«Люди проснутся завтра, а нас уже нет…»
Саратовский «Сокол» был командой завышенных ожиданий. Чуть ли не ежегодно выдвигали перед ним задачу вырваться из тенет самого густонаселенного подразделения советского футбола и подняться повыше в соревновательной иерархии. Такая цель рано или поздно достигалась Астраханью, Волгоградом, Горьким, Казанью, даже маленькой Костромой – многими волжскими городами, некогда представленными во второй лиге Союза. Но «Сокол» на этом пути неизменно давал осечку: иногда в полшаге от заветной вершины, чаще — на относительно дальних подступах к ней. Лига первая для саратовской команды оставалась как вечно ускользающая фата-моргана, а привычная среда обитания в зональном турнире напоминала заколдованный круг. Чего же тут не хватало? Стабильности состава, игроков с именем, элементарной удачи? Думается, «Соколу» недоставало, прежде всего, административного ресурса, если обратиться к семидесятым и первой половине восьмидесятых годов, в городе и области сфокусированного на хоккее. Футболу в Саратове негласно отводилась второстепенная роль в тот период, хотя от команды мастеров в этом виде спорта требовали многого.
Скорее теневой, нежели реальный фаворит в противостоянии соперникам, которые в большинстве своем были из регионов, ныне входящих в южный федеральный округ (Ростов-на-Дону, Нальчик, Ставрополь, Элиста, Грозный, Махачкала, Астрахань), «Сокол» и в самых тяжелых своих сезонах не выглядел безликой командой. Он выдавал победы похожие на вспышки далеких молний перед грозой и словно в обещание скорого преодоления кризиса. Об этапе смены поколений, когда, очутившись в турнирной пропасти, саратовская команда шаг за шагом восстанавливала собственное реноме, рассказывается в предлагаемой публикации.
Без скидки на возраст
Виктора Белова в «Соколе» сместили быстро и, пока искали для команды другого старшего тренера, на этом посту прибегли к услугам Вадима Шпитального, который очень надеялся утвердиться в роли такого вожака. Он отлично знал футбольную «кухню». Игроки же, скорее всего, не слишком серьезно воспринимали подобное повышение немногословного и мягкого человека, вполне справлявшегося с обязанностями ассистента, но, по всей видимости, лишенного лидерской харизмы. И Шпитальный не смог снять с неба звезду – обеспечить результат как тренер. Под его руководством омоложенная саратовская команда в 1980-м терпела сокрушительные разгромы. В Волгограде взяли голыми руками «Сокол», когда саратовцы, не оправившиеся от пищевого отравления с высокой температурой и рвотой, хотя боролись из последних сил, были раздавлены «Ротором» со счетом 7:0.
- Поразила обстановка на матче, - признается его участник Анатолий Клявин. – Трибуны волгоградского стадиона, высокие, отвесные, битком набиты зрителями, и это – во второй лиге! Публика так темпераментно болела, что июньский вечер казался вдвойне жарким. Мы подолгу оставались без мяча, хозяева поля сновали как черти в аду, перемалывая нас в жерновах своей «дьявольской мельницы». Наш вратарь Сергей Павлов, тогда совсем неопытный, растерялся. Но в команде мастеров нет скидки на возраст: если ты участник «взрослого» чемпионата СССР, то значит – не юноша, а зрелый игрок. Заменить же Павлова в тот момент в календарных матчах было некем.
Не пропустить, не оступиться!
На следующий год «Ротор» выступал в первой лиге. А из-за слабой игры «Сокола» представителей клуба то и дело вызывали «на ковер» в обком. Многие саратовские футболисты по случаю приемов у второго секретаря, курировавшего спорт высших достижений, обзавелись белыми рубашками, галстуками и другими предметами строгой одежды, которую прежде не жаловали. В околофутбольных кругах даже вошло в обиход юмористическое выражение, - «Наряду с надоями и покосами рассматривалась провальная ситуация с командой». Вероятно, словосочетание «надои и покосы» остряки почерпнули из популярного мультика «Возвращение блудного попугая». Особенно приходилось отдуваться председателю областного спорткомитета Станиславу Горшкову и его заместителю Михаилу Бабакову. Оправдания сводились к тому, что «Соколу» надо уйти из трудной северокавказской зоны. Предполагалось, что в «Волго-Вятском» и «Уральском» подразделении будет полегче. Федерация футбола РСФСР уважила этот запрос из Саратова.
«Старая гвардия» против тренера
Переведенные в другую турнирную группу, где достались тоже непростые соперники, «бело-синие» попытались сыграть в скоростно-силовом стиле, исторически несвойственном «Соколу», но присущем тогдашним его экзаменаторам из Кирова, Горького, Челябинска, Казани или Уфы. В упрощенном виде такой способ матчевых действий характеризуется, - «Бей вперед – игра придет!». В классическом же варианте эту прямолинейную наступательную манеру украшают рейды крайних защитников в духе киевского динамовца Анатолия Демьяненко. У «Сокола» в его шатком состоянии скорее спонтанно, чем осознанно, эпизодами проявлялась четкость игровых линий, и все-таки саратовцы, пусть снова ставшие аутсайдерами зоны, по-прежнему довольно много забивали. Когда Клявин пронесся флангом от своей штрафной до чужой и сделал прострел на поддержавшего атаку Александра Ерина, то, радуясь голу, начальник команды Михаил Либес, рассказывают, хлопнув в ладоши, воскликнул, - «Ну все, Толя, заработал на балкон!». Подразумевалось - футболист получит долгожданную квартиру. Простая однокомнатная секция считалась царским подарком. Иначе спортсмен, который обзавелся семьей, продолжил бы скитаться по чужим углам, а там недалеко до утраты мотивации. Однако не на всех в команде хватало от оборонного завода СЭПО, по-нынешнему – спонсора клуба, материальных благ, что вызывало распри. Ветераны ставили условия, обычно выполнявшиеся к недовольству более молодых партнеров. Осложненный рядом обстоятельств конфликт в «Соколе» - «черная метка» сезона 1981 года, о котором хочется рассказать подробнее.
