Документальный роман. (книга "Зацветает миндаль")
Немного о большом невезении или наша бабушка Тоня.
(маленькая повесть в нескольких частях). Часть 5.
Глава 9. Марадона недорезанный или Как опасно быть врединой.
- Маленькие детки – маленькие бедки! - очень любила повторять наша бабушка Тоня молодым родителям во дворе при каждом удобном случае. Ах, как же она была права, хотя даже и не догадывалась о надвигающейся на неё беде, связанной как раз и именно с повзрослевшими детками. Но, проводя так сказать, ретроспективный анализ всего тогда произошедшего, справедливости ради надо заметить, что бабушка Тоня в тот летний вечер стала заложницей проявления личной изысканной вредности, хотя ранее за ней такого никто и никогда не обнаруживал. Но обо всём – по порядку.
Ну, я уже описывал общий антураж нашего двора: почти напротив второго подъезда совсем рядом с асфальтированной дорогой стояла двухметровая большая деревянная горка. За ней – в сторону третьего и четвертого подъездов раскинулся целый комплекс детских нехитрых развлечений: одна широкая скамейка с роскошной спинкой, вкопанная в песок как раз возле ступенек, ведущих на горку, напротив неё вкопаны качели с перекинутыми через вкопанную трубу тремя длинными и толстыми досками, за качелями – еще одна такая же добротная скамейка, за которой раскинулась широкая песчаная тропа, ведущая к гаражам, а за тропой – большая квадратная песочница, в окружении вкопанных по трём сторонам таких же стандартных скамеек. За ними шла покрытая редкими пучками травы песчаная проплешина с двумя клумбами и далее – специальная П-образная стойка для выбивания ковров. Ну а далее – заброшенная трансформаторная будка. Как вы заметили, П-образную стойку можно было бы использовать в качестве футбольных ворот, но вот беда, мало того, что на этой проплешине кроме пучков травы и трёх клумб были ещё и несколько горбов огромных валунов неизвестных размеров, прятавшихся в песке. И так как игра в футбол на пересечённой местности не была коньком детворы нашего двора, то выбивалка для ковров использовалась лишь по прямому своему предназначению. Но зато плоская песчаная местность от деревянной горки до самой автостоянки у первого подъезда вполне отвечала нашим мини-футбольным требованиям, не взирая на пару безобидных клумб треугольной формы по краям площадки. Ворот как таковых у нас во дворе не было никогда, чем мы долгое время и тяготились. Но однажды во время школьной сборки металлолома, которая проводилась как раз после окончания учебного года, мы притащили во двор старые поломанные хоккейные ворота. Вкопали их как раз у самой границы площадки рядом с автостоянкой, и двор вдруг тут же заиграл новым, доселе невиданным интерьером.
И вдобавок ну просто какое-то Божье провидение с нами случилось. В тот же вечер, слоняясь по лесным тропинкам, как раз возле старых нижних гаражей на болоте мы, к своему удивлению, обнаружили огромный пук настоящей морской рыболовной сети с мелкими ячейками – ну как раз к нашим воротам. Притащили его во двор. Разрезали ножом и прикрепили к воротам – ну прямо как настоящие хоккейные ворота получились. А сетки осталось ещё очень много – ещё на пять таких же ворот. И тут появилась идея сделать ещё одни ворота и такие же хоккейные и тоже стационарно-вкопанные – как раз напротив и вплотную к той самой скамейке, что у деревянной горки. Сказано – сделано. В гаражах, так у нас называлась гаражная стройка вне зависимости от её местонахождения, мы нашли-стащили хороший такой деревянный брус, из которого сделали штанги и перекладину. Вкопали собранную конструкцию в полуметре от скамейки. Но надо было сделать ещё дополнительные опоры, чтобы сетка на воротах висела особенно эффектно и по-всамделишному, да и чтобы штанги не заваливались на спинку скамейки. Поэтому от штанг к самой скамейке мы прибили ещё и дополнительные перекладины жёсткости, а остатки сетки с перекладины мы прибили к обратной стороне спинки скамейки.
