Raison d'être
Мощь изобразительного искусства в том, что оно воочию являет мысли, которые не поддаются переводу в слова без остатка. На текст эти мысли буквально перевести невозможно, а можно только приблизительно переложить, подобно тому, как невозможно пересказать уравнение или музыку. Насчёт перевода не сомневайтесь: я окончил самый престижный переводческий факультет Советского Союза в 1978 году (МГПИИЯ имени Мориса Тореза, теперь Лингвистический университет) и занял в 1977 году второе место по СССР на олимпиаде по английскому языку среди языковых ВУЗов. Кстати, интересно, есть ли ещё художники среди выпускников моего факультета?
Занятия изобразительным искусством дарят мне не только свободу мысли, но и внутреннюю свободу вообще, которая есть истинная свобода. Свобода для меня - это творческое состояние психики. А внешняя свобода вещь обманчивая, мы не имели её в СССР и имели избыток в лихие девяностые.
О природе моего творчества.
Культура стала продуктом потребления, таким же, как чипсы и одежда. Изобразительное искусство тоже. Известно, что я некоммерческий художник. Я не хочу, чтобы моё искусство «потребляли». Для потребления пусть будут изображения, созданные искусственным интеллектом. А мой интеллект природный! В первом же публичном заявлении художника я указал на источник моих композиций - природу, натуру.
Природа меня заряжает! Вряд ли удалось бы создать столько серьёзных и очень разных вещей без опоры на природу, без мотивированности, силы духа, подключённости к матрице Вселенной, так сказать, «через портал», и, в конце концов, без природной сексуальности. И уж точно без подпитки от природы не получилось бы заявить себя вне живописи - от цифрового искусства через литературу вплоть до актёрского мастерства.
Природа даёт возможность моей истинной природе (пардон, каламбур) проявиться, и тогда я становлюсь самим собой. В творчестве я равен себе, естественные рамки деятельности не стесняют авторский жест, появляется осознание себя, своего места в мире и понимание той части мироздания, в которой творю.
Я вхожу в творческий поток и в нём растворяюсь, погружаюсь в солнечно-небесный экстаз, и в этом моё счастье. И вот тогда не я пишу мои картины, а они пишутся мной: в определённом смысле, через меня картины пишутся из астрала.
Природа вдохновляет меня и укрепляет. Но это про творческое напряжение, а отдохновение я получаю в музыке, в архитектонике гармонии, прежде всего от И. С. (не Искандера Сабитовича) Баха и от Шопена. А в результате этих качелей от экстаза до собирания мыслей, от такой «закалки и отпуска стали», получается отточенная форма. В этой жизни мне повезло наслаждался теми вещами, которые считаются мечтами мужчины, а пришёл я к высшему наслаждению - упоению художественной формой.