Часть 9. предыдущая часть.
Иван плотнее закрывал двери за собой в спальню, когда дочка начинала плакать под вечер. Иногда выходил из себя и обращался к маме:
- Мам, да неужели вы втроём не можете справиться с одним ребёнком! Что она разрывается по ночам? – он растирал лоб ладонью, всем видом показывая, что он устал, день трудный выдался. С молодой женой не о чем говорить, если ребёнок орёт, значит, не справляется. Он даже не смотрел в её сторону, как забрал их из больницы.
- Ваня, у девочки колики, запоры или она не наедается, такое бывает с младенцами, - спокойно, тоном учительницы отвечала Прасковья Андреевна. От неё тоже чуть веяло холодком, небольшое разочарование в душе, она ждала внука, а тут девчонка и такая крикливая.
- Вань, - робко обратилась к мужу Вера.
- Ну что ещё?! – качал он головой.
- Она и в больнице кричала по ночам, надо потерпеть, я постараюсь её успокоить.
- Уж постарайся, - торопился опять в дальнюю комнату Иван, мимо кроватки с дочерью.
- Мам, что я не так делаю? Я же с ней и днём, и ночью, – чуть не плакала Вера. Ане стало жалко сестру, она подбежала к ней и обняла за талию, потом ушла в другую комнату и начала качать люльку с малышкой.
- Не переживай Верочка, всё наладится. Ваня он такой, только о работе думает, многие мужчины к малышам равнодушны, подрастёт девочка, вот увидишь лететь будет домой отец. А с питанием надо быть внимательнее, больше кушать, девочка наверняка не наедается, ты вон какая хрупкая, молока совсем нет?
- Я Аню козьим молоком выпаивала, мама рано оторвала её от груди, и всё хорошо.
- Ещё чего не хватало, ребёнок должен получать молоко от матери! – строго заметила Прасковья Андреевна и присела на диван. Она тоже устала сегодня в школе и ей хотелось чуточку тишины. Хорошо хоть Аня могла ненадолго успокоить внучку.
- Мам, имя мы так и не выбрали для неё, - грустно посмотрела Вера на дочь.
- Какое это имеет значение, главное, чтобы здоровая была, - поднялась Прасковья Андреевна с дивана, сняла свою сумку с вешалки для верхней одежды и начала выкладывать тетради на стол, одна стопка, вторая… - Мне сегодня до полуночи проверять тетради, так что, пока отдохни, а мы с Аней присмотрим за малюткой, - она вела себя так, будто у неё с десяток внучек уже.
- Может, Лена?
- Какая Лена? - рассеянно посмотрела свекровь из-под абажура над столом на Веру.
- Еленой назовём, - улыбнулась Вера, - Елена Ивановна!
- А… Прекрасное имя! Звонкое, мягкое, очень нежное. Пусть будет Лена!
Прасковья Андреевна поправила очки на носу, разложила перед собой первую тетрадку и ушла с головой в работу. Завтра надо объявить оценки по контрольной. Аня качала племянницу в другой комнате, наконец-то, долгожданная вечерняя тишина в доме! Почти неделю о таком и не слышали в этом доме. Вера посмотрела на занятую свекровь, на закрытые двери дальней комнате и пошла к сестре и дочери. Прилегла рядом на кровать и заснула крепким сном.
Проснулась поздней ночью, Аня спала рядом. Вера и не услышала, когда она прилегла рядом. Вот и поспала, теперь до зари ходить по дому с дочерью на руках.
Иван оценил выбор жены.
- Хорошее имя, пусть будет Лена.
- Вань, может, ты заедешь в сельсовет, сделаешь свидетельство, ты же всё равно там бываешь по нескольку раз в неделю. Давно уже надо документ Леночке сделать.
- Ты мать, вот и занимайся своими материнскими обязанностями, у меня голова и так квадратная, обязательно забуду о такой мелочи. Нас с Егорычем по два раза на дню в город вызывают, то в райком, то местком. Маму попроси, пусть она останется с внучкой, не стоит её тащить в сельсовет в такой мороз.
