выкарабкивались. В младших научных ходил, дворником на двух объектах подрабатывал, летом с шабаш-бригадой по области коровники, птичники колхозам строил. А тут… - Корниевский помолчал, вспоминая. – А тут под окнами, прямо во дворе начали вышку сотовой связи ставить. Никого не спрашивали, просто привезли оборудование, подогнали кран. Я с высокочастотными излучениями всю жизнь работаю, знаю, как они на мозг, на глаза, на интимную жизнь влияют. Можете не улыбаться, Геннадий Сергеевич! Я Вам компетентно скажу – очень по-разному, но никогда положительно, – Владимир Юрьевич взял сигарету из пачки Винстона, лежащей на столе, не спеша раскурил ее от предложенной зажигалки, - местные жители приняли эту вышку в штыки, пытались заслоны технике ставить, пикеты возле городской администрации. Пикет в отделе полиции оказался, отделались административкой и штрафом. А заслон просто смели крепкие ребятишки. У кого-то из местных синяки неделю сходили, у кого-то ребра месяц болели. Тогда я и придумал – предложил всем сделать шапочки из фольги и этим привлечь внимание к проблеме. Знаете, своего рода перформанс. Это я уже потом понял, что жене нужна была причина. Вот она ее и нашла. Пока я шапочку дома сооружал, она позвонила ноль-два и ноль-три, сказала, что муж разумом повредился, шапочку из фольги сделал. А чтобы полиция приехала, и точно меня приняли, добавила, что угрожаю взорвать дом. А вся причина была в том, что она себе нового мужа присмотрела. Постарше, пострашнее, но зато значительно богаче. Это уже потом ее бывшая подруга мне рассказала, она в курсе всех ее похождений была.
Подошедший официант расставил тарелки, принес запотевший графин с апельсиновым соком и разлил из него по высоким стаканам. Пожелав приятного аппетита, удалился. Корниевский, проводив его взглядом, продолжил:
- Не знаю почему, но в больнице меня придержали. Не лечили ничем, просто не выпускали. Когда привезли - все анализы взяли. И на следующий день, и через день. А потом недели полторы каждый день энцефалограмму снимали, невропатолог с его молоточком, психиатр с дурными картинками и вопросами кто из родственников и в каком году с ума сошел.
Главврач меня примерно через месяц к себе вызвал. Мы с ним долго под коньяк беседовали. Он и предупредил, что снаружи мне быстро уход организуют. В смысле - уход в другой мир. И что лучше выждать в лечебнице. Кстати, это он придумал репетиторством заняться. Принес из дома старый ноутбук, модем, выделил комнату рядом со своим кабинетом, где можно было нормально общаться, не опасаясь, что псих зайдет во время урока. Как раз в разгар пандемии, когда такое репетиторство стало в моду входить. Чуть позже выделил мне отдельную палату, чтобы с психами вообще не пересекался. Занят был часа три-четыре в день. Остаток времени нужно было чем-то заполнять, к тому времени доступ в кабинет главного после рабочего дня у меня уже был. А там –
шикарная библиотека с книгами по психиатрии и способам диагностики и лечения. Вы что-нибудь слышали о трудах Гордона, Пресмана? Я тоже ничего о них не слышал, пока не заинтересовался влиянием СВЧ на мозг. И еще пришлось изучить азы нейробиологии, пройти историю изучения человеческого мозга от Герофила до Кандела. В одном из старых журналов нашел материал профессора МГУ Кобозева, по которому следовало, что воздействие волнами СВЧ, модулированными различной частотой, на мозг оказывает неожиданное влияние на поведенческие реакции человека, и это до конца не изучено. И знаете, что? Меня это заинтересовало. Уговорил главного врача съездить к товарищу в гараж, подобрал нужную аппаратуру, инструменты. Из старой спутниковой тарелки и магнетрона от старой микроволновки соорудил примитивный маломощный облучатель. Я стал подбирать частоту и модуляцию, наблюдал за реакцией пациентов отделения. Кроме душевнобольных, в лечебнице содержали преступников. Вы и сами знаете, как они ухищряются изображать из себя психов, лишь бы на зону не попасть. Вот они мне были интереснее всех. Я менял частоту излучателя, способ модуляции и наблюдал. Реакции были разные. Поэтому я могу абсолютно уверенно утверждать, что при наличии хорошего излучателя, человека можно заставить делать все. Я добивался состояния агрессии, расслабленности, гнева, предельной концентрации, радости и горя. – Владимир Юрьевич тонкой ладонью взял стакан со стола и сделал несколько глотков, - простите, в горле пересохло. Я продолжу, если вы не возражаете. И в один из дней у меня случилось неожиданное. Я, как обычно, включил излучатель возле камеры, где содержался привезенный на освидетельствование преступник. Излучатель был маломощный, чтобы раскачать его требовалось время, и я ушел, оставив его включенным. Когда вернулся, из камеры доносился плач. Здоровый двухметровый детина, забившись в угол, рыдал навзрыд. Когда спросил его, что случилось, он рассказал о всех своих грехах, начиная с пирожка, украденного у бабушки. Рассказывал долго, со всеми подробностями.