Юрий Стрелков продолжал тренерскую работу и в пенсионном возрасте.
Стреляные бойцы команды, и без того недолюбливая «физику», встретили в штыки предложенные нагрузки. Николай Милосердов не поехал на предсезонный сбор, заявив, - «Не хочу возвращаться оттуда мертвецом». Настолько его ужаснули силовые тренировки, привнесенные Юрием Стрелковым, когда-то работавшим в хоккейном «Кристалле». Здесь усматривается параллель с легендой клюшки и шайбы Анатолием Тарасовым, по воле маршала Гречко «брошенным на амбразуру», чтобы вести к победам футбольный ЦСКА, в середине 70-х занимавший место во второй «десятке» чемпионата. Стрелков, которого роднил со знаменитым армейцем взрывной непреклонный характер, в отличие от Тарасова, малоопытного в футболе, к моменту назначения в команду мастеров «Сокол» уже много лет готовил кадры в детско-юношеской школе клуба. Его воспитанники, вчерашние юниоры, к слову, физически не сломались в ходе этой предсезонной подготовки, но в тактическом отношении пока что не тянули на взрослом уровне. Однако Стрелков, полагавший, что ему выдан карт-бланш на создание новой команды, настроенный долго работать с ней, мало внимания обращал на турнирные результаты «Сокола», который на старте первенства потерпел три «сухих» поражения подряд - в Магнитогорске, Челябинске и Тольятти. На протесты по поводу кросса перед завтраком и упражнений с железными блинами он отвечал, - «Ни хрена – или выживете, или нет!». Приводил в пример рыцарей льда из «Кристалла», кто на тренировках «жевал борта площадки» от усердия. Но футбол, понятно, не хоккей. Тем более не получится готовить по-тарасовски команду второй лиги. Под этим предлогом ее покинул до начала чемпионата Александр Корешков: поддержанный в материальных требованиях (ранее ему досталась квартира в элитной новостройке), он уехал со сборов в расположение «Факела» (Воронеж), где саратовцам обещали взамен Владимира Пономарева, уже поигравшего за них во второй половине 70-х. Тот прибудет в «Сокол» позже – в 1985-м, и предложенный обмен игрока атаки на защитника Пономарева был бы неравноценным. Уход Корешкова имел серьезные моральные последствия. Оскорбленные тем, что на СЭПО благоволили к потенциальному перебежчику, но не спешили идти навстречу просьбам некоторых участников команды, не помышлявшим оставлять Саратов, несколько ее «грандов» вели себя в матчах с прохладцей. Один лишь Анатолий Асламов, послушный начальству, добросовестный в профессии, себе не изменял, хотя тяжело переносил те тренировки.
Виталий Перейкин и Анатолий Клявин — дебютанты «Сокола» в 1979-м.
Вслед за первой в сезоне победой саратовцев – 3:0 над «Зенитом» (Ижевск), вновь случилось фиаско. Равный счет долго держался с казанским «Рубином», а во втором тайме пропустили два однотипных гола из-за несогласованности в обороне, что присуще футбольной молодежи. Неудачи преследуют по пятам команду. В построенной зэками гостинице в Кирове, спасаясь от духоты лета, при распахнутых окнах игроки «Сокола» коротали ночь на широких подоконниках номеров, постелив там матрасы. Отдохнули они или нет, история умалчивает, но против бомбардира местного «Динамо» Александра Козловских у гостей не было шансов. Из Кирова на следующий матч летели, распределив состав по двум рейсовым «кукурузникам» АН-2, страдая от болтанки. И отстояли ничью с «Дружбой» (Йошкар-Ола). А по итогам первого круга «Сокол», завершив эту половину чемпионата поражением 1:3 дома от «Крыльев Советов» (Куйбышев), принципиального соперника, набрал всего-то 10 очков.