Ну, подумаешь? – вздохнёт иной читатель, - эк удивил. Нормально. Такое встречается почти во всех дворах – остроумные и любознательные ребята, да к тому же ещё и умелые.
Это всё правда, да вот не в каждом таком дворе имелась своя бабушка Тоня.
И всё было хорошо. И во дворе теперь каждым вечером у нас проводились матчи по мини-футболу, но подымаемая во время игры пыль стала всё чаще и чаще нервировать жителей дома, которые в двадцати метрах от нашей площадки вывешивали бельё на просушку. Оно и понятно – обидно же ведь вместо альпийской свежести своего белья получать хрустящий старым печеньем каракумский Кызылкум. Поэтому во дворе у нас установили своеобразное расписание наших игр. Бельё ведь всё равно сушат только днём (в основном), а к вечеру его обязательно снимали. Вот вечером, получив сигнал на «спуск флага», то есть когда с веревок снималось всё бельё, мальчишки и начинали свои футбольные баталии.
Особенно этому очень радовалась бабушка Тоня. Ведь это она предложила такое Соломоново решение, ну а кто вечером не успевал снимать бельё, тому бабушка высказывала неудовольствие от нашего имени. Но всё равно во дворе у нас установилось табу – белый флаг, то есть бельё – знак перемирия и никаких игрищ. И всё бы вроде было отлично, пока однажды вечером произошло непостижимое и ничем необъяснимое.
Нас то и во дворе в тот вечерний час было всего трое: я – Лёшка с 45-й квартиры, Макс – с 21-й и Вовка – с 5-й, который ходил в спортивную футбольную секцию при футбольном клубе «Север». Он очень классно играл в футбол, и у него был самый «зыкинский» футбольный мячик: настоящий, кожаный, сшитый из пятиугольничков, на одном из которых была загадочная аббревиатура FIFA. По своему тогда незнанию, мы ехидничали и говорили Вовке:
- Ну у тебя и мячик – звучит как «сифа».
Но Вовчик гордился своим мячом, кстати очень даже дорогим, точно также, как наш двор гордился Вовчиком. Справедливости ради надо сказать, что он ни разу и ни в коем случае не был жмотом и охотно давал поиграть своим мячом своим приятелям, даже если в этот вечер он сам не мог выйти из дома. Просто он тогда сокрушённо покачивал головой и умолял:
- Ребзя, только в квадраты им не играйте, пожалуйста.
Оно и понятно. В квадраты надо было играть на асфальте, а для настоящего кожаного да к тому же, дорогущего, мяча ничего нет страшнее асфальта – сотрётся тут же, как о наждак. И мы всегда свято держали свои обещания - не играть вовкиным классным мячом на асфальте. Тем более, что по двору у нас ходила такая «мулька», что если этот мяч промыть в горячей «марганцовочной» воде, то потом ему износа и вовсе не будет. И вот в один из вечеров наш двор играл не белым, а розоватым мячом.
Но в этот спокойный и безветренный комарино-москитный вечер ничто не предвещало беды. Двор был пустынным – все ребята, которые были постарше нас на год как раз в это время вступили в пору выпускных школьных экзаменов. Так что сейчас во дворе только трое футболистов, замахавшись бестолково метаться по площадке, старательно подымая тучи песчаной пыли, решили сыграть в безобидную, но интеллектуально-спортивную игру «300».
Не знаете такой? Ну это очень просто. На штрафную отметку ставится мяч и производится удар по воротам. Именно по воротам, а не в ворота. Если мяч попадает в штангу, то начисляется 50 очков, вторым ударом игроку надо ударом в сами ворота подтвердить свой успех. Если в ворота не попал, то очки не насчитываются. А бывает, что мяч неудачно отрикошетит и улетит за ворота, ну тогда – ноль шансов на подтверждение попытки, и очки не засчитываются. Если игрок попадает в перекладину – то 100 очков, ну а если ты умудрился засветить мячом прямо в крестовину – то все 300 и ты – безоговорочный победитель. Игра развивает не только ловкость и математические навыки, но и чувство коллективизма и смиренности. Потому мальчишки играют, как правило, не на щелбаны, а на «жопки». Это когда проигравшие становятся на линии ворот в позу кающихся египтян спиной к победителю, а тот от души пытается поочерёдно попасть прямо по копчику, не задевая мозжечка.
