Когда они ушли, я повернулся к своему спутнику, который сидел, сгорбившись, весь в синяках, окровавленный и почти оглушенный в одном углу лачуги, — и, помогая ему немного, я понимал, что нам обоим было бы хорошо покинуть это место на случай, если эти люди сочтут нужным вернуться. С большим трудом и болью я поднял его и медленно помог добраться до безопасного места на тёмной равнине, где, если у нас и не было убежища, по крайней мере, не было опасности быть окруженными. Тогда я изо всех сил старался облегчить его страдания методами, которым я научился во время моего пребывания в Доме Надежды, и через некоторое время бедняга смог говорить и рассказывать о себе и о том, как он оказался в этой темной стране…
Он был, казалось, совсем недавно из земной жизни, будучи застреленным человеком, который ревновал к знакам внимания, оказываемым его жене - и не без причины. Единственной искупительной чертой в рассказе этого бедняги было то, что он, несчастный, не чувствовал ни гнева, ни желания отомстить человеку, который поторопил его уйти из жизни, а только скорбь и стыд за всё это. Больше всего его огорчило и открыло глаза на его унижение открытие того, что женщина, ради которой всё это было сделано, была так бессердечна, так эгоистична, и так лишена истинного чувства любви к кому-либо из них, что единственной мыслью, занимавшей её было то, как эта ситуация повлияет на неё и на её общественное положение в мире моды; и ни одной мысли, кроме гнева и досады, она не высказала ни своему несчастному мужу, ни жертве его ревности.
- “Когда, — сказал молодой человек, которого я назову Раулем, — когда я узнал, что я, действительно, мёртв и всё же обладаю силой снова вернуться на Землю, моей первой мыслью было полететь к ней и утешить её, если возможно, или по крайней мере заставь её почувствовать, что даже мёртвый - я всё ещё живу, и что даже в смерти я думаю о ней. И как ты думаешь, какой я нашел её? Плакала ли обо мне? Скорбила ли? Нет, ни грамма! Только думала о себе и желала того, чтобы никогда не встречать нас на своём жизненном пути, и чтобы смочь вычеркнуть нас обоих из своей жизни одним движением и начать жизнь заново с кем-то ещё, кто бы был выше по социальной лестнице, чем каждый из нас.
Пелена упала с моих глаз, и я понял, что она никогда не любила меня, ни на йоту! Но я был богат, я был дворянином, и с моей помощью она надеялась подняться на следующую ступеньку социальной лестницы и охотно пустилась в жизнь взрослой женщины не из любви ко мне, а для того, чтобы обрести мелкий триумф королевы над какой-то соперницей. Я был всего лишь несчастным, ослеплённым дураком, поплатившимся жизнью за собственную глупость. Для неё я был лишь неприятным воспоминанием о горьком позоре и скандале, выпавшем на её долю. Тогда я бежал с Земли в своём ожесточении, бежал без оглядки, куда угодно - мне было всё равно куда. Я сказал, что больше не буду верить ни в добро, ни в какую-либо истину, и мои дикие мысли и желания увлекли меня в это тёмное место и к этим деградировавшим гулякам, среди которых я нашел родственные души тех, что были моими паразитами и льстецами на Земле, и среди которых я потратил впустую мой субстанцию и потерял душу.
- “А что же теперь, о несчастный друг”, — сказал я, —разве вы даже сейчас не ищете пути покаяния, который привел бы вас обратно, в более светлые земли и помог бы вернуть утраченное наследство вашего мужества и вашего Высшего Я?”
- "Увы! Слишком поздно, - сказал Рауль. “В аду - а это точно ад, где уже ни для кого нет надежды”.
- “Нет надежды ни для кого? - отозвался я. “Не говорите так, друг мой - эти слова слишком часто слышны из уст несчастных душ, ибо я могу засвидетельствовать, что даже в самом мрачном отчаянии всегда есть надежда. Я всегда желал, чтобы та, которую я любил, была подобна чистым ангелам, и её руки всегда были протянуты, чтобы дать мне эту любовь и надежду, и ради неё я работаю сейчас, чтобы дать другим надежду, данную мне. Позвольте мне вести вас, и я провожу вас в эти лучшие земли”.
- “И кто вы, о друг, с добрыми словами и ещё более добрыми делами, которым, по правде говоря, я мог бы сказать, что я был обязан своей жизнью, но это если бы не узнал, что в этом месте, увы! умереть нельзя — зато можно страдать до смерти или даже до всех мук её; но смерть не придёт ни к кому, ибо мы перешагнули её порог, и теперь, как кажется, должны прожить вечность страданий? Скажите мне, кто вы и как здесь оказались? Вы говорите слова надежды с такой уверенностью. Я мог бы вообразить вас ангелом, посланным мне на помощь, но вы слишком похожи на меня самого для того, чтобы быть одним из них.”
Затем я рассказал ему свою историю и то, как я работал над собой так же, как и он, а также рассказал о великой надежде, которая всегда была у меня перед глазами, и что со временем я буду готов присоединиться к моей сладкой любви в стране, где мы не должны больше расставаться.
