Брат скоро в себя пришёл, а вспомнить так и не смог, отчего у него так голова болит словно его кувалдой приложил да и кровь со лба уж больно подозрительно капает.
- Заспал, поди. Повернулся и упал, чай, да о комод и стукнулся? - предположили родители.
Брат лишь плечами пожал. Может так оно и было. А как иначе то? Рая тяжело вздохнула
-Дай Бог, чтоб память к брату в течение нескольких часов не вернулась, а если очень повезет, то и до темноты пусть ничего не вспомнит.
Лишь только стрелки за полдень перевалили, Рая в сарай к Якиму наведалась, еды принесла.
- А как ночь настанет, так и побежим. – решили молодые.
Рая подошла к любимому, крепко обняла Якима за плечи, и хотела было поцеловать, как вдруг со двора стали доноситься непонятные визги и крики. Испугавшись, девушка спустилась по стремянке и прислушалась. Якиму же дала знак, чтоб тихо сидел. Узнала Рая нарушительницу спокойствия. Кричала и визжала нечеловеческим голосом подруга Раина, Кристина.
- Где ж ты подруженька милая, змея подколодная? Ну-ка, иди-ка сюда, а я тебе все твои косоньки то и повыдеру. – визжала Кристина. – А ну иди сюда сук*!
Тут уж родители Раи не выдержали и вмешалась.
- Что ж это ты такое кричишь, сумасшедшая! Зачем пришла и чего тебе надобно? Чего хочешь, Кристина? По какому праву обижаешь нашу дочь, Раю?
Да та, их словно и не слышала.
- Признавайся, змея подколодная, причаровала Якима моего? – не унималась Кристина, а во дворе на разные голоса собаки лаяли.
Испугавшись, что те собаки, которые не на привязи были, могут покусать Кристину, родители в сарай их загнали, в тот самый, где Яким прятался. Рая же, выйдя из сарая и задвинув засов, направилась прямо к Кристине.
- Что ж ты за человек то такой Кристинка? И не стыдно тебе тут голосить? – попыталась пристыдить Рая свою подругу.
- Это мне не стыдно? Мне? Это мне ещё должно быть стыдно? - выпучив глаза, и метая молнии прошипела словно змея Кристина. – Это мне не стыдно? Я в отличие от тебя с мужиками по речкам не шастаю и женихов чужих не отбиваю!
Родители, услышав слова Кристины, покосились на Раю.
- Что она говорит, доченька? Неужто правда это? – схватилась за сердце мать.
- Не слушай её мама, не слушай! – заголосила Рая. – Не ужели не видите, не в себе она! Совсем помешалась!
- А действительно! – вмешался в происходящее брат Раи. – Если есть, что сказать тебе Кристина, то говори, а попусту горланить тут не за чем, домой ступай.
- Ах, попусту??? Это я то горланю попусту?? – завизжала Кристина. – Эта ваша святоша - Раечка, жениха у меня украла! Увела! Отбила! Не свое себе присвоила!
- Да какого это жениха? О ком речь то? – удивились родители Раи. – Откуда увела?
- Якима увела, подкидыша поповского!
Мать с отцом переглянулись. Брат почесал ушибленный лоб. Все стояли будто заворожённые переводя взгляд с Кристины на Раю. Никто ничего не мог понять.
- Как же так-то? - переспросила мать дочку. – Рая, не ужели правда, это?
- Ой, мамочка, врет она, никого я у нее не отбивала. По любви у нас с Якимом все. Это она, дрянь, хочет отбить у меня Якима и женить его на себе насильно! Против воли, понимаешь, женить хотят!
- Да черт Вас разберёт, бабы! – сплюнул отец. – Кристинка, шла бы ты домой. Где родители твои? Как тебя только такую из дома выпустили?
- Это я не в себе? Это я не в себе? – брызжа слюной, визжала Кристина. – Да я вам сейчас покажу кто не в себе. Не удивлюсь, что Вы все заодно и прячете тут моего Якима. Насильно удерживаете!
- Чтооооо? – разозлился отец Раи.
- Что слышали! - словно одержимая, вращая глазами, продолжала верещать Кристина.
– Дома его нет, в церкви тоже нет. Где он ещё может быть как не у дочки вашей?! Стало быть, тут он, у этой твари, воровки! Нельзя чужое брать!
- Ты говори-говори, да не заговаривайся! За языком своим поганым следи! – пригрозила Кристине мать Раина.
- Да только же не спрячете его от меня! Я Якима везде чую! Везде найду! – и Кристина стала рыскать по двору и принюхиваться.
И всем вдруг стало жутко. И вправду, больная девка, одержимая. На полусогнутых, странно изгибаясь, обходят каждый угол, Кристина принюхивалась будто зверь.
- А мне вот эти сейчас и помогут! – взвыла Кристина.- Ну-ка братья мои, ну-ка сестренки. – заголосила девушка и завыла собакой.
