Найти тему
Спорт-Экспресс

«Он жесткий. Умеет стукнуть кулаком, повести за собой. Не размазня». Знаменитый волейбольный тренер – об Алекно

Вспоминает Геннадий Шипулин.

Владимир Алекно. Фото CEV
Владимир Алекно. Фото CEV

В 2013 году знаменитый волейбольный тренер Геннадий Шипулин, выигрывавший с мужской сборной России медали Олимпийских игр, чемпионатов мира и Европы, дал большое интервью «СЭ» в рамках рубрики «Разговор по пятницам» Юрию Голышаку и Александру Кружкову. Читайте истории Шипулина об отношениях с Владимиром Алекно и другими главными тренерами сборной России, а также о его вкладе в олимпийское золото на Играх-2012 в Лондоне.

- Читали мы интервью Алекно. Владимир Романович сообщил, что ваши соображения его не волнуют. Потому что тренером он вас не считает.

- Это буцканье было.

- Что-что?

- Я Владимира Романовича критиковал - а он возвращал в двойном размере. Но перед Олимпиадой я остановился: «Володя, хватит через газеты камни бросать. Пора их собирать».

- Прислушался?

- Если тебе четыре игрока из Белгорода сделали результат в Лондоне… Алекно, к сожалению, об этом ни слова не сказал в фильме по Первому каналу. Ладно, их право. Считаю, я в победе поучаствовал. Сработали мои тактические задумки.

- Вы о переводе Мусэрского, за который гением провозгласили Алекно?

- В волейбольном мире все знают, кто это придумал, секрета нет. Но человек должен быть готов к переводу. Просто так отправить Мусэрского в диагональ нельзя. Понадобилось четыре года труда.

- Этот трюк четыре года наигрывали в Белгороде?

- Ну да. Перебарывал нежелание Димы, придумывал для него доказательства, проводил исследования его физиологических возможностей, координации… Попробуйте любого игрока первого темпа - допустим, Леню Кузнецова - так передернуть. Ничего не получится.

- Идея ваша?

- Моя. Я не выношу однобокого волейбола. Игроку нужно как минимум в двух амплуа чувствовать себя уверенно. В ДЮСШ говорю: я против стандартного подхода «есть диагональный игрок и есть доигровщик». Всем необходимо учиться святому элементу - «прием»! Помню, в Москве подошел к Алекно насчет Мусэрского. Достал часы, включил секундомер: «Он восемь минут отдыхает. Марафонца или легкоатлета усади на лавочку трижды и снова разгони - что будет? Мусэрский должен быть в тонусе, не остывать. Имей в виду, у него еще такое амплуа…» Не подготовь я Диму - не выиграли бы Олимпиаду!

- Дожали бы нас бразильцы?

- Скорее всего. В Лондон Алекно ехал с единственным диагональным. Плюс Михайлов был уставший. Потому и подсказал про Мусэрского. Алекно сам грамотный, я на всякий случай говорил.

Дмитрий Мусэрский и Владимир Алекно. Фото Алексея Иванова, архив «СЭ»
Дмитрий Мусэрский и Владимир Алекно. Фото Алексея Иванова, архив «СЭ»

- У любого тренера можно чему-то поучиться. Чему - у Алекно?

- Он жесткий. Умеет стукнуть кулаком, повести за собой. Не размазня. Если сказал - выполнит.

- Поумнее Гайича, наверное.

- Да тот вообще дурак полный!

- Неужели?

- Гайич - это несчастный случай. Самое обидное, я сюда его привез. Позже доказывал, что ошибся. Ставить Гайича нельзя никуда и никак.

- Чем же он вас поначалу подкупил?

- Победил меня в финале Олимпиады-2000. Но проиграл-то я совсем чуть-чуть. Команду комплектовал правильно. Только не мог предвидеть, что Казаков при 20:18 не забьет переходящий мяч. А следом Митьков за себя забросит мяч, который мы бы с вами довели до сетки. И югославская машина завелась, это нация воинственная.

Спустя месяц после следующих Игр, в Афинах, говорю: «Зоран, приезжай. Работай в зале, я тебе все обеспечу. Будем выигрывать, это неизбежно. Тебя станут дергать в Москву, еще куда-то. Так давай договоримся на берегу - ты останешься в Белгороде. Даже если 10 миллионов предложат».

- А он?

- Пообещал. Прошло несколько месяцев, - и сорвался в Москву. Предал. Затем они меня убрали из сборной.

- В какой момент вы поняли, что он дурак?

- Когда Гайич начал ребят гробить. Все посыпались с травмами. Нагрузки сумасшедшие.

Алексей Остапенко, Александр Косарев и Зоран Гайич. Фото Алексея Иванова, архив «СЭ»
Алексей Остапенко, Александр Косарев и Зоран Гайич. Фото Алексея Иванова, архив «СЭ»

- Мы слышали - вешал по 200 килограммов на человека.

- То-то и оно! Безумец! Баранову спину сорвал, Хтею, Тетюхину, Полтавскому. Я Гайичу постоянно об этом твердил.

- Что отвечал?

