Линия на песке - это идиома с двумя схожими значениями:
Первое значение означает точку (физическую, связанную с принятием решения и т.д.), за пределы которой человек не будет двигаться дальше. Примером может служить человек, который может согласиться посетить бар со своими друзьями, но не пойдет дальше (то есть не будет принимать участие в употреблении алкоголя).
Второе значение - это точка невозврата, когда решение выйти за пределы чего-либо и последствия этого становятся постоянными и необратимыми. (прим.пер.)
В конце концов, к матримониальному финишу Чарльза подтолкнули не высокие мнения священнослужителей, а возмутительный социальный инцидент в ноябре 2004 года.
Тина Браун. Дворцовые бумаги. Глава 9. Линия Камиллы на песке. Новоявленная герцогиня в вольере победителей. Часть 3. Начало здесь
Двадцатидевятилетний сын одного из ближайших друзей Чарльза, норфолкского землевладельца и коневода Хью ван Катсема и его социально амбициозной жены-голландки Эмили женился на дочери герцога Вестминстерского в Честерском соборе. Жених Эдвард ван Катсем был пажом на свадьбе Чарльза и Дианы, а также крестником принца Уэльского, и все говорило о том, что эта свадьба должна была стать светской свадьбой года. В список гостей из 650 человек вошли королева и принц Филипп, Чарльз и Камилла, а также Уильям и Гарри. Два принца были близкими друзьями всех сыновей ван Катсемов и должны были стать шаферами.
Чарльз и Камилла были проинформированы о планах рассадки за неделю до свадьбы - миссис Паркер Боулз должна была сидеть в дальних рядах.
Она ожидала, что будет сидеть прямо за Чарльзом, который, согласно протоколу, присоединится к королеве и принцу Филиппу в первом ряду, но нет, эта «голландская корова» (так Камилла якобы называла Эмили ван Катсем) усадила Камиллу с другой стороны собора позади друзей невесты и сказала ей, что она не может входить или выходить через парадную дверь.
«Проблема была в том, что Чарльз не уделял должного внимания всем деталям свадьбы, — сказал придворный репортеру Daily Mail. — Я думаю, это Уильям предупредил его о том, что происходит. И это вывело Камиллу из себя. Принц бормотал, что этого бы никогда не случилось, если бы Майкл [Фосетт] все еще был здесь».
Такое пренебрежение особенно возмутило Камиллу потому, что между ней и ван Катсемами уже была вражда. Камилла была в бешенстве, когда они сообщили Чарльзу, что, по их мнению, ее сын Том, известный наркоман, плохо влияет на Уильяма и Гарри. Ван Катсемы же считали, что Болланд мстит их собственным сыновьям, и привлекли к скандалу адвокатов, пока не было объявлено непростое перемирие. (Однако перемирия недостаточно, чтобы вернуть Хью в список приглашенных на охотничьи вечеринки принца или кого-либо из ван Катсемов в качестве получателя ежегодной рождественской открытки от Кларенс-Хауса).
Заявляя о строгой верности королевскому протоколу, Эмили ван Катсем сопротивлялась требованиям Чарльза повысить место Камиллы в соборе на свадьбе их сына. Хью был человеком, которого принцесса Диана всегда считала «тяжелой мебелью», когда приглашала его на ужин. Неприязнь к Эмили, надменной дочери амстердамского банкира, было одним из немногих чувств, разделяемых Камиллой и Дианой. Важным пунктом их немилости было то, что она была одной из шести доверенных лиц, которым Чарльз подарил особую брошь, когда женился на Диане. Это предполагало близость, которая не нравилась ни жене, ни любовнице.
На этот раз Камилла отказалась проявить понимание. Она не потерпит унижения перед всем сопливым окружением Чарльза и, что более важно, перед королевской семьей. Принцу пришлось выбирать между присутствием на свадьбе без нее или пренебрежением к своим ближайшим друзьям и крестнику. Баста! Это была линия Камиллы на песке.
К счастью, выход есть всегда, если вы принц Уэльский.
В день свадьбы вдруг позвонил дежурный и Чарльз был вынужден посетить казармы в Уорминстере в Уилтшире, чтобы встретиться с семьями солдат из Black Watch (Черного дозора), служивших в Ираке. Трое военнослужащих полка были убиты в результате теракта смертника недалеко от Эль-Фаллуджи.
Между тем, Камилла была «занята другими делами».
Отсутствие крестного отца жениха на свадьбе стало сокрушительной социальной неудачей для Хью и Эмили ван Катсем, но им пришлось смириться с этим. Игра, сет и матч были в пользу миссис Паркер Боулз. Принц Уэльский проявил беспрецедентную демонстрацию поддержки женщине, которую он любил.
