(«Юстас-Алексу» №4)
Перед нами не стоит задач научить кого-то общаться без проблем или виртуозно пользоваться языком, чтобы вас понимали все и правильно. Мы таких задач не ставим. Тем более, что и сами не очень владеем этим искусством. Кроме того, эти задачи практически неразрешимы, особенно, если люди не хотят общаться и понимать друг друга изначально. Наша задача – только очертить проблему ужасности естественного языка, как средства общения, ужасность которого не кажется такой очевидной. И, как обычно, ничего нового сказано не будет. Все известно уже давно. Но для кого-то, как и для меня, эти знания были на периферии внимания и интереса, пока в один прекрасный момент не встали передо мной во весь свой гигантский рост.
Как бы не пыжились, как бы не важничали филологи, лингвисты и лексикографы, а язык создается не ими. Язык живет сам по себе, как творчество всех тех, кто им пользуется. И он постоянно изменяется, он вырывается из оков академических правил, которые на самом деле просто фиксируют одномоментное состояние языка. «Одномоментное» в рамках продолжительности мировой цивилизации. Нет, мы не принижаем усилий, знаний и открытий филологов-лингвистов. Ими проделана огромная и полезная работа. Жалко только одно – словари и правила языка, в большинстве своем, удел лишь небольшой группы людей. Обычные люди редко пользуются словарями и не так убиваются над орфографией, грамматикой, пунктуацией. А уж про синтаксис, семантику, риторику и прочее, даже упоминать страшно. Практически также как дети загадочно и непостижимо овладевают родным языком на «раз-два», также и взрослые пользуются языком по наитию, продолжая традиции своего раннего детства.
Вот живет себе человек, словечек набирается, иногда приличных, иногда не очень. Но главное в том словаре, который живет не толстом бумажном томе, а в голове этого человека – большинство слов имеют определенное значение для этого человека. Очень часто только одно конкретное, к которому он привык. Если человек начитан, образован, интересуется языком, то этот его индивидуальный словарь может в какой-то степени и в каком-то объеме напоминать и академический словарь русского языка. В любом случае, он вполне специфический и вполне ограниченный. Также пока этот человек живет он набирается каких-то знаний в семье, из книг и во дворе, как слова из этого словаря складывать в предложения, которые не только грамматически и синтаксически правильны с точки зрения академиков и правил, которые эти академики насочиняли. Если человек еще достаточно разумен и владеет зачатками логики, то эти предложения еще и осмыслены и логичны. В результате может получится вполне внятный и связанный текст из многих предложений.
Зачем человек эти тексты порождает (неважно письменные или устные)? Да не может человек в себе держать свои эмоции-чувства или мысли-откровения. Если этот «текст» человек создает для себя у себя в голове, то все хорошо. Он будет считать себя великим мыслителем и писателем. Ведь он так все красиво и понятно изобразил! Но стоит только этот «текст» передать другим людям, как возникает ужасный ужас. Те, кто профессионально занимаются составлением текстов и имеют возможность сразу получить обратную связь, сразу обнаруживают этот «ужас»! Большинство сценаристов считают, что они такой понятный сценарий написали. Но стоит только посетить репетиции и волосы у них встают дыбом. Оказывается, их текст можно интерпретировать сотнями способами, о которых они и не помышляли! Сценарист (если он не дурак), понимает, он не так уж однозначно и понятно все написал, а неожиданные для него интерпретации текста возникают не из-за того, что он плох или его не хотят обидеть, а просто потому, что текст имманентно содержит эту многозначность!
В обыденной жизни все ужаснее. Если нас не понимают, то в последнюю очередь мы относим это на то, что плохо составили «текст» или язык так «ужасно» устроен, что допускает сотни интерпретаций, особенно для неудачно составленного текста. И тут уж не избежать ссор и обид на то, что нас не хотят понимать. У вот тут сразу или почти сразу возникают «драка и мордобой».
Мы хотим фокус внимания сосредоточить не на том, что исходный текст может быть составлен плохо – безграмотно с точки зрения языка, непонятно с точки зрения логики или смысла. Нет! Самый «правильный и хороший текст» все равно имеет многозначные интерпретации, трактовки, разное его восприятие. И не только в какой-нибудь эстетической плоскости его красоты, а банально в прагматичной плоскости понимания. Откуда этот шум? Откуда эти искажения? Увы, это внутренняя природа естественного языка. Пока заумности о «технической» стороне этих проблем мы не будем говорить, а обозначим только главное на наш взгляд.
