Дочку Наташка родила в шестнадцать лет. Хотела отказаться от ребёнка, но мать сказала:
-Я те откажусь! Ишь че удумала! В нашей семье никто детей не бросал, и ты не бросишь.
Так в семье появилась пампушка Любаша. Кто отец ребёнка, Ната так и не сказала, но судя по физиономии девочки отцом ребёнка был одноклассник Наты Петя. Красивый мальчик с лицом печальным и умным как у Иисуса Христа. Прозвище такое и было - Христос. Оправдал он его сполна. В тридцать три года его убило молнией. Он погиб пригвожденный к огромному дубу. Зрелище было ужасное и в то же время завораживающее.
Ната и Христос никогда не были вместе, и даже не здоровались. И проходили мимо друг друга как незнакомые люди. Но Любаша была как две капли воды похожа на него.
Мать Наты, громогласная Вера даже ходила к матери Христоса Людке.
-Внучка жеть это твоя. Чего ж вы не люди штоль?
Но Людка выставила Верку вон, сказавши, что ее сын с Веркиной Наткой «нивжись ничего общего иметь не будет»!
-Все сказала? Так вот смотри, захочешь на внучку глянуть, не пущу. Последний раз спрашиваю, признаёшь?
-Нет, - ответила Люда. - Да пойми ты, спрашивала я у Пети. Говорит, не целовал он даже дочь твою. Что я могу сделать?
-Но ты ж видишь лицо одно?
-Вижу. Но что я могу? Сын говорит, знать не знаю. А я буду внучкой ее звать? Ну ты подумай сама, а?
-Резонно,- согласилась Вера. - Ну что ж. Нет, так нет. Мое условие прежнее. Либо сейчас, либо никогда.
Никогда, до самых тридцати трёх лет сына, Люда даже не взглянула на Любашу. А когда сына не стало, пришла она к внучке.
Любе уже исполнилось семнадцать лет. Мать ее так и не вышла замуж. Но парней и мужиков пропасть у нее была. Кого-то домой таскала, с кем-то жить уходила. Даже пару раз в Москву уезжала, прощаясь навсегда:
-Ну все, теперь точно замуж выхожу. Не поминайте лихом. Пошла я.
Но оба раза примерно месяца через три возвращалась как побитая собака. Всегда без чемодана.
Люба росла как в поле сорная трава. И маму и бабушку она называла по именам. И такого понятия как мама у неё не было.
Когда в школе в первом классе нужно было рассказать про родителей, девочка смутилась, опустила голову, заплакала и попросилась выйти из класса. Учительница в замешательстве позволила. Она стала судорожно вспоминать, кто привёл девочку в школу. Не могла сразу припомнить, сорок пять человек было в классе, разнервничалась. Оставила всех ребят в классе, выйдя за одной девочкой.
Ребёнок стоял, прижавшись к оконному стеклу. По лицу текли слёзы. Стекло было не очень чистое, поэтому, когда она обернулась на оклик учительницы, личико было смешно чумазым. Маргарита Сергеевна улыбнулась. Любаша улыбнулась в ответ. Маргарита Сергеевна достала из рукава платочек и вытерла щечки девочки. Тут только внимательно рассмотрев ее, она поняла, что кого-то она ей напоминает.
«Господи, - перекрестилась учительница внутренне. - Святой лик!»
-Пойдём? - спросила она у девочки. -Пойдём, - ответила Любаша.
После уроков Маргарита села изучать личное дело ребенка. Мать есть, но очень молодая. Господи, это во сколько ж она ее родила? В шестнадцать лет, получается.
Так что выглядели мама и дочка как подруги, да собственно и были подругами.
Вот только, когда мать Пети пришла на сороковины своего сына, Любочка осознала, что Ната ее мать. Ну как бы она знала это, но осознала только в тот день.
Пришла Люда, чёрная вся.
-Помню, что говорила ты мне, Вера. Только позволь с Натой поговорить.
Не посмела Вера отказать в этом. Да и Ната сама взрослая. Даже Любаша уже совершеннолетняя. Вышла Наташа к ней.
-Скажи, Ната, мой сын - отец твоей дочери?
Люба вся превратилась в слух.
-Скажи, прошу. Нет его, сама знаешь. Что уж теперь!?
Ната сказала:
-Да. Моя дочь - ваша внучка. С Петей у нас было один раз случайно. Я ему потом сказала, чтобы и думать про меня забыл.
И в комнате сразу как будто ухнуло что-то, упало, оборвалось, расслабилось. Гора упала, камень скатился. У всех четырёх женщин слёзы градом хлынули из глаз и из души.
Люда встала, подошла к внучке и долго, долго посмотрела на ее лицо, которое было как две капли воды как у ее сына, но только женское.
-Поздно мне просить тебя внучкой быть мне, но ты приходи ко мне. Бабушка я твоя, одна я осталась.
Люба была ошарашена. Именно в этот момент она осознала, что Ната ее мать, а отца не было, и вот погиб он сорок дней назад. А вот это - бабушка. Не было у неё ни мамы, ни бабушки, а теперь и бабушка есть и мама. И ещё одна бабушка.
Развернулась баба Люда и вышла из дома.
Долго в доме тишина звенящая стояла.
-Мам, это правда? - впервые она Нату мамой назвала.
