Начало здесь -
С Анной я решил поговорить первой из высшего звена компании, так как уже немного с ней познакомился, и мне было легче начать разговор.
- Ну как продвигается следствие? – вопрос первой задала женщина, а не я.
- Хорошо продвигается, место, откуда могли кинуть дротик, я установил, - я улыбнулся, мне нравилось общаться с бывшим судмедэкспертом, переквалифицировавшимся в производственного директора рекламной фирмы, - теперь вот выясняю, у кого был мотив убить директора.
- О, тут для Вас обширнейшее поле деятельности, - усмехнулась Анна, - я думаю у всех, кроме меня, была причина убить Минаева.
- Да? – удивился я. – Расскажите поподробнее.
- Хорошо, начну с себя, - женщина сразу согласилась посплетничать, - я всего год в компании, меня Танька притащила прямо из судебного морга. Я редко пересекалась с шефом, в основном работала с Михайловым, его замом. Поэтому поссориться с Минаевым я просто не успела.
- А вот у Мишеньки Михайлова причина убить шефа очень веская, - усмехнулась Анна, - он спит и видит, как бы прибрать всю фирму к своим рукам. По большому счету он всем и руководил, пока шеф по заграницам прохлаждался. К тому же фирму-то они создавали вместе, а вся прибыль доставалась Минаеву, Миша же просто за зарплату корячился.
- Что ж, причина веская, - согласился я, - кто следующий?
- Ну, давайте по мужикам пройдемся, - женщина оценивающе окинула меня взглядом. – Итак, Боря, директор по работе с клиентами. Ну по работе у него с шефом вроде как особых разногласий не было, но вот в личном плане… Я, конечно, свечку не держала, но ходили слухи, что у Минаева с женой Бориса были шуры-муры, причем есть мнение, что Боря совсем недавно случайно об этом узнал. Как Вам мотив?
- Да, мотив серьезный, - кивнул я, - за такое частенько убивают.
- Отлично, - Анна как будто даже обрадовалась, - теперь Кирилл, финансовый директор. Ну, тут всё просто. Кирюша явно подворовывает. И, чует моё сердце, шеф что-то пронюхал. Секретарша шефа, Маришка, шепнула как-то на днях Танюхе, что шеф собрался аудит заказать на стороне. Ну, чем это грозило Кириллу, Вы понимаете.
- Я понял, что с девушками?
- Хм… Карина Витальевна, - Аня с улыбкой покачала головой, - красотка с железной хваткой. Скажу просто, всё, чего добилась наша компания – это заслуга Кариночки. Не было бы ее, не было бы у нас ни одного заказа, и сидели бы мы на мели. Но шеф все ее заслуги приписывал на свой счет, постоянно отодвигая ее в сторону. К тому же, у Каринки шуры-муры с Михайловым, они и сегодня ночью уединялись в комнатке наверху.
- Ясно, могли и сообща шефа грохнуть, - согласился я с доводами женщины.
- Осталась Танька, подруга моя, - Аня тяжело вздохнула, - не хорошо, конечно, на подружку наговаривать, но как говорится: «Платон мне друг, но истина дороже». Она сама некоторое время с шефом крутила роман, уже после Бориной жены. Да, у нее есть ревнивый муж, и здесь главное слово ревнивый, а не муж. В последнее время шеф к Татьяне охладел, а она продолжала делать попытки его вернуть, ну Минаев ей и пригрозил, что всё ее мужу расскажет. Как понимаете, ей этого не хотелось бы.
- Да, согласен, у всех есть мотив, - кивнул я, - а что насчет Семеныча?
- Вот этого я не знаю, - покачала Анна головой, - мне этот толстячок не интересен.
