C.Ю.Харькова
«Египтяне называли художников, ваятелей – “сеенех”, т. е. “оживитель”, “воскреситель”. В этом наименовании явлено глубокое понятие сущности искусства. Как же безмерно расширяется оно, когда мы перенесем его во все проявления жизни, когда признаем в каждом украшателе обихода “художника жизни”»
(Н.К.Рерих. Художники жизни. 1931).
В очерке «Художники жизни» (1931) Николай Константинович Рерих пишет об особой значимости художников прикладного направления искусства – мастеров керамики и фаянса, книжной графики, ювелирного искусства, ткани. Он называет их «украшателями обихода», «оживителями будней», «художниками жизни». Со многими из таких «художников жизни» Н.К.Рерих общался и работал. Одним из них был Петр Ваулин (1870-1943), замечательный керамист, технолог и художник, 150-летие со дня рождения которого отмечалось в 2020 году. Известна только одна их с Н.К.Рерихом совместная работа, однако, как мы постараемся напомнить в нашем сообщении, их творческие пути пересекались неоднократно.
Петр Кузьмич Ваулин родился в 1870 году, то есть был старше Николая Рериха на четыре года, они были людьми одного поколения. Однако происхождением они отличались принципиально. Будущий керамист происходил из крестьянской семьи села Черемисское на Урале (сейчас это территория Свердловской области). Он закончил сельскую трехлетнюю школу, затем Красноуфимскую низшую сельскохозяйственную русско-башкирскую школу. В Чухломе в это время организовывалось техническое училище по огнеупорной и кислотоупорной керамике, и П.К.Ваулин был приглашен туда работать. Работе предшествовала командировка на русские и финские заводы для изучения производства. Однако организатор чухломского училища умер, а Петр Кузьмич познакомился с С.И.Мамонтовым, и эти события коренным образом изменили его жизнь.
П.К.Ваулин возглавляет керамическую мастерскую в Абрамцево – усадьбе Саввы Мамонтова. С июля 1890 по октябрь 1903 года, то есть чуть более тринадцати лет, он работает в этом важнейшем художественном центре своего времени. Этот период стал порой становления П.К.Ваулина как выдающегося керамиста. Мастер вспоминал: «Все краски, поливы, эмали, глазури и люстры я готовил сам, по своим рецептам. Сам проектировал и строил горны». В Абрамцево в мастерской П.К.Ваулина рождаются признанные московские шедевры: панно «Принцесса Грёза» для фасада гостиницы «Метрополь» по проекту М.А.Врубеля, панно на темы русского Севера для Ярославского вокзала по работе К.А.Коровина, фриз для фасада Третьяковской галереи по рисунку В.М.Васнецова. Именно в это время создается камин «Микула Селянинович и Вольга» по эскизу М.А.Врубеля (в настоящее время известно шесть вариантов этого камина). Для сравнения отметим, что и в творческом пути Николая Рериха было сотрудничество с усадебным художественным центром русского модерна, но это было не Абрамцево, а Талашкино.
Следующий этап жизни П.К.Ваулина был связан с преподаванием. Мастер оставляет Абрамцево и отправляется в Миргород Полтавской губернии. Там он руководит керамическими мастерскими Художественно-промышленной школы им. Н.В.Гоголя. Об этом периоде его жизни известно немного. Однако очевидно, что это была ещё одна значимая страница жизни мастера. М.В.Нащокина отмечает, что, видимо, именно в миргородский период творчество Ваулина впитало в себя влияние народной украинской орнаментики. Одна из сохранившихся работ этого периода – здание городского земства Полтавы (в настоящее время в нём располагается Полтавский краеведческий музей). Известно также, что некоторые миргородские ученики Ваулина будут впоследствии работать вместе со своим учителем в Петербурге.
В 1906 году П.К.Ваулин переехал в Петербург. Вместе с Осипом Осиповичем Гельдвейном он основал художественно-керамическое производство «Гельдвейн-Ваулин» (с 1916 года – «П.К.Ваулин и Ко»). Предприятие расположилось недалеко от столицы, в поселке Кикерино (современный Волосовский район Ленинградской области) – близ места неглубокого залегания подходящей для керамического производства глины. А.А.Дутов отмечает: «До организации этих мастерских в городе не было столь крупного производства майоликовых произведений, а большинство керамических заводов того времени имели другие цели: они выпускали тиражированную керамику и не ставили высоких художественных задач». По замечанию В.А.Фролова, в столице существовали керамические мастерские (Л.П.Бонафеде, М.В.Харламова, в училище барона А.Л.Штиглица, в Императорском обществе поощрения художеств), однако спрос превышал предложение.