Обычно, после проведенных экспериментов, я в конце дня рассказывал главврачу о полученных результатах. Что меня удержало в этот раз – не знаю. Наверное, какое-то предчувствие. Я сделал то, чего главврач предвидеть не мог – я поставил излучатель активной поверхностью в сторону его кабинета и задолго до его прихода включил, рассчитывая, что на полную мощность он выйдет к появлению главврача. Сразу к нему не пошел, выждал минут сорок, не больше. И знаете, что? Тот, кто заботился о моем здоровье и сохранности моей жизни, оказался самым заурядным жуликом и маньяком. Он рыдал, скрючившись зародышем на полу, а когда я вошел – пытался целовать мне тапочки и выпрашивал моего прощения. Буквально через четверть часа я узнал, что меня задержали в лечебнице по просьбе моей дражайшей, к счастью, уже бывшей супруги. Просьба была подкреплена солидной суммой с шестью нулями, опущенной в карман халата этого подонка. Вы даже представить не можете, в каких грехах он каялся, размазывая слезы и сопли по своему холеному лицу. Там было все – и заказные диагнозы, и сексуальное насилие в отношении недееспособных пациенток, и торговля спецпрепаратами. Я ушел из лечебницы в этот же день, пока главврач оставался в подавленном, несвойственном для него состоянии. Он без возражений выписал мне справку о выздоровлении и отсутствии ограничений при приеме на работу, отдал все мои документы, хранящиеся у него в сейфе. Каюсь, не утерпел, заставил главврача отдать все деньги, полученные от ухажера моей благоверной за мое содержание в лечебнице и деньги, полученные на его счет переводами за репетиторство. Когда он пришел в норму, я был уже вне зоны его досягаемости. О существовании кабинета в заброшенном здании я ему никогда не рассказывал. Можете представить себе, что я чувствовал, обретя свободу. Средства меня ни в чем не стесняли, да и многого ли мне нужно было? Раскладушка с одеялом, хорошие паяльники, увеличительный экран для работы с микроэлектроникой. Самое главное – у меня было желание доказать всему миру свою состоятельность как ученого… - Владимир Юрьевич замолчал, переживая заново свои ощущения, испытанные когда-то, - и знаете, мне кажется, что у меня это получилось. К счастью, бывшим владельцам здания не удалось демонтировать эту огромную антенну на крыше. Понемногу, по сантиметру в день, чтобы это не бросилось в глаза сторонним наблюдателям, я развернул ее в сторону самых населенных районов города. Вы же знаете принцип обратимости приемных и передающих антенн? Я решил вместо приемного конвертера поставить мощный облучатель приемной поверхности и превратить антенну в направленный излучатель. Главная проблема была в супермощном магнетроне. И мне повезло – на радиорынке среди барахла, продаваемого на вес, увидел огромный, древний, но, к счастью, совершенно рабочий мощнейший магнетрон. Продавец не знал, что это такое, говорил, что с такими магнитами, как в нем, можно остановить любой счетчик и он уже давно за потребленную воду вообще не платит. Самое интересное, что через два ряда, нашел точно такой же. Тоже рабочий, только абсолютно новый, в упаковке. И в два раз дешевле. А потом еще и еще. Наверное, где-то