Игра была в полном разгаре и уже определился явный фаворит-победитель, и мы с Максимом уже жалели своими пятыми точками, что и в этот вечер Вовчкик буден на нас оттачивать своё снайперское мастерство, когда во двор вышла недовольная бабушка Тоня. Она только что «нахлобучила» молоденькую мамашу Наташу за своего сыночка Олежку, который совершил очередную маленькую подлость, а та вместо того чтобы раскаяться, устроила скандал, словно торговка на Сорочинской ярмарке. Поэтому бабушка Тоня вышла из подъезда весьма расстроенной и, неистово отбиваясь от мелких заполярных нетопырей, свежесрезанной березовой веточкой, придирчиво оглядела родной двор и его окрестности. Двор как назло словно вымер. Оно и понятно. Время-то как раз 21.40. После программы «Время» сейчас по телеку крутят очередной шедевр советской киноиндустрии. Вот разве что эти трое лоботрясов Алёшка, Максимка, да Вовка опять затеяли что-то непотребное, не иначе не обойтись без вечернего доклада ихним родителям. Немного подумав, бабушка Тоня решилась в этот вечер занять не своё любимое место на скамейке перед песочницей с фронтальным видом на дом, а в непосредственной близости к игравшим – прямо на той самой скамейке, к которой были привинчены ворота.
- Баб Тоня! – взмолился Максим в искреннем сострадании и уважении к старости, - Вы бы пересели на другую скамеечку.
- С чего это? – бабушка Тоня была всё ещё озлоблена на несознательную мамашку Наташку, и поэтому её раздражение слегка брызгалось на троих доморощенных футболистов.
- Да мы сейчас по воротам будем лупить, - почесал нос Алёшка, - ненароком и подстрелим Вас.
- Ах ты нахал! – вспылила бабушка Тоня, - вот только попробуй попасть меня!..
- Как хотите, - Вовка пожал плечами и поставил мяч на штрафную точку, задумчиво улыбаясь, - было бы предложено.
Бабушка Тоня решительно откинулась на спинку скамейки, всем своим видом выказывая презрение «треклятым фульбалистам». Ветеранское упорство вступило в противоборство с подростковым авантюризмом, замешанным на холодном цинизме. И Вовка продолжил игру – ведь ему так не терпелось сегодняшним вечером расстрелять задницы своих кочконогих приятелей!..
Он же был профессионалом! Поэтому мяч точнёхонько попал в перекладину. Сто очков? Нет! Целая тысяча! Резкий удар по перекладине ворот тут же по всем законам физики и термодинамики передался по ребру жёсткости к скамейке и через её спинку пришёлся по арьергардной части бабушки Тони. Та громко охнула:
- Вы что делаете?
- Играем!
- А вы не видите, что здесь люди сидят?
Пока баб Тоня интересовалась нашим зрением, Вовка успел ударить по откатившемуся обратно мячу и попасть в ворота, тем самым не только подтвердив очередную сотню очков, но и подарить баб Тоне ещё одно неприятное сотрясение туловища, отчего она опять громко ойкнула.
- Баб Тоня! – Максимка опять постарался проявить себя в роли дипломата, - Вы бы пересели-ка на своё любимое местечко – к песочнице, а то ненароком контузим же Вас!
- А вы мне тут не указывайте! – бабушка Тоня решилась в этот вечер быть особенно принципиальной, - малы ещё, чтобы меня контузить!
- Ну как хотите, - сочувственно пожал плечами несостоявшийся дипломат и пнул мяч.
Тот, пролетев по незамысловатой траектории, перемахнул через перекладину и попал прямо по затылку бабушки Тони.
