Культовый советский мини-сериал «Большая перемена» пользовался огромной популярностью у зрителей и в момент выхода в 1972 году, и продолжает быть любимцем публики по сей день.
Созданная режиссером Алексеем Кореневым («По семейным обстоятельствам») комедийная мелодрама посвящена трудовым и личностным перипетиям жизни Нестора Петровича Северова – перспективного ученого, готовящегося поступать в аспирантуру, а после – начинающего учителя истории 9 «А» класса в вечерней школе.
Основой для сценария стала биографическая повесть писателя и драматурга Георгия Садовникова («В двух шагах от Рая»), который после окончания Краснодарского пединститута год проработал учителем истории с 5 по 9 класс в школе для рабочей молодежи. Конечно, оригинальный сюжет в экранизации претерпел большие изменения, и практически перестал иметь реальные прототипы. Однако это никак не отразилось на увлекательности 4-серийной картины.
Наверняка, наши читатели неоднократно пересматривали «Большую перемену» и могли заметить несколько существенных киноляпов, допущенных реквизиторами, художниками-постановщиками, гримерами и самим режиссером. Естественно, на развитие драматургии, а также на увлекательность ленты они не влияют, но зрительское внимание точно переключают.
Редакция «Кинопробы» решила напомнить о самых масштабных «промахах» съемочной группы, а также поделиться собственными наблюдениями относительно неточностей в кадре.
С чем пирог – ответьте поскорей, дружок
Странности в «Большой перемене» начинаются буквально с первых кадров. Но если какие-то особенности в «пестрой» обстановке университета можно упустить, то не обратить внимание на пирог, который Полина (Наталья Гвоздикова) гордо несла своему возлюбленному Нестору (Михаил Кононов), просто невозможно.
Отчетливо видно и на среднем и на крупном плане, как будущая аспирантка бережно держит снизу поднос с замотанным лакомством, дополнительно обернутом в белое полотенце. Какие препятствия героине пришлось преодолевать от входной двери до кабинета – одним сценаристам известно.
Однако преподносит Полина свою первую в жизни выпечку Северову уже без подноса и небрежно прикрытую. Свешивающийся край открытого пирога довольно продолжительное время можно наблюдать в руках у обескураженного главного героя – ни прямоугольной упаковки из предшествующих кадров, ни посуды под ним нет.
Без окон, без дверей – полна горница людей
Эту загадку из заголовка вполне можно применить и к школе, в которой снималась внушительная часть картины. Двери и окна там, конечно, присутствуют, однако абсолютно не совпадают от кадра к кадру.
Впервые попадает в учебное заведение Нестор Петрович через массивные, сплошь деревянные двери, а справа виднеется окно прямоугольной формы. И как только он оказывается в вестибюле «храма» знаний, ко входной группе добавляется остекление, а окна приобретают арочную форму.
Всем утверждающим, что двери в школах двойные, поэтому оба варианта имеют место быть и даже одновременно – объясняем: то, что входная дверь действительно двойная – отлично видно по ходу все той же первой серии, когда «школьники» под предводительством играющей на гитаре Нелли Ледневой (Светлана Крючкова) толпой вваливаются в холл. Однако наружная часть дверей в этом моменте имеет такие же стеклянные витражи, как и внутренняя. Да и льющийся дневной свет в моменте с Северовым доказывает, что сцены снимались в разных зданиях.
Нельзя также не отметить и то, что все выходящие наружу стеклянные конструкции в сериале были матовыми, либо казались таковыми. Поэтому окружающая школу территория абсолютно не просматривалась зрителями. И лишь пару раз в ночное время через распахнутые ставни виднелись далекие огоньки фонарей.
Ученье – свет, а неученье – ваза
Когда же новоиспеченный преподаватель Нестор Петрович, минуя бесконечную череду коридоров, наконец оказался в учительской, его встретили не только воодушевленные коллеги женского пола, но и лампа. Большая черно-белая лампа, как в читальных залах советских времен – ее трудно не заметить в кадре.
Однако за пару мгновений до этого круглый письменный стол украшала темная вазочка для канцелярских принадлежностей. При этом, стоявшие рядом конфеты продолжили свое существование на экране. Навряд ли в процессе прихорашиваний перед приходом молодого историка девушки решили еще и облагородить обстановку стола. Тем более, что в четвертом эпизоде и лампа, и подставка для письменных приборов бесследно исчезают со стола, а также из учительской.