в очередной раз либо обворовали военные склады, либо прапорщики приторговывали краденным – в гражданской сфере такие нигде не применялись. Все, что удалось найти – скупил. Нагрузить установку на сто процентов сразу не получилось. Усилитель, выдающий в гигагерцовом диапазоне пять десятков киловатт, пришлось рассчитывать и собирать. Но это было потом, для начала я хотел лишь удостовериться в том, что эта установка вообще способна выдавать хотя бы небольшое излучение, воздействующее на мозг человека нужным мне образом. Ваш спец, Игорь Павлович, кажется, я не ошибаюсь? Он правильно отметил необычный вид конвертера. Вместо конвертера я установил облучатель, собранный из нержавеющей большой миски и развернутого к ней магнетрона. Помните, на Чернышевского метрах в двухстах от этого здания на противоположной стороне улицы большой сетевой магазин? Мне удалось поговорить с его директором. Он был просто в отчаянии от повального воровства. Видеонаблюдение, скрытая охрана, метки на дорогих товарах ему не помогали никак. Когда я предложил ему помощь, он был на седьмом небе. Довернул антенну в сторону магазина и месяц, без перерывов, передавал сигнал. Директор сам выбежал ко мне на улицу, когда я проходил мимо. Впервые в его практике с полок магазина не было украдено ничего, - Корниевский победно взглянул на внимательно слушающих его офицеров и раздельно по слогам повторил, - ни-че-го! И тогда я засел за расчёты. Маломощного усилителя хватало на двести метров, как раз до магазина. Вдаваться в технические подробности не буду, но за две недели я рассчитал и собрал уникальный усилитель в гигагерцовом диапазоне на пятьдесят киловатт! И вчера ночью я его включил. Честно говоря, я не ожидал, что вы меня так быстро вычислите. Судя по скорости вашей реакции, произошло нечто вон из ряда выходящее, чего я даже не мог предвидеть, – Владимир Юрьевич, закончив рассказ, устало откинулся на спинку стула.
- М-да, задали Вы нам задачу, - Владыкин поскреб подбородок с успевшей отрасти за день щетиной, - а знаете, что? Я сейчас официанта позову, попрошу еду подогреть, а то, пока мы Вас слушали, всё остыть успело. И уж не обижайтесь, но мне с Геннадием Сергеевичем посоветоваться надо. Мы отойдем в сторонку. Согласны? Ну вот и славно.
- Гена, а что мы ему предъявить можем? – Евгений Владленович, не выпуская из поля зрения, аппетитно уплетающего подогретый эскалоп Корниевского, возразил Кравцову. – Ты понимаешь, что ни по одной статье мы его даже задержать не имеем права. Заявлений от пострадавших нет, имуществу ущерб не нанесён, даже наоборот – раскрытий на десять лет вперед хватит. Документы у него в порядке, он по паспорту, даже не выписан из своей бывшей квартиры, я проверил.
- Хорошо! Женя, вот сейчас накормим его, пожмем руку и отпустим? «Спасибо, товарищ Корниевский, благодаря Вам мы раскрыли все хищения сосисок за последние десять лет»? – съязвил Геннадий Сергеевич, - нет, Жень, надо по-другому решать этот вопрос, причем, кардинально. Кто может дать гарантию, что этому гению в голову не придет очередная безумная мысль и он сможет ее реализовать? Ты помнишь слова Сталина: «Нет человека – нет проблемы»?