- Ты прав, - обрадовалась Вера маленькой заботе со стороны мужа, - рано ей ещё.
- Вот и хорошо, а я на работу.
- Вань, а ты сегодня поздно?
- Конечно, Вера! – недовольно ответил Иван, - сегодня же собрание в клубе. Забыла какой день недели?
- Ах да! – отступила Вера. Какая разница, собрание или нет, муж в последнее время пропадает в конторе. Вот что значит ответственная должность. С Нового года Иван стал главным агрономом колхоза, а старого, опытного агронома перевели в район, он там нужнее.
Свидетельство Вера справила сама, и крики по ночам поутихли. Прасковья Андреевна настояла, чтобы жена вернулась в спальню к мужу, помогла перенести люльку в дальнюю комнату и ей спокойнее, меньше слышно за закрытыми дверями плач ребёнка.
Прасковья Андреевна вскоре намекать начала: засиживаться дома не стоит, в селе отличные ясли.
- А как же кормление? Вы же сами говорили… - удивлялась Вера, стоя у печки над тазиком с бельём. Она приготовила ужин, нанесла дров в дом с мороза, чтобы просохли, натаскала вёдра воды, они всегда стояли в сенях, кран во дворе мог замёрзнуть, а для маленького ребёнка вода необходима. Сейчас замочила пелёнки на стирку.
- Будешь прибегать кормить, по закону кормящим женщинам предоставляется несколько перерывов в день.
- Пекарня на другом конце села, мне сорок минут идти только в одну сторону.
- Ничего, другие же рожают и на работу выходят, и кормить успевают. Не будешь успевать, кашу дадут ребёнку, у них там своя молочная кухня отличная. Утром я буду Лену отвозить в ясли, тебе ведь к 5 на работу? А ты забирать.
- Я думала…
- Что тут думать? Иван не позволит долго сидеть дома с ребёнком, он сам ответственный работник и жена должна быть под стать. На виду ты должна быть девочка, - сменила тон Прасковья Андреевна, будто что-то другое хотела сказать. – Все должны знать и понимать: Иван - женатый человек! – ласково погладила она Веру по плечу, подойдя совсем близко.
- Кто же этого не знает? – удивилась Вера.
Прасковья Андреевна не ответила, отвлеклась на маленькую внучку, она как раз запищала у себя в кроватке в дальней комнате. Бабушка просияла и ушла в спальню, а Вера продолжила жамкать в тазу пелёнки.
Не хотела она так рано бросать Лену, именно бросать. Для неё ясли ассоциировались с теми яслями, в которые мама сдала Аню, ей казалось, с дочерью придётся расставаться надолго.
Но оказалось всё намного проще. С работы она приходила раньше, так как после обеда их уже отпускали с пекарни. Дочку первое время она забирала раньше времени, потом и вовсе оставляла до вечера, чтобы успеть всё по дому сделать. Аня во всём помогала сестре, училась хорошо, это заслуга Прасковьи Андреевны. Щепетильно она относилась к оценкам, требовала от Ани больше чем от других детей, не по возрасту больше.
Времени на игры и забавы у Ани не было, за двор после школы она почти не выходила , успевала по дороге домой порезвиться с одноклассниками на горке, но недолго, к приходу Прасковьи Андреевны ей надо выполнить всё домашние задания. Аня быстро приловчилась и делала домашку ещё в школе, так что дома могла порисовать или помочь сестре по дому.
Дружно, большой семьёй и жили, привыкли к Аннушке все, да и Вера была самой родной для свекрови. Только замечать начала Вера, как замолкали при ней в сельпо или в клубе, шушукались и переглядывались, а Марина смотрела на неё чуть ли не с отвращением.
- Что же вы Вера Васильевна! Жена главного агронома, а собрания пропускали столько времени? Не боитесь, что мужу замечание сделают? – грациозно наклонилась она к Вере из своего ряда. Весь вечер Вера ощущала затылком взгляд деревенской активистки на себе.
