После первого массированного налета немецких пикирующих бомбардировщиков 22-го июня 1941 года командиры 30-ой танковой дивизии РККА осознали, что в современной войне невозможно действовать успешно, без прикрытия авиации.
Юнкерсы были эффективны против советских танков
Потери и новый оборонительный рубеж
Четырнадцать боевых машин Т-26 было потеряно в результате получасового налета. Больше всего пострадали грузовые автомобили, более 40 единиц которых загорелись ярким пламенем. Стрелковые и артиллерийские подразделения 30-ой танковой дивизии начали спешно оборудовать оборонительные позиции.
Такая тактика была способна задержать стремительный бросок немецкого 47-го моторизованного корпуса. Штаб четвертой армии РККА планировал оборудовать эшелонированный оборонительный рубеж, включив в него и противотанковую позицию 30-ой танковой дивизии. Установилась постоянная связь со штабом 14-го механизированного корпуса и 4-ой Армии РККА. Для координации действий в расположение дивизии прибыли начальники штабом корпусного и армейского уровня.
Адъютант командира 30-го разведывательного батальона лейтенант Власовец, вместе с тремя бойцами смог взять в плечо двух немецких танкистов из подбитого немецкого танка и принести сумку с документами. После этого стало понятно, что 30-ой танковой дивизии противостоит моторизованный корпус в составе 17 и 18-ой танковых дивизий и средствами усиления. Всего это было почти 450 танков, две трети из которых значительно опережали по своим параметрам, даже модернизированные танки Т-26, которых в 30-ой дивизии были единицы.
Танковые колонны вермахта двигались от границы
По мнению командира советской танковой дивизии Семена Богданова, его соединению срочно требовалось усиление пехотой и артиллерией, чтобы удержать рубеж. Пехотные части можно было сформировать из отступающих в этом направлении боевых групп 6-ой и 49-ой стрелковых дивизий РККА. К трем часам их было уже около трех тысяч, но были проблемы со стрелковым оружием и боеприпасами. Но это были решаемые задачи, так как в 20 километрах восточнее рубежа обороны находились окружные склады.
Организация обороны в 20 километрах восточнее Бреста
С артиллерий было сложнее, но тоже решаемо. Кроме тридцати противотанковых и полковых орудий, была возможность быстро подтянуть два дивизиона 122- мм гаубиц, которые находились в летних лагерях в районе Каменца, примерно в 11 километрах восточнее расположения основных сил советской танковой дивизии. Полковник Тутаринов — начальник штаба 14-го механизированного корпуса к четырем часам дня 22-го июня 1941 года составил план обороны по дуге от Каменца до Жабинки с подключением отступающих пехотных частей и двух батальонов 205 моторизованной дивизии РККА. Основные части дивизии должны были оборудовать запасной рубеж обороны.
Создание оборонительного рубежа
Но все это было актуальным до 18.00 22-го июня 1941 года. Директива наркомата обороны о нанесении силами дивизии удара в составе танковой группировки в район Высоко-Литовска поставил крест на оборонительных планах командования армией и фронтом. Вместо укрепления позиций и срочного создания еще одного рубежа обороны слабым советским частям было приказано атаковать противника, невзирая на его явное превосходство.
Контрудар, который привел к катастрофе
Когда изучаешь события 22-го июня 1941 года в районе Бреста, то поражает одно, то, что к 18.00 на дуге Каменец-Жабинка-русло реки Мухавец смогла закрепиться достаточно большая часть войск РККА. В её составе было несколько сборных пехотных групп, численностью до полка каждая, из состава бойцов 28 стрелкового корпуса, 49 стрелковой дивизии, несколько дивизионов артиллерии калибра 122 и 152 мм с конной и механической частью, два саперных батальона и мелкие подразделения ПВО, НКВД.
Оборонительная линия РККА
Основной силой были подошедшие в районы сосредоточения полки 22-ой танковой и 30-ой танковой дивизий РККА. В их составе имелось более 250 танков Т-26 и больше половины состава стрелковых батальонов. В защищенных командных пунктах находились сразу два штаба корпуса, которые имели проводную связь с Кобрином и Минском и работающие мощные радиостанции. При помощи местного населения начали отрывать огневые позиции. Окружные склады в Кобрине ломились от боеприпасов, продуктов питания, амуниции.
Два склада ГСМ способны были в течении месяца снабжать остатки армии горючим. В течении суток на рубеж могли прибыть 205-ая моторизованная дивизия из Березы-Картузской, 20 мотоциклетный полк из Дрогичина, объединенный полк Кобринского бригадного района ПВО, полк НКВД, сформированный из истребительных батальонов. В течение двух суток можно было ожидать 55-ую стрелковую дивизию и артиллерийский полк особой мощности.
Генеральный штаб требовал контрудар
Но самое главное у бойцов и командиров, которые начали окапываться и получать на руки оружие, боеприпасы, сухой паек появилась первая уверенность, что они могут сдержать врага на этой удобной для обороны местности. Об этом в частности писал бывший начальник оперативного отделения 28-ого стрелкового корпуса майор Евгений Синковский. Наступать немцы могли только по двум достаточно узким коридорам вдоль автомобильных дорог. Замедлить стремительное наступление немцев на этом участке было более чем реально. И если Генеральный штаб РККА не приказал бросить все силы на безумный контрудар против противника, имевшего многократное преимущество, то шанс предотвратить катастрофу был более, чем реальным…