- Гена, времена не те, не девяностые. Во-первых, у нас больше десяти свидетелей, кто его видел с нами, и никто не угадает какие песни они запоют, если их СК или прокурорские прижмут. Во-вторых, Гена, ты хочешь быстрого повышения и большого роста по службе? Тебе не надоело каждый день в отбросах общества копаться? Ты понимаешь, что к нам в руки попала волшебная палочка? Так что нам этого Эйнштейна беречь и холить надо, лелеять его и выполнять прихоти, но держать на коротком поводке.
Кравцов удивленно вскинул глаза на Владыкина:
- Ты хочешь сказать, что…
- Да, именно так, - перебил его начальник управления, - заставить его работать с этим хитрым излучением на нас. Более того, я создам ему все условия и платить буду. Хорошо платить буду, что бы на сторону не смотрел. И еще, Гена, учти, что он – до последнего волоска на его тощей заднице – правдолюб. Этакий современный Дон Кихот. И с ним всегда и везде придется быть предельно откровенным. Ни ты, ни я никогда не сможем предугадать какой технический фортель он выкинет, чтобы сгенерировать очередное излучение, и чем это излучение обернется для нас. Кстати, смотри! – Владыкин взглядом показал в сторону столика - Корниевский, взяв со стула одну из лежавших на нем фуражек, изучил подкладку и, подняв глаза, показал большой палец офицерам.
- Так профессор же, не грузчик с центрального рынка, - прокомментировал увиденное Кравцов, - ничего удивительного.
- Гена, ты мне вот что скажи: та квартира, которую ты на отстой поставил, по отсутствию наследников, пустая еще?
- На Советской? А куда ж ей деться, стоит. Я всю коммуналку, что набежала, оплатил, претензий со стороны управляющей компании нет. Соседи все новые, никто друг друга не знает, специально с ними порознь разговаривал. Бабулек у подъезда за пару месяцев вообще ни разу не видел. Кажется, я тебя понимаю/
- Правильно понимаешь, пока поселим его туда. Никто его не знает и внимания на него не обратит. Дальше надо будет оперативно решать. Идем к гению, он уже наесться успел, пока мы с тобой проблемы решаем...
----------------------------------------------------------------------------------------
- Володя, останови, пожалуйста, перед плакатом, - Владыкин опустил экран, отделяющий пассажиров от водителя. Тут же, сидящий на правом пассажирском месте начальник охраны, поднес к губам рацию:
- Внимание всем, остановка. Контроль крыш и парковой зоны, повернувшись к Евгению Владленовичу, извиняющимся тоном добавил, - Придется минуту подождать, остановка неплановая.
- Ну, что, пойдем, полюбуемся? Мне еще вчера из рекламного агентства фото скинули, сказали, что в действительности еще лучше выглядит. – Владыкин выбрался в дверь, открытую начальником охраны. Следом за ним из машины появился начальник управления областного управления МВД генерал-майор Кравцов. Подняв вверх голову, он восхищенно замер. На огромном баннере стоял изображенный во весь рост кандидат на пост губернатора области Владыкин Евгений Владленович. Поза его чем-то неуловимо напоминала политрука, поднимающего бойцов в атаку. Только в руке он держал не верный ТТ, а обращенную к зрителю обложкой Конституцию Российской Федерации. Чеканным шрифтом под изображением шла фраза, набранная заглавными буквами: «СИЛА ВЛАСТИ – В СИЛЕ ЗАКОНА!».
- Ну как, Гена? Пойдут за меня голосовать? Что скажешь, сильная у меня агитация?
- Евгений Владленович, тут даже не агитация, а дела наши агитируют. За три года так вычистить область – не каждому дано. И ведь, что самое интересное – в Москве многие недовольны, но молчат в тряпочку. Многие там на область завязаны были. Еще бы, пять заводов тоннами водочку разливали, дай Бог памяти, восемь нарколабораторий прикрыли. Тут многомиллиардными прибылями пахнет. И это только из самых заметных, резонансных дел. Мне Видаев вчера докладывал, он по моему распоряжению соцсети мониторил – рейтинг у Вас больше шестидесяти восьми процентов. Кресло губернатора у Вас, можно сказать, в кармане!