«Напрасно он сразу вытащил шашку и принялся размахивать ею», - скажут о Стрелкове, оценивая его эксперименты в первой команде «Сокола». Здесь шла речь не об одном стремлении спешно привить саратовским футболистам тот стиль игры, к которому они еще не были готовы. Руководя мастерами, Стрелков игнорировал неписаное правило – нельзя бранить «старую гвардию» при юных одноклубниках, делать публичный разнос кумирам. Не щадил он ничье самолюбие, требуя беспрекословного выполнения своих установок. И не терпел вмешательств всякого рода начальства в работу тренерского штаба, демонстративно одергивая вельмож, если те нарушали установленную им дистанцию. Один из спортивных чиновников города, желавший поразглагольствовать перед командой, был выставлен из раздевалки со словами, - «Стоп! Хотели поздороваться? Сказали коротко и идите, не мешайте!». Когда председатель спорткомитета на коллегии задал вопрос – почему себе в помощники Стрелков берет «какого-то деревенского спеца» (подразумевая Анатолия Смаля, который в райцентре Степное подготовил немало игроков для юношеского состава «Сокола»), - острый на язык правдоруб брякнул, - «Ты, перворазрядник по штанге из Базарного Карабулака, и вдруг на должности в Саратове! А другим, что, нельзя?». Кандидатуру Смаля тогда утвердили, но у шефа спортивного департамента, естественно, вырос огромный зуб на тренера без комплекса чинопочитания. Считанное же количество очков команды несомненно дало повод противникам Стрелкова говорить на каждом углу, что ее игра неправильно строится и требовать оргвыводов. С таким мнением соглашался и Анатолий Евцихевич, председатель областной федерации с непререкаемым авторитетом в местных футбольных кругах. Заручись его поддержкой Стрелков и, возможно, кредит доверия тренеру продлили бы. А так как тот ничуть не скрывал собственного намерения в корне изменить состав в следующем сезоне, укрепив его людьми с новой психологией и удалив тех, кто будто бы исчерпал себя, Евцихевич решил защитить футболистов. В результате «Сокол», по-прежнему напоминая раненую птицу, доигрывал второй круг с исполняющим обязанности Шпитальным, а смещенный с поста Стрелков стал директором школы клуба. С ним вместе покинул команду Смаль.
Сбой на финише
По отзывам участников событий, Вадим Шпитальный лучше Стрелкова разбирался в вопросах игровой тактики, грамотнее расставлял футболистов и, таким образом, показатели «Сокола» во втором круге чемпионата 1981 года немного улучшились. При нем Юрий Ключников, начинавший карьеру форвардом, переквалифицировался в переднего защитника – волнореза, в этом амплуа он продолжил выступления за ростовские СКА, «Ростсельмаш» и в дубле московского «Спартака». Не получившие признания труды Стрелкова в «мастерах» однако не пропали даром. Когда саратовцы замахнутся на первую лигу, чуть ли не половина их основы будет представлена воспитанниками этого тренера, под его началом - обладателями призов всесоюзных турниров юношей.
- Своих детей у Юрия Николаевича нет, и мы, ученики, по-настоящему родные для него, - дополняет нападающий 80-90-х годов Алексей Исаев. – Отдав нам как любящий преданный отец очень много сил и времени, он взрастил целую плеяду отличных игроков.
Заметка в приложении «АиФ-Саратов». На фотографии — эпизод матча с «Металлургом» (Рустави).
Как забыть, положим, Александра Поспелова – футболиста по-кошачьи ловкого, с оригинальной пластикой движений, рабочей левой ногой наносившего удары, после которых мяч выворачивал пальцы вратарям? Передача метров на семьдесят не была для него вопросом – от угла своей штрафной он «вырезал» диагональный пас и мяч снижался у противоположных ворот по такой идеальной глиссаде, что получателю, чаще всего - Андрею Шевцову, совершавшему рывки за спину соперникам, оставалось подработать и пробить по цели. Поспелов и Шевцов вместе тренировались с семи лет и еще школьниками допускались к матчам за мастеров «Сокола». По разному сложились судьбы этих рекрутов юношеской сборной СССР, где их партнером был ростовский армеец, позже - киевский динамовец и вице-чемпион Европы Александр Заваров. До того как во второй половине 80-х годов провести яркий период в «Соколе», атакующий полузащитник Шевцов отметился в «Динамо» и «Локомотиве». На сломе времен в начале девяностых перебрался в Германию, где даже в низших лигах тогда платили лучше, чем во многих постсоветских футбольных клубах. Наконец, вернувшись в Москву, он занялся бизнесом и, совершив выгодную вторую женитьбу, как поговаривают, стал домовладельцем по соседству с особняком политика Егора Строева в престижном загородном поселке. Его видели восседавшим за рулем шикарного автомобиля Toyota Land Cruiser. Добродушный и не слишком амбициозный Поспелов всю карьеру не расставался с родной командой, что в ее ситуации означало плен региональных турниров. Заманчивые предложения не обходили его стороной. Однако в одном случае он отказался от поданного им в московское «Торпедо» заявления, объясняя это решение собственной молодостью и неготовностью выступать на высшем клубном уровне, а в другом - когда звали в краснодарскую «Кубань», - вмешалась его ранняя свадьба, побудившая остаться дома. «Странная» особенность тех лет – не все, кто мог гнаться за славой или просто за длинным рублем, пользовались такими шансами. К Асламову приезжали «купцы» из столичного «Локо» с ключами от квартиры в Москве. Диспетчер, почитаемый как живая легенда клуба, отклонил приглашение, что, по некоторым сведениям, так и не простили ему в семье. Спортивной ли наглости, уверенности в себе не хватило тогда Петровичу или его удержала одна любовь к Саратову? И насколько же надо быть привязанным к насиженному месту, чтобы довольствоваться скромными даже по меркам второй лиги материальными стандартами – уделом основной массы игроков «Сокола», вынужденных за свой счет покупать фирменные бутсы у коллег из «вышки» на предсезонных сборах!
Анатолий Асламов (слева) — рекордсмен второй лиги по числу матчей.
