29 августа 1949 на территории Семипалатинского испытательного полигона раздался мощнейший взрыв - с испытанием первой советской атомной бомбы началась эра самого разрушительного оружия в истории СССР. Однако путь к этому оружию был весьма долог и тернист.
Как всё начиналось
Первые теоретические работы по теме использования атомной энергии появились в Российской империи в 1915 году, когда в Петрограде был создан радиевый Комитет по изучению естественных производительных сил России. Этот комитет изучал любые энергии, до которых только мог “дотянуться” - тут и буквальное изучение всех типов радиоактивного излучения, и изучение космических энергий… Конечно, для многих учёных умов, этот комитет считался шарлатанским, ибо никакого представления о физике ядра в учёных кругах, можно сказать, не было. Потому программу финансирования комитета всячески старались сократить - дескать, надобно на потребные государству дела средства тратить, а не на чушь.
Но грянула Революция, комитет оказался забыт на несколько лет. Лишь в 1922 году, когда Гражданская война уже отгремела, в правительстве вспомнили об возможностях атомной энергетики. Тогда они обратились к бывшему главе комитета - Владимиру Ивановичу Вернадскому, с настоятельной просьбой восстановить комитет. Однако Вернадский согласился лишь собрать и координировать группу учёных на первых порах, ибо от тематики атомной энергетики он “остыл”. Однако оказывал посильную помощь остальным учёным - благодаря этому уже к 1930 году они смогли начать фундаментальные исследования в области ядерной физики, а уже спустя 10 лет, путём теоретических вычислений, был представлен первый проект атомной бомбы - ХФТИ 1940 года. Однако опередивший время проект “задвинули” - дескать, этот заряд не будет работать. В нём по отдельности были вполне годные узлы - механизм подрыва и общая концепция корпуса, а также проработан метод добычи и компоновки взрывчатого вещества.
Начало интенсивных работ и игры разведки
Как бы это не выглядело странным, но интенсивные работы по созданию атомной бомбы начались в 1941 году - враг рвался к Москве, а учёные, эвакуировавшись в Казань, активно разрабатывали снаряд огромной разрушительной силы. Ну как разрабатывали… В то же время от “агента Лист” (под этим именем в службе Внешней разведки НКВД знали Джона Кернкросса, офицера MI-6) поступили данные о проводимых в Великобритании работах по созданию методов выделения энергии путём деления ядра - как в мирных, так и военных целях. Вот эти сведения и были отправной точкой по созданию советской атомной бомбы - первые сведения поступили в СССР 17 сентября 1941 года (само заседание, на котором и было сказано о теоретической возможности деления ядра, прошло 16 сентября). Аналогичные сведения поступили и по каналам ГРУ СССР - это могло быть как “слитой дезой”, так и реальными сведениями - тогда оба ведомства, фактически подконтрольные Лаврентию Берия, сравнив данные, отправили запрос в Академию наук СССР, с требованием узнать - что там в научных кругах говорят о снарядах огромной разрушительной силы?
В ответ Виталий Григорьевич Хлопин сообщил, что в последний год никаких сведений о подобном оружии в научной литературе не публикуется.
Разведчики, проанализировав эту информацию, пришли к выводу, что работы могут проводиться в секретной обстановке. Потому “спящим” агентам за рубежом было приказано активизировать работы по сбору информации по интересующим направлениям. Огромную работу, по мнению Павла Судоплатова, провела Елизавета Зарубина, не меньшую провели Семён Семёнов и Григорий Хейфиц. Также из США поступала информация от “сочувствующих” учёных, которые передали немало полезных сведений на добровольной основе. “Стучали” многие - информация о проектах атомных снарядов, текущих разработках и статусу работ, ключевым участникам работ и компроматы на них регулярно ложились на стол Берия. Однако “перевербовать” учёных, непосредственно занятых в проектах “MAUD” (Великобритания) и “Manhattan” (США) было невозможно - во-первых, они были под усиленной охраной даже в ванной комнате, во-вторых, исчезновение учёного такого уровня неизбежно вызовет “охоту на ведьм”, когда может пострадать действующая или “спящая” резидентура в этих странах. Да, была в этих сведениях и дезинформация, “вброшенная” службами контрразведки союзников, которую отличить от подлинной было очень тяжело - поэтому 4-й спецотдел НКВД, занимавшийся техническими разработками, работал без отдыха и выходных, анализируя полученные сведения.