Это было удовлетворительно, но недостаточно для Камиллы. В этот момент она почувствовала, что всегда будет какая-то причина, по которой момент будет неподходящим, чтобы сделать ее партнерство с принцем Уэльским официальным. Ее чувства поддерживал самый мягкий из мужчин с самыми твердыми принципами: ее отец, майор Шанд.
Теперь, когда ему исполнилось восемьдесят семь лет, он все больше беспокоился о том, что его любимая дочь оказывается в жалком положении. «Хотя он очень любил принца, он считал его слабым и беспокоился о том, насколько уязвимой он сделал Камиллу, позволив ей жить в подвешенном состоянии», — говорит королевский биограф Пенни Джунор. Майор решил прибегнуть к редкому вмешательству. «Он отвел принца в сторону и сказал: «Я хочу встретиться со своим создателем, зная, что с моей дочерью все в порядке». Он говорил от имени всей большой семьи. Чарльз глубоко уважал и любил старого героя войны. Унижение, связанное с делом ван Катсема, не должно было повториться. «Это оскорбительно, — признал Чарльз. — И я больше не собираюсь заставлять Камиллу проходить через это». Что произойдет, например, если Уильям надумает жениться? Миссис Паркер Боулз снова будет изгнана в заднюю часть церкви?
И на Новый год в Биркхолле Чарльз сделал Камилле предложение. Каждый из них провел Рождество со своими семьями, и Чарльз проинформировал свою мать, своих сыновей и остальных членов своей семьи в Сандрингеме о том, что он планирует делать. Опрос Populus в 2004 году показал, что идею брака Чарльза и Камиллы поддерживали больше представителей британской общественности, чем выступали против него, и также много людей сказали, что им все равно (что было более полезным для Чарльза, поскольку обезоруживало тех, кто мог бы вызвать опасения народной оппозиции его повторному браку). Королева, смягченная прелатом и общественным одобрением, конституционным политиканством сэра Майкла Пита и своей свободой от возражений королевы-матери, согласилась с тем, что приведение в порядок дела Камиллы — «упорядочивание» ее роли, выражаясь королевским языком, — было единственным курсом, который теперь имел смысл для повышения эффективности работы Фирмы.
«Королева любит порядок, и, несмотря ни на что, она ничуть не мстительна. Поскольку Камилла не собирается уходить, ее вполне можно поприветствовать».
Герцог Эдинбургский, по-видимому, придерживался мнения, что если «они собираются это сделать, то с этим нужно побыстрей покончить». Уильям и Гарри никогда полностью не примут Камиллу и не поймут ее привлекательности, но, как понимали все остальные, она была «не подлежащей обсуждению» в жизни их отца. Если их отношения и были натянутыми, то к этому времени они стали сердечными.
Королева одобрила выбор Чарльзом обручального кольца Камиллы из коллекции королевы-матери. Это была семейная реликвия в стиле ар-деко с бриллиантом изумрудной огранки в пять карат в центре и тремя бриллиантовыми багетами по бокам, более ценным, чем обручальное кольцо, подаренное Диане. Камилла всегда любила старинные побрякушки, а Чарльз любил дарить их ей.
Незадолго до развода в 1992 году Диана была особенно огорчена, когда обнаружила, что дорогое бриллиантовое колье Чарльз намеревался подарить Камилле на Рождество, в то время как ей была выделена коллекция копий. «Мне не нужны его чертовы фальшивые драгоценности! — закричала она перед персоналом Хайгроува. — Я думала, что мужья-изменщики очень заботятся о том, чтобы их жены были довольны настоящими вещами, оставляя безвкусицу для своих шлюх!» Его бабушка перевернулась бы в могиле в Виндзорском замке, если бы знала, кому суждено носить ее бриллиант изумрудной огранки.
Для Камиллы кольцо на пальце было огненным кольцом, через которое она прошла за тридцать бурных лет. Она была неразрывно связана с Чарльзом, как русская виноградная лоза, вплетенная в любовь, защиту и тяжелые времена прошлого. Почему она терпела это? Некоторые ее друзья считают, что по темпераменту и любви к независимости она предпочла бы роль Алисы Кеппел, но только в ту эпоху, когда жила Алиса Кеппел. Миссис Кеппел никогда не приходилось сталкиваться с критикой со стороны британских таблоидов, унижением записей Камиллагейта, демонизацией после смерти принцессы Уэльской и финансовой незащищенностью после развода. У миссис Кеппел не было и малейшего шанса стать королевой. Камилла была терпелива, но никогда не была пассивна в своем медленном продвижении. Она собиралась стать второй по значимости женщиной в Англии после королевы. «Голландской корове» пришлось бы сейчас сделать ей реверанс!
Побед было больше. Она смогла добиться того, чтобы принц учредил «значительный» трастовый фонд для ее детей, и что Чарльз отказался от брачного соглашения, хотя в прошлый раз он чувствовал, что его «обчистили». Учитывая, что он никогда не переставал возмущаться компенсацией в размере 17 миллионов фунтов стерлингов, которую он был обязан выплатить Диане, отсутствие брачного контракта во втором браке принца было особенно впечатляющим результатом для Камиллы. Она достаточно насмотрелась на королевскую скупость, чтобы постараться защитить свое будущее.