- Не боюсь! Все знают, что у нас маленький ребёнок.
- Ой, да не смешите! Вера Васильевна, - Марина держалась одной рукой за грудь, а другой обмахивалась как веером, она вот-вот рассмеётся.
- Можно просто Вера.
- У всех были маленькие дети, у каждой бабы в этом зале спросите! – обвела она рукой заполненный примерно наполовину зал клуба, женщины внимательно наблюдали за ними. Маринка вырядилась словно в райцентр собралась, медаль получать. Толстая коса собрана на затылке в круг, волосы блестят, платок цветастый с белыми кисточками на плечах, румянец горит на щеках. – Я вон с грудничками в своё время прибегала и ничего!
- Ничего, - передёрнула её Вера, - а ваш муж где? Марина Яковлевна, - не сдержалась молодая жена главного агронома. – Не боитесь вам выговор или замечание сделают?
Маринка побагровела вся, в зале рядом послышались женские насмешки, Марина оглядывалась по сторонам: кто там смеётся над ней. Какая-то женщина, сидящая впереди справа повернулась к Вере и подмигнула: правильно, мол, сразу надо на место ставить.
Больше Марина не трогала Веру, даже в магазине, даже если по улице пересекались. Но вот муж Веру не похвалил за эту выходку и выказался через несколько дней в спальне, за закрытыми дверями.
- Ты какое право имела хамить Марине Яковлевне? Она, между прочим, лучшая доярка колхоза! Ей в районе грамоту вручали! – негодовал Иван.
- Я ей не грубила, просто не надо меня учить, как быть твоей женой, у неё свой муж есть.
- Не знаю, что между вами произошло, но, чтобы больше такого не было! Не хватало мне разных сплетен.
- Вань, между вами что-то было раньше? – напрямую, но очень нерешительно спросила Вера, - я ей с первого дня не нравлюсь. Мы ещё незнакомы были, а она уже задевала меня всячески.
- Вера! Ваши женские штучки, догадки, сплетни оставь для себя. Главное! Ты должна понимать, что ты моя жена! И вести себя соответствующе.
- Инструкции? – не сдержалась Вера, так сух и груб был Иван.
- Вера!
- Вань, зачем ты меня замуж позвал? Потому что надо было? Пожалел? Маме помощница по дому нужна была?
- Вера! – притопнул Иван, у него лоб покраснел от неожиданности, не ждал он от неё такой благодарности. Он её не заставлял.
- Ты к Лене не подходишь, даже не смотришь на дочь, за ерунду какую-то из-за склочной бабы отчитываешь меня, а я ведь всё правильно делаю! Строго по указаниям партии. И счастлива, представляешь? Мать у меня настоящая появилась. Но… только зачем же ты меня сюда привёз?! – присела Вера на край постели и сложила руки на коленях.
- Вот только не надо сцен! Я думал ты девушка работящая, с пониманием, - подбоченился Иван, выпятив грудь как петух. – Я тебя никогда не обидел и сестру твою тоже. В любви великой тебе не признавался, да и ты не клялась, так что всё по-честному! Тебе нужно быть хорошей, верной, ответственной женой и всё будет хорошо, - декламировал он как на собрании. - Я же не спрашиваю Вера, зачем ты за меня пошла, - чуть прищурился Иван.
- От жены не отворачиваются и полгода под разными одеялами не спят, - откуда-то из глубины донеслось от Веры. Привязалась она к мужу, прикипела, из благодарности или сердцем отогрелась, но обидно ей было. Ночами не могла заснуть, отвернувшись к стенке. Ревность подчас закрадывалась в её юное сердечко.
- Не думал я… - ударил Иван пухлым кулачком о железный набалдашник спинки кровати и вышел из комнаты, так и недоговорив.