Активнее всего информацию передавали супруги Коэн, которые умудрились завербовать одного из учёных, входивших в команду Роберта Оппенгеймера (руководителя проекта Manhattan). Они и до этого выполняли поручения советской разведки, и довольно успешно (о их “работе” я когда-нибудь расскажу отдельно). Благодаря им, спустя всего полторы недели после сборки первой в мире атомной бомбы, на стол Судоплатова легли подробные чертежи снаряда. Именно поэтому сборку первой советской атомной бомбы решили проводить “по образу и подобию” американской “Штучки” (плутониевая атомная бомба имплозивного типа). Аналогичную бомбу в августе 1945 года сбросят на город Нагасаки.
Так или иначе, но атомную бомбу в СССР начали строить (именно строить, а не разрабатывать теории) лишь после взрыва “Шипучки” в Аламогордо. Американцы, кстати, уже знали про утечку, но не могли выявить ни метод утечки, ни тех, кто к этому причастен. Это позже будут аресты, суды, смертные казни, но пока - СССР благополучно получал всю необходимую информацию.
Однако теория теорией, но нужно было уже что-то делать. Тем более, что 24 июля 1945 года на Потсдамской конференции, президент США Трумэн намекнул Сталину, что у него есть вундервафля сокрушительной силы. Дескать, не рыпайтесь, товарищи - но Сталин лишь улыбнулся, а Черчилль (уж на что был искушён в политике) решил, что “Отец народов” ничего не понял. Но мы-то знаем, что в СССР уже начались работы по созданию собственной атомной вундервафли, правда со своими трудностями - не последнюю роль в этом сыграли союзники, вывезя из поверженной Германии всё сырьё, документацию и учёных, занимавшихся ядерной программой. Но в СССР не отчаивались - вся документация, что и как делать, есть, техпроцессы описаны достаточно подробно. Да ещё и удалось “урвать” несколько тонн урана из института кайзера Вильгельма, что дало возможность дополнительно исследовать данный материал.
Ключевым событием для ускорения работ по созданию советского атомного оружия стали печально известные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки - именно тогда советское руководство начало выделять ресурсы, количеством превысившее все затраты на атомную программу до этого момента. В частности, было принято решение о строительстве нескольких предприятий, занятых созданием реакторных установок для выработки оружейного урана (U-235) и плутония-239, по концентрационным лагерям для военнопленных начали “шустрить” сотрудники НКВД, выискивая людей, причастных к атомному проекту Германии. Помимо этого, из немецких лабораторий ещё до этого момента была вывезена вся обнаруженная документация и техника.
Выпуск готовой продукции
Согласно постановлению Совета министров СССР за номером 1286-525 был обозначен круг задач КБ-11 (сегодня - Всероссийский научно-исследовательский институт экспериментальной физики), созданного специально для атомного проекта. Задачи выглядели следующим образом:
- Вести работу параллельно над двумя “реактивными двигателями типа С” в двух лабораториях;
- Подробные ТТЗ на разработку и производство двух снарядов разных типов (имплозивный с плутониевым наполнением и пушечный с урановым) должны быть представлены к 01.07.1946 г.;
- Готовый к использованию вариант РДС-1 (атомной бомбы имплозивного типа) должен быть представлен в наземном (испытательном) варианте к 01.01.1948 г., в авиационном (сбрасываемом с самолёта) к 01.03.1948 г.;
- Готовый к использованию вариант РДС-2 (атомной бомбы пушечного типа с урановой “начинкой”) должен быть представлен в наземном (испытательном) варианте к 01.06.1948 г., в авиационном (сбрасываемом с самолёта) к 01.01.1949 г.;
Первое испытание советской атомной бомбы было назначено на 29 августа 1949 года. Для испытаний на полигоне выделили участок диаметром в десять километров, на котором возвели несколько типов различных построек - два трёхэтажных здания, имитирующих жилые дома, завод из металлобетона, загоны для животных, некоторых животных разместили в окопах (имитировали солдат). Помимо этого на разных дистанциях от места установки бомбы была “разбросана” техника, как гражданская, так и военная, а также имитация жилых домов - щитовых и бревёнчатых.