После того, как Аня ушла, я по очереди переговорил со всеми сотрудниками фирмы и ничего нового не узнал. О себе, конечно, никто ничего плохого не говорил, да я и не настаивал, добытые от других сотрудников сведения я пока держал при себе, никого ни в чем не обвиняя. Но каждый из опрошенных членов коллектива подтверждал что-нибудь из слов Анны, всё больше укрепляя мою уверенность в том, что любой из этих милых людей мог желать смерти шефа. Только Аня и Семеныч по-прежнему стояли несколько особняком.
Последней на допрос пришла Татьяна. Она, судя по всему, знала намного больше обо всём, что происходило в коллективе. Она более досконально и красочно описала мотивы всех сотрудников, разумеется, заявив, что сама она не имела никаких причин убивать шефа. А в конце разговора появились и новые сведения.
- Семеныч? – Переспросила женщина после того, как я спросил ее о шофере. – Есть у него мотив, причем железобетонный. У него месяц назад умерла жена. Ее можно было спасти, но нужно было много денег. Семеныч просил шефа помочь, но тот не только отказал, но фактически не позволил своему верному водиле даже взять кредит на лечение.
- Это как? – удивился я.
- Незадолго до этого Семеныч попал в аварию, когда вез пьяного шефа из кабака, - сообщила Татьяна, - причем виноват был сам Минаев, пытавшийся по-пьяни покрутить руль. Короче, ремонт дорогущего Лексуса шеф повесил на шофера, якобы виноватого в аварии. Семеныч набрал кредитов на ремонт, ну и, разумеется, на лечение жены ему уже ни один банк денег не дал, и так мужик закредитован по уши. Я в последнее время вообще с ним ездить боюсь, он перед новым годом с инфарктом в больнице лежал, а теперь, после смерти жены, кто знает, не случится ли опять с ним приступ где-нибудь в дороге.
- Интересный поворот, - кивнул я, - ну, а у меня остался один человек без мотива, Ваша подруга Аня.
- Это Анька-то без мотива? – рассмеялась Татьяна. – Да у нее мотив покруче, чем у всех остальных вместе взятых. Минаев же ее изнасиловал, когда она на новогоднем корпоративе слегка перебрала. Впрочем, она сама была виновата, повод дала так с собой поступить. Но мало того, шеф заснял этот процесс на камеру, а потом угрожал послать видео ее мужу, если она не будет периодически его ублажать. Что ей оставалось делать? Ее муж, может быть, и не такой ревнивый, как мой, но жизнь бы ее точно пошла под откос.
- Ничего себе, коллективчик у вас подобрался, - покачал я головой, размышляя, что права была Алла, надо было Минаеву быть поосторожнее с этим клубком змей.
Итак, мотив был у всех. Добыть яд в современном мире при большом желании можно без особых проблем. Дротики валялись по всей гостиной, взять один, намазать ядом и бросить в шефа из шкафа мог кто угодно. Или не кто угодно? Я решил кое-что проверить.
- Господа, прошу вас всех проследовать за мной, - я подобрал с пола семь дротиков и пригласил весь коллектив в коридор к санузлу, - давайте все вместе проведем следственный эксперимент. Сейчас я пойду в комнату с трупом, а вы по очереди будете залезать в шкафчик в углу и бросать вот эти дротики в подушку, которую я буду держать перед вами. Всем всё ясно?
Не встретив возражений, я раздал сотрудникам по дротику и пошел в спальню к Минаеву. Встав чуть в стороне от дверной щели и вытянув в сторону кровати подушку, я крикнул, чтобы начинали. По очереди шесть дротиков залетели в щель и воткнулись в подушку. Самих людей в темном шкафу я не видел, слышал только шорох, скрип дверцы шкафа и, всего на секунду, руку, бросающую дротик. Потом вышла заминка.
- Андрей Михайлович, - позвала меня Карина, - у нас авария, Семеныч застрял.
Плотный полноватый шофер не смог пролезть в узкий шкафчик и застрял в неудобном положении, его с большим трудом удалось вытянуть назад. Выходило, что водитель автобуса не мог убить шефа. Оставалось шесть подозреваемых.
