Ясен день, во всех напряжениях между двумя Георгами - Третьим и будущим Четвертым - общество и простой народ постоянно принимали сторону сына. Он же был так обаятелен, так театрален! Ну да, кутит, гуляет, из долгов не вылезает, но ведь с этими правильными людьми - такая скука!
Нельзя сказать, что у принца Уэльского не было достоинств. Он был образован, горячо любил искусства. Повторить общепринятое о "изысканном вкусе" мне мешает пресловутый Морской Павильон в Брайтоне. (Позже королева Виктория от него отделалась, отдав под госпиталь. И весьма разумно: больным солдатам хороши море и комфорт, а не эстетика. Да и содержать эдакую громаду уместнее ради государственных нужд). Но - любил искусства безусловно. Был щедр, с этим не спорили даже недоброжелатели.
Но различье между двумя Георгами было и тут ощутимое. Да, оба не чурались самых простых подданных. Допустим, к Георгу Третьему подходит женщина (мужчина, оба) с жалостным рассказом о своих голодных детях. Какое поведение присуще королю? Прежде, чем чем-либо одаривать, он пошлет слугу выяснить реальные обстоятельства. По получении отчета - поразмыслит, что, собственно, целесообразнее сделать. Может, кстати, и отказать в помощи. Что же делает принц? Пускает сочувственную, совершенно, кстати, искреннюю слезу. Красиво отирает эту слезу кружевным платочком. Выворачивает карманы и отдает все гинеи, какие в них нашлись. Что тут - разумнее, но что - эффектнее?
Георга Третьего не любили. К нему прилепили нелепое прозвище "Пуговичник". Для сравнения - вот если бы мы называли Петра Алексеевича - "Зубодёром". Кстати, советские юмористы пытались одно время обыгрывать это медицинское его умение. Не прошло. Смешного-то в умении удалить зуб не больше, чем в умении наложить шину. Умение полезное. Помню, нам с подружкой в детстве рассказывали, как ее отчим в 1941-м году, получив повестку, побежал к дантисту и попросил удалить несколько проблемных зубов. Ибо одно, когда нерв напомнил о себе в городе и ты идешь преспокойно это дело лечить, а совсем-совсем другое - острая зубная боль, если из сырого окопа да в атаку. А Государь Петр Алексеевич, и он воевал сам, тоже знал, что не лишнее уметь на войне. Вообще всегда, если нам предлагают над чем-то посмеяться люди чужие-незнакомые, стоит сперва подумать, в самом ли деле тема смешна. А попади король в те тревожные времена, скажем, в изгнание - имел ремесло прокормить семью, ни у кого не клянча. Это не фантазия. Время было, как мы уже говорили, скверное. На Георга несколько раз покушались. И поведение его во время этих покушений было чрезвычайно достойным. Не каждый, все же, сможет досмотреть до конца спектакль, когда только что пуля, полетевшая в твою ложу из партера, чиркнула рядом с головой. "Преступник же обезоружен? Так что ж господа актеры не продолжают, мы все ждём". Но - как раз этого короля, добродетельного, экономного, не трусливого десятка, справедливого - народ не любил.
Еще штрих к портрету (на том, что выше, уже не красавец) любимого Георга, "Принца Очарование". Был эпизод, о котором многочисленные кинематографисты, романисты, исторические популяризаторы и т.п. если и упоминают, то уж очень вскользь. Единожды и Мария была вынуждена жестко шантажнуть своего распрекрасного Георга. Дело касалось маленькой Мэри Сеймур, приемной дочери, которую захотела отобрать актуальная пассия принца. (Сейчас пойду доставать с полки книгу, забыла, кто был актуален). Да, уже не Джерси, а Гертфорд, поди тут запомни! Коллизия сводилась к тому, что Мария была близкой подругой покойной матери ребенка, а леди Джерси, ой, Гертфорд, - родственницей сироты. Второе основательнее. Но малютка Мэри ("Минни") с младенчества знала только Марию, а не чужую тетю, даже если эта тетя родная. Однако, то ли дабы показать свое влияние на принца, то ли попросту из подлости, а Гертфорд вознамерилась девочку отобрать. А принц, да, принц очень хотел в этот момент угодить новой зазнобе. И тогда Мария сказала: еще один шажок в отношении Минни, и я предам гласности свидетельство о браке. Вот газетчики обрадуются, да и парламенту будет, чем себя занять. Ну что, дорогой, ты хорошо понял?
Собственно это и было окончательным разрывом. Мария (очень не сразу) но простила Георгу даже Каролину, здраво полагая, что проблемы все же не у нее, а у той, что никакая не жена. Прощала ему любовниц, ведь он всегда очень раскаивался. Но простить игру судьбой ребенка - не смогла да и не захотела.
Корона, которой Георг так ждал, пришла к нему слишком поздно. Отец прожил в больничной палате до глубочайшей старости. Новый король был уже сильно нездоров, жестоко страдал от ожирения и подагры. Народная любовь также успела ко дню коронации иссякнуть.
Странно наблюдать, как всё переменилось у Ганноверов за жизнь одного поколения. Георг и Шарлотта вырастили тринадцать детей, половина из которых была мужеска полу. После неожиданной смерти единственной (хоть и проблемной с точки зрения права) дочери регента случился курьез: никто из этих мужчин (уже не молодых) законных детей не имел. Сколько их там было - шесть? Ни один! С Викторией (там тоже есть вопросы) пришлось очень поспешить. Но это уже другая тема.
Завершая же мысли на эту, скажу только одно: мне кажется как-то в высшем смысле справедливым, что представительство с английской стороны победы над корсиканским негодяем вошло в историю все же под скипетром короля Георга Третьего.
изображения из открытого доступа