оглавление канала
Я была с ним полностью солидарна во всем, что он сказал, кроме одного. Время работало сейчас против нас. И чем быстрее мы отправимся в путь, тем больше у нас будет шансов проскользнуть незаметно. Но если мы в потемках свернем себе шею, это нам точно не поможет. Сейчас они пока еще просто прочесывают местность, так, на всякий случай. Времени прошло мало, поэтому, они могут думать, что мы еще сюда не добрались. И в этом есть наше небольшое преимущество. Но, как только они поймут, что мы рядом, все, туши свет. С таким войском они прочешут этот лес мелким гребнем, и выловят нас, как куропаток. А там… Что будет «там», думать совсем не хотелось. Поэтому я опять постаралась устроиться поудобнее в нашей берлоге, подумав, что уж, если не получится вздремнуть, то по крайней мере, могу попробовать хотя бы слега расслабиться.
До самого рассвета мы промаялись под своим выворотом, который за ночь стал нам почти родным. Едва край солнечного диска словно нехотя появился над мутным горизонтом, мы уже были в дороге. На ходу съели по куску хлеба, запив все это несколькими глотками воды. Завтрак был, конечно, так себе, но, честно говоря, есть совершенно не хотелось. Организм вошел уже в какой-то экстремальный ритм, и черпал энергию невесть откуда. Поэтому, я себя чувствовала вполне сносно. Посмотрела на Божедара. Он тоже выглядел достаточно бодро. Все-таки, как мы мало знаем, не то, что об окружающем нас мире, но даже и о собственном организме. Несколько почти бессонных ночей, скудная еда и довольно большие дневные переходы по пересеченной местности, а ему, организму, хоть бы хны! Вот где была загадка природы!
Шли очень осторожно, на некотором расстоянии друг от друга, чтобы захватить под наблюдение как можно большую территорию. Как вчера пообещало солнце, день выдался ветренный и неприютный. На горизонте были видны, собирающиеся в плотные клубы дымчатые тучи, сулящие дождь. С одной стороны, это было не очень хорошо. Но, с другой, я надеялась, что плохая погода заставит немного поубавить пыл у наших «охотников». Хотя… Я просто пыталась сама себя немного успокоить. Должно же было когда-то и нам немного счастья перепасть!
Берега реки стали подниматься скальными выступами вверх, будто зубы поверженного дракона, по неведомой причине, залетевшего сюда тысячи лет назад, и здесь нашедшего свою смерть. И мы остановились на совет. Нужно было решаться переправляться на другой берег, пока это еще представлялось возможным. Время для этого выбрали вечернее. Еще все видно, но уже легкий сумрак будет прикрывать нас от наблюдения. Однако, я должна была признаться себе честно, прикрытие было так себе. У нас оставалось немного времени для отдыха. Божедар занялся укладыванием наших вещмешков. Что потяжелее переложил из моего в свой, в том числе и весь имеющийся боекомплект к карабину. Я попыталась было поспорить, но он сверкнул на меня своими синими глазами так, что у меня все возражения застряли в горле.
- Лезть на тот берег придется метров шесть почти по отвесной стене. Надеюсь, ты не станешь утверждать, что физически мы с тобою равны? Кстати, карабин я тоже заберу. При подъеме он тебе только помешает.
Спорить я не стала. Мужчина знает, что делает, так что, пусть его… Чем ближе было к нашему решающему броску, тем, почему-то, тоскливей становилось у меня на сердце. Что за черт!! С таким настроением даже и начинать не стоило! Я попыталась покопаться в себе, чтобы понять, чем это вызвано. Но мои раскопки ни к чему не привели. Наконец, решили выступать. К берегу подходили очень осторожно, пользуясь естественными укрытиями. Ветер к вечеру разошелся не на шутку, клоня верхушки деревьев, срывая с берез желтые листья, словно разгневанный султан одежду со своих рабынь. Какая-то бестолковая ворона, не успевшая укрыться от ветра, с гортанным карканьем попыталась зацепиться за макушку ели, но тут же была сброшена с дерева. Ветер подхватил несчастную птицу, и, ломая ей крылья, закружил, завихрил куда-то высоко, в серое неприютное небо, откуда едва-едва доносились ее жалобные крики. Видимо, небу ворону стало жалко, и оно заплакало мелким, словно пропущенным сквозь частое сито, холодным дождем. Я подумала, что возможно при такой погоде, «охотникам» не захочется рыскать по лесам. Но в глубине души хорошо понимала, что просто пытаюсь себя успокоить.
