Следуя указаниям знахарки, я переложил Весю на кушетку в маленькой комнатке рядом и, вернувшись к Элайе, бездумно следил за ее ровным дыханием, смотрел на умиротворенное лицо.
Спустя какое-то время, не могу сказать, час прошел или все десять, знахарка вернулась.
- Она зовет тебя.
Признаться честно, я ожидал слез и причитаний. Но Веся была спокойна, хоть и невероятно бледна.
- Пообещай! - сказала она, беря меня за руку. – Пообещай, что Клен ничего не узнает.
- Он не знал о ребенке? – удивился я.
- Не знал. И теперь уже не узнает, - выдохнула Веся. - Не должен узнать.
- Я ничего ему не скажу.
Веся успокоилась и отпустила мою руку. Ее глаза закрылись, и она погрузилась в беспокойный сон.
Я повздыхал немного, разглядывая подружку детства. Ох, и досталось же ей сегодня! Лицо расцарапано. Кое-где царапины очень глубокие, хоть Дарина и замазала их какой-то плотной голубой субстанцией. Руки теперь тоже в повязках, как у Элайи. Окровавленную драную одежду знахарка сняла и бросила в углу. Сейчас на Весе была какая-то белая хламида, слишком широкая для худенькой женщины, зато надежно скрывающая ее всю, от шеи до пяток.
Постоянное пребывание возле постели больной, беспокойство за дочь и сегодняшняя страшная битва наложили на лицо свой отпечаток. Оно выглядело изможденным, нездорового серого оттенка. А теперь еще последнее, самое тяжелое испытания - потеря ребенка. Веся держалась стоически, больше беспокоясь о чувствах родных. Но кто знает, что творилось в ее душе? Пусть поспит, наберется сил. Они ей еще понадобятся.
Кстати, что она говорила о Зоряне? В соседней комнате знахарка прикорнула, сидя у постели больной. На ее лице тоже лежала печать крайней усталости, но отнюдь не смирения и покорности судьбе. Строгая морщинка между бровей как будто говорила: «Я устала, но все держу под контролем. И что бы ни случилось, меня не сломить».
Я сразу вспомнил, с какой решительностью Дарина махала своим острым ножом, и как поверженные птицы с громкими криками падали на землю, к ее ногам. Будто у самой смерти отвоевала сегодня знахарка свою подопечную.
Я подошел поближе, и женщина проснулась от звука моих шагов.
- Это ты, Ясень?
Дарина потерла глаза, приходя в себя, и тут же положил руку на лоб больной, проверила, нет ли жара, осмотрела повязки на руках.
- Состояние улучшается, - сказала она в ответ на мой нетерпеливый взгляд. – Думаю, утром придет в себя. А как Веся? Вы поговорили?
- Она просила ничего не сообщать мужу.
Знахарка кивнула.
- Скажи, - я попытался сформулировать свою догадку, - если я правильно понял, Веся считает, что гибель ребенка как-то поможет Зоряне…
- Вполне вероятно, - спокойно согласилась женщина.
- Но как?! - я был поражен.
- Видишь ли, силы противостоять яду даны лишь избранным, и Зоряна должна была погибнуть. Но жизнь Видящей важна для рода. Скорее всего, духи предков забрали силы нерожденного, и передали их Зоряне. Благодаря этому девочка не пострадала.
- Какая ужасная жертва…
Гадалка пожала плечами.
- Друиды издревле совершали человеческие жертвоприношения. И хотя сейчас ничего подобного не практикуется, мы все помним, какая может быть плата.
- Но почему предки сами приняли такое решение? Разве не Веся должна была решать?
- А ты хотел бы повесить на нее еще и это? - усмехнулась знахарка. - Весна все равно выбрала бы Зоряну. Это очевидно. Кроме того, что-то мне подсказывает, что она не слишком надеялась доносить этого ребенка, потому и Клену ничего не говорила. Не хотела расстраивать понапрасну.
- Она больна?
- Ты не рос вместе с нами, Ясень. А потому не задумывался о кое-каких вещах. Наши женщины обычно рожают только одного ребенка, реже двух. Если мужчина - вдовец берет себе новую жену, он может получить еще одного наследника. Если женщина с ребенком выходит замуж второй раз, то детей в таком браке обычно не бывает.
Ты в семье один, а Весе и Клену посчастливилось родить двоих детей. Да каких! Клешка со временем займет место отца в совете, а Зоряна – видящая. Она сможет стать знахаркой или Хранителем времени. Третий ребенок - это...
- Слишком хорошо, чтобы быть правдой, - закончил я.
- Да. И мне кажется, Веся все время ожидала чего-то подобного.
Я грустно кивнул.
- Вы позаботитесь о ней?
- Все будет хорошо, Люциус. Теперь все будет хорошо.