Это четвертая часть истории про то, как я был вожатым, третью часть вы сможете найти в статье по этой ссылке.
Наш день был подчинен такому распорядку. Примерно в 6:40 я просыпался в своей палатке. Иногда холод будил меня и раньше. В понедельник я встал в 05:35, что дало мне прекрасную возможность устроить утреннюю пробежку, проснуться, размяться и немножко посмотреть окрестности. Но это было только однажды, во все остальные дни времени на утреннюю пробежку у меня уже не оставалось.
Итак, примерно в 6:40 я выдвигался от своей палатки к вагончику с раковиной, туалетом и душем.
В 07:20 у нас начиналось совещание – утренние посиделки за кружкой кофе, на которых многие из вожатых курили, пытались проснуться и понять, чем же сегодня нам предстоит заниматься с нашими отрядами.
Программа изменялась на ходу.
В 7:35 охрана с мегафоном в руках начинала будить наших детей. Примерно в 7:50 мы возвращались к отрядам. В 8:10 уже все отряды должны были находиться на зарядке перед сценой.
В 09:00 завтрак.
Как правило, возвращаясь с утренней планерки, я видел такую картину: несколько человек сидят на бревнах вокруг кострища. Кто-то пытается разжечь костер. Некоторые ребята толпятся с полотенцами и зубными щетками в руках.
- Саш, можно нам идти умываться?
- Конечно, можно, идите.
Осознанно я пытался строить человеческие отношения, и большую часть отряда это устраивало.
Но вот наступало время строиться. «Ребята, строимся на зарядку!» - говорил я.
Несколько человек начинали кричать: «Пятый отряд, строимся!!!»
Я направлялся к палаткам и заглядывал в каждую из них.
В первой, как правило, я видел спящего Мухина и пытающегося одеться Вову. Во второй жили ответственные ребята, им не приходилось повторять дважды. Третья палатка – тоже с ребятами, не желающими обострять отношения. Как бы они не возмущались против лагерной дисциплины, но обычно прислушивались к моим просьбам. Следующей стояла палатка девушек; они втроем жили в 6-ти местной палатке и всегда не только первыми вставали в строй, но и помогали мне собрать весь отряд. В последней палатке тоже спали. Спал Антон. Антон Мишелевич. Взрослый сообразительный брюнет с вьющимися волосами. Эта смена для него была уже 4-ой или 5-ой, и он не обременял себя необходимостью подчиняться лагерному расписанию.
«Пятый отряд! Вы где?» - уже кричала рация.
«Пытаемся построиться» - отвечал я.
Человек 10-15 стояло на дорожке в ожидании остальных. Кто-то сидел на бревнах.
Начинался мой второй круг.
Я снова шел к палатке, с которой начал. Мухин также спокойно спал дальше.
«Муха, подъем!» - голосом с командными нотами кричал я. Мухин поднимался, протирал глаза и медленно, сонно, выползал из палатки. Вова в этот момент подбирал себе футболку под цвет выбранных шортов, или в лучшем случае уже был занят выбором носков.
«Вова, весь отряд тебя уже ждет!!!»
«Иду, иду!» - отвечал он и продолжал не торопясь рассматривать каждый носок оценивающим взглядом со словами: «Нет, не этот» и вытягивать следующий.
- У тебя одна минута – говорил я ему, направляясь к Антону.
Антон словно ждал моего прихода. Стоило мне к нему обратиться, как он начинал бурчать: «Да все… иду, иду…» и нехотя подниматься.
Весь отряд стоял и ждал минут по 10-15, когда соберутся те, кто проспал.
Наконец, все стояли в строю, и мы выдвигались на зарядку.
Так было каждый раз…
Никогда у нас не получалось быстро собраться и построиться.
Некоторые парни до последнего момента лежали в палатке, и когда в отчаянии я призывал их встать, они невозмутимым голосом спрашивали: «А что, уже все построились? Вот постройте всех, тогда и я подойду».
«… иногда у меня наступают такие моменты, когда мне кажется, что я уже не способен сделать хоть что-нибудь», - писал я в своем дневнике.
Но все-таки, с опозданием, с горем пополам, мой отряд приходил и на зарядку, и на завтраки, обеды и ужины.
Построить отряд после приема пищи и довести до отрядного места было не менее сложной задачей.
Очень сильно сказывалось отсутствие программы. До обеда я еще знал, чем мы будем заняты, так как день за днем пять отрядов должны были проходить поочередно пять площадок: веревочный курс, пейнтбол, квесты, поход, производственный комплекс.
Из этих площадок отменилась только одна – производственный комплекс, остальные благополучно работали.
На послеобеденное время отряд получал какое-то задание для подготовки к вечернему мероприятию. Как правило, это были танцы (в самых разных вариациях), сценки, творческие номера. Из всего ряда выделялось только задание снять социальный ролик на заданную тему.
Конечно же, никто из отряда не хотел ничего делать. После нескольких безуспешных попыток вдохновить ребят на творческие подвиги я оставил это бесполезное занятие.
Обычно после обеда ребята разбредались по палаткам, а я садился у костра в окружении двух-трех парней из отряда.
Каждую минуту я понимал, что не справляюсь. Отряд выходит из под контроля. Дети не подчиняются программе. С другой стороны, я думал о том, что сам тоже, наверное, не подчинился бы.
Ну как можно с 14:00 до 18:00 готовить творческий номер? Да еще и всем отрядом? Ясное дело, что большинству не хотелось даже связываться со всем этим.
Народ сидел по палаткам. Общался, играл в карты, курил спайс.
Точнее сказать, я не понял, что они там курили. Просто почувствовал неладное и попросил их всех выйти из палатки. Один как-то странно прижимал к груди скрещенные руки, а его серо-зеленые глаза , оба, подозрительно косились в сторону носа.
Пришлось попросить поднять руки - он прятал там пол-литровую бутылку. У ее донышка, сбоку была дырка, а сверху на горлышко натянута фольга, и все это устройство слегка дымило…
- Пойдем! - сказал я ему и вызвал по рации Алену.
Алена, начальник нашей смены, пришла и забрала его с собой.
Через какое-то время этот парень вернулся и молча, как ни в чем не бывало, присоединился к отряду.
На следующий день его в качестве наказания заставили убрать мусор на отрядном месте, и на том инцидент был исчерпан.
Продолжение читайте тут.