Мой переулок Спартака, в котором я провела первые семь лет жизни, находится в Западном районе города Кургана. Несмотря на то, что его нельзя назвать окраиной, в нём преобладает частный сектор. Даже удивительно. Центр многоэтажный, Энергетики тоже, а Западный между ними- деревянный.
Мой родной переулок выходил к реке. Хоть это и был не сам Тобол, но все называли его именно так. Я уже писала о том, что мои родные садили на берегу картошку. Я очень любила реку. С родителями ходила к ней собирать бутылки, с бабушкой и дедом- полоть картошку. Мне нравилось всё.
В детстве переулок казался большим. Когда я научилась считать, то выяснила, что дома на нашей стороне располагаются своеобразными блоками. Три дома, перекресток, потом опять три дома. Всего три таких блока.
Наш дом стоял ровно посередине переулка. Когда через сорок лет друзья завезли меня на родную улицу, я увидела, что противоположная сторона переулка так и осталась деревянной. На месте моего дома пятиэтажка, а напротив постаревшие, вросшие в землю, но такие родные домики. Оказалось, что в далеком восьмидесятом снесли только наш дом и два соседних. Наш блок.
Я прошла по улице, останавливаясь на каждом значимом для меня месте. Здесь я упала с дерева, тут нашла в траве помаду, а от этого дома «угнала» автомобиль. Красивый такой, неповоротливый, скрипучий, с педальками.
А здесь жила девочка, погнавшись за которой, я чуть не лишила её жизни. Удирая через дорогу, она чудом не попала под машину. Подруга споткнулась и упала прямо перед ней. Помню визг тормозов, крики, мат.
Когда я увидела, что натворила, то удирала быстрее несчастной. Забилась дома под табуретку и не выходила гулять до вечера. Эх! Детство!
Дома соседа, в котором сначала провожали сына в армию, а потом, после встречи, играли свадьбу, тоже уже нет. Но сохранилась колонка на углу. Люди по-прежнему берут из неё воду.
После того, как нас сестрой отправили в детский дом, разрушилась не только жизнь семьи, разрушили и дом. Бабушка с дедушкой получили квартиру в центре города, в ней дед и умер в 1982 году. Бабушка написала мне об этом в Евпаторию. Старая и неграмотная, она печатными буквами старательно писала письмо, в котором привычно называла меня Натальей. Помню, что получив его, я сначала плакала, а потом объясняла почему меня называют другим именем.
Бабушка, привыкшая к быту староверов, к жизни в частном доме, к огороду, осталась в квартире одна. Теперь я понимаю как же ей было непросто! Вскоре, её перевезли в семью внучки- к дочери тети Ани.
Умерла она в квартире отца. 12 июня 1991 года.