В назначенный день, на Семипалатинском полигоне в 7 часов утра, установленный на 37-метровой металлической башне снаряд типа РДС-1 был дистанционно подорван, и ослепительная вспышка озарила небо на несколько километров вокруг. Сама башня была полностью уничтожена - не осталось даже следов расплавленного металла, а на месте, где она стояла, осталась воронка диаметром в три метра и глубиной в полтора. Мощность взрыва составила примерно 22 килотонны, и в радиусе 5-7 километров от эпицентра повреждения были следующими:
- “Щитовки” и бревенчатые избы уничтожены полностью;
- Два трёхэтажных дома, построенных один за другим, находившихся в 800 метрах от эпицентра, разрушены полностью;
- Металлобетонный корпус “завода” с мостовым краном внутри, сохранил конструкцию подъёмного механизма, но стены и потолок были разрушены до основания;
- Из 1536 животных, 345 погибло на месте, несколько особей так и не нашли - предположительно сгорели дотла или были унесены ударной волной;
- Военная и гражданская техника получила повреждения различной тяжести - некоторую просто перевернуло, некоторые единицы оказались полурасплавленными;
Основным поражающим фактором, как и ожидалось, была ударная волна. Радиационное поражение и световая вспышка выступили в роли вторичных поражающих факторов - в частности, несколько военных, причастных к испытаниям, получили ожоги сетчатки (вопреки принятым мерам безопасности, которые они проигнорировали) и незначительные ушибы от воздействия ударной волны, так как находились достаточно далеко от эпицентра. Однако на тот момент как сам факт испытания, так и его последствия быстро засекретили. Широким массам удалось получить на тот момент хоть какую-то информацию из прессы - дело в том, что американские и канадские метеорологи, взяв пробы воздуха в прибрежных территориях СССР, заметили - в воздухе есть радиоактивные изотопы, которые образуются в результате атомных взрывов.
“На территории СССР, скорее всего, был осуществлён атомный взрыв. Этого следовало ожидать, ведь ещё четыре года назад министр Молотов сказал - отныне в атомной энергии секретов нет!”
сказал президент Трумэн 23 сентября 1949 года на основании этих исследований. Конечно, пупсики расстроились американцы погрустнели, ведь к тому моменту считалось, что такое оружие только у них и поэтому США могло диктовать свою волю всему миру.
И действительно, Молотов такую фразу говорил. Но в остальном в Советском союзе хранили тайну - нет никаких атомных бомб, никаких испытаний, и вообще мы - мирная страна. Однако на слова Трумэна ответили - иначе было нельзя, не так поняли бы. В ТАСС заявили - мы много строим, некоторые работы требуют взрывных работ, в том числе и с использованием новейших типов взрывчатки. Вполне вероятно, что такие работы могли привлечь внимание в зарубежных странах. Но в вопросах атомной энергии - вновь сослались на слова Молотова. Само наличие атомного оружия в СССР признал Клим Ворошилов 8 марта 1950 года.
Заключение
Несмотря на разрушение гегемонии в сфере атомного оружия, СССР фактически не мог противопоставить США ничего - не было ни должного количества самих зарядов, ни средств их доставки. Однако гегемония в мире пошатнулась - этого уже было достаточно, чтобы началась Холодная война. Бескровная для инициаторов, она длилась на протяжении 40 с лишним лет, являясь больше гонкой вооружений и борьбой идеологий, нежели боестолкновением. Но началось всё с одной единственной бомбы, испытанной в Семипалатинске в 1949 году.
С вами был Историк-любитель, оставайтесь на канале, поддерживайте лайками и комментариями - впереди ещё много интересного!