- Это хорошо, что рейтинг высок, но до выборов снижать планку нельзя. Надо подумать, чем еще можем воздействовать. Едем, Гена, в штаб, там спецы хорошие сидят, не зря я им столько плачу.
Дождавшись, когда перемычка наглухо отделит пассажирский салон от водителя, Владыкин продолжил:
- Губернаторство, это конечно, хорошо, а вот скажи-ка мне, Геннадий Сергеевич, министром МВД желаешь стать? Не надо, не продолжай, знаю я поговорку про маршальский жезл в солдатском ранце. Только у нас не жезл, а гений в неприметном фургончике по нужным адресам катается, да в нужную сторону светит. Появилась у меня мысль, что фургончиков таких побольше надо. А вот с этой мыслью делиться только с Корниевским, да с Морозовым будем. После выборов этим и займемся. Будем выходить на президентский уровень.
Внезапно ожившее устройство внутренней связи голосом начальника охраны спросило:
- Движение продолжаем, Евгений Владленович?
- Да, простите, заговорились здесь с генералом, едем, конечно, едем! – спохватился Владыкин.
- Внимание, продолжаем движение! – отреагировал начальник охраны.
Фигурки, наблюдающие за окрестностями, метнулись к автомобилям сопровождения, на ходу запрыгивая в них. Шедший впереди колонны Гелендваген, промаргивая яркими подфарниками, убирал с дороги попутные машины, иногда для особо недогадливых, недовольно громко крякая.
Приподнявшийся справа у обочины невысокий бугорок, не заметил никто, пока от него не отделился яркий огонек реактивной струи. Выстрел РПГ-7 со скоростью двадцать пять метров в секунду миновал немецкий внедорожник и вспух взрывом под колесами следующего за ним представительского Майбаха. Почти синхронно с левой стороны дороги в уже взлетевший над дорожным полотном и бесполезно вращающий колесами в воздухе автомобиль вонзился еще один снаряд.
Майбах с высоты двух с половиной метров всей своей массой грузно упал на крышу и заскользил по асфальтовому покрытию, вращаясь и догоняя притормозивший Гелендваген. Из останавливающегося эскорта выскакивали на ходу люди. Кто-то бежал, на ходу откручивая вентиль огнетушителя, охрана впереди срезала короткой автоматной очередью первого гранатометчика и устремилась в погоню за скрывшимся в парке вторым.
Дверь, автоматически заблокированная умным прибором в начале поездки, так и не распознала, что никакого движения уже нет и открываться отказалась. Стекла, выдержавшие падение с высоты, надежно гарантировали сохранность персоны в салоне. Всё было четко предусмотрено. Всё, кроме РПГ-7. Каким-то шестым чувством, пытающиеся потушить высокооктановый бензин люди почувствовали неминуемо приближающийся момент взрыва и успели отскочить от обреченной машины. Над шоссе взметнулся огненный гриб.
Сидящий на ветке березы, напротив открытого окна спальни дрозд, исходил на звонкие и оглушительно громкие рулады. Проснувшийся одновременно с начавшим сереть горизонтом, он беспощадно будил округу своим заливистым пением.
- Пристрелить бы его, - была первая мысль, вырвавшегося из липких лап кошмарного сна, начальника управления МВД областного центра полковника Владыкина Евгения Владленовича…
Novosea Company. Редактировал Bond Voyage.
Все главы повести и другие рассказы автора читайте здесь.
Дамы и Господа! Если публикация понравилась, не забудьте поставить автору лайк, написать комментарий. Он старался для вас, порадуйте его тоже. Если есть друг или знакомый, не забудьте ему отправить ссылку. Спасибо за внимание.
==========================
Желающим приобрести авантюрный роман "Одиссея капитан-лейтенанта Трёшникова" обращаться kornetmorskoj@gmail.com
В центре повествования — офицер подводник Дмитрий Трешников, который волею судеб попал служить военным советником в Анголу, а далее окунулся в гущу невероятных событий на Африканском континенте.
==================================================