-Да, - ответила та. - Я думала ты знаешь, - и вышла прочь.
Люба стала ходить к своей бабушке, не часто, но заходила.
А как-то забежала, а у бабули парень стекло вставлял.
-Да мальчишки, будь они неладны, высадили мячом, - объяснила бабуля. - А Максим вон вставляет.
Обернулся парень, и Люба поняла, что пропала. Черноволосый, смуглый, мускулистый - он был очень красив и статен.
-Максим, - ещё раз озвучил он своё имя.
-Люба,- представилась девушка.
-Где-то я тебя видел.
Девушка засмеялась
-Все так говорят. На икону я похожа.
-Точно, - поразился парень.
-Чай будем пить,- пригласила бабушка.
Вечер прошёл изумительно. Люда рассказывала разные интересные истории. Ведь она много лет проработала в цирке ветеринаром, а цирковая жизнь была очень захватывающа.
Молодые люди внимательно слушали, заливисто смеялись, потом Максим вызвался проводить Любу, и негодник сразу полез целоваться, но девушка не возражала, и парочка процеловалась почти до полуночи.
Мать выглянула в окно. Со дня прихода Люды в дом, все встало на свои места. Люба стала звать Наташу мамой, а Веру бабушкой.
-Доча, давай домой. Ой, а ты с кавалером. Познакомь меня.
И мать в мгновение ока оказалась во дворе.
-Максим, - представился парень.
-Ната, - представилась мать.
-Тетя Наташа,- поправила Люба.
-Ой, да какая я ему тетя. Тебе лет-то сколько?
-Двадцать пять.
-А мне тридцать всего, - убавила три года мать.
Люба фыркнула, поцеловала Максима на прощание и сказала:
-Ладно, Макс, иди домой, поздно уже.
-Чего поздно-то? Время детское. Пошли кофе пить.
И она потащила влюбленных в дом.
Засиделись допоздна.
«Ох и веселая оказывается у меня мамка», - подумала Любаша.
С Максом встречались каждый вечер, и полуночничали у Любы дома. Наталья поджидала их и заводила на кухню. Кофе, гитара, анекдоты. Засиживались до двух, а то и трёх ночи. Любе даже показалось, что Макс приходит не к ней, а к ее матери.
Много общего у них было. Оба прекрасно играли на гитаре. Макс знал все песни, которые пела Ната, и подпевал ей своим прекрасным бархатным голосом, а Ната подпевала ему. Учились, оказывается, они в одной школе и весело рассказывали друг другу истории про какую-то Кубышку и Гиббона. Как выяснилось, все это были учителя из их школы.
И вот однажды Любаша ушла спать пораньше, а Макс остался ещё поболтать с Натой, а рано утром Люба почувствовала себя плохо, болело горло, ломило тело, голова раскалывалась, и она решила измерить температуру. Термометр был у мамы в комнате. Стучаться было не принято, и она толкнулась в створку, но дверь была заперта. Странно, мать никогда не закрывалась на ключ.
-Мам,- позвала Люба.
Молчание в ответ.
-Мам, мне нужен градусник. Заболела я.
Дверь немного приоткрылась, появилась заспанная Люба в наспех накинутом халатике.
-Люб, зайди к себе. Я занесу.
Но дочь успела заметить ядовито зелёную майку Макса, брошенную на полу.
Она с силой отодвинула мать и зашла в комнату. На диване, прикрываясь простыней, лежал Максим.
Прошло несколько месяцев. Люба очень сильно страдала. Мать ушла из дома, они с Максимом стали жить вместе, где-то сняли квартиру.
Мать не приходила месяца четыре. А когда, вдруг, зашла, то Любаша увидела, что она беременна.
-Доченька, - обратилась Наташа к ней.
Люба фыркнула и ушла к себе.
Вера покачала головой.
-Ну и бесстыдница ты, Натка. У дочки парня отбила, живешь с ним, беременная, вижу, и ещё хочешь какого-то отношения?
Натка кинулась к матери, зарыдала.
-Мама, мамочка, прости меня. Люблю я его. Очень люблю. И он меня. Не знаю, как так получилось, но в тот день, когда Люба нас застукала - это первый раз случилось. Клянусь. И мы хотели тут же во всем признаться, но не успели. Мама, умоляю тебя, поговори с Любой, - помолчала и добавила. - Отец Макса тоже зол на него. Видеть не хочет нас, ведь я старше на восемь лет.
-И правильно, что зол. Уходи, - выгнала Вера дочь. - Не приходи больше. Видеть не могу тебя.
Прошло больше года. Ната родила дочку. Но она так больше и не виделась с Верой и Любой.
И вот как-то в очередной раз пришла Любаша к бабушке Люде, и увидела в подъезде Макса с ребёнком на руках.
-Привет,- сказал он просто.
-Привет, - поздоровалась Люба.
⁃ А мы здесь теперь живем, отец простил меня, он во внучке души не чает.
Макс позвонил в дверь, открыл мужчина - абсолютная копия Макса, только на двадцать лет старше, и Люба снова пропала.
Эпилог
Играли сразу две свадьбы.
Макса и Наты.
Любы и Валерия - отца Максима.
На свадьбу приехал дедушка Макса. И чем черт не шутит! Мужчина он ещё хоть куда. И Вера не растеряла своей красоты.
Татьяна Алимова