Прочитаем, в чем видели свою миссию организаторы кикеринских мастерских: «Наша задача – сохранить в майолике тот подлинный стиль, который мы видим в наших лучших исторических образцах. Отсюда, однако, не следует делать вывода, чтобы мы, во имя патриотизма, стали пренебрегать богатым опытом западноевропейской культуры. Нет – мы возьмем у последней ее богатые средства для воспроизведения русской национальной красоты»; «Майолика, как искусство по преимуществу декоративное, вносит свет и жизнь всюду, куда она ни проникает. Суровые стены храма оживляются, теряют обычно неприветливый вид, а жилое строение утрачивает с её появлением свою удручающую утилитарную монотонность»; «Из производства нашего, мы, однако, не делаем фабрики, выбрасывающей товар миллионами, как это сделали наши культурные соседи. Где фабрика – там нет искусства, там нет служения красоте». П.К.Ваулин в автобиографии писал: «Я поставил себе задачу возродить русскую майолику со всей присущей ей красотой русской экзотики».
Фирма Ваулина и Гельдвейна выпускала керамику для облицовки печей и каминов, а также фасадную майолику. Впоследствии именно в кикеринских мастерских будет создана керамика для Петербургской Соборной мечети, Кронштадтского морского собора, многих жилых домов столицы. Но всё это будет позже, а первоначально перед предприятием стояла важная задача доказать приемлемость фасадной керамики для петербургского климата, и в этом большую роль сыграла совместная работа Рериха и Ваулина – ставшая первым значительным произведением Петра Кузьмича в столице Российской империи.
В 1905-1906 годах на Большой Морской улице строится здание для страхового общества «Россия» по проекту архитекторов А.А.Гимпеля и В.В.Ильяшева. По картонам Рериха создаётся майоликовый декор - восемь композиций между оконными проемами верхнего этажа и три треугольные вставки в сандриках второго этажа. Фриз показывал витязей на конях, шествующих на фоне северного пейзажа. В.А.Фролов охарактеризовал техническую сторону создания произведения: все панно были набраны квадратными плитками; на их поверхности были нанесены изображения эмалевыми красками; для особой выразительности по поверхности плиток были проведены глубокие бороздки (такой прием называют «ложная мозаика», она придает панно вид наборности).
О сложностях при создании фриза по эскизу Н.К.Рериха в брошюре кикеринских мастерских написано следующее: «Весьма трудной задачей было передать сложную гамму серовато-белых тонов и сохранить отношение этих тонов на большой высоте. Главный фриз расположен под венчающим карнизом дома на высоте 10 саженей, а на такой высоте тона настолько меняются, что требовалось сделать большое количество моделей, пока удалось достичь на расстоянии такой гаммы, которая бы отвечала тонам оригинала».
Эта работа с самой лучшей стороны зарекомендовала мастерскую. Эскиз Николая Рериха для средней части майоликового фриза хранится сейчас в нашем музее. Сам фриз был почти полностью утрачен, но в 2008 году он был воссоздан.
Есть мнение, что П.К.Ваулиным для здания «России» создавалась композиция и для дворового флигеля на сюжет встречи русской флотилии с морским чудовищем. Как и фриз главного фасада, он был утрачен, но, в отличие от него, так и не воссоздан. Вопрос об авторе композиции дворового флигеля до сих пор остаётся открытым. Высказывается предположение, что им мог быть Н.К.Рерих, но не все исследователи принимают эту гипотезу (например, Л.В.Короткина).
В.А.Фролов пишет: «Возможно, Рерих мог бы стать “петербургским Врубелем” в развитии майолики при условии дальнейшего взаимодействия с кикеринским производством. Но крайняя занятость художника, учёного, директора Школы Общества поощрения художеств не дала возможности продолжить интересно начатые опыты в керамике. Однако и то, что было сделано, стало важной вехой в истории монументально-декоративного искусства Петербурга. Майоликовые панно фасада дома страхового общества “Россия” органично взаимодействовали с архитектурой “северного модерна”, усиливая эмоциональную ноту сурового и в то же время поэтичного мира “северной сказки”, запечатлённой в художественном образе здания».
Таким образом, единственной известной на данный момент работой Ваулина по эскизу Рериха является фриз на лицевом фасаде дома № 35 по Большой Морской улице в Петербурге. Других примеров прямого сотрудничества Н.К.Рериха и П.К.Ваулина неизвестно. Однако представляется интересным указать на то, что впоследствии общие проекты ещё не раз соединяли эти две фамилии. Речь идет именно о работах Ваулина, которые создавались не по эскизам Рериха, но для проектов, в которых принимал участие в том числе Николай Константинович.
