Осман подошел к Михримах. Даже в зрелом возрасте луноликая султанша не утратила красоты и стати. Она как и другие приехала на коронацию нового султана при полном параде. Знатнейшая женщина империи, богатейшая меценатка, она радостно обняла мужчину.
"Как ты, сынок?"- она по привычке оглядывала "мальчика", в некогда густых кудрявых волосах которого уже явно пробивалась седина. Он лишь улыбнулся- "мать всегда останется матерью".
"Как же давно я не видела тебя"- Михримах улыбнулась, смахивая слезы радости.
"Я прибыл из земель бывшего Паршуаса, где находился при наследнике, мы выдвинулись сразу как только узнал о смерти султана. Все- таки немного жаль, что проститься с ним не удалось"
Михримах обняла сына и задумчиво посмотрела в окно.
"Знаешь, я не понимаю Джихангира"- честно призналась она - " если бы кто- то угрожал моим детям, я бы не оставила его в живых, даже спустя десятилетия я бы уничтожила его, ведь еще мой мудрый супруг говаривал не оставлять врагов безнаказанными. У Джихангира были возможности стереть нас в порошок, не сразу так потом, когда он утвердился на престоле, но нет, он попросту не стал этого делать".
Осман усмехнулся "жаль только, что из-за юношеского упрямства я так и не получил назначения в столице"
Михримах недовольно посмотрела на Османа "Разве это большая плата за жизнь?"
Осман печально улыбнулся, отрицательно покачав головой "ссылка многому меня научила, пришлось заслужить положение, которое я имел от рождения, но по глупости чуть не потерял. И я безмерно благодарен дяде за такой шанс. Все равно из меня вышел бы прескверный султан".
Михримах кивнула и снова обняла мужчину.
"Да и на службе у великого визиря хоть и редко, но и в Стамбул наведывался, и по империи поездил, потом уже меня под присмотр Мехмеда отправили"... Михримах потрепала сына по некогда роскошной кудрявой шевелюре. "Зато живой"- подумала она- "зато приехал"
"Я прожила долгую жизнь и видела, как сильно меняется наше государство"- проговорила задумчиво Михримах- "Мне кажется, что сейчас империя превратилась в нечто совершенно иное. При отце это было закостенелое, но довольно крепкое государство, Селим ничего толком сделать не успел, была гражданская война, которую я собственно активно спонсировала, я долго корила себя за это. Баязет едва не уничтожил нашу страну- как вспомню все эти мятежи, страхи, волнения, а этот безумный поход? а недовольство населения? "
"Я помню, как в страхе мы бежали из одного города в другой, мы, потомки великих османов"- Осман с содроганием вспомнил то время.
Михримах отпила немного щербета- "а потом Джихангир принял власть. Я практически уверена, что он к этому шел давно, но я слишком устала от тревог и волнений. До сих пор меня поражает, что в решающие моменты он усмирил и толпу, и родню, прошел меж Сциллой и Харибдой, удержав ускользающую власть. Я с ужасом думаю, что было бы, если бы на престоле в тот момент оказался бы кто- то другой."
Осман виновато опустил глаза.
Михримах взглянула на него и продолжила - "Жизнь вдали от дворца, наверно, и спасла нас от неурядиц и покушений персов... Мой брат принял удар и достойно выдержал испытания, словно чугунный колосс, он выстоял в бурю.
Я заведую несколькими благотворительными комплексами, часто лично езжу по стране и вижу, как изменилась жизнь подданных, на похоронах люди оплакивали его, знаешь, искренне, брат навел порядок, развил торговлю, когда он сунулся в Персию, я думала, что это конец- сколько наших предков пытались усмирить Сефивидов. Но у него получилось. Я не знаю, что за тоска свалила его или хворь, признаться, странно это, он ушел так резко, что мы словно осиротели...
Пусть он пришел к власти окольными путями, но я полагаю, что именно он был нужен в это время нашей стране,.
"Да"- задумчиво проговорил Осман- "достойнейший падишах".
Мужчина поцеловал руку матери и отправился во дворец- султан Мехмед приготовил ему новое назначение в столице при султане...
...
Осман в задумчивости вышел из покоев и медленно проследовал по коридорам. Он и впрямь проникся уважением к Джихангиру, было жаль, что они так полохо начали. Понимая, что престол ему не доступен, смирил гордыню и приспособился как мог, помотался по гарнизонам. С будущим великим визирем они вместе ходили в походы на Персию, а после пришлось выслужиться перед ним, чтобы получить хотябы часть того, что мне было положено по праву рождения и что я безрассудно потерял, едва сохранив жизнь.
Продолжение следует...
