Однажды в некотором царстве, в суверенном государстве жили-были три брата. Жили они в деревне, поэтому занимались посильным крестьянским делом — пахали свое поле, сеяли на нем сельскохозяйственные культуры, а урожай продавали на ярмарке. Тем и кормились.
Но вот пришла нежданно-негаданно беда: повадился чебурашка поле топтать. Вечером еще порядок был, а наутро глядят братья — всё поле истоптано.
Пугало поставили — не помогает. Делать нечего, решили ночами дежурить. По очереди, стало быть.
Первым пошел стеречь поле старший брат, самый разумный. Утром явился и только руками разводит.
— Пол-ночи караулил, глаз не сомкнул, — говорит виновато. — А потом напал на меня сон мертвый, неодолимый. Очнулся на заре — всё поле истоптано! Не иначе, проклятый чебурашка сон на меня наслал...
Повздыхали братья, погоревали, а вечером стеречь поле отправился средний брат (он тоже умом обделен не был). Миновала ночь, а наутро приходит средний брат сам не свой, слезу по щекам размазывает.
— Залег я в засаде, — бормочет, — всю ночь не спал. Из последних сил бодрился, даже не моргал, ей-богу! Уж небо за лесом светлеть стало, когда прикрыл я глаза на одно мгновенье. Очнулся — солнышко взошло, а поле-то наше все истоптано. Успел-таки чебурашка напакостить, чтоб ему пусто было!
Поплакали братья втроем, посадки свои жалеючи, а тут и вечер скоро. Собрался младший брат в дозор (он был дурак, разумеется, а звали его Иваном). Взял Иван хлеба краюху, пакет молока и на поле выдвинулся. Идет, а ноги не слушаются. И на сердце камень.
Глядит — у дороги старушка стоит. Маленькая такая, сухонькая, одета по-городскому. Шляпка на ней, а в руках животное небольшое, вроде крысы. Пожалел старушку Иван: у всех проблемы случаются, даже у городской интеллигенции. Поклонился в пояс, говорит:
— Вот, возьмите хлеба и молока, бабушка. А денег я подать не могу, поскольку не имею. Братья решили, что недееспособный я.
— Спасибо, юноша, — отвечает бабушка с благодарностью, шаркнув ножкой. — Может быть, и я вам помогу чем? Не грустите зря, поведайте о своем горе. Я женщина пожилая, опытная, плохого не посоветую.
Выложил Иван старушке всё, на душе накопилось — и о жизни своей вообще, и о братьях в частности, и о чебурашке, который повадился посевы топтать. Старушка молча слушала, кивая седой головой в шляпке, и задумчиво крошила крысе Ванин хлеб.
— Помогу я вам, юноша, — сказала старушка, когда Иван закончил рассказ (тем временем уже стемнело). — Вы, мон шер, напихайте себе в подмышки репьев, что ли, и стойте так всю ночь с разведенными в стороны руками. Вот и не уснете! Хорошо бы еще в штаны колючек положить: присядете-то с устатку, да так сразу и вскочите.
Иван принялся благодарить пожилую женщину.
— И еще один совет: как поймаете чебурашку, держите его за уши и не отпускайте до утра, слышите? Визжать будет, ругаться, сулить золотые горы — не отпускайте! — Старушка подняла сухие кулачки над головой. — Вот так с ним нужно! Сим победиши.
Попрощался Иван со старушкой и на поле свое поспешил. Разик только оглянулся, но старушки уже и след простыл.
Пришел Иван на поле и встал за кустами, подготовившись так, как старушка велела. Чуть задремлет, приопустит руки — репьи колются, страсть! А о том, чтобы присесть, даже подумать страшно. И вот под утро, когда ночной мрак сделался особенно густым, показался чебурашка.
Выскочил на поле чебурашка и ну его топтать! Тут с Ивана всю сонливость как рукой сняло. Подобрался он поближе к чебурашке, схватил проклятого за уши и прижал к земле. Завопил чебурашка ужасным голосом, вырывался, лягался, а Иван все равно держит. Стал тогда чебурашка разные блага предлагать Ивану — жемчуга, злато-серебро, национальную валюту (наличную и безналичную). Чужеземные юани да рупии. Автомобиль. Иван только хохочет да сильнее уши чебурашечьи в кулаках крутит.
Поутих чебурашка. А рассвет тем временем все ближе, расплывается оранжевое жаркое пятно над дальним лесом. И чебурашка начал плакать — жалостливо так, визгливенько, что ребенок малый. Даже Ивана пробрало, но он все равно держит чебурашку, не отпускает.
Тут вдарил вдруг гром, сверкнула молния, и спустился на поле ящер весьма страхолюдный: рыло длинное, в пасти зубы как гвозди, лапы точно коряги, а позади хвостище толстенный — так и ходит туда-сюда, туда-сюда!
— Это кто тут моего дружка закадычного, чебурашку, обижает? — рычит страшилище.
Такого Иван, конечно, не ожидал. Затрясся весь, выпустил чебурашку и домой со всех ног пустился. Прибежал, а братьям и сказать ничего не может. И так дурак-дураком, а тут еще страху натерпелся. Да они и не очень настаивали, братья-то, других дел полно...
Однако чебурашка с тех пор перестал поле топтать. На другие поля перешел.
==========
Так-то! Вот еще сказок вам: