В арочный проем обеденного зала стремительно вошел мой муж. Свечи затрепетали. Я подняла на него взгляд, постаравшись придать лицу приветливое выражение.
– Милый, добрый вечер, ты как раз к ужину. Присаживайся, – пропела я довольной птицей и указала на громоздкое кресло с гербом его рода на высокой спинке.
Мужчина осмотрел торжественно сервированный стол с жареным поросенком по центру, огромным кувшином медовухи и кучей небольших тарелочек с закусками. Он подошел ближе, позвякивая мечом на поясе.
– По какому случаю торжество? – спросил настороженно.
Я выдавила из себя самую нежную и соблазнительную улыбку, на которую была способна.
– Это примирительный ужин. Я погорячилась сегодня утром, заставляя тебя выбирать между долгом и любовью. В конце концов, иметь любовницу тебе положено по статусу.
Говоря это, я спрятала в складках пышного платья кулак.
– Прекрасно, супруга! Давай же выпьем за понимание в нашей семье.
Он взял кувшин с середины стола, подошел сначала к своему креслу и налил себе полный кубок, я едва сдержала торжествующую улыбку. Затем подошел ко мне и заполнил золотистой жидкостью мой. Внимательно всматриваясь в мое лицо, попросил:
– Дорогая, позови слугу, я не вижу на столе фруктов. Я знаю, ты их любишь.
«Что он задумал?» – напряженно соображала я.
– Милый, мне сегодня не хочется, – заверила я супруга. Черты его благородного лица с мясистым носом и аккуратно подстриженной бородой вмиг заострились, в глазах полыхнул огонь власти и беспощадности. Я сжала и вторую руку. Молча встала, сделала всего два шага до комода у стены, над которым висел шнур вызова слуг. Дернула его пару раз и тут же вернулась на место. Муж все еще стоял рядом с моим креслом, как каменное изваяние.
– Пока бегут слуги, может, выпьем, – предложила я.
Супруг расслабился и сел на свое место.
Взяв кубок, он жестом отсалютовал мне и начал пить. Я последовала его примеру.
«Какой странный привкус у медовухи», – подумала я, заметив, что и муж с подозрением коситься на свой бокал и причмокивает, пытаясь понять, откуда взялась горечь в напитке.
А в напитке горечи и не было. Это кубок был тщательно смазан мной ядом. Но вот откуда этот странный лекарственный привкус в моем бокале.
«Если только...» – додумать мысль я не успела. Желудок скрутила резкая режущая боль, будто кто-то ткнул меня туда факелом, и изо рта прямо на белоснежную тарелку из тончайшего фарфора брызнула фонтаном кровь. Мой муж ухмыльнулся, но уже через секунду захлебывался собственной.
Когда через минуту в обеденный зал вбежал запыхавшийся слуга, у торжественно сервированного стола сидели два трупа.