В 1985-м команда на долгие девять лет переедет на стадиончик завода СЭПО. Четырех с половиной тысяч его посадочных мест не хватит для аудитории, возвращенной на трибуны вдохновенной игрой хозяев. Народ будет тесниться у касс в надежде ухватить хотя бы контрамарку. Многим достанется наблюдать за матчами со ступенек в междурядье, с травяного ската - продолжения малого пояса лавок арены «Сокол», стоя под деревьями, росшими тут на возвышении. Центральный саратовский стадион «Локомотив», тогда же закрытый на реконструкцию, в ранние восьмидесятые навевал тоску, которую особенно остро чувствовали очевидцы тех битв, что кипели здесь в эпоху Виктора Чернышкова и Вадима Шпитального. Картина с кривыми линиями обшарпанных сидений, замызганным корпусом «амфитеатра» и пустотой еще не заполненной электронным табло на южной трибуне разительно не соответствовала статусу крупного промышленного и культурного центра. Лишь самые преданные болельщики продолжали посещать футбол в Саратове. Публику не очень-то притягивал даже подвоз в дни матчей на «Локомотив» пива «Жигулевское» и «Бархатное» - дефицита в торговых точках города. Впрочем, на массовых мероприятиях пивные бутылки, брошенные зрителями, постоянно скатывались здесь по лестничным проходам, со звоном разбиваясь где-то у подножия спортсооружения.
Парад заводчан на стадионе «Сокол» в середине 1970-х
До начала общей разминки выходили на поле двое игроков «Сокола» в тренировочных костюмах и под напев Софии Ротару «Чарiвний край», звучавший из динамиков в периметре нагретого солнцем буднично спокойного стадиона, неспешно пасовали друг другу с фланга на фланг. В далекой Испании разгоралась фиеста чемпионата мира, все с нетерпением ждали схватки сборной СССР с бразильцами на старте первенства, а саратовцы тем временем привычно уступили дома – на сей раз майкопской «Дружбе». Едва преодолев центральную линию, маленький коротконогий бомбардир Владимир Балов ударил и мяч влетел в сетку прямо над головой вновь оплошавшего вратаря Павлова. «Эх, как он ему закрутил!», - восхитился кто-то из болельщиков. Хотя «Сокол» играл живо – без тягомотины, свойственной в прошлом сезоне, - в метаморфозу не верилось, как последовали успехи целыми сериями.
Виктор Лавров (третий справа) сражается с динамовцами Ставрополя на фоне полупустых трибун саратовского «Локомотива».
Новый старший тренер Юрий Забродин появился в команде минувшей осенью. Он был в возрасте далеко за пятьдесят и, не обладая впечатляющей биографией в футболе, носил звание «заслуженного» в РСФСР. До того как Забродина пригласили работать в Саратов, его дела в кемеровском «Кузбассе» шли не блестяще – сибиряки выбыли из первой лиги. Установленный им в «Текстильщике» (Иваново) тренерский рекорд в 14 сезонов вряд ли можно назвать ошеломляющим, ибо статус клуба скромен. В «Соколе» приход Юрия Ивановича не вызвал особого энтузиазма: над этим немолодым, полноватым и довольно либеральным шефом игроки посмеивались, называя того – «Дедушка» и «Ежик», - последнее прозвище к нему пристало, несмотря на обширные залысины на его голове. По воспоминаниям самого Забродина, кадры из «Сокола» и, особенно, молодежь, разболтанные за редким исключением, если не чувствовали над собой «железной руки», могли опоздать на тренировку. Но постепенно наладилось взаимопонимание футболистов с этим руководителем.
— С ним было легко, - соглашается Клявин. – Не припомню случая, чтобы в команде кто-либо открыто конфликтовал с Забродиным, который тепло относился к подчиненным. Обычно я не нарушал дисциплину. А вот разок сорвался и меня собрались отчислять, однако «старший» упросил высшее начальство дать мне шанс исправиться, искупить вину прилежной игрой.
Спереди от этого «опорника» вдоль условной тактической оси располагались Асламов и Лавров, настолько ценимый за скоростные и физические качества, челночные рывки и умение сыграть вверху, что при тайном голосовании партнеры единогласно высказались за назначение его капитаном. Через год Лавров собрался было в «Колос» (Никополь), надеясь хорошо заработать в украинском клубе, но форварду запретили переход, устами следователя шантажируя обвинением в спекулятивной перепродаже автомобиля «Жигули», полученного в «Соколе». Виктор Лавров покинет футбол в 29 лет – думается, скорее от обиды, чем из-за травмы, на которую он сослался. Какое-то время у саратовцев не будет крепкого центра нападения, что еще более усугубит ситуацию, обернувшуюся очередным провалом в турнирной таблице. Многократно случалось: смена «старшего» вызывала всплеск на один или два сезона, а затем «Сокол» срывался в тартарары и опять требовались экстренные меры, чтобы спасти положение. Забродин не избежит унизительной отставки в середине чемпионата (однако останется в Саратове до своей смерти в 2014 году). Надо ли строго судить его за те обманутые ожидания? И как выглядел бы вместо этого тренера любой другой коллега без серьезной поддержки?
С Юрием Забродиным игрокам было психологически легко.
Уже понятно, в 1982-м «Сокол» вернулся в привычную южную зону. Журналист Владимир Ефимов, работавший диктором стадиона, сочным баритоном возвещал – в игру вступил «Гасан-Баба Цхарджбриджибаджибаев» – бомбардир «Терека» или «Машука». Имя-фамилия с таким звучанием вызывали на трибунах гомерический хохот с издевкой. В Саратове откровенно не любили кавказские команды, хотя город всегда был национально неоднородным. У себя дома фактически непобедимые из-за коррупции, которая во второй лиге советского футбола не маскировалась, а на юге носит повальный характер, они напоминали шулера с тузами в рукаве. «Сокол» не решал глобальных задач именно потому, что толком не работал с судьями.