В ту же секунду, ото всех концов отозвались Кристине деревенские собаки. Да таким жутким хором завыли псы, что всем жителям не по себе стало, мурашки по спинам пробежали, на лбах холодный пот выступил. Руками люди уши закрыли, потому как вой собачий нестерпимую боль вызывал.
- Иди отец, вынеси икону Казанской. – испуганно пролепетала мать, а потом, сглотнув, добавила, — и воды святой захвати!
- Отца Василия звать надо! – догадался брат Раи.
А тем временем Кристина, по минутам меняла свой облик, прямо на глазах Раи и ее родных превращалась. Вся согнулась, сгорбилась. На четвереньки встала. Руками как лапами по земле ступает, дышать часто стала. Одежда ей велика как будто стала. А на лице, руках и ногах, стала вдруг рыжая шерсть пробиваться. Остатки человеческого в ней, заставили поднять толи руку, толи лапу и, указав на сарай провыть
- Отворите, сук*! – лающим голосом велела Кристина. – Там он! Там мой милый Яким! Не удержите его, не спрячете! Везде найду!
В ту же секунду, со всех концов деревни примчались во двор собаки. Что были не привязаны, нечейные, первыми неслись, а что с хозяевами жили, чуть запаздывали, прям с ошейниками с цепей срывались и с громким лаем бежали во двор к Рае. Со стороны сарая им также вторили запертые псы. И клыкастые морды, неистово рычал, разгрызали доски. Тут из дома выбежал отец Раи с иконой, да только она совсем не помогла. Не подействовала на разъярённых псов. А тут уж и люди на шум сбегаться начали и родители Кристины тоже появились. Суматоха и неразбериха началась. А меж тем, Кристина совсем обратилась. Не осталось в ней ничего от человеческого облика. Если б люди не видели обращения, никогда б в рыжей собаке девушку не признали. А вот ее родители, дочь свою сразу узнали! Не было превращение девушки для них неожиданностью. Все они знали.
- Прекратите! Угомонитесь! – послышался грозный голос Отца Василия, священника.
Он попытался утихомирить собравшихся, поспешно вбегая во двор. Отец Василий хотел было как-то угомонить и собак, но не знал как. Священник встал как вкопанный, увидев такую страшную картину.
А меж тем в сарае собаки неистово рвались на волю. Старые прогнившие доски уже были прогрызены с двух сторон. В образовавшуюся довольно большую дыру по очереди с оглушительным лаем и угрожающим рычанием выскакивали собаки и бросались на Кристину. Другие же псы, которые к тому моменту уже успели прибежать с улицы, вступались за неё. Последним из сарая выбежал огромный лохматый черный пес. На собаке была одета рубаха Раиного брата. Сельчане ахнули. Некоторые слабонервные бабы даже в обморок попадали. А мужики креститься стали.
- Сын, не смей! Не надо! Одумайся! – закричал Отец Василий, заламывая руки, да все напрасно.
В ту же секунду рыжая сука и черный кабель сцепились не на жизнь, а насмерть. Вцепились друг в друга мёртвыми хватками. Как не пытались люди их разнять, сколько не кропил брат Раи псов святой водой, сколько не читал молитв Отец Василий, все было без толку. Собаки оскалив клыки, рыча и истошно лая кидались друг на друга с безумными стеклянными глазами. Они нещадно рвали друг другу плоть, выдирая из своих тел добрые куски мяса. Алая кр*вь брызгала во все стороны, текла струями, отчего шерсть слиплась и приобрела багряный оттенок. И непонятно было в этом катающимся по земле клубке кто Яким, а где Кристина.
Никто дерущихся разнять не мог. Как не пытались люди ближе подойти, не могли. Охраняли этих двоих, сцепившихся в мёртвой схватке, все собаки деревенские. Никому подойти не давали, зубы скалили и рычали, и сразу же кидались на человека при любой попытке растащить дерущихся. Ведь не просто собаки дрались! Сошлись там в смертельной схватке их вожаки!
- Доченька, милая! Доченька, родная! – пытались вразумить родители Кристину.
Мать ее упала на колени прямо на грязную землю и горько рыдала заламывая руки.
- Сыночек мой! Сыночек! Якимушка!!! – раскачиваясь из стороны в сторону и, вырывая себе на голове волосы, выл Отец Василий.
Но собаки словно и не слышали их.
- Братик, родненький наш! Братик любимый! – причитали поповские дочки.
Чёрные тучи небо заслонили. Потемнело все вокруг, будто ночь настала. Ветер поднялся такой силы, что деревья к земле пригнул, подхватил с дороги пыль густую и погнал вперёд залепляя глаза. И только с первыми яркими грозовыми всполохами, а затем с оглушительными ударами грома, успокоилась «собачья драка». Собачий круг распался, растворился, давая возможность людям подойти ближе и увидеть….
Продолжение следует...