— Но почему в эти дни так трудно найти качественные продукты? — спросил Воеводкин, глотая кусок безжизненного мяса. — Что происходит с сельским хозяйством?
— Вы не довольны своим стейком, мой дорогой Олежик? — С наигранностью спросила Лидия Остаповна, будто говорит с ребенком. Она часто использовала уменьшительно ласкательные обращения к своим гостям, ведь, как она считала, годится им в матери.
— Численность человечества растет, пищевые предприятия сражаются за свою выживаемость, поэтому они вынуждены скрашивать землю химикатами и убивать животных антибиотиками. Нет времени и денег на то, чтобы производить настоящую еду без жертв на плодородной земле. А покупатели, как всегда, выбирают самое дешевое, — спешно решил добавить руководитель научного отдела Анатолий Головастов не дав возможность Олегу Викторовичу похвалить стейк. Это было как никак кстати, ведь у Воеводкина было достаточно времени, чтобы дожевать еще один знатный кусок полупрожаренной первосортной говядины.
— Вот поэтому я всегда выбираю органические фермерские продукты, — успел поддержать разговор министр культурного наследия, садясь за стол.
— Ах да, примите мои извинения за опоздание, — добавил министр. Все хорошо понимали, что он вовсе не опоздал, а просто пришел позже, чтобы привлечь к себе больше внимания, а внимание Геннадий Киношников любил, пожалуй как и любой другой артист театра и кино. Накидывая салфетку себе на колени, он продолжил:
— Это вкусно, полезно и экологически чисто. Такое питание сделает наш мир более гуманным и добропорядочным.
— Но это же дорого! — изумился Воеводкин, дожевывая уже свой третий кусок говядины. — Кто захочет тратить свои деньги на дорогую еду и время на готовку, если можно купить куриный бургер и большую картошку в ближайшей закусочной всего за пару кровных?
Ах, Олег Викторович, — вздохнул министр. — Это только означает, что у нас никаких ценностей. Если мы не научимся уважать и ценить хорошую еду, то мы не сможем сохранить нашу культуру и цивилизацию. В сто лет мы будем питаться только синтетическими продуктами и забудем, что такое настоящая еда. С эпохой космического бума и роботостроения, люди совсем забыли, что значит быть человеком.
— Чем же вам так не угодили роботы, мой друг? — изумился Головастов. Вы известный гурман, как вам “Бычий хвост”, вы довольны?
Безусловно, — ответил Киношников, — я откровенно говоря поражен, насколько идеально приготовлен этот ‘Ке Де Беф” все ингредиенты выверены, а какая подача, я помню как сам Арман Монсье подавал мне этот суп, чтобы лично познакомиться, он поклонник моего творчества и высоко оценил мою игру в… .
— Так вот, — резко прервал ученый речь бывшего актера, что вызвало улыбку у Воеводкина. Головастов был человеком образованным и говорил толковые вещи, и хотя его речь была монотонной и заумной, для Воеводкина это было всяко лучше, чем слушать непрерывную “возвышенную” речь самовлюбленного артиста. — Это изысканное блюдо, для вас приготовил Гастробот, которого я лично программировал для уважаемой Лидии Остаповны
— Гастробот?! - возмутился, удивился или расстроился Киношников никто не понял, впрочем он сам не разобрался какие эмоции его одолели, а может это было и вовсе безразличие? На его лице было написано многое, но не то, что он хотел показать своим собеседникам. Это был микро провал его актерского мастерства, и ему пришлось продолжить просто переигрывая, — Это уже не искусство гастрономии, а топливо, ведь это”приготовила” машина! Как можно сравнивать ее с настоящим шеф-поваром, который потратил годы, доводя до идеала свои блюда!? — а вот возмущение ему явно удалось.