Понаблюдав некоторое время из-за зарослей молодого ельника за противоположным берегом и не обнаружив там ничего настораживающего, мы решили начать переправу. Медлить дольше было нельзя. Дождь намочил скалы и по ним будет трудно подниматься, да и спускаться будет не очень весело. А с каждой минутой становилось все темнее и темнее, что вообще может сделать наше движение по такому трудному участку и вовсе невозможным. Река здесь очень сильно сужалась, и течение было стремительным и бурным. Кое-где на глубоких омутах даже крутились небольшие водовороты. Шум брыкливой реки говорил о том, что примерно через километр, она бурным потоком падала со скал вниз, образуя небольшой водопад, после чего успокаивалась и, широко раскинувшись, довольная своим бурливым озорством, уже спокойно несла свои утихомирившиеся воды дальше впадая в озеро. Но это место мы выбрали не просто так, и не для того, чтобы усложнить себе жизнь. Здесь поперек течения реки высилось несколько больших валунов, а между ними, словно кто-то нарочно положил несколько камней поменьше, образуя такой своеобразный мост через реку. Конечно, они частично перехлестывались водой, но перейти по ним можно было вполне безопасно.
Первым вниз полез Божедар. Высота берега здесь была не великой, всего-то метра три-четыре. Поэтому спуск прошел быстро. Следом полезла я, тщательно выбирая место, куда поставить ногу, пробуя на прочность каждый очередной каменный выступ. Не хватало себе еще здесь ноги переломать, вот тогда смеху-то будет! Дальше, все пошло по плану. Божедар ступил на первый камень, который, словно большая и дружеская ладонь, лежал недалеко от берега. Перепрыгнув на другой камень поменьше, он развернулся, и протянул мне руку, готовый поддержать меня, если я вдруг потеряю равновесие. Так мы с ним, постепенно, прыгая, как горные козлы с камня на камень, оказались на другом берегу. Ноги до колен промокли, но я старалась не обращать на это внимания, хотя это и было не очень просто. Вода в реке была ледяной, почти обжигающей, и ноги замерзли очень быстро. Но ситный дождь, продолжавший сыпаться с продырявленного неба, нас и сверху вымочил, так что мириться с мокрыми ногами было проще.
Оказавшись на узенькой кромке между рекой и, почти отвесной стеной другого берега, мы стали высматривать путь, по которому более или менее безопасно, можно было взобраться на крутую и высокую, метров около семи, стену. Быстро смеркалось, и дождь разошелся не на шутку. Я вынуждена была грустно констатировать, что согреться и обсохнуть у костра у нас сегодня точно не получится. Но зато, попробовала я себя подбодрить, неприятель, наверняка сейчас сидит где-нибудь в тепле и попивает чай, а может что и покрепче. И значит, засады опасаться не приходилось. Поэтому, все свои инстинкты я напрягла только на то, чтобы взобраться вверх и не свалиться в реку. Задачка была непростая. И Божедар никак не мог мне в этом помочь. Он с сомнением глянул наверх, потом перевел тревожный взгляд на меня.
- Ты уверена, что справишься с подъемом?
Я пожала плечами.
- А у меня что, есть другие варианты? – И притворно сердито, чтобы не выдать своих сомнений по поводу собственной ловкости, пробурчала. – Давай шустрее, ты первый. Темнеет быстро. Скоро мы вообще ничего не увидим. А провести ночь здесь внизу мне как-то не улыбается.
Он еще немного посмотрел на меня, как видно почуяв фальшивость моей интонации. Тяжело вздохнул и поставил ногу на первый выступ.
Окоченевшие пальцы превратились из ловких и гибких в курячьи лапки, и норовили все время соскользнуть с мокрого камня. Содранная до крови с рук кожа саднила нещадно. Мышцы на ногах стали деревенеть от постоянного напряжения после первых нескольких метров подъема. В общем, как я лезла на этот чертов берег, об этом можно было написать отдельный роман, состоявший в большинстве своем из нецензурной лексики и междометий, а также, из множества разнообразных пожеланий, как своим врагам, так и их родственникам до третьего колена. Ну хорошо, признаю, что погорячилась. Не роман. Но на небольшую повесть уж точно бы хватило. До этого момента я даже и не подозревала, насколько богат мой словарный запас в плане ругательств. Правда, произносила я все это зловещим шепотом, сквозь зубы, стараясь, чтобы Божедар меня не услышал, что было не очень просто, так как желание высказаться во весь голос было почти непреодолимым.
Наконец, Божедар добрался до самого верха, одним сильным рывком подтянулся на руках и исчез за чуть нависающей кромкой берега. В следующее мгновение, он лег на живот и свесившись, насколько мог себе позволить, чтобы самому не свалиться вниз, протянул мне руку, пытаясь облегчить мне последние метры подъема. Я попыталась дотянуться до его руки, но у меня это не получилось. Мои пальцы только едва смогли коснуться его ладони. Мокрые, они соскальзывали никак не желая удержаться. Пришлось еще немного покарабкаться, пока Божедар не смог зацепить меня за шиворот и одним сильным рывком, словно морковку из грядки, втащить наверх. Я лежала на спине тяжело дыша. На лицо мне мелкой пылью падал дождь, быстро приводя в себя. Я перевернулась на живот, а затем, встав на четвереньки, попыталась подняться. Божедар и тут пришел мне на помощь.