А главное вот в чем. Тот человек, который составляет «текст», кодирует с помощью языка свои чувства-мысли, используя свой специфический словарь, свои индивидуальные представления о том, как пользоваться языком (грамматика, синтаксис, пунктуация, риторика, семантика…). Когда он отдает свой текст другому человек, тот другой должен декодировать этот «текст», чтобы понять смысл переданного сообщения. И вот тут приходит беда откуда не ждали. Точнее ждали, но не обращали внимания. У этого «другого» своей словарь, свое представление о том, что обозначает то или иное слово. Он использует свои «правила» языка, хотя декодировщик с кодировщиком учились по одной программе русского языка в школе. У многих свои представления о порядке слов, использовании оборотов, сложных предложений и т.п. И вот всё непонимание, весь шум, о которых мы говорили, как раз лежит в этой разнице между кодированием и декодированием. Способы кодирования и декодирования, используемые слова, используемые значения слов – не являются идентичными у двух людей!
Парадоксальным является и то, что внутри одного человека его процедуры кодирования и декодирования могут не очень сильно совпадать. Безусловно, сам себя, внутри своей головы, человек себя понимает прекрасно. Но вот внешние «тексты» могут по-разному обрабатываться. Составляя свой «текст», человек использует одни процедуры, а «декодируя» чужой текст он может о своих процедурах «забывать» и пользоваться несколько измененными алгоритмами. Впрочем, это скорее психологическая проблема, о которой мы еще не думали. Но допускаем ее существование. В любом случае, тот шум в процессе кодирования-декодирования, о котором мы говорим, не гарантирует полного понимания, если наш «собеседник» использует практически идентичные с нами способы кодирования. Внутри одного человека процедуры кодирования и декодирования внешних «текстов» не обязаны совпадать. В частности, можно заметить, когда мы читаем свои же тексты, но спустя некоторое время, то порой открываем в них много «нового» для нас самих, выявляем какие-то новые смыслы, неточности, многозначности. С одной стороны, это говорит о внутренней многозначности любого текста (как бы мы не старались сделать его максимально понятным и однозначным). С другой стороны, это может говорить и о том, что наши внутренние механизмы кодирования и декодирования различаются. А также они могут меняться со временем, т.к. мы из себя не представляем что-то такое раз и навсегда неизменное и застывшее.
Здесь трудно удержаться от психологического комментария. Как же мы прикипаем к людям, у которых способ кодирования-декодирования близок к нашему. Мы практически сразу считаем их «своими» из-за того, что они понимают нас с полуслова. Да мы просто влюбляемся в этих людей. Это же такая редкость, когда нас понимают вот так вот, с лёту.
И все же вернемся к ситуации, когда кодировщик и декодировщик – два разных человека. Из всего предыдущего многословия, надеюсь, уже понятно, что процедуры кодирования и декодирования могут сильно различаться а значит передача информации от одного человека к другому не представляется таким уж понятным и однозначным процессом. Акт языковой коммуникации «зашумлен» несколькими составляющими. И две главные – принципиальный «ужас» многозначности языка и субъективным способом использования языка каждым человеком. При этом мы избегаем обсуждения таких проблем, как сознательное запутывание смыслов «кодировщиком» или нежелания «декодировщика» вникать в суть полученного текста. Говоря о процессе кодирования-декодирования смыслов с помощью знаковых систем, трудно избежать аллегории. Эту проблему коммуникационного шума при использовании языка можно утрировать до состояния, когда два человека говорят на разных языках. Нет, не таких разных как русский или немецкий, например. А таких вполне близких, как русский и белорусский или украинский. Вроде многое понятно, но абсолютно точного понимания нет. И, действительно, описанный процесс кодирования и декодирования можно трактовать, как общение в каком-то смысле на разных языках.
На самом деле, такая же картина зашумленности происходит при использовании любого «языка». Это и язык музыки, и язык живописи, это и язык театра или кинематографии, язык тела, … — любой способ кодирования-декодирования информации с помощью каких-то «знаков». И практически любая система знаков, любой способ кодирования-декодирования, столь же многозначен, столь же неформален, как и естественный язык.
С другой стороны, эта «ужасность», эта универсальность, эта многозначность таких знаковых систем, таких языков и позволяет возникать удивительному явлению, как искусство! Этот «ужас» позволяет сохранять нашу индивидуальность и быть уникальными, творить что-то такое из этих языков, чего не было до нас. Позволяет удивляться и удивлять, восхищаться прекрасным и необычным.
#лингвистика #непонимание #русскийязык #шумвкоммуникации #чтохотелсказатьавтор