Не разговаривали некоторое время муж и жена, это не страшно, Иван и раньше был скуп на разговоры, всё только по делу чётко, без лишних эмоций. Но приходить домой начал вовремя, с Аней играли в настольные игры, и к кроватке подходил в основном, когда засыпала дочь. Прасковья Андреевна оправдывала сына:
- Не переживай Верочка, он всегда таким сухарём был. Сынок родится, оттает, вот увидишь! – обнимала она сноху. – Ты бы отдохнула Верочка, а я пока посижу с Леной или Аня посидит.
Обычно Аня и сидела с племянницей, и гуляла, и кормила, купала, а сестра хозяйничала по дому. Вера смотрела на сестру и себя вспоминала, как качала её маленькой, как укладывала с собой в одну постель, кормила, одевала, а теперь Аня ей помогает с её дочерью, как же быстро промчалось время, и как быстро забылось всё плохое.
По сути, ничего хорошего не было у девочек, пока они не приехали сюда. Так что обе по-своему были рады, что им так повезло. А больше всех радовалась снохе Прасковья Андреевна, жили они вдвоём с сыном, всё равно что одна в большом доме, а теперь у неё и дочка, и внучка, и Анечка есть.
Снова горячее лето, запах скошенной травы, шум комбайнов в полях до глубокой ночи, трактора с телегами носились по дороге, поднимая пыль, женщины в самый полуденный зной торопились на ток или в столовую.
Веру на время уборочной страды перевели на работу столовую, рук не хватало. Там ей больше нравилось, девчата молодые, хохотушки, в основном незамужние, главная повариха Зинаида Матвеевна высокая, крупная женщина, выдающихся форм сзади и спереди, была самой «старой» в коллективе ей уже 33. У неё четверо детей! Но Зина оказалась самой заводной и своим девчонкам скучать не давала.
Приходила в столовую на обед и Марина Яковлевна, с чего бы? Доярки не питались в столовой.
Вера не выясняла, что она тут делает, ей бы с тарелками управиться она сегодня за посудницу, а то не успеют накормить всех. Кому-то из них сегодня ещё на дальние поля ехать, комбайнёрам и трактористам обед везти, пока горячий. Марина сама подошла к окошку с кучей грязных тарелок и стаканов на столике. Мялась, вроде не знала, куда поставить свою посуду. Мужики загорелые, взмыленные от работы поглядывали на неё, причмокивали, хитро подмигивали. Разошлись немного люди, Марина обратилась к Вере:
- Вера Васильевна, вы извините, если что не так! Нам с вами делить нечего, в прошлый раз как-то не по-людски вышло. Я же ничего плохого… просто с Иваном выросли в оном селе, хоть я и старше его. Вы не обижайтесь на меня, ладно? – поставила она наконец свою миску с борщом на столик.
- Я не обижаюсь, - вся сияя и улыбаясь отвечала Вера, - нам с вами делить нечего, так что… - она чуть не выронила большой таз, выйдя из душной моечной, - не могли бы вы мне помочь, не успеваю я, - вдохнула Вера. – Подержите, я мигом.
Она быстро собрала посуду со стола и подхватила красный таз, вот и место освободилось, а то ставить уже некуда кружки и ложки, сейчас ещё со второй бригады приедут ребята.
- Вера, давай на «ты».
- Да, я не против Марин, - ловко поворачивалась Вера стройная, как осинка, будто и не рожала вовсе. Права была Прасковья Андреевна – расцвела Верочка как июньский шиповник в саду, глаз не оторвать. На ресницах солнечные лучики блестели, ситцевая косынка постоянно сползала назад по блестящим тёмно-русым волосам. – Я сейчас занята, сама видишь, не успеваю. Ты заходи. Меня до конца уборки в столовую определили, - не переставала улыбаться Вера. Марина тоже улыбнулась, но очень уж натянуто, ехидно.
Продолжение _______________
Не забывайте подписываться на мой канал или Телеграм ✨
Копирование материалов без разрешения автора, запрещены.
Наталья Кор©