- “А она?” - сказал он. "Она довольна, как вы думаете, ждать вас? Она проведёт всю свою жизнь в одиночестве на Земле, чтобы смочь присоединиться к вам на небесах, когда вы туда попадёте? Друг мой, да вы обманываете себя! Это мираж, который вы преследуете. Если она не старая или не очень некрасивая, ни одна женщина не будет мечтать вечно жить в одиночестве ради вас. Она будет некоторое время, я согласен с вами, если она романтична или если никто не придет за ней ухаживать, но даже если она и ангел, она утешит себя со временем, поверьте мне. Если ваши надежды не имеют иного основание, чем это, мне будет вас только жаль.”
Признаюсь, его слова несколько разозлили меня; они вторили сомнениям, всегда преследовавшим меня, и омывали холодным душем всю теплоту романтики, которой я наполнялся. Отчасти для того, чтобы развеять, как его, так и мои собственные сомнения, я сказал с некоторой горячностью:
- “Если я возьму вас на Землю и мы обнаружим, что она скорбит только обо мне, думает только обо мне, поверите ли вы тогда, что я знаю, о чем говорю, и, что не заблуждаюсь? Признаетесь ли вы, что ваш опыт жизни и женщин может относиться не ко всем и что есть что-то, чему даже вы можете научиться в этом, как и в других вопросах?”
— “Мой добрый друг, поверьте мне, что я от всей души прошу у вас прощения, если мое неверие огорчило вас. Я восхищаюсь вашей верой и хотел бы и сам иметь хоть немного подобной. Во что бы то ни стало, пойдемте к ней!”
Я взял его за руку. И тогда, “желая” настойчиво, чтобы мы пошли к моей возлюбленной, мы начали подниматься и мчаться сквозь пространство, почти со скоростью мысли, пока не очутились на Земле и не оказались в комнате. Я видел её духа-хранителя, наблюдавшего за моей возлюбленной, и смутные очертания её комнаты и мебели, но мой друг Рауль не видел ничего, кроме очертаний моей любимой, сидящей в своем кресле и похожей на некоторых святых из-за яркого свечения её духа и бледно-мягкого ореола света, окружавшего её, — света духовного, невидимого вам, земным, но видимого тем, кто находится на духовной стороне жизни, вокруг тех, чья жизнь хороша и чиста, подобно тому, как тёмный туман окружает тех, кто не столь чист помыслами.
-- “Бог мой!”, - воскликнул Рауль, падая на колени у её ног. “Это ангел, святая, которую вы показали мне, а не женщина. Она вовсе неземная”.
Тогда я обратился к ней по имени, и она услышала мой голос, и её лицо просветлело, и печаль исчезла с него, и она тихо сказала: “Милый мой, вы действительно здесь? Я жаждала, чтобы вы пришли снова, я не могу думать и мечтать ни о чём, кроме вас. Она протянула руку, и на мгновение моя рука упокоилась в её, но даже это мгновение заставило её вздрогнуть, будто ледяной ветер ударил её.
- “Видите ли, дорогая моя, я привёл несчастного друга, чтобы он испросил ваших молитв. И я хочу, чтобы он знал, что на Земле есть несколько верных женщин — настоящая любовь, которой мы могли бы благословить себя, если бы мы были в состоянии наслаждаться ею”.
Она не расслышала ясно всего, что я сказал, но её разум уловил смысл, и она улыбнулась так лучезарно, и сказала: “О, да, вы, мой возлюбленный, я верна вам так же, как и вы верны мне, и когда-нибудь мы будем очень, очень счастливы”.
Тогда Рауль, всё ещё стоявший перед ней на коленях, протянул руки и попытался коснуться её, но невидимая стена удерживала его, как и меня, и он отпрянул, крича ей: “Если ваше сердце так полно любви и сострадания, пощадите же тех, кто действительно несчастен и нуждается в ваших молитвах, молитесь, чтобы и мне была оказана помощь, и я буду знать, что ваши молитвы услышаны там, где мои недостойны быть, и я буду надеяться, что и для меня помилование ещё может быть возможно!”
Моя дорогая услышала слова этого несчастного человека и, опустившись на колени возле своего кресла, вознесла простую молитву о помощи и утешении для всех нас. И Рауль был так тронут, так смягчился, что совершенно сломался, и мне пришлось взять его за руку и отвести обратно в страну духов, но теперь уже в край, не лишенный надежды.
С тех пор мы с Раулем некоторое время работали вместе в тёмной стране, в которой он перестал обитать, и с этого дня он все больше надеялся. По натуре он был самый живой и жизнерадостный, истинный француз, исполненный воздушной грациозной легкости сердца, которую не могла до конца погасить даже ужасная обстановка этого мрачного места. Мы стали большими друзьями, и наша работа была приятнее от того, что мы её делили. Наше общение было, однако, недолгим тогда, но с тех пор мы много раз встречались и работали вместе, как товарищи в разных полках, у которых всегда был шанс того, что война может сблизить или разъединить их в любое время.
[ Продолжение следует ... ]
Если вам понравился данный материал, то в качестве благодарности, и при желании, вы можете помолиться за всеобщее благо или сделать любое доброе дело на своё усмотрение,
C любовью, 🍯❤️Нектар Для Сердца
Инстаграм | Pinterest | Yandex Zen | YouTube | Блог | Telegram
Проект 🌟 Курс Чудес Нектар
YouTube | Instagram | Telegram
#саморазвитие #духовноеразвитие #эзотерика #жизньпослесмерти #пробуждение #осознанность #духовныекниги #книгипосаморазвитию #расширениесознания #трансформация #духовныйпуть #путьдомой #нектардлясердца