— Едва подберемся к первой «тройке», как нам по носу — раз! - отмечал защитник, саратовский дебютант в том сезоне Вячеслав Харьков.
Главные конкуренты котировались выше «Сокола» не только по финансам и связям, а все попытки убедить чиновников из обкома принять неписанные правила, без чего немыслим серьезный успех в футболе, пресекались на корню. Разговоров о покупке матчей терпеть не могли в здешних властных кабинетах, хотя и осознавали, что по-другому не добиться выхода в первую лигу – эта цель почти ежегодно декларировалась в верхах.
— Иной раз не удавалось выпросить обычную доплату игрокам, - признался Аркадий Генсон, занимавший в «Соколе» пост начальника команды, - Ничего не поделать: закрытый город с оборонной промышленностью, коммунисты-кремни! Небезызвестный Юрий Баранов оборвал на полуслове меня с просьбой о материальном стимулировании, - «Ты где говоришь на эту тему? Это же обком партии, а не какая-то шарашка!
Баранова, участника Великой Отечественной и афганской войн, знают как человека кристальной честности. Жизнь, однако, показала: в правящей номенклатуре такие реплики означали более лицемерие, чем искреннее рвение - идеалы были преданы и проданы с удивительной легкостью, как только сменился курс, и проповедники моральной чистоты первыми же отличились безграничной меркантильностью, когда партия себе самой разрешила присваивать госимущество и торговать им. Само собой, это другая история.
Моя публикация, посвященная Юрию Баранову. АиФ-Саратов, 18 марта 2020 года.
Чтобы обеспечить лояльность арбитров на матчах в Саратове, за неимением наличных денег в ход шла дефицитная художественная литература – целые собрания сочинений, которые Генсон доставал по знакомству. Такие подношения ценились – многие футбольные судьи были библиофилами. Охотно они принимали от начальника саратовской команды подборки журналов «Дружба народов», «Подвиг», и не могли отказаться от сувенирных машинок, что выпускались производственным объединением «Тантал» - эти изделия с металлическим корпусом, детальной проработкой атрибутов настоящих автомобилей разных типов и назначений, были одним из брендов города. Просьба же рефери из Кисловодска Георгия Минасова могла показаться невыполнимой: в обмен на гарантированный выигрыш «Сокола» он желал получить календарь с портретами всех архиерееев, глав епархий, патриарха Священного синода Русской православной церкви и великих христианских святых. Представляете, каково разыскать подобную вещь в брежневское время? Но Генсона поручение не обескуражило – с его-то связями! Так, водил он знакомство с младшим сыном первого секретаря обкома Алексея Шибаева, не потерявшее значимости и после отставки этого руководителя, чей сын, тоже Алексей, продолжал возглавлять НИИ в Саратове. Через него начальник футбольной команды оперативно вышел на священника, отца Василия, который был завсегдатаем бани на улице Чапаева с целью не только вымыться, но и крепко выпить в компании, и там здоровался, произнося с неповторимой интонацией, - «Привет, князь, привет!». Выслушав Генсона прямо в парилке, поп велел созвониться назавтра, и в условленное место принес тот самый календарь. Судья Минасов глазам не поверил и дара речи лишился, увидев такой раритет, ведь достать его было почти невозможно! Разумеется, он отработал в матче на совесть. А Генсон лишь сезон пробыл в «Соколе», где сильные администраторы обычно не задерживались.
Команда на сборах в Адлере.
С помощью судей или без нее саратовские футболисты держали в напряжении любого соперника по зоне, если у них шла игра, и атаки «Сокола», освобожденного от догматических оков, никогда не грешили однообразием. И в какой еще команде второй лиги – во всяком случае, той, которая, подобно «бело–синим» под главенством Забродина, не могла притязать на лидерство в чемпионате, имелись три квалифицированных и вполне равноценных исполнителя штрафных? Асламов, при ударе по цели попадая в центр мяча, сообщал футбольному снаряду пробивную мощь, наделял его восхитительным коварством – так, что вратари, даже если и видели отчетливо, как готовится выстрел, в попытке предотвратить гол беспомощно растягивались на земле. Поспелов обводил мячом «стенки» любой фактуры. Третий записной мастер по штрафным в забродинском «Соколе» — Александр Сатов. Невысокая скорость бега вкупе с тягучими движениями, что можно объяснить расположенностью к лишнему весу, оставили его вне лучшего созыва саратовской команды. Не вязалась с юным возрастом этого игрока сама манера бежать чуть ссутулясь: напоминая посадку в седле, эта его поза спровоцировала на прозвище «Велосипедист» - в команде всегда хватало острословов. Однако футбольный интеллект Сатова – еще одного воспитанника Юрия Стрелкова, - не вызывал сомнений: и с мячом он работал прекрасно, и поле видел. Бойцом вовсе был, словно тот политрук, что впереди пехотной цепи ведет солдат в атаку с наганом в руке. Угодив на операционный стол с приступом аппендицита во время одной из поездок «Сокола на Кавказ, быстро восстановился, не потеряв место среди лидеров по числу матчей за сезон. Лучше познакомиться с Александром Сатовым автору этих строк довелось во второй половине 90-х годов, когда мы оказались коллегами в клубе «Салют» (Саратов). В свои уже 35 лет он в качестве играющего тренера смотрелся убедительнее многих молодых партнеров, в матчах выделяясь мыслью и точностью ходов – сказывалась советская школа. Его повседневным одеянием в «Салюте» была футболка сборной Бразилии, привезенная, по словам ее обладателя, из этой же страны знакомым, замечательно сочетавшаяся с южной внешностью смугловатого кудрявого Александра и его горячим темпераментом, столь полезным в работе тренера. Интересный рассказчик с чувством юмора, он скрашивал длительные переезды автобусом на игры в Йошкар-Олу или куда-нибудь в Нижегородскую область воспоминаниями «об огнях-пожарищах, о друзьях-товарищах», больше упирая на комичные эпизоды, без которых футбол немыслим.