- Ты что? – вскрикнула баб Тоня, выронив веточку из рук, - Алёшка! Вот чёрт! Убить меня хочешь?
- А я-то тут причём? – обиделся Алёшка, - не я же пинал.
- А ты тут старше их всех, - аргументировала баб Тоня, - с тебя и первого спрос! Тебе и первому – кнут!
- Вы бы пересели на свою любимую скамеечку…
- Не тебя меня учить!...
- Ну как хотите. Погибать, так с музыкой, - и Лёшка сделал свою очередную попытку, после которой мяч влетел в ворота, конечно же ударившись о спинку скамейки, на которую всё ещё упорно облокачивалась бабушка Тоня. Но на этот раз, к искреннему удивлению игравших, она стойко промолчала и даже не повернула головы в их сторону. И игра «на «жопки» продолжилась.
Каждый из играющих вёл себя не менее мужественно, чем бабушка Тоня, которая чересчур уж стойко переносила тычки и пинки при посредничестве скамейки. Это уже становилось трагичным и забавным одновременно – а насколько бабушка Тоня окажется упёртой и когда у неё лопнет терпение. М-да, оказалось, что нелегкое это дело - противостоять аж трём молодым циникам, которые уже с каким-то задором старались попасть не по штанге или перекладине, а в сами ворота. Ведь именно в этом был свой грубый и даже жестокий, но всё же - резон. Если стрелять по воротам, то можно случайно и подстрелить бабушку Тоню, а шлепок в ворота, смягчённый сеткой, просто походил на не вполне приличный тычок, передаваемый лишь спинкой скамейки. Поэтому игра неприлично затягивалась. Но в конечном итоге бабушка Тоня не выдержала сотрясения своего организма и, зло шипя пересела… нет, не на свою любимую скамейку возле песочницы, до которой даже если специально приноровиться мячом всё равно никак не достать. Она села напротив ворот – и как раз напротив тех самых вкопанных качелей.
- Бабушка Тоня! – взмолился Максим, - мне сейчас бить, а вы сидите как раз в секторе обстрела. Опасно же ведь. Может Вы пересядете подальше?!
- Я итак пересела! – громко воскликнула бабушка, - не буду пересаживаться! Вы мне – не указ!
- Ну как хотите, - обреченно пожав плечами Максим и почти без разбега ударил пыраком по мячу. Дальше было ни в сказке сказать, ни пером описать.
Получив удар, мяч устремился по направлению даже не ворот, а прямо в лоб бабушке Тоне. Она молча наблюдала за приближением футбольного снаряда постепенно расширяя и округляя свои выцветшие от времени глаза. Пролетев над перекладиной, мяч вдруг на большой скорости резко пошёл на снижение. Бабушка Тоня, закрыв глаза покорно наклонила голову, как приговорённый к смерти склоняет голову на плаху. Звонкий удар по трубе, вкопанной качели, перед которой застыла с согбенной позе бабушка Тоня, заставил мяч взвиться свечой в поднебесье. Трое игроков провожали его скучающим взглядом, а бабушка Тоня, сидя во всё ещё такой же позе, уже открыла глаза и теперь внимательно разглядывала носки своих летних валеночек. Кажется, угроза миновала, мяч не достиг цели, и бабушка осторожно подняла голову… А в этот момент мяч, стремительно набирая скорость, уже мчался прямо к голове успокоившейся было бабушке. Ещё мгновение и он тюкнул баб Тоню прямо по темечку. Та от неожиданности крякнула. И пока трое негодяев хрюкали, давясь от смеха, бабушка внезапно вскочила со скамейки, и как молодая баскетболистка ринулась за мячом, обнаружив завидную для её возраста и комплекции скорость и прыть. На этот раз молодость безбожно проиграла, и баб Тоня со скоростью метеора с мячом подмышкой умчалась к себе домой.
- Бандюган, - крикнула она в последний момент Алёшке, - по тебе тюрьма плачет.
