Оглоедовы опять «прокачивали» район. Так они сами говорили. Выставляли магнитофон на подоконник и включали на полную громкость, так что аж стены в доме вибрировали.
Маленький провинциальный городок, старые пятиэтажки. Все давно друг друга знают, как облупленных. И вдруг приехали «эти». И откуда у них деньги? Сказали, что приобрели обшарпанную однушку благодаря материнскому капиталу.
Спокойная жизнь на районе закончилась. Репертуар высокодуховностью не отличался. Зачастую шпарили маты прямо средь бела дня, особенно по выходным. И ничего, рябятёнок рос среди этого. Иногда они его передавали бабушке, и тогда уже отрывались по полной. Тогда уже маты неслись не только из динамиков. Надо признать, что к полуночи Оглоедовы это безобразие выключали. Но днём для соседей наступала шумовая каторга. Концерты не зависели ни от сезона, ни от погодных условий.
Периодически, соседи ходили к ним и просили по-человечески.
Однажды даже Петька-выпускник не побоялся. Приходит прямо вот так с учебником под мышкой и просит:
— Таня, ну, сделайте потише, у меня через неделю ЕГЭ, имейте совесть! И ваш когда-нибудь подрастёт!
— Петька, — отвечает она ему, — кто хочет учиться, тот учится, несмотря ни на что. Иди, не мешай рабочим людям отдыхать!
В другой раз Васька, у которого жена вторым беременная мигренями страдает, поймал Серёгу Оглоедова во дворе и заехал в бубен.
А толку-то, тот домой поднялся и назло ещё громче динамики врубил.
Ближе к зиме Ивановы бабушку старенькую из деревни привезли, тяжело ей там уже одной. Уговорили, хотя бы на зиму. Она как музычку соседскую услышала, только головой качала. Телевизор при таком концерте можно смотреть только беззвучно. Ну, или в наушниках. Но если наушники не профессиональные, ты слышишь и там, и тут. Иванов купил матери беруши. Да, только они против «музыкальных» соседей не спасали.
Промучилась бабулька неделю. Потом собралась и постучала к Оглоедовым.
— Здравствуйте, я баба Маня, соседка ваша.
— И чё? — Тут и Танька подтянулась. — Вы кто?
— Соседка. Гостинчиков деревенских своим привезла, поделиться хочу, — и протягивает мальцу яблочко наливное. — Всё своё, угощайтесь, вот наливочка сливовая. А это тебе, красавица, платочек модный. Они у нас там в разы дешевле, чем в городе.
— Ух, ты, бандана! Прям задаром? Спасибо, бабушка. Может, с нами посидите?
— Благодарю, в другой раз. Как пироги напеку, тогда и посидим! Ну, здоровья вам!
На следующий день двор наслаждался тишиной. Даже бабульки местные осторожно повыползали на лавочки. Денёк солнечный, чудесный, несмотря на ноябрь. И Иванова бабушка вышла, чего ей одной дома торчать.
— Здравствуйте, соседушки, я Мария Тимофеевна, Иванова мать.
— Садитесь, пожалуйста! — подвинулись кумушки. — Слыхали, дела какие чудные с Оглоедовыми приключились?
— Да, вы что! Я только на прошлой неделе приехала, ещё никого тут не знаю.
— Серёга алкоголем палёным отравился, оглох совсем. А у Таньке в ухе жука нашли, пока вытаскивали, повредили там чего-то, так она теперь тоже почти совсем глухая.
— Вот беда-то!
— Да, такие дела! Хорошо, хоть малец здоров.
А ещё через день к Ивановым дознаватель пришёл:
— Здравствуйте, отравившийся палёным алкоголем гражданин Оглоедов утверждает, что бутылку самогона ему ваша мама передала.
— Да, что вы такое говорите! Она и вино даже никогда не ставила, какой уж там самогон!
— Мы обязаны отработать жалобу.
— Пожалуйста, можете всё тут обыскать.
Полицейские все вещи бабкины перевернули, а всё без толку. А она только головой качает, да беззубым ртом шамкает. Какой в самом деле с девяностолетней старухи спрос? А алкоголику местному спьяну ещё не то могло примерещиться!..
Конец истории
Ваш лайк придаст автору уверенности)
Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить новые истории.
Путеводитель по Историям поможет выбрать жанр по душе.