В «Соколе» объектом розыгрышей был клубный водитель по фамилии Казаков, за пышную седую шевелюру прозванный «Карл Маркс» - рисковый мужик, случалось, тот клал на педаль газа кирпич, и, как ни в чем не бывало, вел автобус с командой по трассе. Видимо, в отместку за такую опасную чудаковатость довольно зло подшутили над ним. На черноморском сборе водитель опоздал на завтрак, игроки съели его порцию салата. Поскольку «Карл Маркс» был неробкого десятка, то резонно предположили – придя за стол и не обнаружив закуски, он начнет сыпать отборной руганью. Тогда срезали стоявший в горшочке кактус, вынули иголки, покромсав «снедь», добавили в тарелку крошево из других декоративных растений. Приправили блюдо подсолнечным маслом. И не заметивший подвоха простодушный шофер все с аппетитом проглотил. Поведав эту подробность, подвыпивший в дороге Сатов – вне всяких сомнений участник насмешки над водителем, хохотал пуще самих слушателей.
В середине 80-х Александр Сатов выступал в курском «Авангарде», находившемся в одной зоне с командами из Прибалтики, где национализм цвел буйным цветом. В Литве уже тогда демонстративно не реагировали на русскую речь, делая вид, что не понимают даже международное слово «кофе», когда «оккупанты» из России, пусть и спортсмены, заказывали этот напиток. Но если требовалось бросить угрозу в их адрес, приверженцы «Саюдиса» и прочие сторонники европейской ориентации вмиг избавлялись от лингвистической забывчивости. Сатов вспоминал: пропустивший от него со стандарта высоченный вратарь «Атлантаса» (Клайпеда), «нависнув» над творцом гола по пути в раздевалку, все повторял, - «Я тебя убью!». В прессе освещался инцидент на вильнюсском рынке, где футболист донецкого «Шахтера» в ответ на отказ обменять валюту получил страшный удар кулаком в лицо и, обливаясь кровью, упал без сознания. В силу таких эксцессов – на первый взгляд, чисто бытовых, но в действительности имевших причину более определенную, чем хотелось бы ревнителям теории о дружбе народов, складывалось недоверительное отношение к прибалтам, да и не только к ним одним.
«Црвена Звезда» громит «Жальгирис» на белградской «Маракане».
Думается, иные болельщики испытали двойственное чувство, когда осенью 1989 года в Кубке УЕФА «Жальгирис» (Вильнюс) встретился с белградской «Црвеной Звездой», которая в скором времени завоюет главный трофей европейского клубного футбола. Вопрос «кому в этой паре симпатизировать» был правомерным. Сербы – спортивные соперники, вроде бы оставались нашими историческими друзьями, а литовцы, хотя и защищали честь советского футбола, воспринимались скорее как враги. И эмблема югославского клуба – красная звезда, при всех связанных с ней идеологических разночтениях импонировала куда больше «зеленого леса» (так дословно переводится «Жальгирис»), благодаря известной репутации литовцев невольно ассоциируемого с вооруженными приспешниками фашистской Германии, укрывавшимися под его пологом. Как бы там ни было, в этом двухматчевом раунде «Жальгирис» сыграл так, что в его способностях разочаровались даже поклонники. «Црвена Звезда» разобрала «зеленый лес» на дрова, победив 4:1 дома, добавив 1:0 в Вильнюсе, где, по уверению «Советского Спорта», хозяева поля были исключительно сильны. Все увидели: триумфатор Универсиады-87, признанный в СССР образчик тактической дисциплины, поставщик кадров для олимпийской сборной Союза, на фоне команды мирового класса – безликий статист. Это уже к вопросу о пределе возможностей: хоть отбавляй примеров того, когда действительный ранг отдельной личности, целого коллектива или государства не соответствует рангу того окружения, куда волею судьбы их возносит. В футболе таким примером служит, допустим, жалкая участь владикавказской «Алании» в еврокубках. Ее предшественник – «Спартак» (Орджоникидзе), фактически вырос из недр второй лиги. По тем временам состав клуба из Орджоникидзе был очень приличным – Николай Худиев (который засветился в олимпийской сборной, долго находясь в столичном «Торпедо» и ЦСКА), Юрий Газзаев, Федор Гаглоев, в общем, чуть ли не полкоманды местных знаменитостей вместе с новой звездной порослью - Маратом Дзоблаевым и Станиславом Черчесовым. Все же в чемпионатах 1982-го и 1983 года он был повергнут в Саратове с одинаковым счетом 1:0, и во втором случае успех праздновал Сатов, забивавший голы-красавцы, тогда поразив дальний угол ударом с лета после фланговой подачи Юрия Насулина. «Сокол» не затерялся бы в первой общесоюзной лиге. Закаленные в огнеопасной южной зоне саратовские «бело-синие», несмотря на препоны, вероятно, присущие только советскому футболу с его особым местечковым эгоизмом и неписаным приоритетом скрепов национальных республик над общими установлениями, рвались наверх.
