— Ангельсина Сергеевна! Это же моя… Или я…
— Да, это ваша бабушка. Вы не ошиблись, Николай Александрович, это — ваша бабушка.
— Но, как?..
Тут Николай перелистнул еще одну страницу и еще одну — бабушка присутствовала на многих фотографиях. А рядом с ней, судя по всему — Ангельсина Сергеевна. И еще какая-то женщина… Которую он, вроде как, смутно помнил. По крайней мере, вспоминалась что-то такое…
Здравствуйте, дорогие, любимые читатели и подписчики канала «ДиНа»!
Рассказ «Успеть во что бы то ни стало» — это 89-я часть рассказа про странную белую кошку Томасину.
Для тех, кто не знаком с Томасиной, но хочет познакомиться — ниже приведены ссылки на начало рассказа и на предыдущую часть.
А еще ниже — ссылка на вполне себе самостоятельный вбоквел, который, тем не менее, имеет прямое отношение к «Томасине».
Еще одна страница, еще одна… А это? — дак это же он сам! Маленький еще. Года два, наверное, всего. Ну, себя-то он точно ни с кем спутать не мог! У него был точно такой же костюмчик! Синенький, с отворотами и вставка в полосочку. Что-то типа а-ля маленький матрос. Тогда у многих подобные были. Даже девочкам шили платья наподобие. Так, может, это тогда не он? — да нет, он! Его бабушка и маленький мальчик в костюме, как у него. Кто тогда, если не он?
Надпись под фотографией Николай заметил, когда сомнения уже успели закрасться — мало ли, что это за мальчик, производство детской одежды, да и не только детской, тогда массовое было — но…
Но, надпись отвергала все сомнения прочь, ибо гласила: «Геля, Клава, Маша и её внук, Коленька».
Все-таки это я, выходит…
И воспоминания завертелись калейдоскопом. Вот, он с бабушкой в гостях у какой-то женщины… По всему, у Ангельсины Сергеевны как раз… Сидят, пьют чай. Рядом еще одна женщина… Он её помнит, да, она еще на рояле играла, или на пианино? — но, как-то смутно всё, не увидел бы эти фотографии, так и не вспомнил бы. Кто она? — порылся в памяти, но, на ум ничего не приходило.
Получается, моя бабушка и Ангельсина Сергеевна были знакомы, даже не просто знакомы, а хорошо знакомы. Дружили, похоже…
Николай пролистал еще несколько страниц альбома с фотографиями, на нескольких фото тоже был он, а дальше — дальше почему-то на фотографиях его уже не было, хотя женщины по-прежнему собирались вместе, чай пили вместе, гуляли. Даже на концерты ходили…
А меня почему больше нет?
Ангельсина Сергеевна словно почувствовала его невысказанный вопрос, — А вас, Николай Александрович на более поздних фотографиях нет, так как родители ваши стали жить отдельно, вы в садик стали ходить, у бабушки бывали, конечно, но, нянчиться, сидеть с вами её уже не просили.
И Николай вспомнил! — вспомнил, как его, маленького, вместо того, чтобы оставлять с бабушкой, отправляли в детский сад. Как ему сначала там не нравилось, а потом — ничего, сдружился с ребятами, стало весело, интересно, да и воспитатели хорошие были. А к бабушке они с родителями ездили по выходным. На пироги. Плюшки, ватрушки… Вкусные!
Они бы с Ангельсиной Сергеевной еще посидели, повспоминали, но, Ангельсина сама, первая, обратила внимание на время и напомнила про начало рабочего дня.
— Время без двух минут, пойду я, Николай Александрович, сейчас звонки начнутся, да и кто-нибудь из сотрудников к вам обязательно придет. Пойду я. А вы пока почту проверьте — там несколько писем есть с предложениями о сотрудничестве.
Ангельсина ушла, унесла альбом, а Николай сидел, вертел в руках бронзовую статуэтку Оле-Лукойе, вспоминал, думал.
Как все-таки странно и непривычно: вот, ты работаешь с человеком, много лет работаешь, ценишь его как сотрудника, а потом вдруг выясняется, что человек-то тебе и не чужой вовсе. С пеленок, можно сказать, тебя знает. А ведь её именно бабушка тогда просила на работу взять. Уговаривала. И как я мог забыть?..
Поставил статуэтку на место и взглядом зацепился за неё.
Елена… Как там, кстати, проект для её дачи? Что-то Зеленцов Андрей давно не показывался… Не заболел ли часом? — надо будет уточнить, а то ведь скоро проект заказчику показывать надо…
Николай пытался представить, каким будет лицо Елены, когда он приедет, чтобы согласовать проект её загородного дома. И, помимо заказанного, покажет еще один проект. Свой. Пытался представить и — не мог. Слишком много времени прошло, слишком много воды утекло. Да, они виделись несколько раз за последнее время, но, чисто случайно — столкнулись в ветклинике. Он так и не понял, узнала она его или нет. Он-то сперва вообще думал, что обознался.
Ладно, хорош, предаваться воспоминаниям. Работать надо. Времени и так катастрофически не хватает, а я тут еще думки всякие думаю.
И Николай погрузился в работу. Время от времени, правда, отвлекаясь на собственные мысли и сетуя на нехватку времени. Он-то планировал всё совсем по-другому, а оно вон как…!
Черт, черт! И где взять время? И суд скоро, и с Еленой надо успеть встретиться. И желательно не один раз. И как всё успеть?
И началась-то вся эта круговерть как раз тогда, когда он Елену увидел. Не сразу, конечно, но… Сначала появился заказ от неё, и ведь она даже не подозревает, что заказала проект в его фирме — что это, провидение, судьба или отправная точка?
Потом — проблемы с Гелей, точнее с её мамой, с её излишним контролем и прессингом дочери… Решение отсудить дочь… Затем — кошка… И её слова, чтобы он поторопился. Иначе поздно будет.
Снова в голове вспорхнула мысль, забилась, подсовывая сознанию картинки, уже виденные и которые хотелось бы забыть, но, они никуда не девались, не уходили. Разве что прятались где-то в глубинах сознания. А потом — бац, и всплывали. И Николай опять видел свою дочь то в каких-то трущобах, то на крыше высотки.
Хакер, блин! Какой к черту хакер? — ей же пятнадцать лет там всего!
Николай понимал, что этого нет, что это — игра его сознания, но, картинки были очень уж реалистичны. Да и слова Томасины вспоминались, каленым железом жгли: «Иначе может быть поздно…».
Встретил Елену, и все завертелось, а, если бы не встретил?
И опять мелькала мысль про пресловутый эффект бабочки, описанный Эдвардом Лоренцем — «бабочка, взмахивающая крыльями в Айове, может вызвать лавину эффектов, которые могут достигнуть высшей точки в дождливый сезон в Индонезии».
А если я не успею, если у меня не получится? Тогда что? Не хочу! Нет! Значит, надо успеть. Во что бы то ни было — успеть.
Из мысленных метаний и волнений вырвал звонок телефона.
— Николай Александрович, на линии Эдуард Тимофеевич Савельев. Соединить?
— Да, Ангельсина Сергеевна, соединяйте.
Продолжение — «Без меня меня женили» — см. ссылку ниже.