- «Так все в Европе делают. Это актуально. Взгляните на статистику». Помешан на ней. Хотя очевидно - Вербову такой вес не нужен. Изуродовал людей - и Тетюхин после него мучается, и Вербов с Полтавским.

- У Баньоли проблемы другие?

- К этому меньше претензий. Просто итальянцы не адаптированы к российской системе. К менталитету, игрокам. И не хотят адаптироваться. Никакой изюминки, поиска. Волейболиста надо изучать, тестировать - а у итальянца всё по шаблону. Пришел, вытащил свисток - и ничего вокруг не замечает. Сплошная апатия. Равнодушие.

- Вы ведь были на финале в Лондоне?

- Конечно! Думал, я сильный человек. А там заплакал! На волейбольную тему у меня никогда слез не было. А здесь - будто сошел с ума.

- На трибуне?

- Секьюрити вошли в мое положение - пустили с флагом до какого-то кордона. Кричал: «Это ж сыновья мои!» Со слезами!

- Победу отмечали в «Русском доме»?

- Да. Мне там не понравилось. Какая-то украинская певица дурным голосом пела на английском языке. Ты же в «Русском доме» - ну и пой на русском! Либо на родном украинском. А если уж так хочется по-английски - сперва язык подучи. Я высказал это Сюткину, который командовал тем парадом. В «Русском доме» полно случайных персонажей, которые примазываются к победителям, лезут в экран, ведут себя так, будто они завоевали медаль. Правда, есть приятные исключения.

- Например?

- Леша Кортнев. Умный, обаятельный, никаких понтов. Волейбол любит. Мы посидели в «Русском доме», попели. А его жена Амина Зарипова вспомнила, как я в Болгарии помог гимнасткам-художницам.

- Чем?

- Волейболисты и гимнастки много лет жили рядом на базе в Новогорске. И на сборе в Болгарии мы очутились в одной гостинице. Винер не отпускала девчат вечером в город, так я к каждой предложил своего игрока прикрепить. С такими сопровождающими за девочек можно было не бояться. А в 23.00 мы с Ириной Александровной стояли на пороге и ждали их возвращения. Никто не опаздывал. При всей жесткости и требовательности - для гимнасток Винер, словно вторая мама. Я же видел, с какой любовью к ним относится…

- …Дарит после побед квартиры, машины, шикарные наряды. Нам Ирина Александровна объяснила, что руководствуется принципом: «Заслужил - получи!»

- Это тяжелейшая работа. У меня сердце замирало, когда смотрел, как крохотные девчоночки изо дня в день по восемь часов пашут в зале, в столовой отказывают себе во всем, а потом плачут - то ли от голода, то ли от усталости. Зато результаты у наших гимнасток выдающиеся.

Ирина Винер вместе со спортсменками из сборной России по художественной гимнастике. Фото Елены Соболь, архив «СЭ»
Ирина Винер вместе со спортсменками из сборной России по художественной гимнастике. Фото Елены Соболь, архив «СЭ»

- О чем думали, когда в финале третьей партии при счете 19:22 Тетюхин пошел подавать?

- Лишь Сережа мог так безупречно исполнить две подачи. Я в нем не сомневался. Концентрироваться умеет как никто.

- Выйдет из Тетюхина тренер?

- Я очень удивлюсь, если случится иначе. Разве что жесткости ему немножко не хватает. Тренер должен не бояться осложнить отношения, иногда искусственно. Вы представляете, как руководить командой, где столько олимпийских чемпионов? Кого попало сюда не поставишь, не потянет. Тетюхина - можно. Для «Белогорья» никто больше не сделал за всю историю! Сережа - это клад. Невероятная личность. Трудяга. Помню эпизод, который нас особенно сблизил. О нем мало кто знает.

- Расскажите.

- Играть нам в Югославии. А там война. Самолет приземляется в тумане черт-те где, километров за двести от Белграда. Крошечный аэропорт, ночь, каждые полминуты взмывают вертолеты. Военное положение, никому мы не нужны.

- Не встречают?

- Нет, конечно. Нас ведь собирались в Белграде сажать. Подходит встревоженный Тетюхин: «Что? Как?» Чувствует во мне какую-то опору. Именно во мне. Как в отце. Отвечаю: «Сереж, иди с командой в здание аэропорта и ждите. Я разберусь. Пусть Емельяныч вас покормит». Наш массажист всегда возит с собой кусок сала и хлеб. Сережа мне поверил, успокоился, пошел.

- Вывернулись?

- Позвонил домой, отыскали какого-то югославского товарища. Тот пригнал автобус.

- Давно у «Белогорья» свой самолет?

- Лет десять. Як-40. Не только мы пользуемся - помогаю и футбольному «Салюту». Платят они по минимуму - чтоб заправить.

- Есть еще хоть у одной волейбольной команды собственный самолет?

- Кажется, нет. Кто-то заказывает чартеры. А у нас при клубе даже авиакомпания. Вот это абсолютно эксклюзивный вариант. Можем оперативно поднять борт в любую точку. Он допущен по всей Европе.

- Сколько в вашей авиакомпании самолетов?

- Один.

- Чего-то мы не понимаем.

- Существует два вида авиакомпаний - наша не имеет права выполнять коммерческие рейсы. Используем для себя и друзей.