— Я ухожу. Прощай. Мне не нужны не ты, не твои стихи, ни твоя проклятая родня. Я ненавижу вас всех, а тебя в первую очередь. Ты не мужик, ты даже не мужчина. Ты мужчинка! Ты даже не смог врезать моему любовнику! Тряпка! Она стояла в проходе ослепительно красивая в этой новой своей дубленке, страстно желаемая и до омерзенья чужая. — Но это же твой любовник, это твой выбор, зачем же мне с ним драться?
Он сидел на резной, фанерной калошнице, сжав ладонями виски, словно от страшной головной боли и уперев локти в колени, обтянутые голубым, линялым трико. — Трус! Подонок! А ты знаешь, как он за мной ухаживал!? Как он меня домогался? Ее губы сузились и побелели от гнева. — Ты так меня никогда не хотел. Тебе просто это не дано. Ума не хватит так за мной ухаживать, как это умеет делать он. Не зря мне про тебя говорили, что ты недалекий и не умный. — Все, хватит, отмучилась…. Живи, как знаешь…. Слизняк. Она достала из опушенного светлой ламой кармана, связку ключей с ярким брелоком и швырнула их