Поражение 0:2 от «Дружбы» (Майкоп) оказалось последней в сезоне 1982 года домашней неудачей «Сокола». Матч, напомним, прошел в канун открытия чемпионата мира, а в день его финала – 11 июля, саратовские футболисты разнесли «Терек» (4:1), с которым, в целом, их дела складывались не очень успешно. Тогда, правда, грозненцы обретались за пределами ведущей группы в таблице соревнований. Получил «баранку» в Саратове тот самый «Спартак» из Северной Осетии, побеждавший в классе второлижников дважды кряду — в 1982-м и 1983-м, и с повторной попытки обеспечивший себе пропуск в первую лигу. Заслуженный тренер РСФСР и Узбекистана Александр Кочетков, работая в Орджоникидзе, во втором круге взял у «Сокола», своей будущей команды, скромный реванш, а после саратовцы выдали беспроигрышную серию из семи матчей, которая длилась почти два месяца. Перед ними пало «Динамо» (Ставрополь), сохранившее состав, с коим добилось сенсаций на более значимом ярусе всесоюзных соревнований, нежели зональный турнир. Жаркой получилась дуэль с неприметным черкесским «Нартом». Уступая 2:3, футбольные гости стадиона «Локомотив» по-кавказски страстно закатили в конце матча штурм. Требуя поскорее мяч, вышедший за боковую линию, игрок «Нарта» перегнулся через барьер между беговой дорожкой и трибуной, угрожающе округлив глаза, обложил матом одного из мальчиков, подававших мячи. Распаленного «гладиатора» зрители осадили столь же экспрессивной тирадой и «Сокол» сохранил перевес в счете. Выезд в Майкоп и Новороссийск вопреки прогнозам дал максимум возможных очков. Произошли нулевые ничьи дома с «Атоммашем» (Волгодонск) и «Ураланом» (Элиста) - с этими соперниками почти всегда было тяжело нашим. Натужная победа над представителем аутсайдеров - торпедовцами Волжского, порадовала хотя бы тем, что саратовцы опять не пропустили гола. Такой расклад внушал наблюдателям мысль о надежной защитной линии «бело-синих».
Все находились под свежим впечатлением игры лучших команд мирового первенства и, особенно, его главного лауреата – сборной Италии, успех которой подробно отметили и многие неспортивные средства массовой информации. Сатирический журнал «Крокодил» опубликовал четверостишия:
У ворот построил дзот
Тренер Энцо Беарзот.
Звон медалей, кубка зов
Раньше всех услышал Дзофф.
На футбольном горизонте
Ярче звезд блистает Конти.
Исчезают все вопросы,
Коль на поле вышел Росси.
На почетном пьедестале
Несравненный Ориали.
Ну а что, к примеру, мне
Написать о Блохине?
«Советский спорт» посвятил завершившемуся «Мундиалю» серию материалов под рубрикой «Уроки чемпионата мира в Испании». В статье «Гармония большой игры» заслуженный мастер спорта Виктор Понедельник напомнил о том, что сборная страны – «это лишь острие, вершина большой пирамиды, какой является советский футбол». То есть, выводы по итогам ее выступления на главном футбольном форуме планеты касаются всех, кто причастен к этой игре, лучшие образцы которой следовало бы, разумеется, по мере собственных возможностей, перенимать. Сборная СССР предстала на турнире невзрачной, если не брать в расчет несколько отрезков ее стартового матча с Бразилией («Дасаев снимает мяч с головы у Сержиньо»! — восклицал Николай Озеров, ведя телерепортаж). А итальянцы продемонстрировали разящие контрвыпады во всем их великолепии, действуя по принципу «все в обороне, все в атаке». Здесь надо оговориться: в таком ключе вели игру все более или менее классные команды того времени, но «Скуадра Адзурра» опиралась на прочную защиту и отличного вратаря, тогда как два других особенно запомнившихся участника мирового чемпионата – Бразилия и Франция, могли всерьез полагаться только на созидательный элемент в средней линии и нападении. В результате, и бразильцы, и французы, став жертвами собственных помарок на последнем тактическом рубеже, не выдержали конкуренции с теми противниками, кто вполне равнозначно проявляли себя и у своих, и у чужих ворот.
Матч первенства мира 1982 года Италия — Бразилия (3:2) проигравшая сторона назвала — «Трагедия на «Саррии».
«Сокол» почти всегда лучше умел атаковать, чем обороняться. Сетуя на моральные перепады и недостаток опыта большинства футболистов в его распоряжении в Саратове, Забродин годы спустя, делясь воспоминаниями, нелестно отозвался об Александре Недоступове, за кем был закреплен пост заднего защитника, - «Он больше говорил, чем делал». В 1982-м уже ветеран, однако для амплуа либеро Недоступов был, что называется, в самом соку. Жесткий, а порой и беспощадный на поле, в случае чего тот не церемонился и с партнерами, на правах авторитета мог крепко «напихать». Быть может, эти замашки вождя рассматривались тренером как попытка делить с ним власть? Или Забродин ждал, что тертый калач Недоступов лучше выстроит в ключевых матчах редут, чем это удалось в действительности? В конце концов, оборону «Сокола» в отличие от полузащиты, где один Асламов выделялся по возрасту среди остальных ее фигурантов, формировали, за исключением Юрия Ключникова и Константина Коптина, испытанные «пахари» - такие, как Владимир Гребнев и пришедший из Воронежа Юрий Харитонов. С другой стороны командная игра – довольно непрочный механизм, а во второй лиге – и подавно. Любая его неполадка подчас оборачивается оглушительным провалом.