Вовчик уже с четверть часа скорбел по навсегда утраченному мячу, а я его как мог успокаивал с обречённым видом, когда перед нами вдруг появился Максимка с Вовкиным мячом подмышкой. Как ему удалось уговорить бабушку Тоню не жаловаться ни в Верховный суд, ни в Генеральную прокуратуру, ни даже в Совет Безопасности ООН – нам сие неведомо. Но этот инцидент был им полностью загашен и потушен безо всяких для нас последствий. Дальнейшая история показала, что это был последний раз, когда я вступил в непосредственную конфронтацию с бабушкой Тоней и предпоследний раз, когда мне с ней не повезло. Это происшествие случилось летом 1986 года. Мне уже скоро самому исполнится 16 лет. По осени я пойду в десятый класс и вскоре мне уже будет ни до игр, ни до танцулек, ни до встреч с девчонками и не до войны с бабушкой Тоне. Наступала пора подготовки к выпускным, а затем - и вступительным экзаменам. Я стал слишком большим для своего любимого двора и слишком взрослым для безобидных проказ…
Глава 10. Не повезло в последний раз.
«Как хотелось мне хоть раз! Хоть сегодня, хоть сейчас сделать что-нибудь прекрасное!» - помните? Так пел волк из популярного в Советском союзе мультфильме «Бурёнка из Маслёнкино». Вот так и у меня на протяжении всего детства в душе горело желание сделать для бабушки Тони что-нибудь такое, чтобы она вычеркнула меня навсегда из отъявленных негодяев.
И я описал только некоторые наиболее яркие эпизоды наших неоднозначных отношений с бабушкой Тоней. Но, по законам истории и диалектики, наше противостояние постепенно и незаметно в конце концов сошло на нет.
Будучи в десятом классе мне уже было не до проказ и хулиганства. Я вовсю занимался своим будущим – готовился к выпускным школьным и вступительным в ВУЗ экзаменам. И поэтому с бабушкой Тоней мы всю первую половину 1987 года теперь как-то особо и не пересекались. Вот разве что вечером, когда во двор приезжала мусорная машина, брошу ей сухое «здрасте», и всё. Так что я с ней даже толком и не попрощался, когда одной летней ночью незаметно для всего дома уехал из города поступать в Калининградское Высшее Военно-морское училище. Немного позднее мои родители уехали в трехлетнюю загранкомандировку, и поэтому мне не было особого резона пока что приезжать в родной, но опустевший дом. Будучи уже третьекурсником в это же училище поступил и мой друг детства Максим (ну тот самый, который попал мячом в бабушку Тоню, и который смог выцыганить у неё Вовкин мяч). Приятная, но вполне ожидаемая встреча, воспоминания о детстве и конечно, же воспоминания про нашу бабушку Тоню.
- Ну как она там? – спросил я Максима, - всё такая же бойкая и боевая? Небось, всё также весь двор держит в подчинении? Сейчас же мелюзга подросла – за ними нужен глаз да глаз.
- Ты знаешь, - Максим как-то смущаясь потупил свой взор, - а баб Тоня приказала всем нам долго жить.
- Да как же так? – я оторопел, и в носу неприятно защекотало от обиды.
- А вот так. Прошлым летом. Тихо и спокойно. Вышла она во двор. Села на свою любимую скамеечку и заснула. И только уже ближе к полуночи жильцы обратили внимание, что баб Тоня чего-то не спешит возвращаться домой…
Вот тебе раз. Выходит, что бабушка умерла, даже не дождавшись моей собственной реабилитации в её же собственных глазах. А ведь суровыми дневальными ночами я так мечтал, что вот вернусь домой, выйду во двор в своей военно-морской курсантской форме и удивлю своим появлением бабушку Тоню. Подсяду к ней на скамеечку и, заботливо отгоняя от неё комаров свежесорванной березовой веточкой, мы повспоминаем мои глупости и проказы, и я скажу ей с лёгким курсантским укором:
- Вот видите, баб Тоня, я ещё не совсем конченный для общества человек… спасибо Вам…, - морские курсанты ведь такие сентиментальные и всепрощающие.
