Узбекистан, Ташкент – АН Podrobno.uz. Принято считать, что в Узбекистане проблема с рынком труда и реформировать работу компаний или даже целых госструктур способны только экспаты. За это иностранных специалистов особенно ценят – по открытым данным, месячная зарплата управленца-экспата составляет не менее 5 тысяч долларов, что в десятки раз выше средней зарплаты по стране.
Завышенные и неоправданные ожидания
Способны ли иностранцы при всем их опыте и знаниях работать на 100% эффективно, если они не знакомы с нюансами узбекского рынка? На этот вопрос ответило headhunting-агентство Ustoz, которое месяц назад опубликовало исследование трудового рынка экспатов в Узбекистане. Оказалось, что более 30% работодателей приглашает иностранцев, чтобы те решили проблемы их компании. Еще 29% надеется, что, если переманит экспата из крупной известной компании, то с его помощью добьется таких же успехов на рынке.
А что в реальности? Результаты исследования показывают, что чаще всего ожидания узбекских работодателей не оправдываются. Только 48% представителей бизнеса довольны экспатами. Остальные жалуются на то, что иностранные специалисты не принесли ожидаемого результата, к тому же такой уровень работы мог бы выполнить и местный работник, еще и за меньшие деньги.
Экспаты тоже не удовлетворены условиями работы – многие столкнулись как раз с "национальной" проблемой, потому что узбекский менталитет отличается от европейского. Многие жалуются на дисциплину и объем работы, которую местные специалисты выполняют за день.
Местные специалисты в то же время считают нормальной выработку, которая иностранному управленцу кажется низкой. То есть экспату становится трудно уже на стадии начала работы с командой. Разумеется, ему не удается совершить те реформы, которые он обещал работодателю, особенно в сжатые сроки.
Не только бизнес
Уточним: атмосферой "иностранного опыта" очаровываются не только бизнесмены и не только в Узбекистане. Посмотрим на высшие эшелоны власти в странах Центральной Азии – в разные годы в странах региона наблюдался всплеск интереса к знаменитым иностранным управленцам, которые якобы могли поделиться своим опытом с местными политиками и помочь стране совершить абсолютный прорыв – экономический, политический, образовательный, культурный.
Первый президент Казахстана Нурсултан Назарбаев нанял на работу Тони Блэра – бывший премьер-министр Великобритании давал советы по реформированию экономики за 8 миллионов фунтов в год. Очевидно, что здесь сработал только имидж Блэра – всемирная известность, международные связи, высокие посты. Закончилось все тем, что в 2016 году Financial Times опубликовало интервью, в котором Блэр заявил, что "несколько сожалеет", что был советником Назарбаева. Кстати, никаких масштабных реформ в стране за это время не произошло. Зато в СМИ часто возникали публикации, авторы которых рассуждали, что Блэр может лоббировать британские интересы в Казахстане.
Нынешний президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев тоже решил нанять иностранного советника. Но здесь история получается интереснее, чем с Блэром. Потому что внештатный советник Токаева по вопросам экономики – это Сума Чакрабарти, бывший британский госслужащий и экс-президент Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР). Чакрабарти работает не только на Казахстан. В сентябре 2020 года он стал еще и советником президента Узбекистана Шавката Мирзиёева по вопросам экономического развития, эффективного управления и международного сотрудничества.
Есть ли здесь конфликт интересов? В общих чертах – нет. Узбекистан и Казахстан отказались от концепции соперничества и выбрали путь взаимовыгодного сотрудничества во благо развития Центрально-Азиатского региона. Чакрабарти – опытный экономист, доктор экономических наук, за свою карьеру он работал и в Казначействе Ее Величества, и в Кабинете Министров, и в Министерстве юстиции Великобритании.
В Европе Суму Чакрабарти считают одним из лучших экономистов современности. В Узбекистане и Казахстане Чакрабарти о себе столь громко еще не заявил – выступает он нечасто, а если и произносит речи, использует в основном расплывчатые формулировки.
К примеру, в Казахстане он отметил, что "коррупция наносит колоссальный вред репутации страны", "приводит к разрушению системы налогообложения, образования и здравоохранения, снижению человеческого капитала". Очень верные слова, однако борьба с коррупцией в Казахстане до сих пор продолжается, а значит, как искоренить ее, еще не придумали.
В Узбекистане Сума Чакрабарти выдвигает более конкретные инициативы. Именно он предложил сократить роль государства в экономике, отмечая, что в стране почти 80% рабочей силы приходится на частный сектор. Чакрабарти также говорил, что для экономического роста Узбекистану нужно привлекать международный капитал. Под словом "международный" почему-то всегда подразумеваются дальние страны с их интересами к инвестированию в Узбекистан, в то время как с соседними государствами (Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан) экономические связи стали усиленно развиваться лишь недавно, и то в первую очередь именно благодаря инициативе Шавката Мирзиёева с его практикой дружественных визитов в эти страны и организацией бизнес-форумов.
Кроме этого, в Узбекистане Чакрабарти, как отмечал он сам, делится с властями своими знаниями о создании экономических стратегий, и международного брендинга страны.
Все это – необходимые и важные теоретические знания, но на практике их нужно адаптировать под реалии Узбекистана. Британская экономика показывала успехи еще несколько столетий назад. Узбекистан только несколько лет назад отказался от режима закрытости. Исходя хотя бы из этого факта: схемы, работающие на ура в отлаженной британской экономике, не могут точно так же действовать в Узбекистане.
Одинаковых решений не существует
За примерами не самого успешного внедрения западного опыта далеко ходить не надо. Достаточно вспомнить велодорожки, популярные в европейских городах. В Узбекистане они выглядят странно – например, могут упираться в подземный переход, а могут просто исчезнуть метров на 300, а затем появиться вновь. Почему так произошло? Потому что в стране никогда не было ни стандартов велосипедной инфраструктуры, ни велосипедной культуры как таковой. Сначала нужно было создать их, а затем брать пример с других стран, которым никакие новые методические пособия для проектировки дорожек не нужны, ведь для них езда на велосипеде – это нечто повседневное и устоявшееся годами.
Или вспомним светоотражающие жилеты, которые якобы должны были начать носить велосипедисты в Узбекистане (и не начали). Во многих странах такие жилеты действительно носят – например, в Италии, Испании, Австрии, Хорватии. Но при совсем других ситуациях. Жилет должен просто быть в машине, водитель должен надеть его, выходя на проезжую часть.
Поэтому да, перенимать опыт – важно и нужно. Нужно учитывать мнения иностранных экспертов. Но банальная калька не выведет Узбекистан к нужному результату, страна не может рассчитывать лишь на работу консультантов-экспатов, ей нужны местные кадры. Важно слышать мнения местных специалистов, изучающих проблемы и нужды отрасли изнутри годами. Возможно, они не работают в государственных структурах, а являются практиками на крупных предприятиях и заводах.
Здесь важно помнить, что иностранные специалисты приезжают в нашу страну на время, а отечественные работники находятся здесь всегда – и во многом от них, их навыков и умений зависит, каким станет Узбекистан в дальнейшем.
Кирилл Пулатов