Обучение в музыкальной школе началось достаточно позитивно. Мне, конечно, сказали, что я ещё маловата, и лучше бы мне прийти через годик, но всё же зачем-то взяли заниматься. Наверное, я умела создать впечатление трудолюбивого ребёнка.
Немного о самой школе.
Здание старое. Идти к нему далековато от дома - по тенистой аллее, не сильно благополучной в то время.
Штукатурка на стенах местами отваливалась, ступеньки разбиты, а дверь... Почему-то я совсем не помню дверь.
На входе сидит бабулечка-вахтёр. Собственно, эта бабулечка - единственное, что было в этом здании хорошего. Потому что обстановка там была крайне холодной, тревожной, надменной.
Записали меня на класс фортепиано. Да, это интересно. Правда, никто не предупредил, что помимо основных уроков будут ещё хор по вторникам и сольфеджио по четвергам.
Хор я, в целом, любила. Там не ставили плохие оценки, учительница была очень доброй и красивой. Единственное, было стыдно исполнять сольные задания. Но терпимо. А вот сольфеджио давалось хуже. Я не понимала как написать диктант, когда учительница жмёт на клавишу, а ты должна догадаться, что это за нота. Серьёзно? В 9-то лет? Естественно, в лучшем случае я получала там тройки. Если удастся списать.
Но и это было не самое плохое (в конце концов, это лишь раз в неделю).
Самое плохое - это индивидуальные занятия по фортепиано. На которых злая грымза Лидия Максимовна выходила из себя, хлопала крышкой пианино, визжала, ставила колы. Я не помню никакого смысла в её словах. Я не помню, оскорбляла ли она или просто обвиняла в лени. Я помню, что всё это слушала моя старшая сестра, ожидая, когда я закончу заниматься. И я чувствовала себя очень одиноко. Моё сердце замирало от её воплей и я плакала. Мне хотелось, чтобы меня больше не ругали. Мне хотелось, чтобы меня похвалили, сказали, что у меня всё получится. Мне хотелось, чтобы она перестала орать.
Да, я не знаю какая эта нота.
Да, я не могу выдержать паузу.
Да, я запуталась.
Да. Потому что мне всего лишь 9. Всего лишь 9, а не 45, как тебе, тупая ты истеричка, непонятно зачем работающая с детьми. Мне не 40, как маме, которая заставляла меня по сто раз повторять одни и те же партии. Мне 9. Мне хочется играть, кушать и спать. А ещё, может быть, почитать спокойную книжку и порисовать.
А ещё мне очень хочется, чтобы музыкальная школа сгорела в адском пламени. Вместе с Лидией Максимовной.