Вы читаете отрывок из романа «Предпоследний Декамерон». Это роман-антиутопия, о том, как в недалеком будущем на планете свирепствует очередная опасная эпидемия. В лесу неподалеку от небогатого подмосковного садоводства обнаружен бункер-убежищ времен СССР. Там и прячутся на неопределенное время десять человек из садоводства. Кто-то из них вспоминает про эпидемию чумы семьсот лет назад, когда Боккаччо написал свой «Декамерон». Но прошло много веков, и рассказы теперь совсем другие — и вот уже перед нами своеобразная энциклопедия русской жизни начала двадцать первого века…
Восьмой день Декамерона, в который рассказываются истории о человеческой подлости
История третья, рассказанная матерью почти взрослого сына Машей, о том, как правильно встречать жену из роддома, чтобы она поскорей с тобой развелась.
Роды у меня были тяжелые, и вели их неправильно: после отхода вод уколами убрали схватки и погрузили в сон, вместо того, чтобы срочно родоразрешать. Халатность то была или непрофессионализм – мне не ведомо, но, когда пришла другая смена врачей, стало ясно, что ребенок во мне вот-вот умрет. Еще четырнадцать часов пытались восстанавливать регулярные схватки и уже на полном серьезе утешали – мол, молодая, еще родишь… Мне только что исполнилось двадцать лет, ужас мой был неописуем. Но вот ребенок родился. «Неужели кричит? Странно, я сердцебиения давно уже не слышала…» – пожала плечами врач… После такого катастрофического появления на свет – 8 баллов по Апгару. Счастье…
Потом появился мастит, проблемы с кормлением, швами… Больничка была государственная, потому что жили вдвоем на зарплату лейтенанта, соответственно, и условия… Все ходили в одинаковых застиранных халатах без завязок, в казенных кожаных тапках, даже косметика была запрещена, в мыльницах лежали серые обмылки, один туалет на всех с кабинками без дверей находился в конце коридора…
А я была домашней девочкой из интеллигентной семьи, которую мама раньше даже в пионерлагеря отправлять боялась, – и вдруг такое… Поражало, что ко всему этому ужасу женщины относились вполне спокойно – доля, дескать, такая у нас, у баб, что поделаешь…
Но вот настал долгожданный день выписки, огромная санитарка выкрикнула в дверях мою фамилию. И вот я уже внизу, моего мальчика ловко пеленает другая санитарка, через плечо бросая мне: «Пошевеливайся давай»… Но у меня куча разрывов, и шевелиться больно. Кое-как справляюсь, вместе идем к выходу в приемную, мою фамилию опять зычно выкрикивают… А в ответ – тишина. Что такое? Ведь моя одежда, приданое ребенка – все доставлено… Других женщин встречают с цветами и поздравлениями, папы сразу кидаются к нянечкам с деньгами: в питерских роддомах была тогда строгая такса: за мальчика – тысяча, за девочку – пятьсот. Обесценивание женщины начинается даже не с первых шагов в этом мире, а еще раньше. Моя нянька ждет «зелененькую», но… никто не торопится ее осчастливить. Я ничего не понимаю: еще утром я звонила маме, и она сказала, что остается дома готовить праздничный стол, а муж мой везет вещи в роддом, покупает цветы и подгоняет такси… Мы с ребенком одеты – значит, был здесь! Куда делся? Набираю номер – недоступен. Еще и еще раз… Такси ждет на улице? Да чего его ждать – они вереницами в часы выписки стоят у роддома, знают, что на радостях получат большие чаевые… Няня презрительным тычком сует мне в руки одеяловый кулек с младенцем: ей все ясно – нагулянный он, что с меня взять… Я остаюсь в переполненной приемной, где люди демонстративно отворачиваются от меня. Женщина, которую никто не встречает с ребенком из роддома, недостойна никакой жалости… Потому что – заслужила: не рожай от кого попало.