«Незаконный» пенальти
Очередную оплошность допустили авторы во время создания второй серии. Речь идет о сцене, когда Северов находит своего ученика Отто Фукина (Валерий Носик) на футбольном поле. В разгар матча классный руководитель отправляет вратаря наконец заняться подготовкой к контрольной по немецкому, предлагая подменить его в игре. Момент сам по себе спорный: «без формы нельзя», а внеплановую замену, да еще и на «левого» человека делать, оказывается, можно. Но дело не только в этом.
Зрителям демонстрируют четкое нарушение футболиста из команды «красных», схватившего и повалившего «белого» противника в погоне за мячом. За этим следует обязательный 11-метровый, который должны пробивать игроки в светлой форме – именно за них и играли Нестор с Фокиным. Однако пенальти назначается почему-то в ворота «потерпевшей» стороны. И вместо «белых» к удару готовится заводчанин от «красных».
То ли судья поменял свое решение после натиска пострадавшей команды в белых майках, то ли монтажеры запутались, за кого играют центральные герои и взяли неверный план, то ли сам режиссер не заметил ошибки при съемках – гадать можно бесконечно. Но, как говорится – топором уже не вырубишь.
Стакан наполовину полон
Есть ощущение, что зрителям «Большой перемены» устроили внеплановый тест на определение пессимистичных или оптимистичных взглядов на жизнь. Поскольку бутылка с кефиром в сцене, где Ганжа (Александр Збруев) предлагает однокашнику Петьке Тимохину (Савелий Крамаров) подержать газовый баллон на спор за «два червонца», пустеет и наполняется вне зависимости от действий героев.
Прекрасно видно, как Тимохин при встрече с товарищем допивает свой кисломолочный напиток. Когда же эта стеклянная тара оказывается в руках хитрого Ганжи – количество содержимого увеличивается практически доверху.
Как вас по батюшке?
«Проверялась» зрительская внимательность и на запоминании имен эпизодичных персонажей. Так, в титрах и на протяжении всего экранного действия директрису школы, в которую пришел работать Северов, все величали Екатериной Семеновной.
Однако в третьей серии Нестор Петрович обращается к начальнице: «Екатерина Ивановна», прося «изгнать его из школы» за сон на уроке. Будучи женщиной бойкой, героиня Людмилы Касаткиной в интеллигентной форме непременно бы поправила молодого историка. Поэтому логично предположить, что это не сценарный ход с «только что проснувшимся» героем.
Изгиб гитары желтой
Забывала съемочная группа и про расстановку предметов в кадре. Наиболее отчетливо это бросается в глаза в середине второй части киноленты. Там уже «по уши» влюбленная Нелли грустит за игрой на гитаре, исполняя знаменитый романс «Черное и белое», тогда как сосед по коммунальной квартире Иван Федоскин (Юрий Кузьменков) пытается ее вразумить и «очернить» образ Нестора Петровича.
В этот момент девушка сидит на софе в своей комнате с красными обоями с оранжевым орнаментом в окружении серванта, кресла и лампы, а за спиной то появляется, то снова исчезает настенный ковер. К слову, это излюбленное украшение советских квартир «играет в прятки» со зрителями на протяжении всех четырех серий. Будто бы режиссер постоянно сомневался, достаточно ли «богаты» его герои, чтобы иметь на стене такой «элемент роскоши». Обратите внимание – родственных персонажей Евгения Леонова и Крючковой частенько показывают в этом «непостоянном» интерьере.
Мистический гипс
Пожалуй, самым главным киноляпом всей картины является по-разному перебинтованная рука Григория Ганжи. Второй эпизод как раз и начинается с героического поступка персонажа, ценой собственной правой кисти ликвидировавшего аварию на заводе. Или это была все-таки левая рука? Кажется, в этом не разобралась даже сама съемочная группа.
Сложно не заметить, как Ганжа завинчивает кран именно «одной правой», но забинтовывают в медпункте ему уже левую. Спустя пару минут ошпаренной оказывается вновь другая ладонь – в этот момент персонаж окрикивает спешащую Светлану Афанасьевну (Наталия Богунова) возле дома. И пока шифрующиеся ото всех супруги поднимаются на свой этаж, повязка в очередной раз перемещается на левую руку. Именно ей Ганжа и приглашает зайти в квартиру свою возлюбленную, а по совместительству и учительницу русского языка и литературы 9 «А».
Правда, Ганжа весьма быстро исцеляется, и уже при следующем появлении в кадре бинт и вовсе отсутствует. Возможно, такое «непостоянство» можно оправдать «ветреным» характером героя – так сказать, художественный ход. Тем более, что каждый раз из его уст звучит все новая версия того, как он повредил руку. Но это все равно не вяжется с логическим строем сюжетной линии.