Они выбрали День святого Валентина 2005 года, чтобы сообщить о помолвке и новом титуле Камиллы Ее Королевского Высочества герцогини Корнуольской, дарованном королевой. Кларенс-Хаус объявил, что, когда принц взойдет на трон, “предполагалось” (удачно подобранное ласковое словечко), что его жена будет известна под титулом принцессы-консорта. Королева дала свое королевское согласие на союз после консультации с премьер-министром Тони Блэром. Он выразил свое одобрение и восхищение поздравительным посланием от всего кабинета министров. Кларенс-хаус приступил к планированию свадьбы, максимально отличающейся от печальных ассоциаций первого знаменитого союза Уэльских в соборе Святого Павла.
Гражданская церемония в Виндзорском замке в пятницу, 8 апреля 2005 года, обошлась без религиозных разногласий. Служба молитвы и посвящения, проведенная архиепископом Кентерберийским в часовне Святого Георгия, придала церковный авторитет. Пара решила воздержаться от фотографий с помолвки и опасностей предсвадебного интервью. Не будет гламурного медового месяца на королевской яхте (ее все равно уже нет). Вместо этого молодожены выбрали несколько спокойных дней, прогуливаясь по пронизывающему холоду в Биркхолле. Все это было очень сдержанно, очень элегантно, очень соответствовало бы возрасту.
Но это не так. А как могло быть, если королевский жених был мужской версией Бедовой Джейн?
Во-первых, в январе 2005 года таблоиды опубликовали просочившиеся фотографии принца Гарри, одетого на костюмированной вечеринке в нацистскую форму Африканского корпуса времен Второй мировой войны. Разгневанный Чарльз, нервничавший перед «Большим объявлением», потребовал от Гарри принести надлежащие извинения Джонатану Саксу, главному раввину Объединенной еврейской конгрегации Содружества. Принц Чарльз также раскритиковал Уильяма, который, как сообщается, был одет в обтягивающее черное трико с леопардовыми лапами и хвостом за то, что тот позволил своему младшему брату сделать такой безрассудный выбор.
Затем королевский репортер Роберт Джобсон из Evening Standard пронюхал о свадебной сенсации и вынудил Кларенс-Хаус объявить о планах раньше, 10 февраля. Сначала казалось, что все в порядке. В тот вечер Чарльз и Камилла должны были пойти на благотворительное мероприятие в Виндзорском замке, где можно было провести фотоколл на улице. Камилла прекрасно выглядела в своем розовом платье от Jean Muir. Она продемонстрировала свое кольцо и сказала прессе, что «просто спускается с небес на землю!»
Королева в качестве праздничного жеста осветила Круглую башню замка.
Но была и проблема: обычно педантичная команда под руководством Майкла Пита допустила досадную ошибку.
Мелкий шрифт в Законе о браке 1994 года позволял заключать браки в определенных «утвержденных помещениях». Но, если Виндзорский замок получит лицензию на проведение бракосочетания Чарльза и Камиллы, это могло означать, что любой старый хрыч также сможет подать заявку на брак в доме королевы. Место, где Чарльз и Камилла обменяются клятвами, пришлось перенести из замка в Ратушу. Королева, как верховный правитель англиканской церкви, считала, что ее положение не позволяет ей присутствовать на церемонии гражданского бракосочетания, особенно с участием наследника престола. Также ей не нравилось появляться в загсах на Хай-стрит, медленно проезжая по пути мимо виндзорского филиала McDonald's.
Она будет присутствовать только на благословении в часовне Святого Георгия.
Сразу встал вопрос о законности гражданской церемонии. Сэру Майклу Питу пришлось просить помощи у Тони Блэра, который задействовал лорда-канцлера лорда Фальконера. Последний мудро положил конец этому вопросу, заявив, что Закон о правах человека 1998 года (тот самый, против которого Чарльз выступал в записках «черного паука»), по сути, превосходит Закон о браке и подтвердил, что брак является законным.
Но для прессы все это представляло собой неотразимую лживую историю. The Red tops, как иногда называют британские таблоиды из-за их красных заголовков, уже были в гневе из-за того, что Evening Standard огорошила их всех новостями о помолвке. Заголовки были жестокими. «Кровавый фарс!» «Королева пренебрегает свадьбой Чарльза!» «Униженный!» «Невеста ратуши!» «Свадебное фиаско усиливает враждебность к Чарльзу!»
Продолжение 👇👇👇
Все о жизни королевских семей мира читайте на сайте ♕Жизнь по-королевски. А пообщаться с единомышленниками теперь можно на форуме ♕Жизнь по-королевски.