— Сравнения здесь ни к чему, — ответил Головастов, мудро улыбаясь и приподняв брови. — Гастробот - это новый этап в развитии кулинарии, это симбиоз технологии и гастрономии. Такие машины могут создавать блюда с идеальным вкусом, подачей и питательными свойствами. Их программы могут учитывать все особенности человека: вкусы, аллергии, диету и даже заболевания. Никакой шеф-повар не может гарантировать такую индивидуальность и точность блюда.
— А еще они успешно справляются с боевыми задачами, сохраняя жизнь обычным солдатам. А стейк… мне действительно по вкусу, Лидия Остаповна. — На секунду задумавшись, Воеводкин продолжил — а возможно ли в боевого дроида добавить функции полевого повара, Анатолий Демьянович? — с непривычным для всех увлечением спросил он и тут же поймал на себе хмурый взгляд Киношникова, в чьих глазах было заметно недоумение от такого глупого вступления в диалог. Бывший артист продолжил дискутировать с ученым, будто Воеводкина и не было:
— Но это же не имеет никакого отношения к натуральной еде, — возразил Геннадий Борисович — каждый день мы все больше и больше отдаляемся от природы и настоящей пищи. И если мы продолжим в этом духе, то у нас скоро не будет ни чувств, ни вкуса, наша человечность исчезнет и это даст возможность трансгуманистам взять вверх.
— Вы такой наивный, голубчик, — надменно, но ласково ответила Лидия Остаповна, — не стоит забывать, что современные теплицы и инновационные методы выращивания дают урожай не хуже, а то и лучше, чем старые методы. А генная инженерия и крионика могут помочь сохранить редкие сорта и питательные вещества, которые уже практически отсутствуют на Земле. Вы росли в семье артистов, в мире утопий и театра. Думаете фермеры способны нас прокормить? Оглянитесь вокруг, человечество развивается сокрушительными темпами, наш метрополис уже перенаселен. Народ может простить вам многое, даже войну, — мимолетно оглянувшись на Воеводкина, — но не простит если вы лишите его пропитания. А еды уже не хватает на всех, так как наши космические и военные проекты забирают львиную долю ресурсов. Людей слишком много и это проблема. Роботы заменяют тех, кто нам не нужен. Вы даже не заметили, что сегодня отсутствует весь мой персонал, а говорите о человечности.
— Вы хотите сказать, что какой-то Повароид заменил вам четверых человек?
— Гастробот, — спешно исправил Головастов
— А что если все начнут заменять людской труд? Как же им кормить свои семьи и существовать? — продолжил Киношников, не обращая внимания на ученого.
— Не беспокойтесь, Геннадий Борисович, что-что, а актерское мастерство андроиду никогда не заменить — успокоительным тоном произнес Головастов, хотя получилось весьма саркастично. Только Киношников гордо и глубоко вздохнул, как услышал продолжение слов Головастова — ведь роботы не способны на притворство и лицемерие, — хлестко отметил Воеводкин слегка поперхнувшись последним куском стейка.
Глоток вина Лидии Остаповны закончился сдержанной, но ехидной улыбкой. Головастов почесывая свой затылок ухмыльнулся и осознал, что они и правда теряют свою человечность, но все же от научного прогресса он никогда не откажется.
Неловкое молчание как никак кстати прервал гастробот, принесший гостям десерты : Надеюсь вы довольны, уважаемые гости, особенно Вы господин Киношников. Понимаю, вы не совсем довольны тем, что вам готовит не знаменитый шеф, а обычный Повароид, — гости слегка рассмеялись, ведь робот даже умеет шутить, — но вспомните слова Раймонда Оливера, если мне не изменяет память, он тоже готовил для вас: «Приготовление еды — искусство, а раз так, то ведь каждое искусство постоянно изменяется». Поэтому секрет хорошей еды в том, чтобы не стоять на месте, а все время искать новое и творить. В конце концов… — прервал речь гастробота Головастов и продолжил — мы есть то, что мы едим!
Верно, Анатолий Демьянович “вы есть то, что вы едите”... .