Разрешив народу снова заняться своими делами, я взял у Семеныча ключи от автобуса и пошел проверять последний непонятный для меня пункт ночного происшествия. Ночью никто из дома не выходил, и куда делся бензин было совершенно непонятно. И еще я никак не мог понять, в чем был смысл кражи бензина. Убийца не хотел уезжать с места преступления? Почему? Или он не хотел, чтобы скорая и милиция приехала сюда раньше времени? Раньше какого времени?
Возможность того, что моё навязчивое видение, мой призрак, преследующий меня, моя неуловимая художница, то ли Алла, то ли Алиса, приехала сюда следом за нами и слила бензин, я отметал на корню. Это был не ее стиль.
Осмотрев место стоянки автобуса, я не обнаружил никаких подозрительных следов. На ровном песке отлично были видны два следа: от шин нашего автобуса и ботинок нашего шофера. Больше тут со вчерашнего вечера никого не было, ну, если только таинственный похититель бензина не умел летать.
Нашел я и след от вылитого из бензобака бензина. Лужица была не очень большая, пролилось тут не больше пяти литров. Что мне показалось странным, не было никакого следа от канистры, бензин вылился прямо на песок около бака. Конечно, канистру могли держать и в руках, но Семеныч говорил, что залил полный бак, бензину должно было быть много, не на одну канистру. Да и куда потом их могли отнести? Следы Семеныча были везде вокруг, но вели только в сторону дома, больше никто к автобусу ни с какой стороны не подходил и не уходил.
- Аня, можно Вас на минуточку, - я заглянул в дом и позвал девушку во двор.
- Я Вас слушаю, Андрей… - Анна с улыбкой смотрела на меня.
- Скажите, Аня, а вы можете сейчас определить, когда точно наступила смерть вашего шефа? – поинтересовался я.
- Сейчас нет смысла заново осматривать, но, когда мы его обнаружили, он был еще теплым, - задумчиво сказала бывший судмедэксперт, - мог пройти час, могло и три, думаю, не больше. Я особо об этом не задумывалась. Пена у рта вот только была еще не засохшей, значит всё же больше вероятность, что прошло не очень много времени, не больше часа. Но я не могу ничего говорить с уверенностью, я не знаю состав яда, да и нет у меня здесь всех нужных инструментов.
- А ответьте тогда еще вот на такой вопрос, - я посмотрел в сторону дороги, по которой мы сюда приехали, - если завтра сюда приедет скорая и милиция, они смогут определить точно время смерти?
- Чем больше времени пройдет, тем сложнее будет определить точное время, - покачала головой Анна. – Когда эксперты займутся трупом, пройдет уже больше двух суток с момента смерти. Их вердикт будет скорее всего в диапазоне двух-трех часов.
- Спасибо, Аня, Вы мне очень помогли, - я проводил женщину до двери дома, но сам заходить не стал, а поманил к себе пальцем Кирилла, специалиста по финансам.
- Кирилл, я понимаю, что Вы не главный бухгалтер, но Вы всё же наверняка знаете, как происходит внутренняя финансовая отчетность в вашей компании, - обратился я к мужчине, когда мы оказались во дворе.
- Деталей не знаю, - покачал головой финдиректор, - но в общих чертах представление имею.
- Автобус ведь у вас на балансе? – спросил я, Кирилл кивнул в ответ.
- А за бензин водитель как отчитывается? – задал я еще один вопрос.
- Насколько я помню, раз в месяц он в бухгалтерии отчитывается по чекам, - пожал мужчина плечами, - а за километражем, по-моему, никто и не следит.
- То есть, когда и как машины заправляются, никто не знает, - покачал я печально головой.
