Степан не спит. Как тут уснёшь, когда такие думки в голове...
Он знает, что скоро помирать. Всё, отжился. Да и хватит... И так уж, почитай, восемьдесят годков землю топчет.
Болезнь его странная. Вроде ничего и не болит, а сил нет совсем. Не встанешь, не пойдёшь, как прежде, гордой, уверенной поступью. Эх, куда что делось... Какой он был удалой да красивый когда-то!
Варвара рядом, задремала бедная, намаялась с ним.
Шестьдесят лет без малого они вместе, подумать только! Сколько прожито и пережито вместе! И сейчас, как и положено верной спутнице жизни, она рядом, ухаживает, переживает, всплакнёт иногда украдкой, чтоб он не видел.
А у Степана ещё одна беда, кроме болезни этой. Надумал он перед смертью в грехе своём перед Варенькой покаяться. И вроде бы совсем и не хотел он этого делать – что уж прошлое ворошить! – так нет же, как будто кто-то заставляет его. Все мысли только об этом. Дескать, покайся, и легче станет.
И вновь, закрывая глаза, уносится он в прошлое, в молодость свою. Время было непростое, послевоенное. Всей страной, всем народом восстанавливали разрушенное войной хозяйство. И где силы только брали, ведь спали по два-три часа. А силы всё равно были. И на песни-пляски хватало, и на любовь горячую, буйную.
Степан вспоминал о том, как он изменил Вареньке своей. Один раз и было-то, а вот поди ж ты – совесть на старости лет спать не даёт. Он даже сейчас не мог понять, как это произошло. Слишком всё было как-то внезапно и как будто не с ним.
Жили они тогда с Варварой в колхозе, Степан на тракторе работал. Знамо дело, тракторист на селе важный и необходимый человек – везде нужен: и на севе, и на покосе, и на уборке. Да и в частном порядке много работы на селе: огород вспахать, дров привезти… Да мало ли дел!
И вот однажды вызвал Степана председатель и велел вечером, после трудового дня, съездить вспахать надел под картошку у дома, что стоял на отшибе.
– Там же нет никого! – отвечает он.
– Есть, есть, там поселилась вдова погибшего нашего односельчанина с детьми. Они до этого в другом месте жили, да вот решили на родину мужа перебраться. Ты уж, Степан, уважь вдову героя. Сделай всё, как положено, – попросил его председатель.
После работы, вечером, Степан на своём тракторе уже стоял возле нужного дома. Со двора вышла хозяйка.
Внешности она была обычной, неброской. Ничего в ней выдающегося не было, – вспоминал потом Степан. – Ни красивого лица, ни фигуры. Да и грустная она была, немногословная какая-то.
Сделав то, зачем туда приехал, Степан собрался домой. Но хозяйка, звали её Ксенией, так печально глянула на него и сказала следующее: негоже вас без угощения отпускать, не по-человечески это как-то. Пройдёмте в дом, отужинайте с нами, чем Бог послал.
Степана долго уговаривать не пришлось. Хоть и заждалась его уже дома Варвара, решил не обижать хозяйку, тем более, что в животе уже целый симфонический оркестр играл. Молодой организм Степана был вечно голоден. Подумал – ничего страшного, если я отужинаю в этом гостеприимном доме.
Зайдя внутрь, мужчина увидел ребятишек, мирно сопевших на печи. Стол был накрыт. Нехитрый ужин и посередине чекушка. Ого! Да хозяйка подготовилась.
– Давайте, Степан, помянем мужа моего, который геройски погиб, защищая Родину.
Отказаться было неудобно. Да и что тут пить-то! Выпив и закусив, Ксения вдруг преобразилась. Степан вдруг увидел, как длинна и бела её шея, обрамлённая светлыми кудряшками. Как сверкают её тёмно-синие, как небо перед грозой, глаза. Как вздымается грудь под ситцевым платьицем...
– Стёпа, – шептала она уже на ухо ошарашенному мужчине. – Стёпа, обними меня покрепче. От тебя не убудет, а мне радость. Истосковалась я по мужской ласке...
Даже сейчас его пробивал пот, когда Степан вспоминал тот вечер у вдовы.
Степан боялся, что Ксения чем-то выдаст их внезапную тайну или захочет продолжения. Но напрасно он переживал. Отношения между ними были на людях чисто официальные. А однажды, встретив Степана на улице, Ксения тихонько сказала: прости и забудь о том, что было. Бес попутал меня тогда…
Варвара проснулась и смотрела на мужа.
– Не спится тебе. Рано ещё, подремал бы. А рассветёт, и завтракать будем.
– Варя, я сказать тебе хочу кое-что, – начал Степан. – Мне нужно. Повиниться хочу тебе. Всё, решил.
Он замолчал. В горле что-то сдавило, говорить стало тяжело.
– Я ведь изменил тебе. Прости ты меня за ради Бога! Каюсь и молю о прощении. Прости, Варенька. Ничего больше не прошу перед смертью.
Варвара внимательно смотрела на мужа. Как он сильно сдал, видать, недолго ему осталось. Жалко ей стало самого близкого человека, с которым она прожила свой век.
– Эт ты про Ксеньку, что ли? Да знаю я. Давно знаю. С того самого дня. Еще пока ты у неё был, ко мне соседка Клавка прибежала и всё обсказала. Как вы там ужинали…
Улыбнувшись и погладив мужа, как ребёнка, по седой голове, Варвара сказала следующее.
– Я с тобой прожила, как у Христа за пазухой, Стёпа. И каждый день Бога за тебя благодарила. Работящий, внимательный, никогда ни словом, ни делом меня не обидел. С детьми всегда помогал… Что ещё нужно? А это… Это можно вычеркнуть как досадный, ненужный факт, от которого никто не застрахован. Так-то вот. Так что – простила я тебя давно. Поплакала и забыла. И спасибо Богу, что одарил он меня тогда такой мудростью.
– Спасибо, Варенька, – только и смог вымолвить Степан, по щекам его текли скупые слёзы.
– Ну что, пора и завтракать. А потом примем лекарства и внукам будем звонить. Узнаем, не собираются ли они в выходные бабушку с дедушкой навестить.
Любовь – самое главное чувство на земле. И счастлив тот, кто её познал.
Напишите своё мнение о рассказе.
Лучшим поощрением для автора станут ваши лайки! Спасибо!
Подписывайтесь на наш душевный канал ЗДЕСЬ! Каждый день новая интересная статья!