Именно это, то есть его возня со мной, позволило им подойти так близко, что мы не почувствовали их присутствия практически рядом с нами. Я стояла на трясущихся ногах, опираясь на плечо любимого, и старалась прийти в себя после тяжелого подъема, когда совсем рядом раздался насмешливый, чуть хрипловатый голос.
- А вот и наши голубки… А ты, Макс, говорил, что они еще не дошли сюда. Как видишь, дошли, еще как дошли… Шустрые ребятишки! – В его голосе слышалась легкая издевка.
Мы замерли каменными изваяниями, и я, кажется, даже перестала дышать. Твою ж дивизию…! Успокоила себя, что погода их загнала в укрытие! Они и вправду были профессионалами высшего класса. Я почувствовала под рукой, как напрягся Божедар, как его рука скользнула к плечу, на котором висел карабин. Словно загнанный волк, он был готов броситься на охотников, несмотря на известный для себя смертельный исход. Сгустившийся, словно переваренная каша, сумрак совсем окутал землю, и мы не могли уже разглядеть людей, прячущихся за плотной стеной кустарника. Только голос одного из них все так же насмешливо проговорил:
- Спокойно, парень, спокойно… Мы же вас не убивать пришли. С вами просто побеседуют, и ступайте потом на все четыре стороны. О себе не заботишься, о девчонке подумай…
Божедар кинул на меня быстрый взгляд, и я едва качнула головой, мол, не стоит. Решение нужно было принимать сейчас, сразу, мгновенно, безо всяких раздумий и рефлексий. Так бойцы во время войны кидались на амбразуру дзота, закрывая своим телом пулемет, чтобы дать своим товарищам шанс на спасение. У них не было времени на раздумья, на анализ или оценку возможных других вариантов. У меня его тоже не было. Я знала только одно: Ключ, лежащий в моем вещмешке за спиной, никогда, ни при каких обстоятельствах не должен был попасть в руки Кощеев. Эта мысль не возникла в моем мозгу. Это поднялось откуда-то из моей крови, моих ген, изо всей памяти моего Рода.
Первый из «охотников» выступил их зарослей, держа автомат на изготовку. Рядом с ним зашуршали кусты, давая нам знать, что он здесь не один. Он обратился к Божедару, почти совсем не глядя на меня:
- Положи-ка эту железку на землю, парень. Она пока тебе не пригодится. И постарайся не изображать из себя Рэмбо. Только хуже сделаешь. У нас есть приказ: не причинять вам вреда… если сами не напроситесь. Поэтому, очень прошу, не напрашивайся.
Божедар медленно снял ремень карабина с плеча, и бросил оружие на землю чуть впереди себя. Времени больше не осталось. Да и вариантов других я просто не видела. Успокаивающе положила руку на плечо Божедара, и вслух сказала:
- Найден, все хорошо… Не волнуйся…
Назвав его так, я давала ему шанс, очень маленький, почти несуществующий, но шанс. При этом, я очень надеялась, что он меня поймет. «Охотник» вполне по-человечески улыбнулся, и проговорил бодрым тоном:
- Вот и умница. Твоя девчонка знает толк в правильном поведении. – И при этом с улыбкой мне лихо подмигнул.
Я растянула губы в ответной улыбке, и тут же, резко повернувшись кругом, сделала два больших быстрых шага вперед, в зияющую пустоту с ревущей внизу водой. В ушах засвистел ветер, и я уже не слышала, что происходило наверху. Кажется, закричал Божедар. Но и в этом у меня не было уверенности. Я успела только сгруппироваться, чтобы войти в воду «солдатиком», а при прикосновении с поверхностью воды, резко поджала ноги, чтобы не отбить их о дно, которое здесь не было особенно глубоким. Вода на несколько секунд накрыла меня с головой, и почти мгновенно выплюнула наружу. Мелькнула короткая мысль, что удалось избежать попадания на камни. Но течение моментально подхватило меня, и поволокло вперед, в темноту. Я ослепла и оглохла, и только и могла что, так это пытаться схватиться руками хоть за что-нибудь, что позволило бы мне хоть немного стабилизироваться. Мгновенно закоченевшие пальцы соскальзывали с мокрых камней. Все было безуспешно. Вода, словно обрадовавшись такому угощению, ревела вокруг меня, словно стадо диких зверей, торжествующе и победно. Ледяные волны захлестывали меня с головой и тащили, тащили, тащили вперед по камням. Я уже не чувствовала почти своего тела, когда наконец моя голова пришла в соприкосновение с чем-то твердым, и спасительная тьма наконец поглотила меня.