Но когда я приехал во двор спустя четыре года, то не узнал его. После смерти бабушки Тони, уже некому было следить за порядком во дворе и его опрятностью. Воспитанные баб Тониной внимательностью повзрослевшие мальчишки и девчонки перестали быть дворовой шпаной и разъехались по всему свету. Те же, кто был помладше нас лет на 5 на 7, традиции позабыли, учтивость потеряли, а равно - как и страх за содеянное. Страна разваливалась, а вместе с ней разваливался и наш двор. И вот спустя уже всего несколько лет во дворе пропали все качели и скамейки, а за ними исчезла и песочница, которой гордился наш двор. Вместе со скамейками были разрушены и наши импровизированные хоккейно-футбольные ворота. Красивый и аккуратный штакетник тёмно-зелёного цвета трёх палисадников тоже почему-то кому-то помешал, и он навсегда канул в Лету. А обломок от нашего намоленного места, нашего культового сооружения – деревянной горки - в виде широкого ската ещё некоторое время кочевал из одного угла двора в другой, пока местная шантрапа цинично сожгла однажды в огромной куче из остального гаражно-дворового хлама себе на потеху. Сожгла как раз на том самом месте, где мы раньше плавили из аккумуляторов свинец и пекли картошку. Как это ни печально, но с уходом бабушки Тони вместе с ней безвозвратно ушла и целая эпоха – эпоха нашего детства – пожалуй, самого счастливого на свете.
Эпилог. А может всё же повезёт?
Так какой же всё-таки была бабушка Тоня? У читателя, возможно возникнет превратное ощущение, что такой злюки и вредины и в мире было и не сыскать. Может быть? А, может – и нет. Но посудите сами, какой неоднозначной она была, если сегодня она нас гоняет, как вшивых по бане, а назавтра, словно заботливая квочка, распластав над нами свои заботливые крылья - а ну все цыплятки ко мне - бросается на чужаков, защищая своих же негодников со своего двора. Ну вот живое тому напоминание.
Играем мы в квадраты Вовкиным (тогда ещё) резиновым мячом, который отрекошетивает и катится с огромной скоростью по дороге прямо под колёса сдающему назад мусорной машине и точнёхонько попадает в промежуток между двумя шинами заднего колеса. Ещё миг и мяч лопнет. Все свидетели уже прищурились, сморщились, кто-то даже, поставив мусорное ведро на асфальт, предусмотрительно прикрыл уши. И в этот момент бабушка Тоня подбегает к машине и стучит наотмашь рукой по водительской двери с криком:
- А ну стой! Давай вперёд!
- Что случилось? – испуганно орёт водитель, резко нажав на тормоз.
- Задавил! – кричит баб Тоня, - вперёд, я тебе говорю!
Водитель в предынфарктном состоянии и с побелевшим лицом медленно отъезжает вперед. Под машину уже бросился кто-то из нас и вытащил перепуганный насмерть мячик.
- Кого задавил?! - в дрожащих руках выпрыгнувшего из кабины водителя уже рыжеет потёртым дерматином аптечка.
- Кого-кого, - передразнивает его бабушка Тоня, - чуть мяч не задавил! Детям играть надо!
От этого ответа водителю становится ещё хуже…
А в другой раз так уж получилось, что я на своём «Орленке» изо всех сил гнал к дому, чтобы успеть выкинуть мусорное ведро, а за мной по пятам, грозно рыча, ехала та самая мусорка. Я успел примчаться к своему подъезду, тут же бросить велик и метнуться на пятый этаж за ведром. Сбежав вниз и выкинув из ведра мусор, моё внимание привлекла громкая укоризненная тирада бабушки Тони:
- Что ж ты сделал, ирод! А если твоему сыну так сделать?
- У меня нет сына… - оправдывался водитель мусорки.
- Ну значит тебе рано или поздно ответят тем же, - нагадала баб Тоня и, обратившись ко мне тоже сурово отвесила мне укор, словно дала пощёчину, - а ты не будешь бросать свой велосипед где ни попадя.