Первый пример. В 1903-1907 годах в посёлке при Пороховых заводах близ Шлиссельбурга строится храм во имя святых Петра и Павла. Архитектор В.А.Покровский приглашает в качестве автора эскизов для мозаик Николая Рериха. Эскизы Рериха получили мозаичное воплощение в мастерской Фроловых. Однако к работам было привлечено и производство Ваулина: завершением ансамбля церкви стала керамическая отделка ворот, созданная его фирмой. Напомним, что эта церковь до наших дней не дошла.
Второй пример. В 1907-1909 годах в Петербурге на Николаевской улице строится дом для Торгово-промышленного товарищества «Ф.Г.Бажанов и А.П.Чувалдина» по проекту архитектора П.Ф.Алешина (современный адрес: ул. Марата, д. 72; здесь располагается Детская библиотека истории и культуры Санкт-Петербурга). Именно для этого здания создавался знаменитый «Богатырский фриз» Николая Рериха, состоящий из девятнадцати панно с изображениями героев русского эпоса, растительных и архитектурных мотивов. В этом доме были и работы Петра Кузьмича Ваулина: камины (в том числе «Вольга и Микула» по эскизу М.А.Врубеля), а также майолика для наружной отделки и особая глазурованная черепица, выполненные фирмой «Гельдвейн-Ваулин» (1909-1910 гг.). Интересно отметить, что для этого дома, как выяснила А.И.Долгова, предполагалось создание и других работ Н.К.Рериха (икона, «ярославские панели под стеклом»), но они, видимо, так и остались неосуществленными.
Третий пример. В 1913 году начинаются работы по возведению Федоровского (Русского) городка в Царском Селе (архитектор С.С.Кричинский). Закономерно участие в этом большом проекте Русского стиля и Н.К.Рериха, и П.К.Ваулина: оба уже были причастны к деятельности по возрождению Русского стиля (вспомним, Рерих работал в Талашкино, Ваулин – в Абрамцево). Как отмечают Н.Н.Королёв и Ю.В.Шабарова, в конце XIX – начале XX века в России возникло три важных кружка, «вокруг которых объединяется русская интеллигенция в поисках народных идеалов», - Абрамцево, Талашкино, «третий – и самый важный центр Русского стиля – сформировался в Русском городке Царского Села при Феодоровском Государевом соборе». «Первые два центра поставили вопросы Русского стиля, а последний дал ответы на эти вопросы, причём на государственном уровне».
Н.К.Рерих был «одним из главных руководителей “Общества возрождения художественной Руси”», тесно связанного с возведением Федоровского городка. О деятельности Петра Ваулина и его мастерских для Царского Села известно следующее. В.А.Фролов указывает на создание им иконы по рисунку С. В. Чехонина для фасада Федоровского собора. Под руководством Ваулина осуществлялась резьба по камню в Федоровском городке. Т.В.Кудрявцева пишет, что кикеринские мастерские изготовили глазурованную черепицу и облицовку палат Федоровского городка (1913-1916 годы). Есть еще одно примечательное сведение. В своем «Жизнеописании» Петр Кузьмич упоминает, что после революции ему было поручено «заведывание Федоровским городком, Ратной палатой, казармами бывшего Конвоя и ж<елезнодорожного> п<олка> в Детском селе». Этот факт требует дальнейшего изучения. Известно, что в это же послереволюционное время Ваулин был заведующим подотделом художественной промышленности Всероссийского отдела изобразительных искусств, а также комиссаром Государственного фарфорового завода (бывш. Императорского), техническим директором гончарного завода «Горн», возникшего на базе кикеринских мастерских, работал в бюро по рационализации и изобретательству объединения «Росфарфор».
В сталинские времена П.К.Ваулин дважды подвергался аресту. В первый раз – в 1936 году. Вторично – в 1943 году, так как находился в Луганске во время оккупации, где работал в небольшой, созданной им с сыном гончарной мастерской. Жизнь замечательного мастера керамики закончилась в тюремном заключении. Впоследствии, посмертно, он был полностью реабилитирован.
В Ленинграде оставались три дочери Петра Кузьмича, сын и внук – в будущем известный композитор Андрей Петров. Потомки керамиста передали архив своего предка в Государственный Эрмитаж. Возможно, знакомство с этими документами прольёт новый свет на отдельные страницы жизни мастера – в том числе на его сотрудничество с Николаем Константиновичем Рерихом. По всей видимости, Петр Кузьмич Ваулин был не просто современником и коллегой Николая Константиновича Рериха, но и во многом его единомышленником – вдумчивым новатором, открытым для творческих экспериментов.