- Если это машина шефа, то, разумеется, никто не следит, а вот насчет автобуса я могу кое-что подсказать, - Кирилл улыбнулся. – Автобусом не пользовались около полугода, последний раз перед новым годом на корпоратив ездили, тогда Семеныч в больнице с инфарктом лежал, и нас возил механик из гаража. И я помню, что он потом ругался, что пока всех по домам развез, бензин почти закончился. Поэтому в следующий раз, если кто нас повезет, то сначала пусть до ближайшей заправки сгоняет, заправится. Так что я думаю, что Семеныч перед самой нашей поездкой должен был заправляться, а он обычно всегда полный бак заливает. Тот, кто слил бензин ночью, должен был полные канистры тащить.
Я отпустил финансового директора в дом, мне было уже почти всё понятно в этом деле. Оставались только две вещи. Во-первых, нужно было найти одну важную маленькую бумажку, а во-вторых, нужно было решить, что делать с преступником. Мне совершенно было не жаль Минаева, он получил то, что заслужил, но преступление, есть преступление. Мне кажется, Алла специально всё это подстроила, она знала, кто убьет Минаева и как, она, наверняка, хотела сделать так, чтобы я помучился, борясь со своей совестью и со своими принципами. Возможно, что она хотела заодно подставить и меня, ведь я тоже оказывался среди подозреваемых в убийстве. Эта художница явно была ко мне неравнодушна и хотела доставить мне как можно больше сильных эмоций.
Больше в этот день я решил никого не беспокоить, а ночью незаметно осмотрел все личные вещи подозреваемого мною человека. Я нашел то, что искал, на найденной мной бумажке было именно то, что я думал. Теперь я знал всё о преступлении, но что мне делать с этим знанием, я не знал.
Утром, когда все встали и собрались в гостиной, вдруг выяснилось, что одного человека не хватает.
- А где Семеныч? – удивленно спросил Михайлов. – Он ведь обычно раньше всех встает. Никто не видел, может он гулять пошел?
Но шофера с утра не видел никто. Почуяв неладное, я махнул рукой Анне и пошел в каморку возле кухни. Семеныч лежал на боку на тахте, отвернувшись к стене, и, как будто, спал. Аня резко отодвинула меня в сторону, подошла к мужчине и приложила руку к его шее. Потом повернулась ко мне и грустно покачала головой.
Мы перевернули шофера на спину, лицо его было болезненно-синего цвета, он был мертв.
- Думаю, второй инфаркт, - сказала женщина и вышла из комнаты.
Я остался, я смотрел на мертвого шофера, я понимал его мотивы, и мне было его жаль. Смерть жены толкнула его на убийство. Он подготовился, где-то достал или сам изготовил яд, вчера утром встал пораньше, вошел к спящему шефу и воткнул смазанный ядом дротик ему в шею. И он подстраховался, сделал всё, чтобы милиция приехала как можно позже. Через два дня уже сложно будет определить, когда был убит Минаев, ночью или утром, и если кто-то из работников агентства случайно увидел бы шофера, выходящего утром из комнаты с трупом, то Семеныч рассказал бы ту же очень правдоподобную сказку, что и мне.
Я взял барсетку шофёра и достал из нее три бумажки. Чек с заправочной станции, подумав немного, я засунул обратно. Пусть преступник уже получил наказание, но мешать работе милиции я не собирался. Этот чек на покупку всего лишь пятнадцати литров бензина, которых едва хватило на то, чтобы доехать до дома в лесу, был явной уликой.
Что же касается моей дорогой художницы, то она, конечно же, дала напоследок о себе знать. Второй бумажкой, взятой мной из барсетки шофера, был сложенный пополам хорошо знакомый мне автопортрет Аллы-Алисы. Ну, а третьей – написанная знакомым мне каллиграфическим почерком инструкция по изготовлению яда в домашних условиях.
Эти две бумажки я не стал оставлять милиции, они были посланием мне и прямого отношения к делу не имели.
КОНЕЦ
Автор - Гордей Юнов