И только сейчас я увидел, что у переднего колеса моего «Орленка» начисто под корешок был откусан ниппель. Это зловредный водитель мусорки отчекрыжил его пассатижами со словами: «А чтоб неповадно было передо мной маячить». Вот бабушка Тоня и заступилась за меня. Я же, недолго думая, взвился обратно домой с пустым ведром и со слезами на глазах, беззвучно ревя от обиды. Схватил из кладовки папин молоток и стремглав, перепрыгивая через три ступеньки, слетел вниз обратно во двор. Пока водитель колдовал над прессом в своей мусорке и точа лясы с баб Тоней, я оббежал кабину спереди, вскочил на подножку пассажира и с силой жахнул молотком по зеркалу заднего вида. Звон! Алмазные брызги! Жуткий страх, детская ярость и праведный гнев придали мне силы, и я словно на крыльях пустился наутёк в обнимку со своим подбитым «Орлёнком». Вскоре я уже тяжело дышал у ворот своего гаража, где и продолжил оплакивать своего инвалида. Ещё совсем недолго, но очень громко метался вокруг своей машины водитель и громко сокрушался, словно индюк, по глупости чуть не попавший в бульон. Когда машина уехала и опасность миновала, и я весь такой подавленный и трагичный пошёл обратно домой, то у подъезда повстречал бабушку Тоню.
- Зря ты это сделал, хотя и правильно, - холодно произнесла она, впуская меня в подъезд. Тогда баб Тоня, не смотря на все стенания и уговоры зловредного водилы, так и не выдала ни меня, ни моего точного адреса.
Уникальной, всё-таки была наша бабушка Тоня. Она очень сильно жалела отъявленных хулиганов из неблагополучных семей. А в нашем дворе были и такие. Но жестко пресекала различные проказы остальных – более благополучных, и пророчила им незавидную судьбу уголовников. Она с трепетной нежностью нас журила, как равно с непримиримой суровостью и любила нас. Так что я Вам рассказал только самые яркие приключения в пору моего детского противостояния с бабушкой Тоней.
И теперь я искренне верю, что сейчас наша баб Тоня следит за всем нами с небес, снисходительно улыбаясь и радуясь за нас. Что ж, видать и Богу нужны вот такие бабушки, чтобы и Царствие своё Небесное содержать в полном порядке. Я очень сожалею, что не успел ей лично засвидетельствовать своё почтение будучи курсантом или военно-морским офицером…
Я не уверен, но всё же надеюсь, что мне всё же повезёт и я всё-таки смогу встретиться с нашей бабушкой Тоней, одетой в лёгкое белоснежное пальто, в девственно чистом пуховом платке поверх густых волос цвета чистого серебра и в коротеньких белых и мягеньких валеночках. Таких трогательных… И завидев меня, она опять, как всегда, и как прежде, мило ухмыльнётся и беззлобно - в шутку погрозив пальчиком, скажет мне:
- Опять хулиганить будешь? Вот видишь, Алёша, как получилось. Если бы я тебя тогда вовремя не одёргивала и не следила за твоим поведением, то навряд ли из тебя получилось что-нибудь путное.
Кто знает? Может быть мне всё же повезёт с нашей бабушкой Тоней? Хоть на этот раз! Я на это надеюсь…
Светлая ей память и Царствие ей Небесное.
P.S. Но этой повестью мы не расстаёмся с нашей бабушкой Тоней. Впереди вас ждет ещё много историй, в которых добрый ангел-хранитель нашего двора будет появляться ещё не раз.
© Алексей Сафронкин 2023
Спасибо за внимание! Если Вам понравилась история, то ставьте лайк и делитесь ссылкой с друзьями. Чтобы не пропустить новые публикации на канале, то не стесняйтесь и подписывайтесь.
Описание всех книг канала находится здесь.
Текст в публикации является интеллектуальной собственностью автора (ст.1229 ГК РФ). Любое копирование, перепечатка или размещение в различных соцсетях этого текста разрешены только с личного согласия автора.