Неловко прижимая к себе новорожденного сына, выскакиваю на крыльцо, боясь оступиться: я хожу еще враскорячку и не привыкла шустро бегать с ребенком через двойные и тройные двери. Но и с крыльца моего мужа не видать – зато кидаются таксисты со своими услугами. Денег у меня нет, но ничего, мама заплатит – только вот страшно уезжать: вдруг с мужем что-то случилось, а я тут разобижусь и уеду! Надо ждать! Он не мог просто так взять и уйти! Этому есть какое-то логичное объяснение! Звоню, звоню ему постоянно – вне зоны, вне зоны – уж и робот, наверное, устал повторять…
Объяснение нашлось примерно минут через сорок, когда неторопливой походкой в приемную вошел мой супруг – с прозрачным пакетом в руке. Уже почти ослепшая от слез обиды и страха, я еле разобрала, что у него там… Какой-то овощ, весь перепачканный в земле. Картошка? Нет, очень вытянутое что-то… Морковь? Светлое для моркови…
Муж победоносно воздел пакет над белым с синей лентой одеяльцем нашего сына:
- Вот! В этом супермаркете, – прямо за роддомом располагался дорогой сетевик, – оказался корень хрена! Сто лет нигде не видел настоящего! А то что там во всяких баночках – это так, легкая закуска… Только передо мной последний забрали, пришлось ждать полчаса, пока из подсобки новые ящики принесут… Теперь я до лета обеспечен хреном! Сейчас приедем домой, проверну через мясорубку, разбавлю уксусом, мать твоя закатает в банки – и будет, знаешь, какой горлодер? Во!
Слезы высохли как-то враз. Я через силу проговорила:
- У нас, вообще-то, ребенок родился…
Новоиспеченный папаша рассеянно глянул на отпрыска:
- Ну и что – ребенок? Куда он теперь денется? А вот корень хрена достать – это еще ухитриться надо.
Некоторые из тех, кому я рассказывала об этом, не верили, говорили, что такое – как-то чересчур… И все же это правда. А нашлись и такие товарищи, которые похвалили моего первого мужа за рачительность. Ведь действительно – что мне трудно было полчасика в тепле подождать?
Все молчали. Беспутная Маша, менявшая мужей, как перчатки, постепенно переставала казаться такой уж легкомысленной и легко рубящей с плеча, не признающей трудного процесса «притирки» во имя грядущего семейного счастья…
- И… долго вы с ним после такого прожили? – робко спросил Соломоныч.
- Представьте, ровно год. Когда в суде разводились, у меня на руках сидел довольно тяжелый годовалый малыш, которого муж отказывался даже просто немножко подержать, когда у меня руки совсем отнимались. Шипел: «Сама родила, сама и таскай». И тут же громко описывал судье, какая я дурная жена и мать… – спокойно, как о давно отболевшем, пояснила Маша.
- Молодец мужик… Такие даже в наше время редкость… – иронично фыркнул Борис. – Короче, я Король сегодня, кого хочу, того и назначаю. Давайте, Соломоныч, расскажите нам о женской подлости. Не все же мужиков клеймить…
Соломоныч значительно пожевал губами:
- Н-не знаю… Разве что, если считать, что в жилконторах работают одни женщины… Тогда это мегеры какие-то… Подлые убийцы…
- Убийцы? В жилконторах? Понятно, что не ангелы, но все-таки… – удивился Макс.
- А вот послушайте.
Продолжение следует
В Санкт-Петербурге эту и другие книги автора можно купить в Доме Книги, в Новосибирске - в сети магазинов "Умник", заказать бумажные версии книг можно также в магазинах "Лабиринт", "Читай-город", "Озон" - для этого достаточно ввести в поле поиска имя автора - Наталья Веселова; а те читатели, которые предпочитают электронные версии, могут найти их здесь:
https://www.litres.ru/author/natalya-aleksandrovna-veselova/
https://ridero.ru/author/veselova_nataliya_netw0/
https://www.labirint.ru/books/915024/