Ретроспектива на основании статьи Труди Тейт (Trudi Tate).
Итак, в ночь на 8 сентября 1855 года русские оставили Севастополь, вернее его Южную сторону. Союзники, не веря своему счастью, двинулись к городу утром 9 сентября. Первыми к русской линии артиллерийских траншей подоспели французы. Обрадованные крики - взрыв! Потом еще. Потом еще. Со стороны Редана так же последовали взрывы.
Оказалось что русские перед уходом заминировали свои позиции (я не знаю, как это звучит на тогдашнем языке - заложили бомбы под пушки и комплекты зарядов, которые не успели вывезти, срабатывающие как на время, используя сахар, смоченный водой, так и на дергание/откатывание).
Вот как описывает это подполковник Фредерик Дуглас:
"Неожиданно что-то рвануло в районе Арсенала. Воздух наполнился черным дымом, дождь крупных камней разлился по округе. При разборе оказалось, что русские поставили фугас в стену арсенала, и он приводился в действие закрывающейся дверью, которая тем самым разбивала стеклянную трубку с воспламеняющимся веществом.
Трое англичан разлетелись просто на атомы, большое количество просто было завалено камнями. Убита партия саперов, ведущих мулов вдоль дороги. На месте здания образовался кратер около 20 футов глубиной и 20 футов в радиусе. ".
Собственно поэтому 9 сентября парад на руинах Севастополя был отменен. Он был отменен и на следующий день, работали саперные команды. Только 12 сентября союзники смогли войти в город. И далее начался... блин, это даже не грабеж. Я не знаю, как это назвать, но так наверное даже племена чумбы-юмбы себя не ведут.
14 сентября в город вошла маркитантка Сикол, которая оставила свои воспоминания: "я встретила группу пьяных до бесчувствия мужчин, которые однако скакали, танцевали, орали невообразимое. У некоторых из них были обмотанные женские платья вокруг талии, на головы надеты женские шляпки. Пьяные и трезвые деловито грабили все окрестные дома - выносили мебель, посуду, картины, даже ночные горшки. Один солдат бегал по городу, одетый в шелковую женскую юбку с украденным зонтом, изображая фальцетом русскую даму".
К чести некоторых офицеров, многие приехали в Севастополь чтобы просто оценить, что за город им противостоял 11 месяцев, и отдать дань восхищения русской крепости. На них произвели просто восхищение русские крытые доки (Дуглас охарактеризовал их как шедевр научной мысли), Константиновская и Николаевская батареи, разрушенное здание библиотеки. Вообще офицеры отмечали, что Севастополь наверное был красивым городом - очень нравилась строгость полуразрушенных зданий, четкость линий. Кто-то даже сравнил его с городами античности.
Но были и такие: "Севастополь, этот желанный приз - наш! Я, бродя по полностью разрушенному городу не чувствовал раскаяния ни перед городом, ни перед русскими. Черт возьми, я загнал-таки лису, и ее хвост должен украсить мой воротник!"
Фанни Даберли, еще одна маркитантка, войдя в город отметила трупный запах, и трупы везде - причем и людей, и животных.
Но самое ужасное было впереди. 12 сентября на Павловской батарее были обнаружены до 1000 русских раненных. Русские, не успевая их вывезти (????? что говорят данные с русской стороны), оставили их на милость победителя. Так же раненные были обнаружены в здании разрушенной севастопольской больницы. Рассел писал:
"Раненные? Нет.. почти мертвые, гнилые и гнойные полутрупы солдат, которые были оставлены умирать в крайней агонии, неухоженные, заброшенные, уложенные впритык друг к другу на поддоны из соломы, пропитанной кровью, которая, казалось, сочилась везде. Многие были еще живы, и черви ползали по их открытым, и кое как перебинтованным ранам".
Эти данные нуждаются в проверке на русском, но англичане пишут - доктор Гвиббенет (Guibbenet) отвечал за эвакуацию раненных из больницы Севастополя, но оставил их. Оставил умышленно, надеясь, что союзники, войдя в город о них позаботятся. В принципе, может быть так бы и произошло, но весь город был заминирован, и союзники вошли в него только через 4 дня. В результате множество людей умерло.
