Если у вас спросят кто такой Сальвадор Дали, то большинство из вас ответят: «Художник» и будут правы. Но лишь немногие любители кино и люди, интересующиеся историей кинематографа, вспомнят короткометражный фильм 1929 г. «Андалузский пёс».
Эта картина создана двумя великими талантливыми людьми Луи Бунюэлем и Сальвадором Дали. Одному из которых суждено будет стать великим режиссёром, а второму великим художником.
Как утверждал сам Бунюэль, этот фильм «родился из встречи двух сновидений». Начинающий кинематографист приехал на несколько дней погостить к своему другу, молодому художнику Сальвадору Дали. Он рассказал Дали свой сон: длинное облако пересекает лунный диск и одновременно бритва разрезает человеческий глаз. Дали поведал Бунюэлю о своем ночном видении — руке, кишащей муравьями. Друзья решили сделать фильм, который включал бы все эти образы. Сон Бунюэля стал прологом к «Андалузскому псу».
Съёмки на студии Бийанкур продолжались две недели. Оператором был Альбер Дюверте, работавший у Эпштейна. Дали появился на съемочной площадке лишь в самые последние дни, но успел поставить один из наиболее загадочных и шокирующих эпизодов, тот, где герой втаскивает в комнату два рояля, на которых лежат гниющие трупы ослов.
«Андалузский пёс» - это фильм, в котором был использован сложный монтаж.
Пока кино ещё оставалось немым, но уже успел сформироваться монтажный язык, который активно использовался.
Монтажный язык - это совокупность приёмов, с помощью которых режиссер создает у зрителя некий целостный детальный образ героя или обстановки, в которой происходит действие.
Иногда для создания образа используются актёры-дублёры. Технически сложные и опасные сцены за актёров часто выполняют специально подготовленные каскадёры. И в результате монтажных склеек мы можем видеть лицо одного актёра, который мчится на коне, ноги другого актёра, а падает с лошади вообще манекен. Это не мешает воспринимать нам героя и динамику его перемещения как единое целое. Более того, в нашей голове создаётся детальный образ героя, ведь мы отдельно можем рассмотреть его лицо, детали одежды. Таким, образом монтажная магия позволяет создать человека, который существует только в кинематографической реальности, которого в физической реальности не существует.
Как пример, можно привести момент склейки из фильма «Андалузский пёс, где в первом кадре человек смотрит на руку, а уже в следующем кадре мы видим крупным планом ладонь, из которой выползают муравьи. Этот монтажный приём позволяет воспринимать героя и руку как цельный образ. Мы как бы смотрим на руку его глазами.
Бунюэль и Дали увлекались сюрреализмом. Основной сферой художественного исследования сюрреалистов было бессознательное. Короткометражка представляет из себя некий сон. Её невозможно воспринимать как логически построенную сюжетную картину.
Тем не менее в картине мы можем наблюдать иную логику, например, ту, что связывает предметы по их внешнему подобию. Так облако, пересекающее луну, сближается с бритвой, разрезающей глаз, именно на основании внешнего подобия этих действий.
Муравьи, вылезающие из раны на ладони, по своему внешнему сходству уподобляются крови.
Образы в фильме предстает как всплеск подсознания, но связь образов между собой подчиняется необычной логике взаимосцеплений, где каждый элемент может быть заменен его аналогом — «симулакрумом». Так строятся цепочки подмен: волосы — муравьи — кровь, за которыми проступают две главные темы фильма: смерть и эротика, табуированные классической европейской культурой, а потому особенно важные для сюрреалистов.
Тема смерти передаётся через символ черепа и возникает в поставленном Дали эпизоде с ослами на роялях. Рояли в данном случае выступают в качестве «симулакрумов» черепа — клавиши напоминают зубы, а замысловатая форма рояля — черепную коробку. Не случайно на клавиши свешиваются головы мертвых ослов, чьи зубы «вторят» белым рядам перламутровых клавиш.
Сновиденческий характер «Андалузского пса» позволяет отнести данный фильм к направлению сюрреализма. Премьера «Андалузского пса» проходила в студии «Урсулинки», где в полном составе присутствовала группа сюрреалистов. Среди присутствующих в зале находились Пабло Пикассо, Ле Корбюзье, Жан Кокто, Жорж Орик и другие. Премьера прошла триумфально. Полное совпадение «Андалузского пса» с принципами сюрреализма позволило Бунюэлю и Дали стать полноправными членами в группы сюрреалистов, их имена стали известны. Успех фильма был так велик, что купивший копию кинотеатр «Студия 28» показывал фильм без перерыва в течение восьми месяцев.
Результат эксперимента двух молодых испанцев представляется далеко не однозначным, однако нельзя не признать, что «Андалузский пес» остается одним из самых радикальных, хотя и утопических, опытов, ориентированных на революционное обновление кинематографического сознания.