Нацеленный попасть в зоне в «тройку» сильнейших «Сокол» постигла катастрофа в Махачкале. По скупому, в стиле телеграфного сообщения, отчету «Дагестанской правды» нельзя что-либо понять о причинах разгрома, который саратовцам учинил их прямой конкурент в борьбе за место на «пьедестале призеров». У хозяев в этом матче дважды забили Кожанов и Маркаров, по одному разу – Гомленко, Курбанов (с пенальти) и Мурзаев, а у гостей - Асламов и Рябов, первый – с 11-метрового, второй – с игры. Встреча проходила после дождя: на календаре было 5 октября. Восемью годами ранее «Сокол» также «пролетел» на поляне махачкалинского «Динамо» с разницей в минус пять мячей. Бывали здесь жестоко битыми и другие визитеры: такие хоккейные результаты далеко не каждый раз обуславливались пристрастным судейством и прочими явлениями беспредела, характерными для футбола Кавказа. На исходе лета 1975-го «Спартак» (Орел) полным составом посетил каспийский пляж, и на следующий день, размякшие от жары и купания в море, гости из средней полосы, в игре едва волоча ноги, «сгорели» 1:9, тем более дагестанская команда тогда была просто фантастической.
Форвард махачкалинского «Динамо» Мурад Мурзаев перед вратарем «Волгаря» (Астрахань) Андреем Кутланом.
«Сокол» вышел размагниченным на тот матч, в общем-то, не по своей вине. Рассчитывали добраться в Махачкалу вечером накануне игры, но авиарейс из Саратова задержали до глубокой ночи. Кто-то из футболистов заснул прямо на поклаже в зале ожидания, пока не объявили посадку, другие коротали время на квартире около аэропорта. Отдохнуть с дороги толком не удалось. А тут еще из обоймы выпал основной вратарь, начавший было избавляться от «пеночной» болезни Сергей Павлов – травма с ним приключилась или перебрал желтых карточек. На ворота поставили Вячеслава Глазунова, который со второй половины 80-х утвердится в «Торпедо» (Волжский). Иногда голкипер получает отличный балл даже пропустив три-четыре гола в конкретной встрече, но семь мячей в сетке вряд ли могут заслужить снисходительную оценку для потерпевшего. Один из голов тогда забил пяткой в манере австрийца Бруно Пеццая, неуловимым движением изменив маршрут мяча – судя по его собственному рассказу, форвард «Динамо» (Махачкала) Владимир Гомленко. Он добавил, что обладатель «серебра» чемпионата 1986 года в составе московских «бело-голубых» Сергей Кожанов оттоптался на «Соколе», сыпля ударами по цели, пасуя точно. Саратовцы расщедрились на контратаку, завершенную Валерием Рябовым. При всех необходимых задатках нападающего, голевых вистов ему доставалось мало и, не вызвавший интереса у нового «старшего» Бориса Яковлева, отчисленный из команды, он доигрывал в родном Энгельсе, позже зарабатывал сцепщиком железнодорожных вагонов на заводе. Его жизнь после футбола не удалась. Судьба отвела ему сорок лет с небольшим: скончался мартовским днем в подъезде от остановки сердца, тело Рябова долго находилось в морге, никем не востребованное. Sic transit gloria mundi – принято говорить, когда известного человека настигает столь печальный конец.
1982 год. Впереди бежит Виктор Лавров. Далее слева направо - Александр Поспелов, Сергей Павлов, Александр Сатов, Анатолий Клявин и Анатолий Асламов. Группу замыкает старший тренер Юрий Забродин
В следующем туре, как это ни странно, махачкалинцы дома ограничились безрадостным итогом - 0:2 от волжского «Торпедо». Не верится, что самолюбивое «Динамо» Александра Маркарова «сливало» перед своим требовательным зрителем, хотя, в принципе, все возможно. Против «Сокола» дагестанцы были бескомпромиссными всегда. Через несколько лет после описанных событий саратовская команда целыми сериями будет одерживать над соперниками из Махачкалы победы, в том числе, грандиозные по счету. На заключительном же отрезке сезона-82 она буквально развалилась, видимо, в первую очередь под влиянием своего ужасного падения у побережья Каспия. В оставшихся четырех матчах «Сокол» забил один гол, в графу его поражений добавилась цифра три, и всего их стало 11 против 13-и побед при общей разнице мячей – минус один. Испорченный баланс – ни дать, ни взять. А в знаменателе – шестое, обидное для самобытной команды место.
Напутствие легенды махачкалинского «Динамо» автору этого текста.
Этой же осенью завершилась эпоха правления Леонида Ильича Брежнева. Политику закручивания гаек, проводимую новым генсеком, в стране восприняли, в целом, с одобрением и надеждой на благие перемены. Появлялось ощущение, что и футбол в СССР отныне заживет по-иному. Однако этого не произошло – вероятно, из-за того, что сложившееся в нем положение вещей полностью устраивало тех, кто футболом распоряжался.
Саратов, январь — май 2019 года.